– Не понимаю, как я до сих пор жила на свете, не зная этого?! Керенса через голову надела платье с длинными рукавами, очень простое, но явно очень дорогое. – Ух ты, оно как будто на тебя сшито! – весело воскликнула Полли. – Ну… да, – согласилась Керенса. – Потому что так и есть. – Ты серьезно? – Серьезно. Кто-то воткнул в меня булавку на примерке, и Рубен пригрозил, что подаст на них в суд. – До чего же странная теперь у тебя жизнь! – сказала Полли. – Ну это не так странно, как установка ПОЖАРНОГО ШЕСТА, которая тебе грозит в ближайшем будущем. Подруги вышли, и Дюбоз присоединился к ним. Он надел светло-серый костюм, который, как прекрасно знала Полли, принадлежал Хаклу, но она не стала об этом упоминать. Потеплело, и ветер дул не так свирепо, как в последнее время. Компания весело начала спускаться по ступенькам среди скал; Керенса, как обычно, вышагивала в нелепейших туфлях. Нил тут же подлетел к ним, выбравшись из окруженного камнями озерца, где обычно плескался, – Хакл называл это купанием в бассейне на открытом воздухе. Керенса наклонилась. – Привет, пташка! – сказала она. Нил сердито пискнул. Керенса не вызывала у него большой симпатии. Она никогда не угощала его вкусненьким, и ей не нравились отпечатки птичьих лап на ее дорогой одежде. – Знаешь, я видела миллион тупиков сегодня. Они прилетели сюда, и знаешь, что делали? Заигрывали с подружками, ясно? Порхали, и ерошили перья, и шумели, и носились вокруг. А у тебя нет подружки? Ты подружек не заводил, нет? – Керенса выпрямилась. – Твоя птица очень странная. Тебе нужно подыскать Нилу друзей или подружку, ну что-то в этом роде. Полли напряглась: – Он вроде бы вполне счастлив. Нил подскочил к ее ногам и нежно потерся о колготки. Его клюв случайно зацепился за них – и тут же одна петля спустилась. Керенса округлила глаза, но Полли просто погладила птицу, зная, что Нилу это нравится. – Я хочу сказать… он ведь уже не птенец. Разве ему не следует летать на свободе? – Точно, – согласился Дюбоз. – Этой птичке пора вить свое гнездо. – Я ведь ему не мешаю, – обиженно произнесла Полли. Она всегда защищала Нила. – Если ему захочется познакомиться с пернатой леди, он может сделать это, когда ему вздумается. – Как же он познакомится с леди, если вы лишаете его птичьего общества? – фыркнула Керенса. – Интересно, а есть сайт знакомств для тупиков, «Тиндер» своего рода? Они могли бы назвать его «Флаундер»[9]. Ха-ха-ха. Полли вздохнула. В глубине души она иной раз задавалась вопросом: не стоило ли поступить сурово и отвезти Нила обратно в заповедник, когда он оттуда «сбежал» и вернулся к ним? Она тревожилась из-за того, что губит его природные инстинкты и это делает птицу зависимой от людей, – Нил не мог самостоятельно добывать пропитание, плохо умел летать и даже по стандартам тупиков был определенно жирноват. К тому же этот тип Малкольм решительно настроен против птиц в магазине… – Ты сегодня спустилась из своего замка, чтобы доставить мне огорчение? – упрекнула она Керенсу. – Конечно, – кивнула та. – А ты спустилась со своей башни, чтобы дать мне напиться? Потому что, должна заметить, я просто умираю от жажды. – Ничья! – заявил Дюбоз. «Красный лев» уже был полон народа, когда они вошли туда. Сезон отпусков еще не наступил, но солнечный день, неожиданно теплый для этого времени года, означал, что туристов-однодневок приехало больше, а это, в свою очередь, означало, что местные жители остались довольны прибылью, так что почти все столики на мощеном дворе были заняты. У Энди была своя музыкальная группа – компания рыбаков с побережья у города Лу. Скрипач, аккордеонист в кепке с твердым козырьком, вокалист и ударник. – Черт побери, да это же какие-то Мамфорды[10], – мрачно