– Ладно, значит, там было романтическое настроение, – с улыбкой ответила Полли. Она подошла к окну и уставилась в него. Сумеет ли она справиться? Сможет ли, если уедет Хакл? Он был ее опорой, твердой как скала; он был всем для нее. И вместе с тем она всегда ощущала, что можно найти и другую опору – внутри, в самой глубине души. Потому что прежде она была одинока. Потому что она уже начинала все сначала. Потому что, если не считать помощи Керенсы, ей и со смертью Тарни пришлось справляться в одиночку. И это изменило ее. Она уже не была такой беспомощной, как раньше. Да, сейчас она терпит поражение, однако глубинный опыт подсказывает: даже если ты сталкиваешься с наихудшим, что только может произойти, но не сдаешься окончательно, становится возможным такое, чего ты и представить не в состоянии. Каждый становится сильнее, чем предполагал, когда его преследует невезение. Так из столкновения с наихудшим извлекается польза. Хакл вышел из ванной со слегка пристыженным видом и обнял Полли. – О чем думаешь? – Я думаю, – ответила она, – что до тех пор, пока ты не вернешься… – У меня есть потрясающая обнаженная женщина, которая умеет печь, отличный местный паб, мотоцикл и маяк, – сказал Хакл. – И мне хотелось бы точно знать, что в этом мире нет ничего лучше. Как, по-твоему? Ну, кроме, конечно… ты понимаешь. Кроме пожарного шеста. Полли улыбнулась и прижалась к нему. – Не пойми меня превратно, – сказала она. – О-о! – вдруг спохватился Хакл. – А ты собираешься смотреть без меня «Игру престолов»? – Нет! – в ужасе воскликнула Полли. – Боже, я никогда бы так с тобой не поступила! Это предательство! Нет, мы можем смотреть ее вместе каждый вечер. Я могу лечь попозже, а ты можешь смотреть сериал на ферме. Хакл кивнул: – Годится. Наниматели почти никогда не возражают против этого. – Нет, не в том дело. Это прозвучало как-то не так… Понимаешь, я имела в виду другое… – Приму за обещание. – Я могу справиться без тебя, – сказала Полли. – Недолго, ты знаешь. Только недолго. По сути, ты предлагаешь подарить мне фургон… Это потрясающе. Это прекрасно. Я совершенно поражена и невероятно благодарна. – Вот и отлично, – кивнул Хакл. – Я рассчитываю этим пользоваться много лет. – Но дело не в том, чтобы обходиться только без тебя. – Полли села на кровать и обхватила колени руками. – Есть еще кое-кто, без кого я должна обходиться, и от этого становится еще труднее. Хакл посмотрел на нее: – Ты уверена? Полли кивнула, чувствуя ком в горле: – Пора. Пора, раз уж все меняется. Я должна обходиться без тебя… а Нил должен научиться жить без нас обоих. Глава 12 Наступило ветреное светлое утро, очень холодное. Был прилив, брызги взлетали высоко, когда Хакл и Полли не спеша обошли мыс и добрались до городка, время от времени отпуская Нила, чтобы проверить, как он себя поведет. Он весело порхал и прыгал и, похоже, полностью поправился во всех отношениях. Это могло означать только одно. Полли сунула руку в карман Хакла, чтобы согреть пальцы. Хакл посмотрел на нее. Она стискивала зубы, но держалась неплохо. – Ты кажешься спокойнее, чем я ожидал, – мягко произнес Хакл. Полли кивнула: – Знаю. Нил взлетел на ее плечо. – Это потому, что мне безразлично мнение Патрика. Нил не захочет покинуть нас. Он вернется. Он найдет дорогу домой. Он знает, где мы живем. Он знает, где его дом. Я хочу поступить правильно и отвезти его в заповедник, но это ничего не изменит, ты знаешь. Хакл неопределенно хмыкнул. Он думал, что Полли отказывается принять очевидное. Он тоже будет скучать по маленькой птице, но Патрик прав: Нил должен расстаться с ними и найти собственное место в мире, а его место среди тупиков, а не среди людей. Да, Хаклу тяжело было думать о расставании с малышом. Но он понимал, что Полли цепляется за что-то другое, за некую