– Высшие не допускают геноцида, поскольку он снижает разнообразие смыслов. Но в обычные конфликты, как людские, так и предсингулярных культур, они не вмешиваются. Значит, были задеты интересы Высшего, в опасности оказался он сам… Прежний на миг задумался. – Полагаю, что и мы, и Инсеки после вмешательства решили, что этот Высший – порождение кого-то из нас. А он, выходит, был третьей силой. Обеспечивал безопасность нашей дорогой Миланы… то есть свою. Он снова замолчал, потянулся за бокалом. Продолжил: – Но кому-то его появление не понравилось. Кому? Мы считаем, что среди Высших есть и наши культуры, перешедшие черту сингулярности. Жаль, что они не считают нужным представиться… – Иван тихонько рассмеялся. – Но допустим, что возникновение нового Высшего задело интересы нашего… или того, которого породят Инсеки. И кто-то из них, а то и оба они вместе, соорудили ловушку. Переместили корабль с Луны в нашу реальность, резонно полагая, что рано или поздно Милану попросят помочь, и она попадет в ловушку. – Оба вместе? – нахмурился я. – Мы с Инсеками враги, – кивнул Иван. – Но это такая вражда… конкурентная. Как бы тебе попроще объяснить, Максим? Великобритания и Германия могли друг с другом воевать, бомбить мирные города – это не мешало после войны снова дружить, ездить в гости и торговать. Верно? Я кивнул. – Это потому, что смыслы у них были примерно одинаковые. – Иван вновь широко улыбнулся. – Разногласия, конечно, возникали, но временные. А вот в отношениях с Россией, особенно советской, все было иначе. Могли заключаться союзы, но стоило исчезнуть общей цели, и начиналось противостояние. Почему? Потому что смыслы противоположны. Векторы развития разные. – Вы что, коммунист? – с любопытством спросила Милана. – Частично, – Иван мило улыбнулся. – А частично капиталист, еще немного княжеского рода… Это все так смешно и не важно, Милана! Капитализм, коммунизм… вы еще сексуальной ориентацией или любимой музыкой поинтересуйтесь. Я говорю о коренных противоречиях существующих цивилизаций. Когда мы уйдем в сингулярность, нам станет нечего делить с Инсеками, ушедшими в сингулярность. Может, и появятся новые противоречия, о которых мы пока не подозреваем, но старые споры волновать нас не будут. А вот твой Высший – это что-то новенькое. Он потенциально может изменить будущее. Возможно – не даст нам с Инсеками достичь сингулярности. Переломит историю и втянет наши культуры в свою, или же уничтожит. Понимаешь? Милана осторожно кивнула. – Поэтому он нам тут не нужен, – торжественно сказал Иван. – Подкинули соседи подарочек… благодарю покорно! Нам это не нужно, и нашим потенциальным Высшим тоже. Так что я хотел бы отправить вас назад. Мы переглянулись. Мне снова захотелось спросить, не жалко ли ему Прежних и Инсеков нашей реальности. Но я уже понял – нет, не жалко. Скорее уж он мстительно предвкушает их реакцию, когда «подарочек» вернется и Высший начнет чинить расправу над обнаглевшими «предсингулярными культурами». Все-таки между нами пропасть. Мы совершенно иначе относимся к миру. – Вся проблема в том, – заключил Иван, – что Высшего нельзя позвать. Он приходит сам, когда затронуты его интересы. А если в нашем мире твой смысл не дает всходов, то ты никому не интересна. Прежний подмигнул мне и бархатным голосом добавил: – Кроме меня, разумеется. Я очарован. Скажите, а там, у вас… между нами ничего не было? – Кроме стойкой неприязни? – спросила Милана. Иван рассмеялся. – Ладно, ладно… Итак, вам нужно привлечь внимание Высшего и убедить его отправить вас назад. У вас есть идеи, как это сделать? – Иван, наверняка идея есть у вас, – сказал я. Иван кивнул. – Конечно. Преимущество предсингулярного существа в том, что я могу заниматься многими делами одновременно. План есть, он нравится мне, но сомневаюсь, что он понравится вам. Мы молчали. Прежний отпил из бокала, сказал: – Мы можем уверено предполагать, что существуют двое Высших, которым небезразлично ваше появление. – Ваш и Инсеков. – Да. Если вы вмешаетесь в наше противостояние, то любой из них может появиться в нашем времени и изменить происходящее… как, очевидно, произошло и у вас. Интересы этих Высших понятны – обеспечить собственное существование и помешать возникновению вашего Высшего, поскольку, как мы можем судить, он несет неприемлемый для нас смысл. – Это хороший смысл… – произнесла Милана. – Не спорю, но нам он не нужен, – Иван окинул нас взглядом. – Итак… вы готовы вмешаться