Ничего не понимая, я вопросительно посмотрел на неё. Умилительно улыбаясь, она провела ладонью по моей щеке и начальственно сказала: – Разлей напитки! Я открыл вино и, привстав со стула, разлил его по дамским бокалам. Айтишник же занялся водкой, пополняя «огненной водой» наши с ним рюмки. Я не переставал думать о сказанном: «Какие выходные? Какой заместитель? Что за ставки?». – Что ж, на такого заместителя невозможно не согласиться! – одобрила мою загадочную вакансию одна из женщин. – Sì, sì! Il candidato perfetto! Anch'io vorrei far parte della lui vita intima! (Да, да! Прекрасный кандидат! Я бы тоже хотела быть частью его интимной жизни!) – не постеснявшись, добавила итальянка. – Приступим к делу! – прекратила мои смущения майор и рукой подала знак записывать. Начался важный разговор на итальянском, в котором принимали участие все, кроме меня, ведь я плохо понимал этот язык. Я просто записывал клички неизвестных мне собак, многочисленные ставки, пари, особенности пород, вычисления скорости и точности, условия форс–мажора. Я не понимал практически ничего и был весьма задумчив и погружён в десятки внутренних вопросов. Заметив мою излишнюю озабоченность на лице, майор украдкой пнула мне ногу под столом, после чего откланялась в уборную. Я понял, что это был намёк и, извинившись, встал из–за стола за ней. Смышлёно, айтишник занял дам задорной болтовнёй на итальянском. Выйдя за горизонт их видения, я прибавил шагу и, не дождавшись, когда майор остановится, одёрнул за руку: – Вы что, собачьи бои по выходным устраиваете? – нервно спросил я шепотом, заранее осуждая сию деятельность и негодуя, что она занимается таким. – Нет, дорогой, не бои, а соревнования! Аджилити! – она нежно улыбнулась мне и поправила борт пиджака, – Не нужно так переживать и демонстрировать всем, что ты впервые слышишь об этом! – Но я действительно впервые об этом слышу! Что это за аджилити? – Это соревнования собак по преодолению препятствий, состоящих из разных снарядов, расставленных по нашему тренировочному полю: качелей, горок, барьеров, шин и других, с которыми тренируются наши лабрадоры. Каждое второе воскресенье мы проводим это мероприятие с собаками, которых приводят наши клиенты. Некоторые из этих собак тренируются в центре по субботам, остальные – неизвестные. Их хозяева, да и просто люди «в теме» делают ставки на любимцев, а две итальянки за столом снабжают нас всеми этими важными клиентами с кошельками, готовыми от скуки поразвлечься на собачьем беттинге. И мы: я, IT–специалист и инспектор–кинолог, а теперь и ты, делаем на этом дополнительные деньги. Понедельником после, площадка, где проводились соревнования, тщательно убирается. И лишние глаза никому не нужны, поэтому дважды в месяц мы начинаем неделю с меньшим количеством персонала. – Но это запрещено! Мы ведь государственное учреждение и должны работать по протоколу, который Вы серьёзно нарушаете подпольными мероприятиями. Вас могут уволить, а центр закрыть! – Мой юный мальчик! «Тот, кто не рискует, не пьёт шампанского!» Так ведь говорят? А я придумала и продолжение фразы: « … не имеет в постели королеву и не живёт во дворце!». Я хочу иметь собственные деньги в обход супружнего контроля и жить во дворце, а не в трёхкомнатной квартире, в которую он впился своей жадной бульдожьей хваткой, будто на большее у нас и денег нет! – Этим занимался мой предшественник? Помогал Вам в аджилити? – Он бы мог этим заниматься, будь у него больше ума и меньше жадности! Нет! Он учуял, что я занимаюсь чем–то неофициальным, что приносит отличный «чёрный» доход. Услышал и увидел куски того, что я делаю, и начал шантажировать меня. Он очень хотел докопаться до сути, и если бы это произошло, я бы была полностью им