веру в то, что Нил останется с ней. Хакл полагал, что подобное упрямство ей только мешает. – Поэтому, – с некоторым вызовом произнесла Полли, – я и решила не слишком грустить. – Отлично, – кивнул Хакл, крепче сжимая ее руку в кармане. – Ух, а сегодня свежо! – Он посмотрел на Полли сверху вниз. – А ты уверена, что не хочешь поехать со мной в Джорджию? Там прекрасно в это время года Везде цветут бугенвиллеи, дома опутаны плющом. Там теплые душистые вечера… Полли глянула на него. – Звучит привлекательно, – согласилась она. – А ты уверен, что тебе захочется возвращаться сюда? – Да, мэм, – кивнул Хакл. – Но разве нельзя и тебя прихватить с собой? – Мы уже говорили об этом, – сказала Полли. – Чем больше денег придется потратить на самолеты, тем дольше придется копить. К тому же я должна быть здесь, чтобы начать переговоры с муниципальным советом и всякое такое. Они пошли дальше, но тут дорогу им преградил Арчи. – Это что? – рявкнул он. – Это что за чертовщина? – Он протянул им упакованный в пластик сэндвич – окорок на белом хлебе. – Ты попробуй! – воскликнул он и сунул упаковку Полли. – Попробуй! – Нет, спасибо, – отказалась она. – Это отвратительно! – заявил Арчи, наливаясь краской. – Это черт знает как ужасно! Это просто позор! Два с половиной фунта! Два с половиной фунта вот за это! Да это дороже твоих прежних дорогих буханок со всякими там семечками! – Которые тебе не нравились. – Да, они мне не всегда нравились, – согласился Арчи. – Но они мне нравятся черт знает как по сравнению вот с этим! Выглядел он измученным и усталым. – Арчи, ты не высыпаешься? – спросила Полли. – Нет, – ответил он. – Но я, по крайней мере, прежде хорошо питался. А вот это… Это какая-то карикатура на хлеб! – Знаю, – кивнула Полли. – Мне это тоже не нравится. – Ты должна что-то с этим сделать! – заявил Арчи. – Просто обязана! Скоро все перестанут заходить туда! – Но где же вы будете есть? – спросил Хакл. – Ну да… – погрустнел Арчи. – Голодовка – довольно трудная штука, если честно. Но эти их сосиски… чистое дерьмо на вкус! Знаете, я стараюсь, стараюсь, стараюсь что-то делать… Мы все в этом городке пытаемся приспособиться, подстроиться под обстоятельства и все же как-то двигаться вперед… И тут такое случается. Я не могу управлять большой рыбацкой лодкой, питаясь булочками с дерьмом! Не могу ободрять людей и руководить ими при таком питании! – Я попытаюсь все изменить, – сказала Полли. Хакл бросил на нее предостерегающий взгляд. Они решили никому не говорить о том, что задумали. Они не могли допустить, чтобы Малкольм помешал их планам. – Ну так пытайся энергичнее! – воскликнул Арчи. Он ушел. Полли проводила его взглядом. – Я за него беспокоюсь, – пробормотала она. – Ты обо всех беспокоишься, – осторожно напомнил ей Хакл. Они шагали по маленькой главной улице. – Я просто… – Не надо, – перебил ее Хакл. – Тебя это расстроит. – Мне хочется посмотреть… Она заглянула в дверь старой пекарни Полберна. Флора стояла на обычном месте с надутым видом, как всегда. Она снова сутулилась, выглядела неопрятно, волосы падали ей на глаза, нижняя губа сердито выпячивалась. Полли пришлось прищуриться и всмотреться, чтобы увидеть ту ошеломительную красоту, что скрывалась за всем этим, – да, маскировка была отличной. На Флоре был нелепый наряд – черное платье, белый фартук, чепчик с оборочкой, – и она напоминала то ли младшую горничную, то ли стриптизершу, которая готовится выступить на мальчишнике. Перед ней лежали пакеты с бледным готовым печеньем, и ей явно было скучно на них смотреть. – Привет, Флора! – О, здрасте… мадам, – промямлила Флора. – Да это же я, – удивилась Полли. – Я, Полли! – Я теперь должна всех называть «мадам», – ответила Флора. – Ох, конечно, это, безусловно, исправит качество жуткой еды, – проворчал Хакл.