ПРОЛОГ Я всадил вилку в кусок мяса и разрезал ножом по оси ребра, которое ещё хранило запах костра, на котором был приготовлен невероятно вкусный барашек. - Отличное мясо, - опустил в рот кусок и прожевал, продолжая ощущать, как приятно урчит живот, - Давно не ел таких жирных и вкусных ребер. Кто повар? Плавно поднимаю взгляд, чтобы осмотреть присутствующих, обхватывая рукой золотой кубок с вино.Жаль, что среди них остались одни бабы. Потому что ответить мне так никто и не смог. Трясутся, смотрят безумным от страха взглядом. Дрожат, а вместе с ними и цацки, которые на них навесили, как гирлянды на ель. - Так... ёробун*(господа), кто повар? - вкрадчиво спросил и усмехнулся, когда одна из женщин тихо прошептала, смотря на то, как я продолжаю разрезать мясо и есть. - Вы... Вы... Он мёртв, - она тихо и дрожа ответила, а я кивнул, потому что вдруг вспомнил, что действительно тварь, которая хозяйничала в этой дыре, прикрылась мужиком, когда я в него целился. - Жаль... - прицыкнул и выпив залпом вино, облокотился о стол, - Вот видите до чего вас это тупое подчинение довело, дамы? Любовь к твари и всепрощение её поступков - это причина того, что я ем за вашим столом, а вы на это смотрите, - я говорил на монгольском очень плохо, поскольку давно не помнил языка, которому меня учил харабуджи*(дед), - Как и до того, что в огромном шикарном склепе, вы остались одни. И ведь не я виноват? Правда же? Это же ваш, папаша, продавал людей как скот, а потом за эти бабки вам цацки покупал? Или я не прав? Осмотрев широкий стол, откинулся на спинку не иначе трона. Мазнул взглядом по кричащему роскошью и тотальной безвкусицей помещению, кривясь и тяжко вздыхая. - Дыра... Не иначе, чем помпезной ямой для отродья, я это назвать не могу. Как вы так живёте? - махнул в сторону золотой статуи и надул губы, пытаясь повторить выражение лица великого монгольского полководца, - Мне кажется этот мужик смотрит на меня, и сам сожрать может своим взглядом. А ковры эти? Небо, это же надо обходить их стороной, чтобы не дай бог запачкать. Или у вас и тут рабы языками всё выливают? Если так, то я в восхищении. Закончил холодным голосом и замер, вспоминая свой дом, и серый ковер, который мы с Ней покупали вместе. Прищурился и застыл, как камень, когда в груди свернулась воронка, выпустив боль порцией. Одномоментно и так, чтобы я провалился в другую реальность. Захотелось проблеваться прямо на этот стол, который уходил вперёд на персон сорок. На нём лежали позолоченные приборы, фарфоровая посуда, розы в резных вазах и кубки, подобные тем, из которых когда-то вероятно разрешали себе пить только поцелованные небом. Мысль о том, что в двадцать первом веке я сижу на стуле, как на троне, не то что вызвала улыбку, я чуть не расхохотался в голос. Повёл головой в сторону женщин, и мне стало ещё противнее. Что их заставило есть и пить из рук таких тварей? Деньги? Цацки и достаток? "Наверное позолоченный член..." - провел языком по зубам под губами и покачал головой. Или любовь? Дрянь, которая жрала меня изнутри годами, и сейчас делала тоже самое, стоя прямо за моей спиной. Она стояла в Её облике, а я чувствовал её дыхание. Она... Именно Она причина того, что я здесь. Женщина в окровавленном подвенечном платье. Без лица, но с руками моей Ми Ран. Без голоса, но с дыханием моей женщины. Однако веселье только начиналось. Вернее, оно закончится, как только внучок Тумэра, который продолжал хрипеть, как зверь, привязанный к своему личному трону, ответит на мои несколько вопросов. Он сопел через нос, как пёс, жуя свои сопли перемешанные с юшкой и кровью, а я только наблюдал за тем, как эта тварь пытается схватиться за жизнь. Я всё равно потяну за цепь кнута, которая держит его шею. Это прекратит существование собаки, которая жрала за этим столом, а потом трахала одну из этих баб, пока по его приказу рушились чужие жизни, причиняли боль, убивали и калечили других. Просто потому что он решил, что он имеет