– Няню вызвала. Все для того, чтобы приехать к тебе. – Правильно сделала. Только, по-моему, раньше ты нянь не жаловала? – И сейчас не жалую, но иногда припекает… Ульяна заметила, что глаза подруги медленно наполняются слезами, и пересела ближе: – У вас с Кириллом не ладится? Надежда встрепенулась: – Нет! Нет! Что ты! У нас все прекрасно. – Она выдержала маленькую паузу и продолжила: – У Кирилла все плохо. – Т-а-а-а-к! – трагически протянула Ульяна. – С этого и надо было начинать. Говори, в чем дело. – Пообещай, что поможешь! Я очень переживаю, просто места себе не нахожу. – Надежда взяла ее за руку. – Конечно, помогу. Вы для меня самые близкие люди – моя семья. Сейчас же рассказывай! – На заводе происходит что-то странное. Я чувствую, это неспроста. Налоговые проверки – одна за одной, перетрясают всю финансовую отчетность. На днях предстоит прокурорская проверка. Кирилл работает на износ, почти не отдыхает, спать перестал нормально. Врач сказал, у него нервное истощение и серьезные проблемы с сердцем. Требует срочную госпитализацию, но Кирилл не может отстраниться от дел в такой непростой момент. – Почему не рассказала об этом раньше? – строго спросила Ульяна. – Я знала о проверках, но не предполагала, что все настолько серьезно. Мы виделись с Кириллом недавно, он ни словом не обмолвился о болезни. – Я говорила, что нужно все рассказать тебе, но он пригрозил: если я это сделаю, он тут же со мной разведется. Вот тут-то я и поняла, что дело серьезное, и решила ехать к тебе. Пусть разводится, лишь бы остался жив! Никогда не думала, что все зайдет так далеко… – Почему он занял такую позицию? – осведомилась Ульяна и с досадой в голосе продолжила: – Раньше мы друг от друга ничего не скрывали. – Кирилл сказал, что не хочет тебя тревожить, у тебя и своих проблем хватает. – Надежда вдруг заплакала и достала из сумочки платок. – Помоги ему, Уля! Я знаю, ты можешь! Если с Кириллом что-нибудь случится, я не смогу без него жить! Ульяна жестом прервала ее: – Никаких «если». Я знаю, откуда ветер дует. – Откуда? – прервав рыдания, Надежда притихла. – Марго Фейгин, жена Тягачева, это ее рук дело. Пора мне с ней встретиться и серьезно поговорить. Ульяна молча встала с дивана, прошла к столу и сделала запись в ежедневнике, прикинув, когда лучше позвонить Марго. Но в конце концов доверилась интуиции и решила подождать, пока улягутся мысли. Надежда тоже поднялась. – Поеду я. Сережка с няней, мне как-то не по себе. – Поцелуй его за меня… – Ульяна подалась к подруге и порывисто ее обняла. – Прошу тебя, успокойся! Доверься мне, я все устрою. Расстались они грустно, шмыгая носами и утешая друг друга. Беда затронула того, кто им был одинаково дорог. Автомобиль Надежды отъехал от крыльца главного корпуса и направился к воротам. Прощаясь, Ульяна долго махала рукой, пока он не скрылся из вида. На душе было муторно, чувство тревоги стало таким сильным, почти осязаемым. «Вот как бывает, – с горечью подумала Ульяна. – Было плохо, но потом узнаешь, что бывает еще хуже». Она поднялась по ступенькам, вошла в вестибюль, увидела Рудневу и спросила: – Когда здесь будет Стас Лурье? – Его смена завтра, – ответила она. – Если хотите, могу ему позвонить. – Спасибо, не надо. Дело терпит. – Помолчав, Ульяна распорядилась: – Покажите мне списки тех, кто посещал охотничий домик. – За какое время? – За весь период проживания Конюхова. – Вам распечатать? – осведомилась Руднева. – Да, пожалуйста. – Через минуту, получив несколько печатных листов, Ульяна пробежала их глазами и вдруг присвистнула: – Ого! – Что такое? – Ольга Францевна обеспокоенно заглянула в бумаги. – Нет, ничего. – Она торопливо свернула листы. – Помните, мы договаривались как-нибудь проверить кухню? – Да-да… – Теперь самое время. Возьмите ручку и бумагу. Да! И еще электронные весы. – Они есть на кухне. – Тогда идемте со мной. Шагая за постояльцами пансионата, спешившими в ресторан, они поднялись на второй этаж. Обед был в самом разгаре, и большинство столов оказались заняты. По залу сновали официантки с подносами, на которых громоздились тарелки. – Давно говорю: пора организовать «шведский стол», – пробормотала Ульяна, направляясь к двери, ведущей на кухню. Войдя туда, они остановились, решая, с чего начать. Поварихи были в запарке. При одном только взгляде на них делалось ясно, что ни одна из них не горит желанием работать под контролем начальства. – Давайте сделаем так, – предложила Ульяна. – Берите электронные весы, идите в обеденный зал и начинайте выборочную проверку. Особое внимание на вторые блюда, там чаще бывают недостачи. – Ульяна Сергеевна, – осторожно сказала Руднева, – стоит ли это делать при отдыхающих? – Стоит, – резко ответила та. – Это послужит уроком всем, и нам самим в первую очередь. Если виноваты, будем отвечать. И да! Все взвешенные порции замените. Уверена, что в нашем присутствии обвесов больше не будет. Ольга Францевна вышла в зал, а Ульяна отправилась к шеф-повару, который сидел за столом в своем кабинете и заполнял какие-то документы. Услышав звук открывшейся двери, он поднял глаза и удивленно поприветствовал: – Здравствуйте, Ульяна Сергеевна! – Добрый день, Тимофей Петрович. – Она подошла к столу и села напротив. – Ненадолго отвлеку вас от дел. – У вас что-то срочное? Тимофей Петрович Клевцов был крупным пятидесятилетним мужчиной, имел весьма презентабельный вид, внушавший уважение с первого взгляда. Большая голова, широкие плечи, открытое лицо, внимательный, оценивающий взгляд уверенного человека. И, конечно, усы – атрибут, свойственный поварской профессии. Шеф имел типаж отца-покровителя, который обычно нравится женщинам. – Есть разговор, – напрямую продолжила Ульяна. – Уф! – выдохнул он. – А я-то подумал, проверка. – И это тоже. – Ну что же, пожалуйста, проверяйте. С чего начнем? – Уже начали. – От меня что требуется? – Клевцов помрачнел. – Только поговорить со мной. – О чем? – Расскажите о себе. Когда принимала вас на работу, у меня не было времени. – А сейчас, стало быть, время появилось. – Тимофей Петрович снял с головы поварской колпак, аккуратно сложил его на столе и сдвинул в сторону. – Вас, конечно, интересует, за что я сидел? – В том числе, – подтвердила Ульяна. – За драку, – с вызовом отчеканил он. – И было это давно. Так давно, что деталей уже не помню. – Шеф-повар посмотрел Ульяне в глаза. – Есть вещи, о которых хочется не вспоминать, а поскорее забыть. – Понадобятся детали – я их найду, – пообещала она. Клевцов усмехнулся: – Звучит как угроза. Может быть, мне лучше написать заявление? – Об этом я не просила. – Ульяна сохраняла спокойствие, не впадая ни в агрессию, ни в излишнюю добросердечность. – Чем вы занимались после того, как отбыли срок? – Пошел учиться. – Куда?