порабощена. – Я не желаю в этом участвовать! И не понимаю, зачем Вы меня втягиваете в это. – Мой муж сужает кольцо, душит меня всё больше! Возможно, он о чём–то догадывается, и мне необходимо быть дома по выходным, чтобы он не вздумал приехать на проверку в центр. Мне нужен человек, на которого я могу положиться, кто будет меня заменять по воскресеньям. – Да, но почему не айтишник? Вы ведь знаете его давно! – Потому что не ему я сделала минет! – откровенно спошлила она! – Ты отслуживший парень с определённой моралью. Честный и бравый! А такие, как ты, не предают королев, которых имеют в постели! Вот тебе и ответ! – Выходит, Вы меня использовали? Соблазнили, чтобы сделать надёжным соучастником этой аферы? – Точно так же, как и ты использовал меня, когда пришёл в наш центр, чтоб заработать на свою подружку–мечту и решил остаться за двойную зарплату, о которой, между прочим, мудро молчишь, ведь сам знаешь, что её большая часть не проходит через бухгалтерию. Так что давай не будем махать ангельскими крыльями друг перед другом! Ты пришёл заработать, так зарабатывай себе на шампанское, дворец и королеву! Твоя подорванная нравственность будет нашим с тобой секретом! Она приложила указательный палец к своим губам, сигнализируя тайну, а затем развернулась и пошла обратно к столу. А я всё–таки дошёл до уборной, чтобы умыться и успокоить свой почти что взорвавшийся от всего происходящего разум. Глава 8. Ставка Я вскочил с постели в холодном поту. Панические атаки, что мучали меня после военной службы, невольно участились, как следствие переживаний на работе. Да, я тревожился из–за того, что называл недобросовестной аферой, ведь разрешёнными соревнования собак, устраиваемые в кинологическом центре, не были. Я нащупал сигареты и закурил. Паника отошла, и меня немного попустило. Я упал головой обратно на подушку и, выдыхая серый дым под самый потолок, задумался о том, во что я влип. Я никогда не любил сомнительные истории и уж точно не хотел участвовать в них сейчас! И дело тут было не столько в нравственности, сколько в желание не иметь проблем на гражданке, а в данном случае ещё и с МВД. «Левый» доход, скрытность, обман – все это коробило меня! Зато теперь стало понятно, за что я, айтишник и старший инспектор–кинолог получаем высокую зарплату, причём «по–чёрному», и все об этом молчим даже друг перед другом. С другой стороны, деньги мне были и правда нужны, причем заработать хотелось побольше и поскорее, чтобы уйти оттуда и забыть обо всем. Даже о начальнице! Казалось, я должен был быть безразличен, ведь мне было хорошо в тот момент, когда она дарила мне оральные ласки. Но, возможно, в свой 21 год я хотел познать романтику и искренность чувств, а не меркантильный интерес женщины к мужчине. Должен признаться, что она чуть не влюбила меня в себя. Может позвонить далёкой возлюбленной и стереть эти ненужные чувства к майору? Я взял в руку телефон. А вдруг снова её мать ответит? Нет! Подожду, пока не заработаю денег, а после с конкретным предложением позвоню. Я отложил телефон обратно на тумбочку и, решившись «быть в деле» пошёл умываться. Сегодня было воскресенье. То самое воскресенье, когда во второй половине дня должны были состояться аджилити, и я собирался дебютировать в роли их «смотрителя». Все предыдущие дни я работал как обычно, и мы ничего не обсуждали и не о чём не говорили. Однако несколько дней назад девушка из отдела кадров отправила меня в местное подразделение ГИБДД для сдачи на права, и в пятницу я получил их на руки вместе с ключами от фургона белого Форда. Это была рабочая машина, на которой я мог разъезжать, как пожелается, но каждое второе воскресенье, в день аджилити, в мои обязанности входил забор дополнительных снарядов