право на это. А значит он умрет. Просто потому что я решил, что имею право на всё, пока за моей спиной стоит Она. Перевожу взгляд в полной тишине, осматриваю стол опять, цепляясь за идеальную нежность, которая смотрит не меня глазами полными слёз. Девушка дышит глубоко. Грудь под лоскутами шикарной парчи вздымается рывками. Полная, пышная, и красивая женская фигура. - Хочешь убить меня? - заглядываю ей прямо в глаза, а она не стесняясь и уверенно, с гордостью и вызовом произносит: - Да. - Но ты понимаешь, что не сможешь этого сделать? - Да, - резко отвечает, однако взгляда не отводит. И спустя всего несколько секунд, продолжая смотреть её взгляд меняется. Становится таким, словно она видит перед собой спасение. Я перешёл на английский и осмотрел девушку опять: - Когда тебя выкрали и откуда? - Три года назад. В Таиланде на отдыхе. Я американка. - она ответила тут же, а тварь, которую я держал на цепи стала рычать, как цербер. "Значит это её ты трахал, как вещь и я не ошибся..." - я прищурился и потянул за кнут так, что рожа твари впечаталась в стол с глухим звуком. Тянул, но смотрел в глаза девушки, которая тут же закрыла свои, а по её щеке потекла слеза. На моем лице расплылась улыбка в сторону всех остальных женщин. Они с нескрываемой злостью бросили колючие взгляды на иностранку, осознавая что их только что предали. "Шваль. Гнилая, протухшая подзаборная шваль, которая возомнила себя одним из богов..." - именно так я ласково называл их папашу и хозяина - Тумэра. Хотя, да простит мне небо, старику надо отдать должное. В руки мне не дался. Сам себя прикончил. "Но вот его отродье..." - я опять посмотрел на пса, который дышал уже рывками, но подыхать так и не спешил. - Где ваш божок держит свой притон? Знаешь? - быстро бросил взгляд на девушку, а она только с дрожью кивнула и прошептала: - Помоги... - Помогу, - ответил ухмыляясь и резко потянул за цепь кнута, смотря только на то, как нежное тело вздрогнуло, услышав звук хруста и отвернуло даже голову в сторону, чтобы не видеть его исхода. Я резко поднялся и одним рывком освободил кнут. Крохотная и тонкая металлическая цепь поползла в мою сторону, пока наматывал её на запястье. Следом вытер ладони салфеткой, и бросив её на стол, пошел в сторону женщин, которые тут же начали пищать и биться в истерике. Только одна смотрела прямо мне в глаза, и когда я развязал нежные дрожащие ручки, сразу схватилась за мои и быстро зашептала: - Нагир задействовал систему оповещения. У нас есть меньше получаса, чтобы покинуть его усадьбу. Нужно спешить, господин. Иначе мы не успеем. Она дрожала, а я застывшим взглядом смотрел на тонкие бледные пальцы, которые вцепились в ткань моей кожанки, почти разрывая её, настолько девушка буквально умоляла меня помочь ей сбежать. - Сперва ты покажешь мне, где он держит людей, а потом я отпущу тебя. - Нет! - она вцепилась в меня ещё крепче, на что я начал ощущать раздражение. Я не переносил прикосновений женщин. Вернее я не переносил, когда они сами хватались за меня, и прикасались первыми. Это вызывало во мне волну дрожи и ярости. Напрочь отключая эмоции. - Нет... Умоляю... Заберите меня с собой! Они всё равно найдут меня. Найдут и убьют... Вы... Ты убил Нагира, а кроме него я никому не нужна... Больше никто не возьмёт меня в жены, а это смерть. Меня выбросят на улицу, или вообще продадут. Она продолжала хвататься за меня, а во мне росло волной отвращение, смешанное с голодом. Я был голоден до чувств. Мне чужды слёзы этой девушки, но они так похожи на Её слезы. - Веди, - гортанно выдохнул и проследил за тем, как она стала пятиться, а потом и вовсе потащила меня за тот же рукав в сторону выхода в холодный коридор. Здесь не осталось ни одного живого места. На стенах только кровь, а под ними тела охранников этого проклятого склепа. Но девушка шла вперёд. Почти спотыкаясь, вытирала слезы с лица, однако продолжала идти, переступая через побоище, которое я устроил только бы добраться до