проворчала Керенса. Но Полли нравилось весенним вечером слушать традиционные матросские песни, в особенности когда рядом мягко плескались волны. Пока группа исполняла балладу «Сэр Патрик Спенс» и «Плохую компанию»[11], Керенса направилась к бару. Она начала кричать на бармена, еще не дойдя до стойки, пока наконец испуганный парень не вспомнил прошлый визит Керенсы и не поспешил к холодильнику, где держал ее тайный запас приличного шабли в противоположность той теплой конской моче, из которой состояла здешняя карта вин. Полли увидела полбернских рыбаков и подошла поздороваться. С ними был и Джейден. Арчи же отсутствовал – наверное, пошел домой к своей кроткой жене и детям, чему Полли чрезвычайно обрадовалась. – Как дела? – спросила она. – О! – откликнулся Стэн, высокий скандинав. – Готовят новые квоты. Лодки требуют дорогого ремонта. Цены на рыбу растут, и никто больше не хочет ее покупать. – Но в остальном все в порядке? – поинтересовалась Полли. Рыбаки кивнули. За соседним столом сидел ветеринар Патрик. – Привет. Можно спросить кое о чем? – с улыбкой обратилась к нему Полли. Патрик посмотрел на свой виски с содовой. В его взгляде читалось опасение. – Это не из тех вопросов, когда спрашивают будто о животном такого же размера и веса, как человек, а потом оказывается, что это сам он и есть, просто ему неохота идти к доктору? Врач жил на материке и появлялся на острове раз в неделю или около того, постоянно ворча, что приходится ездить к черту на рога, и Патрик частенько отдувался за коллегу, поскольку к нему обращались за советом. Он не винил островитян, просто очень переживал, что его консультации для кого-то обернутся серьезной проблемой, поэтому давал их весьма неохотно. В любом случае он уже не работал на полную ставку и лишь время от времени осматривал местных животных. – Э-э-э… нет, – сказала Полли. – А что, такое часто случается? Патрик пожал плечами: – Ясное дело. Так что? Это ведь не насчет вашей птицы, нет? Патрику очень нравился Нил – маленький тупик забавлял его. Тем не менее ветеринар считал, что Полли напрасно держит морскую птицу в качестве домашнего питомца. – Думаю, у него проблемы с общением… – начала Полли. Патрик вскинул брови: – Я, вообще-то, не птичий психолог… – Он не дружит с птицами. Чайки – просто большие хулиганы, а другие тупики… Мне кажется, они над ним смеются. – Ну так перестаньте надевать на него курточку. – Да это было всего один раз, в мороз, – возразила Полли. – И все же я думаю, что те резиновые сапожки… – Ну да, – признала Полли. Резиновые сапожки были ошибкой, если подумать. Патрик протяжно вздохнул. – Послушайте, – сказал он, – я вас предупреждал, что такое произойдет. – Знаю, – грустно ответила Полли. – Вы одомашнили существо, которое по своей природе не может быть домашним. – Знаю я! – И скорее всего, слишком поздно возвращать его в естественную среду. – Может, мне следует одомашнить другую птицу, чтобы у него появился приятель? Патрик пристально посмотрел на нее: – Вы этого не сделаете! – Нет. Нет, конечно. – Полли вздохнула. – Я просто желаю ему всего наилучшего. И хочу, чтобы другие птицы его приняли. Патрик кивнул: – Знаю, Полли. Но и вы должны понимать, что́ нужно делать. Полли все еще пребывала в раздумье, когда подошла Керенса, наконец заставившая бармена как следует помыть бокалы, а заодно наколоть льда и дать вину подышать. Это стоило ей немалых усилий – она чуть не сорвала голос. – Что случилось? – Да ничего. Похоже, возвращение Нила в дикую природу – дело трудное, но не безнадежное. – Уверена, с ним все будет в порядке. Он доволен, купается в той луже среди камней. Может, принимает свое отражение за приятеля… Ох, Полли, ты зря переживаешь…