со склада, что снимался в аренду в другой части города. Именно туда я и отправился первым делом и, уложив в фургон шины, горки и бум, уже мог ехать на работу. Подъезд к кинологическому центру был только один и начинался примерно за 700 метров, где местные власти установили шлагбаум для ограничения въезда на закрытую территорию, на которой находился ряд государственных учреждений, включая наше. Ограничения заключались в том, что переехать шлагбаум мог только обладатель ключа от него. Тот же, кто этой привилегией не обладал, был вынужден припарковать автомобиль за пределами территории и пройти шлагбаум пешком. И именно этот привилегированный ключ мне и забыли выдать. «Вот незадача! Снаряды слишком тяжёлые, чтобы нести их вручную! Придётся дойти до центра, занять у кого–то ключ и вернуться за машиной» – подумал я, как вдруг увидел уже знакомого мне спорно глухого сторожа. Он возник словно ниоткуда и, подойдя к машине, постучал по окну. – А Вы что тут делаете? – спросил я в недоумение, опустив стекло. – Как что? Работаю! Я ж ночной сторож и сторож на выходные! А в дни соревнований я по утрам сижу вон там! – он указал на стул, запрятанный от солнца в небольших кустах. – И почему Вы сидите там, а не у центра? – Как почему? Я указываю верный путь и открываю шлагбаум нашим гостям, ведь у меня есть ключ! – захихикав, он показал мне его, пристёгнутого цепочкой к запястью, словно ценное сокровище. – А мне можете открыть? – обрадованно спросил я. – Чего? – тут же оглох старик. – Шлагбаум сможете открыть? – закричал я ему в ухо. – Не слышу, что ты говоришь! Глухой я! – Ясно! – я полез в карман и достал купюру небольшого номинала. – Держите! Хитрец Вы, а не глухой! – Ах, так ты проехать хочешь? Сейчас! Сейчас! – старик открыл мне шлагбаум. «Вот же находчивый! Из ключа и впрямь сокровище сделал!» – пробормотал я про себя и проехал внутрь территории. Меня встретил старший инспектор–кинолог и дружески похлопал по плечу, в знак приветствия в мошенническом кружке. – Я думал, ты подъедешь к полудню, как это обычно делает майор! – возбуждённый предстоящим аджилити, сказал он. – Я решил, что в первый раз будет разумнее выехать из дома пораньше, чтобы всё успеть и ничего не напутать. А почему Вы уже здесь? – Так в выходные в центре всегда присутствует собачий персонал и кто–то из кинологов. Их ведь надо как минимум выгулять и накормить, не говоря уже о ежедневной тренировке. Сегодня заниматься этим – задача моя. – Да, точно! Я об этом не подумал. – Ну, раз ты приехал раньше, то давай и площадку для соревнований подготовим с тобой заранее. Вместе мы выгрузили дополнительные снаряды, и я помог ему расставить их по полю. – Этим днём у нас классический аджилити со сложным уровнем в 22 снаряда. Принимать участие будут 12 пар, а пара – это наставник, который называется хэндлер, и его собака. Хэндлеры с помощью голоса и телодвижений будут вести своих питомцев до финиша. У каждого снаряда есть номерок, и участники должны преодолеть препятствия в определённой последовательности с максимальной скоростью и минимальными ошибками. За неправильный порядок прохождения, превышение скорости, неверное преодоление препятствия и кое–какие другие нарушения участники штрафуется. Таким образом, чем меньше штрафов, тем ближе пёс к победе. А соревнуются сегодня крупные породы – как минимум 43 см в холке. – А наши питомцы тоже участвуют? – Нет, конечно! – засмеялся кинолог. – Смысл аджилити в том, что собаки заранее не знают расположение снарядов, высоту барьеров или количество препятствий. Условия соревнования и план поля получают их хэндлеры, чтобы продумать стратегию участия. Так как соревнования проходят на нашей территории, у питомцев центра может быть доступ к снарядам