— Вижу, проникся. — Костя доел гамбургер и отставил пустой стаканчик. — Да? — Да. — Глеб кивнул. — Да! Это — то, что надо! Спасибо! Костя довольно усмехнулся. — Ну вот, а ныл, что я бесполезный. — Я ныл? Да я дебил! Ты — суперполезный. Ты крут, Костя. — Ну, ладно! — Тот приосанился и подсел поближе. — И что дальше? — Что? — Глеб развалился на стуле. — Дальше ты вытащишь эту потеряшку из психушки — и мы все вместе поедем в тайгу. — Чего? — До Кости доходило долго. Он хмурился и морщил нос. — Будем снимать. В реальной обстановке, так сказать. — Подожди. Но вытащишь — это вообще-то похищение человека. За это срок дают. Не, на такое я не подписывался. — Да брось! Кому нужно разбираться? Пропала — и фиг с ней! Никто не будет напрягаться ради какой-то психической потеряшки. Сам же говорил — никому дела до неё нет. — Ну вообще… — Костя задумался. — Если сделать фальшивый перевод в другую больницу… или ещё лучше… будто бы родные нашлись. Типа нашли, обрадовались, попросили временно забрать домой… а потом вернём, скажем — нет возможности оформить опеку. Она же не в себе. Как тебе план? — Вообще идеально! А у неё родных нет? — Не-а. По крайней мере, близких родственников. — Значит, за ней никто не приедет? — Точно нет. Тётка как раз и говорила, что жалко ей девку эту, куда той идти, когда выпишут, она же совсем одна. — Так она сирота? — Кто-то из дальних родственников её воспитывал, но спился, пока она числилась пропавшей. — Вот и отлично тогда. Так ты сделаешь? С помощью тётки своей? Скажи, мы помочь хотим, снять её историю, тогда девчонку точно кто-нибудь приютит и о ней позаботится. А я займусь оборудованием, аренду оформлю. Ну и вообще вещами. — Ну, не знаю. Тётку уговорить непросто. И оформить бумаги. Это время, деньги… Глеб достал из салфетницы салфетку и чиркнул на ней несколько цифр. Придвинул Косте. — Столько хватит? Тот сразу же расплылся в довольной улыбке. — Хватит. И в титры меня добавишь! — Идёт. — А кто ещё с нами? — Никто. Зачем нам ещё кто-то? — Да нет, сами мы с ней не справимся. Девушка какая-нибудь нужна. Не, ну ты правда не понимаешь. К примеру, кормить если что ты её будешь? С ложечки? Или кормить ладно, захочет — сама поест, а мыть? Переодевать? — Это всё надо делать? — Изумился Глеб. — Ну, не точно. Но она же не в себе. Случись что — я точно делать этого не буду. — Да я тоже как-то не готов. — Признался Глеб. — Ну так значит бери… Ну, позови кого-нибудь. Глеб задумался. — Кристину разве что. Костя прикинул. — Ну да, подойдёт. Она хоть и глупая, но добрая. Заранее только не говори, для чего зовёшь. — Чего я, дурак, что ли. Скажу — как помощницу зову, фильм снимать. Она же тоже на режиссёрском училась. В титры даже можем вписать, мне не жалко. — Отлично! — Костя скомкал салфетку с цифрами и бросил к остальному мусору. — Деньги переводи и готовься. Думаю, дня три — и потеряшку нашу отпустят… Ну, удачи. — Удачи. — Тихо проговорил Глеб. Костя ушёл, Глеб снова покосился на своё отражение в окне — и резко отвернулся. Человек был старый и мерзкий, и у него было слишком знакомое лицо. 2 Неделю спустя Глеб в своей машине сидел напротив здания психоневрологического диспансера номер пятьсот два. Здание было старое, располагалось далеко за сплошным забором, в парке, заросшем тополями и акациями. Странно, но Глебу казалось, там, в саду, довольно неплохо. Сидишь себе на лавочке, слушаешь, как птички поют — и ни тревог тебе, ни забот. Деньги зарабатывать не нужно, думать, на что поесть и где найти крышу над головой, тоже. Всех волнений — чтобы на обед дали суп, который любишь, а не, например, с фасолью. И таблеточки ещё. Выпил — и не вспоминаешь, что тебя бросили, потому что лучше жить в Италии в шикарном доме отца, чем с тобой в