Она подошла поближе. Там, среди травы и листьев подорожника, лежал медицинский бутылек. Ульяна склонилась, чтобы разглядеть его. Это была коричневая полупрозрачная стекляшка с пилюлями и практически стертой надписью на бумажной наклейке. – Вот! – Ульяна будто услышала чей-то голос. Она распрямилась, сфотографировала находку, отошла чуть дальше и еще раз щелкнула камерой. Вернувшись, сорвала большой лист подорожника, завернула в него бутылочку и положила ее в карман. После этого решительно зашагала к главному корпусу, чтобы позвонить в полицию из своего кабинета. Пока шла туда, в голове крутились обрывки собранной информации. Она пыталась обуздать поток мыслей и выстроить факты в единую цепь, но у нее ничего не получалось: мысли прыгали, а тревога все нарастала. Состояние было знакомым, такое бывало и раньше, в последний раз год назад, когда они с Кириллом попали в серьезную передрягу. Тогда им помог зареченский следователь Богданов, которого она полюбила. Но Богданов оказался женат, и Ульяна быстро с этим покончила. Зайдя в кабинет, Ульяна достала из кармана бутылек и положила его на стол. Затем опустилась в кресло, откинулась на спинку и набрала номер полиции. Как только в трубке послышались гудки, она включила громкую связь. – ОВД «Зареченский» слушает, – раздался низкий мужской голос. – Что случилось? Говорите. – Вас беспокоит директор пансионата «Орион» Железняк. – Слушаю. – У нас пропал человек. – Приезжайте в Зареченск, в дежурном отделении напишете заявление. – Заявление мы напишем, но позже, – пообещала Ульяна. – Сейчас пришлите оперативно-следственную группу с криминалистом. – Вы серьезно? – В деле прослеживается явный криминальный подтекст. – Ульяна попыталась убедить упрямого солдафона. – Как же вы это поняли? – спросил дежурный. – Отдыхающий съехал три дня назад, при этом оставил открытую машину вместе с ключами на пансионатской стоянке. – И что? Это редкость, по-вашему? – По-моему, да. – А по-моему, нажрался ваш отдыхающий водки и залег в номере у какой-нибудь бабы. – Это вряд ли. Он, судя по всему, не из тех. – Вы его родственница? – Нет. Я директор пансионата. – Тем более. Вот пускай родственники этого отдыхающего приедут к нам в отдел и напишут заявление о пропаже. – Дежурный офицер закончил говорить, и в трубке прозвучали короткие гудки. В любое другое время Ульяна бы проявила настойчивость. Но именно теперь ей не хотелось спорить. Она с ходу набрала номер Богданова. Тот словно ждал ее звонка и сразу ответил: – Здравствуй, Уля. Давненько тебя не слышал. – Повремени с сантиментами, Игорь. Давай перейдем к делу, оно не терпит. – Слушаю, – мгновенно посерьезнел Богданов. – У нас исчез отдыхающий. Есть основания полагать, что это как минимум похищение, как максимум – убийство. В зареченской полиции мне отказали. Сможешь приехать? – Надо так надо. Завтра утром, раньше не получится. – Я буду ждать, – проговорила Ульяна и, вспомнив, заметила: – Прихвати с собой криминалиста, желательно Усачева. Глава 3 Пусть так и будет В восемь часов утра в кабинет Ульяны вошел архитектор Зарайский, собранный молодой человек в светлом костюме. В руках он держал тубус и картонную папку с эскизами. Его появление показалось досадной неожиданностью, несмотря на то что Ульяна сама назначила встречу. В ожидании приезда Богданова все ее мысли были только о нем. Тем не менее, несмотря на рассеянность, Ульяна выслушала Зарайского и задала ему несколько вопросов. Самый главный – об окончательной стоимости реконструкции усадьбы. На что Зарайский ответил: – Для начала следует закончить проект. – Он разложил эскизы, словно призывая снова на них взглянуть. – Нам с вами нужно договориться. Он умолк, и Ульяна поняла: сейчас архитектор выскажет то, что его волнует. – По какому варианту пойдем? – спросил Зарайский. – В каком смысле? – По лайтовому или займемся усадьбой всерьез? – Лайтовый – это, как я понимаю, самый дешевый? – уточнила Ульяна. – А серьезные работы влетят нам в копеечку. – И, чуть подумав, спросила: – А если мы пойдем по среднему варианту? – Пойти-то мы сможем, – скис архитектор. – Но и результат будет средний. Она с удовлетворением заключила: – Это мы точно переживем. – Вы не совсем понимаете… – Начав собирать эскизы, Зарайский остановился. – Мы с вами имеем дело с выдающимся архитектурным ансамблем. Когда я отыскал в архиве проект, то был оглушен его великолепием. Главные постройки усадьбы возведены в конце восемнадцатого века при графе Чернышеве. Они отразили стремительный переход к классицизму не только в конструкции зданий, но и в убранстве внутренних помещений. Их нужно восстановить! – Признаюсь, мы плохо подготовились к аукциону – времени не хватило. Но теперь должны проявить умеренность, чтобы деньги не закончились на половине пути. Давайте ко всему подходить разумно. – Ульяна посмотрела на часы, и, словно в ответ на ее мысли, зазвонил телефон. Она подняла трубку: – Слушаю. Донесся голос Дюкова: – Богданов хочет с вами поговорить. Придете? – Где вы сейчас? – В моем кабинете. – Давно он приехал? – поинтересовалась Ульяна. – Семи еще не было. Мы все осмотрели, на стоянке работает криминалист. – Минут через десять буду. – Она положила трубку и взглянула на архитектора. – Мне нужно идти. – Да, я уже понял. – Свернув чертежи, Зарайский сунул их в тубус. – В следующий раз обсудим проект подробнее, – словно извиняясь, пообещала Ульяна. – Надеюсь. – И, пожалуйста, учтите мои пожелания. Никаких излишеств, только необходимое. – В архитектуре так не бывает, – буркнул Зарайский. – Уверена, мы с вами договоримся и найдем золотую середину. – Ульяна дружески похлопала его по руке и провела к двери. Они вместе вышли из главного корпуса и спустились по ступеням к машине. – Вас подвезти? – осведомился Зарайский. – Спасибо, не надо, пешком пройдусь. Погода хорошая, до КПП не так далеко. На самом деле Ульяна категорически не хотела появиться там раньше, чем обещала, и это был принципиальный момент. Иначе Богданов подумает, что она хотела поскорее увидеться с ним. «Кого я обманываю? – размышляла Ульяна, шагая по аллее к воротам пансионата. – Ведь я и в самом деле хочу его видеть». В кабинет Дюкова она вошла ровно через десять минут после телефонного разговора. Увидев ее, Богданов поднялся на ноги, потом снова сел. В его лице не было и тени смятения, только предательская бледность выдавала глубинные чувства. – Здравствуй, Ульяна. – Он посмотрел на Дюкова, который сидел за своим столом. – Степан показал машину и ввел в курс дела. Но было бы хорошо, если бы ты сама мне все рассказала.