и полю. Мы ведь можем подготовить их к соревнованию заранее! А это уже жульничество! Чтобы избежать ненужных обвинений в нём, мы сами не участвуем. Однако будут участвовать два лабрадора, бывшие питомцы нашего центра, которых выкупили год назад. Лично я буду "болеть" за них! Закончив с оформлением площадки, мы зашли в здание центра. Кабинет айтишника на первом этаже, куда мы и направились, был похож на букмекерскую контору: на полу и компьютерном столе были разложены бумаги с расчётами, ставками, анализом соревнования и прочими заметками, что, вероятно, должны были принести нам всем прибыль. Тут была вся «левая» бухгалтерия кинологического центра. – Добро пожаловать в клуб! – протянул мне руку айтишник, волнительно грызущий карандаш, которым что–то подписывал на листках. – Сегодня я здесь букмекер! Как ты помнишь, те милые дамы в ресторане уже передали нам данные об участниках и список ставок всех клиенты. Сегодня они принесут наличные деньги, и ставки станут не только устными, но и фактическими. Погода, как видишь, нас не подвела, а значит и форс–мажора, связанного с ней, не будет. – И много мы выиграем на этом мероприятие? – пренебрежительно спросил я, совсем не веря в оправданный риск. Айтишник и кинолог посмотрели друг друга и ухмыльнулись. – Наш дорогой инспектор–кинолог оценивает возможности участников и проводит собственный анализ результатов аджилити. На основе его экспертной оценки мы определяем собственную маржу, то есть прибыль вне зависимости от результатов, и предлагаем коэффициенты выигрыша уже с её учётом. Таким образом, мы, как и казино, всегда выигрываем! Сегодня наша маржа – 7%, а это вот столько! – айтишник протянул мне лист бумаги, на котором была начерчена цифра, куда более внушительная, чем я мог себе представить. – Откуда так много? – У нас более 100 крупных ставок, 12 сильных участников, среди которых есть и бывшие чемпионы аджилити, и общая сумма банка более чем удовлетворительная. Ты, кстати, можешь сделать личную ставку на любого пса и помимо своей доли в аджилити ещё и выигрыш забрать, если таковой случится! – пояснил айтишник. – А какова моя доля и что я должен делать? – Это ты должен обсудить с майором! Обычно она приходит к началу соревнований. А это через час. – 11:45! Самое время покурить! Пойдёшь? – предложил мне инспектор, взглянув на часы. Мы вышли во внутренний дворик на перекур. – Я заметил, что Вы всегда курите в одно и то же время! – обратился я к нему. – Так я тоже когда–то служил. В пехоте. Привычка делать всё строго по часам! – Тоже служивый и тоже здесь сегодня? Вас не мучает совесть, что Вы занимаетесь запрещённым делом? – Сынок, нравственность, которую нам прививали с детства и распаляли на службе, нужна только мне и тебе. Оглянись вокруг, они же все на гражданке дурят друг друга! А мне семью содержать и совесть тут не поможет! Надо вливаться в общество! Здесь хорошие условия и я делаю то, что люблю. – Поднимись! – вдруг раздался голос начальницы с окна её кабинета. Я затушил сигарету и пошёл на встречу с ней. Майор рассказала про мои обязанности, по которым я должен был делать не так уж много, как показалось на первый взгляд: ходить по полю с важным видом, завязывать необходимые знакомства, улаживать возможные конфликты и предлагать всем лёгкие закуски и напитки, которые она с собою привезла: «Ты должен показать, что это твоё поле и ты гостеприимный хозяин, всегда готовый к новому сотрудничеству и всегда себе на уме, чтобы никто не рассчитывал «надуть» тебя! Подойди к каждому и представься моим заместителем, пожелай удачи и намекни, что мы всегда рады их участию, а клиентам напомни, что у нас самые лучшие условия ставок! Я подойду попозже, мне необходимо сделать пару звонков».