Дарина испуганно глянула на меня. Я знал, о чем она думает. Даже не используя доставшийся мне смысл. Что за чувство на самом деле между нами? Люблю ли я обычную девчонку Дарину, или меня привлекает загадочная жница? Если она действительно станет человеком, то останусь ли я с ней? «Ты моя девушка, – подумал я, глядя на Дарину. – Мне все равно, сильная ты или слабая, можешь ли запомнить книжку с одного прочтения и пробежать стометровку быстрее олимпийского чемпиона. Мне даже все равно, что ты заставила себя полюбить, я сам хотел, чтобы меня заставили. Я вовсе не идеальный. Но ты знаешь, я ведь действительно избранный. Ты меня избрала. Я этим горд». И я едва заметно улыбнулся ей. – Да, – ответила Дарина. Высший кивнул и повернулся ко мне. – Я объясню происходящее в той мере, в какой оно доступно тебе. Постарайтесь понять, я буду говорить максимально просто. Я кивнул, и Высший продолжил: – Во Вселенной нет ничего неизменного, Максим. Ничего, кроме прошлого. Но мы, Высшие, можем обмануть даже прошлое, возвращая свое сознание назад. Раньше этого разговора не было. Теперь он будет. А значит, изменится и мое настоящее. Понимаешь? – Да. – Мое настоящее не так уж и далеко. В двух тысячах трехстах семи земных годах дальше во времени. В этом периоде в нашей Галактике существует около двадцати Высших. Иногда кто-то из них исчезает, на время или навсегда. Порой они возвращаются… другими. Худо-бедно, но это у меня в голове укладывалось. – Новые Высшие не возникали уже больше тысячи лет. Это значит, что урожай доступных смыслов практически собран. Конечно, будут еще цивилизации, которые перейдут к сингулярности, но большую часть их примет в себя кто-то из существующих Высших. – Это что, конец истории? – спросила Дарина. Высший улыбнулся. – Конец цикла, девочка. Мы, Высшие, общаемся друг с другом. Опекаем те цивилизации, которые нам важны. Вырабатываем правила игры для предсингулярных культур. Вступаем в альянсы. Иногда воюем и уничтожаем друг друга. Бывает, что и бесследно, но, как правило, вбираем побежденного в себя. Во мне не только человечество, во мне и тэни, породившие исходный смысл, и многие другие культуры. Я уже присоединил к себе четверых Высших, это много. Наверное, на наших лицах что-то отразилось, потому что Высший покачал головой. – Это было дружественное поглощение. Вы же знаете мой смысл! Сотрудничество, мир без конфликтов. Те Высшие были слабее, они были обречены. Вступив со мной в альянс, они сохранили часть своей идентичности. Рано или поздно в Галактике останется только один Высший, и он пойдет дальше. Перейдет на новый уровень сингулярности, который даже я не могу представить. Это и будет концом цикла, концом существующей истории. Не таким уж и длинным! Мы считаем, что наш цикл начался меньше ста тысяч лет назад и продлится еще сотню-другую тысячелетий. Потом тот, кто соберет в себе все знания Галактики, уйдет дальше. – А что будет со звездами, планетами, людьми? – спросил я. – Звезды и планеты большей частью сохранятся. Разумные… кто-то исчезнет, – небрежно сказал Высший. – Вымрет или предпочтет иной способ существования. В солнечной плазме и в земной коре, к примеру, есть несколько упорядоченных структур. Мы полагаем, что это дочеловеческие цивилизации Земли, которые предпочли перейти в энергетическую и кристаллическую форму. – Динозавры? – попытался я пошутить. – Возможно, не интересовался, – ответил Высший. – Они не идут на контакт и предупредили, что при попытке к ним проникнуть – уничтожат и себя, и окружающее пространство. Это еще один путь эволюции, не гонка за всемогуществом, а самоизоляция. Есть карманные вселенные, вроде тех, что используют Прежние, но более просторные, туда помещаются звезда, несколько планет и разумные существа. Он помолчал секунду, а потом добавил: – Даже некоторые туманности – это рассредоточенная разумная форма с крайне медленным темпом жизни. Впечатляет? – Голова кругом идет, – признался я. – Не думай об этом. Все это аутсайдеры, которые ограничили свое развитие и решили выйти из вселенской гонки. Неудачники. В основе развития – те, кто решает возвыситься и собрать все смыслы мира. – Я понял, наверное, – сказал я. – Все развиваются, бегут по дорожке, некоторые сходят с дистанции и садятся на обочине. Те, кто бегут, по пути жрут друг друга. Добегает один… и куда-то