съёмной однушке. Обида снова затопила с головой. Как она могла! Глеб верил, что Софья любит его, именно его, а не всю эту охренительную роскошь. Что человеческая близость важней. А она предала! Выбрала переезд. И папаша этот её, наглый жирный боров, даже всерьёз его не принял. Снисходительно взглянул и пошёл себе дальше. Тот единственный раз, когда Глеб решил ему представиться, до сих пор был самым стыдным моментом в его жизни. Глеб передёрнул плечами. Тем временем калитка рядом со сплошными воротами открылась, на улицу вышел Костя, придержал дверь. Следом за ним тихо вышла потеряшка. Девушка была невысокая, Косте по плечо. Худая. Длинные темные волосы закрывали ей лицо. На ней был широкий плащ грязного мятного цвета и какие-то огромные кроссовки. Костя говорил, что в больнице полно вещей, благотворительные организации коробками привозят, так неужели нельзя было выбрать что-нибудь более подходящее для похода в лес? Глеб отвернулся и забарабанил пальцами по рулю. Спокойно. Спокойно! После ухода Софьи он как с цепи сорвался, бесится по любому поводу. А нужно быть спокойным и хладнокровным. Нужно быть профессионалом. Конкурс. Он выиграет конкурс и тогда все двери открыты! Вот тогда и поговорим! Задняя дверца машины открылась. — Садись, — сказал Костя. Глеб оглянулся. Девушка стояла у открытой дверцы и не двигалась. Лицо у неё было светлое и широкое… глаза узкие и чёрные. Похожа на якутку. И, действительно, симпатичная. Такую точно бы увезли. — Давай, садись. — Костя подтолкнул её. Девушка, наконец, как-то отреагировала, подняла голову. Но смотрела мимо Глеба и, кажется, вообще не понимала, где находится. В распахнутом плаще виднелась какая-то ночная сорочка в цветочек. Глеб подумал, что Костя мог бы и одеть потеряшку по-человечески. Но промолчал. Наконец, Даяна сообразила, чего от неё хотят и осторожно села в машину. Причём садилась не как все нормальные люди, которые вначале ставят ногу, потом переносят вес на неё и садятся. Даяна встала коленом на сидение, потом вторым и села, как на землю, подобрав под себя ноги. — Привет. — Сказал Глеб. Рядом с ним усаживался Костя. Громко возился, потом хлопнул дверцей. Только тогда Даяна сфокусировала взгляд на Глебе. Её глаза изумлённо распахнулись. — Привет. — Повторил Глеб. Даже слегка не по себе стало от испуганного, застывшего взгляда. — Привет. — Неразборчиво сказала Даяна, потом нахохлилась, скукожилась, забилась в угол машины и замерла. Закрыла глаза. — Чего это она? — Шёпотом спросил Глеб у Кости. — А, не парься, нормально всё. Феназепам — он такой. Глеб снова покосился на Даяну. Теперь её поведение стало понятным. Таблетками накачали. — Поехали. — Костя нервно заёрзал на сидении. — Не надо тут сидеть у забора. Зачем нам лишние свидетели? Лишние свидетели и правда были ни к чему. Глеб завёл машину и поехал за Кристиной. Вначале он часто поглядывал назад, на Даяну, но она, кажется, спала, поэтому вскоре Глеб сосредоточился на дороге и снова стал прокручивать в памяти, всё ли взял. Оборудование взял, палатки взял, за еду и медикаменты отвечает Кристина. Пару баклажек воды купил и взял два походных фильтра. Дня на три-четыре хватит. А дольше и не надо. Сценария у него не было, но Глеб думал, что обойдётся и без него. Разберётся по ходу дела. Вначале будет душещипательная история исчезновения шестнадцатилетнего подростка в дикой опасной тайге. Потом — съемки Даяны в лесу, где она покажет, как жила три года. И в конце — пафосные громкие выводы о восхитительном режиме самосохранения, который позволяет человеку выживать практически в любых условиях “на грани”. О, да! Последние слова уже крутились у него в голове. Сказать напоследок что-нибудь душевное и проникновенное — самое важное для конкурса!