Дже Мина. При воспоминании об ублюдке на моём лице проступила довольная ухмылка. Он будет очень рад узнать, что я утопил в крови место, которое набивало его грязные карманы. Свернув вправо, схватил девушку и прижал собой к стене, когда над нами просвистел нож. - Закрой глаза, - рыкнул и она тут же послушно зажмурилась, а я лишь размотал кнут и одним взмахом цепи снял с лестницы дебила, который пытался убить её. Одного рывка хватило, чтобы опять услышать хруст, и ощутить дрожь руки, которую я схватил за запястье и потащил уже сам за собой. - Где это? - задал вопрос, как только мы оказались под тенью деревьев. Девушка втянула воздух через нос и показала на поселок, который отсюда виден, как окутанная пылью груда камней на расстоянии опустыненного океана из осколков скал и мелкой растительности. - Они держат их в подвалах. Сейчас там очевидно никого нет. Вся охрана пришла сюда, когда появились вы. Я натянул на лицо черный платок и пихнул девушку в сторону одной из пристроек, со словами: - Сиди здесь, и никуда не выходи, пока не услышишь свист. - Нет... - она опять схватилась за меня, но я откинул ладонь и в ухмылке прошипел: - Либо так, дорогуша. Либо вернёшься обратно. Ты итак отберешь у меня слишком много времени. Видимо выражение на моём лице подействовало на неё хорошо, потому что она тут же сделала то, что ей велено и забежала в дверь, быстро захлопнув её за собой. Плавно повернув голову в сторону посёлка, я лишь легко перепрыгнул забор, и пошел к месту, в котором должна была быть последняя вещь Дже Мина. А вещами эта тварь считала людей. Именно она поможет мне добраться до горла ублюдка и наконец уйти к Ней. Большего я не желал. Всё, что мне нужно было - это узнать у этой несчастной, кто такая Барбара Монтанари и как эта женщина связана с Дже Мином. Потому я не жалел ни усилий, ни крови, ни собственной жизни, чтобы добраться до конечной цели - смерти чудовища на моих глазах, и глазах той, которая всегда была рядом со мной. Прямо за мной. Во мне. Однако я не успел. Всё, что смог сделать - отпустить новую партию живого товара. Я вбегал в каждую камеру, в которой в грязи сидели люди самых разных национальностей и возрастов. Преимущественно это были женщины, которые лишь увидев меня тут же забивались в угол, однако понимая, что теперь свободны, выбегали прочь. Бежали по пустыне, пока я стоял на одной из крыш. Следил за тем, как жизнь, обесцененная до куска мяса, еле перебирала ногами, но бежала, чтобы спастись. Однако я так и не узнал того, зачем пришел сюда. "Ты справишься..." - рядом прозвучал теплый шепот, а я только хохотнул, спрыгивая с крыши вниз, чтобы убраться отсюда подальше. Как только Дже Мин узнает, что я прикончил одного из его братьев, он поймет, что за ним идут. Но тогда я и не думал, что встречу на своём пути настоящего человека, коих в моей жизни было не так много. И путь на самый желанный материк планеты, я выбрал наиболее изощрённый. Пока мой хозяин ждал голову старика Клетки, я шёл за другой. Именно она - страшная гниющая пасть снилась мне постоянно. Снилась не просто в кошмарах, а во снах, наполненных агонией. Слово "ночь" стало для меня синонимом слова "ад". Кишащая тварями огненная Геенна, в центре которой стояла Она. По белому платью стекала кровь, а посиневшие гнилые губы шептали: "помоги... спаси... мне больно Тангир... я умираю... останови это..." Корабль качнуло и я резко открыл глаза, тут же схватив нож, который постоянно лежал под моей подушкой. Я никогда не выпускал оружия из рук. Однако в этот раз на меня смотрела не смерть, а девушка. Алиша огромными глазами, похожими на блюдца, с дрожью вцепилась взглядом прямо в нож и дышала через раз. - Зачем встала надо мной? - прохрипел и отряхнулся, потому что пот заливал даже глаза, стекая по волосам. - Ты весь дрожал, как в горячке. Я подумала что тебе плохо, - она повела рукой, которую я схватил неосознанно, а потом упала прямо на меня, когда это корыто качнуло ещё раз.