уходит. А на дорожку выходят новенькие бегуны. – Все верно, – кивнул Высший. – Может быть, те, кто побеждают в очередном цикле, где-то там… – я неопределенно повел рукой, – бегут дальше? На новой дорожке, на новое расстояние? – Возможно, – согласился Высший. – Но я так и не понимаю, что произошло с нами. Кого пытались убить, забросив нас в иной мир? Высшего Прежних? Или Высшего Инсеков? Высший вздохнул. – Максим. Смысл Прежних и Инсеков очень схож. Они так долго сражались, что сроднились. В моем времени и у Прежних, и у Инсеков один Высший. – Блин, – сказал я. – Блин, блин, блин! Я не знаю, почему это так меня задело. Может, потому, что мы долго лавировали между ними, сражались, пытались воспользоваться помощью одних против других? А это оказались две головы одного дракона! – Это чья-то большая игра, – продолжал Высший. – А в больших играх не бывает простых и однозначных целей. Каждое действие рассчитано на достижение нескольких результатов. В данном случае очевидными кажутся два результата: уничтожить меня в этой реальности и серьезно ослабить Высшего Прежних и Инсеков в другой. Так? Он смотрел на меня и ждал ответа. Я подумал. – Не знаю. Ведь оба результата не достигнуты. Вы целы, Высший Прежних не пострадал. – Верно, – Высший кивнул. – И это меня тревожит, Максим. Нам случается обманывать и использовать друг друга, но обычно это сразу становится понятным. – А сейчас вас поимели, но непонятно как, – сказал я. – Нас поимели, – поправил Высший. – Не забывай, я – и твое будущее тоже. Я кивнул. – В обычной ситуации я разобрался бы в происходящем сам, – продолжал Высший. – Но сейчас мне важнее получить информацию в моем времени. А вы попробуйте что-то выяснить здесь. Разумеется, он не просил, не предлагал, даже не командовал. Он информировал. – Да, мой господин и повелитель, – сказал я. Высший на мой жалкий сарказм не отреагировал. Наверное, даже не заметил. – Разберитесь с людьми, которые позволили Милане уйти из нашей реальности. Они могут что-то знать. Поговорите с Продавцами, очень вероятно, что те замешаны в происходящем. – Я тоже думаю, что вмешался их Высший, – признался я. – Вы могли бы выяснить у него? В вашем времени? – Высший Продавцов, даже если он существует, не идет на контакты. – А если он… или кто-то другой появится у нас? – Я тоже появлюсь. – На лице Миланы возникла недобрая улыбка. – Берегите Милану, ясно? Она ключевой элемент меня. – Мы ее бережем! – возмутилась Дарина. – Милана наш друг. – Тогда пожалейте ее, она страдает без Максима, – холодно сказал Высший. – Ей все время хочется его коснуться, обнять, заняться с ним сексом, гулять по вечерним улицам, уехать куда-нибудь на край света, родить от него ребенка… Меня даже сейчас отвлекают ее фрустрации. Я онемел. У меня в животе похолодело, а к лицу прилила кровь. – Фрустрации – это когда желания не совпадают с возможностями, – добавил Высший, глянув на Дарину. Наверное, она не поняла, вот он и ответил на ее мысль. Нет, ну мы все трое все знали и понимали. Что уж тут, после того как разделяешь разум. Дарина знала о моих чувствах, и про измену знала, и что Милана меня любит. И я знал, что она знает. И Милана знала, что тайн никаких больше нет. Но вот так вот взять и сказать… Да что ему, Высшему, наши переживания и комплексы. Они и Прежним-то смешны, а уж ему… Я мучительно искал какие-то слова для ответа, но ответила Дарина: – Как-нибудь сами разберемся в наших отношениях. Не беспокойтесь. – Хорошо, – решил Высший. – Надеюсь, мои слова никого не задели? Мы молчали. Похоже, что Высший все-таки немного смутился. Сейчас, в теле Миланы и у начала своей жизни, он был ближе к человеку, чем привык. – У вас по-прежнему есть масса ценных и сильных возможностей, – сказал он, будто уводя разговор в сторону. – В Милане мой ключевой смысл, я в любой момент могу в нее вернуться. У Максима остается потенциал второго Призыва и моя метка из другой реальности, позволившая принять третий Призыв. – А у меня глаза сиреневые, – мрачно сказала Дарина. – Не только, – ответил Высший. – Ты их объединяешь. Максима и Милану. Ты тот элемент, который позволял вам на равных сражаться с Высшим. Если это были не извинения за бестактность, то что-то максимально близкое к ним. – Я вернусь через трое суток, – сказал Высший. – Постарайтесь за это время выяснить что-то полезное.