в войну людей с Инсеками? – Войну Прежних с Инсеками, – буркнул я. – Мы так вас зовем. – Я уже понял. Но здесь, знаешь ли, мы не Прежние, мы Нынешние. Итак, ваш ответ? – У нас разве есть выход? – Я развел руками. – Не знаю, настолько ли мы серьезная подмога, чтобы вмешаться в войну… – тихо сказала Дарина. – Что мы сможем против всей мощи Инсеков? Иван тихо засмеялся. – О нет, милая девочка. Я не зову вас в ряды ровианских гвардейцев или в лагеря подготовки на Саельме… Вам надо вмешаться на стороне Инсеков. – Что? – Мне показалось, что я ослышался. Иван лыбился, явно наслаждаясь ситуацией. – У него своя интрига, – тихо сказала Милана. – Верно? – Верно, – согласился Иван. – Только не придумывайте лишнего, я хочу нашей победы. Но вы трое, конечно же, не сможете повлиять на ход боев с нашей стороны. В рядах панцеров и танцоров вы будете лишь досадной помехой. А вот среди Инсеков… – Не понимаю, – признался я. – Люди оказались самым удобным материалом для создания солдат, – Иван посерьезнел. – Так уж получилось, в генетических модификациях преимущество за нами, человеческий геном был изменен еще сотни тысяч лет назад, во времена нашей изначальной цивилизации. – До ее уничтожения? – Да. Но даже вы, одичавшие и деградировавшие, несете в себе спящие гены, позволяющие вас перестраивать. Другие разумные виды в Галактике не имеют такого потенциала. Поэтому Инсеки захватывают человеческих детей на всех завоеванных планетах, свозят к себе и преобразуют в системе Гнезд. У вас эти Гнезда размещены на Земле, так? Я кивнул. – Вот. А у Инсеков на их материнской планете. Они создают свои боевые формы, хотя и куда более ограниченные, чем наши: стражи, монахи… – И у нас так, – согласился я. – Тогда вы понимаете. Основные боевые силы с обеих сторон – люди. Одни сражаются за нас, другие, с промытыми мозгами, за Инсеков. Но им не хватает бойцов. Видите ли, даже на Ровиане население составляет полмиллиарда человеческих особей. На обычных планетах – это десятки или сотни тысяч. Даже при полной оккупации планеты, что случается нечасто, Инсекам достается не так уж и много особей, пригодных к Изменению. – У нас в Гнезда отводят смертельно больных детей… – тихо сказала Дарина. – А у нас Инсеки гребут всех. Предпочитают тех, кто младше, конечно. Их проще изменить, проще убедить воевать на их стороне. Но, повторю, им достается не так уж и много. Полагаю, что, если вы окажетесь в одном из Гнезд, вам удастся с ним договориться? Я пожал плечами. – Возможно. И что дальше? Хотите, чтобы мы перевербовали Измененных? – Вряд ли это возможно, – вздохнул Иван. – Но у меня есть план, я продолжаю над ним работать. К утру, вероятно, все будет готово. А пока – давайте отдыхать? Может быть, танцы? Я с сомнением посмотрел на пляж. – Нет-нет, смотаемся на Ибицу, – предложил Иван. – Хороший ди-джей, вкусные коктейли… – Нам лучше поспать, – сказала Дарина. – Мы же не такие «предсингулярные», как вы. – Ну как хотите. – Иван развел руками. – Вы нормально разместились? Может быть, каждому свою каюту? – Мы вместе, – хмуро ответил я. – Завидую, – Прежний подмигнул мне. – Так что, мое предложение принимается? Я кивнул. Дарина и Милана переглянулись, тоже кивнули. – Кстати, – Иван помедлил. – Я параллельно обдумывал историю вашего попадания к нам. Если вам удастся вернуться, присмотритесь к человеку, командовавшему операцией. – А что так? – спросил я. Конечно, я довольно подробно рассказал Прежнему, как мы попали сюда, но про отставного генерала сказал разве что пару слов. – Странное поведение. Во время проведения вылазки вдруг отправиться гонять чаи, забрав с собой тех, кто хотя бы теоретически мог дать отпор, – мать Гнезда и Измененных! Не обеспечить надежную охрану и оперативный резерв. Оставить в опасной точке значимого для вас человека, за которым вы готовы были отправиться на корабль. А потом позволить Милане, прекрасно понимая всю ее ценность, пройти через экран! – Он работает на Прежних? – воскликнула Милана. – Может, на Инсеков. А может, и на нас, – Иван кивнул. – Но для профессионального военного такие ошибки непозволительны. Мой вам совет, друзья, когда вы видите странное поведение опытного человека, то первым делом ищите скрытые мотивы, а уж потом ошибку или глупость… Да, в случае большинства людей начинать надо с ошибки, но тут явно другой случай. Прежний встал. – Я провожу вас до катера. Пожалуй, я был этому рад. Мне действительно хотелось спать. Но я уточнил: