– Простите, а мне можно пойти уже к себе? – взволнованно выкрикнул кто-то из–за распахнутой двери её кабинета. – Там что кто-то есть? – ошарашенно спросил я. – Я же сказала, чтобы ты личные эмоции держал за дверьми работы! – она торопливо закрепила гребень в волосах и оправила одежду. Неожиданным гостем начальницы оказался айтишник, который, судя по бумагам в руках, что-то с ней обсуждал, пока на своё рабочее место не вернулся я. Покрасневший от неловкости, он нерешительно кивнул мне головой и убежал из приёмной по лестнице вниз. – Я поговорю с ним! Он ничего не скажет! – пообещал я начальнице. – Уже как есть! А темпераментный настрой оставь на вечер! Я, ты и этот наш IT-специалист идём на встречу. – Вечером? Во внеурочное время? – Ну, ты же спрашивал меня, за что ты получаешь сверх оклада? Сегодня и узнаешь! А пока что вот учи! – она швырнула мне в грудь пару листков бумаги, на которых были написаны несложные фразы на итальянском языке. – Горячая ты штучка, лейтенант! Она ушла в свой кабинет, а я уселся за рабочий стол и, утерев холодный пот с лица, хотел было помучаться стыдом за то, что чуть не сотворил. Но только озлобленность на всех и всё затмила остальные чувства. «Вот как выходит? Она жалеет меня! Какой же я глупец! И изначально безответные звонки я всё же правильно истолковал! Жалеет, не любит, и боится ответить, чтоб не сделать больно!» – думал я об утерянной возлюбленной. Часами я смотрел на итальянские слова, и мне всё было невдомёк, зачем нам этот иностранный язык, который мы ни разу не использовали на работе. Я всматривался в строчки на листах, но разум, занятый иными мыслями, отказывался что-то заучить. Я глянул на часы: обед! Спустившись на кухню, я поставил в микроволновую печь свой подсохший бутерброд, что чудом сохранился ещё со вчерашнего дня. – Ну так что, поедешь с нами на встречу? – спросил меня, занявший очередь на подогрев еды, айтишник. – Поеду! Только я не знаю, что за встреча. – Раз твоя Госпожа, или секс-рабыня, кем бы она ни была в ваших играх, не посвятила тебя в детали, то и я не стану! Однако скажу, что, похоже, ты лучший любовник, чем бывший секретарь, ведь его на встречи она не брала и даже держала их в тайне. – Послушай, ты мне нравишься, но раз и навсегда: я не обсуждаю отношений с майором с тобой, а ты не обсуждаешь свою начальницу с другими! – И всё же мне интересно, что такой правильный парень, как ты, забыл в нашем Содом и Гоморра? – дружелюбно ответил он мне и поставил обед в микрушку. Я сел за стол, но есть не смог. На часах было 11:45, и старший инспектор-кинолог предложил перекурить. Я оставил бутерброд и отправился во внутренний двор за ним. – Держи! – протянул он мне перетянутый изоляционный лентой телефон, который утром я разбил о стену, – Я обнаружил его на земле, когда вышел кормить собак. Собрал, и, кажется, он ещё «пашет»! – Спасибо! – растерянно промолвил я. – Я был на собачьей кухне, когда ты бушевал, и видел твой срыв через окно. Расскажешь, что случилось? – Когда я служил на Ближнем Востоке, я встретил девушку из другой части света, снимавшую там репортаж о неурядицах войны. Так случилось, что террор-группировка, над зачисткой которой мы работали, начала наступать, и мы попали под обстрел. Я сумел обеспечить ей безопасность, но сам оказался в краткосрочном плену. Всё, что у меня осталось с тех пор – её телефонный номер, на который я звонил день ото дня и не получал ответа. Я хотел поехать в её страну, жениться и забрать к себе. Сегодня мать возлюбленной отказала мне в надежде на брак, сказав, что своим тёмным прошлым я сломаю светлое будущее её дочери и уведу от той благополучной жизни, которой она должна жить. – Сколько тебе лет, сынок? – Мне скоро 21! – ответил я. – Мне вдвое больше, и вот что я тебе скажу: мы, мужчины, видим в женщинах хранительниц домашнего очага, а матери видят в дочках завоевательниц сердец и мировых вершин! Тут вопрос совсем в другом: какой себя видит она, а не её мать! – он затушил бычок, и похлопал меня по плечу, – Продолжай звонить! Я задумался над словами кинолога. С одной стороны он был прав, а с другой, вдруг и мама права, и вместо любви в её сердце лишь жалость, а выйдя за меня, она станет несчастна. Но, несмотря на новую дилемму, в моё сердце вернулась надежда и воодушевлённый ею, слегка улыбнувшись себя, я вернулся в приёмную учить итальянские фразы. Глава 7. Секрет Я проснулся. Нет, очнулся от жуткого дискомфорта в шее и раздраженности, вызванной им. Боже, я уснул прямо за рабочим столом! И этот жуткий, беспорядочный день ещё не окончен! Сколько времени прошло? Полчаса? Час? Какой позор – уснуть на рабочем месте! Что бы сказал на это мой дед, привыкший вкалывать всю жизнь?! Передо мной лежали те же самые листы со словами на итальянском, и я надеялся, что выучил что–то, а что–то вспомнил из школьной программы. – Что ты зеваешь? Соберись, опоздаем иначе! – выскочила из кабинета начальница неожиданно одетая в чёрно–красное платье выше колен. Она промчалась куда–то мимо меня, и лишь стук каблучков вниз по лестнице говорил о том, что она реальный человек, а не ураган из моего рабочего сна. Тем не менее, я успел заметить, как обольстительно обтянуты платьем её бедра, и, как сексуально тревожится грудь в глубоком декольте. Кажется, я даже приревновал её к наряду, так крепко обнимающему волнующее тело. «Вовремя проснулся! А то опозорился бы перед ней!» – я прощупал лоб на предмет отпечатка от пуговицы рукава, на котором спал, и успокоился, не обнаружив вмятины. Снова стук каблучков о ступеньки. Только в этот раз приближающийся. – Твой костюм привезли! Надевай! – Мой костюм? – Да, заказала на прокат на сутки! Не пойдешь же ты в дешёвом и «жёванном»! Я не сумел скрыть искренней улыбки и был безумно рад сменить помятую одежду. Майор протянула мне вешалку с вечерней одеждой и вручила натёртые до блеска лакированные туфли. На стол же она аккуратно положила стопку с запакованным нижним бельём, полотенцем и одноразовой бритвой: – У нас душевая на первом этаже! Пойди, приведи себя в порядок! Взяв все принесённые мне принадлежности, я отправился в душевую. Кабинка показалась мне несколько тесной, но я был счастлив принять тёплый расслабляющий душ, и даже моя уставшая за сутки шея начала проходить. Я вытерся, побрился и отправился в просторную переодевалку, дабы надеть костюм. Брюки сели мне прямо по фигуре, и я было начал застёгивать молнию на них, как вдруг в мою примерочную обитель зашла начальница: – Вижу, я правильно подобрала размер? От неожиданности я неуклюже дёрнул молнию вверх, и она застряла: – Дьявол! – сорвалось у меня, пытающегося выправить застёжку. – Что Вы тут делаете? Это мужская душевая! – Во–первых, душевая общая, а во–вторых, мы тут одни, и вряд ли кто–то сюда сейчас зайдёт. Она подошла ко мне вплотную: – Дай–ка помогу! Я убрал руки от брюк, а майор опустилась на колени и положила пальцы мне на пах, стараясь выправить застёжку. Её бардовый маникюр на чёрной ткани брюк и алые губы, которые она эротично покусывала, сводили меня с ума не меньше её чувственных прикосновений. Роскошная грудь, уложенная в декольте, волнительно вздымалась, а бёдра напоминали мне сверху фигуристую вазу. «Что вы делаете?» – прошептал я, беззащитный перед горячей красотой этой властной женщины. Молча она подняла свой взгляд на меня и, вытащив мой ствол желания, принялась за оральные ласки. О, как же хороша она в них была! Я откинул голову назад и наслаждался теплотой и мягкостью её губ, доставлявших мне массу удовольствия. Эйфория, что наступила через несколько минут, буквально взорвала меня изнутри, и я почувствовал себя царём и богом этого мира. Мой откровенный стон и ток высвобождения страсти, пробивший тело, казалось, никогда не были такими искренними, как сейчас. Она убрала моё хозяйство обратно в штаны, и, застегнув мне молнию, сказала: – Ну что ж, кажется, помочь мне удалось, лейтенант! Одевайтесь дальше! Моя искусительница покинула помещение, а я так и стоял, запрокинув голову, обмякший, расслабленный и до небес довольный её умением выправлять застёжки на брюках. Я даже не спрашивал себя «зачем», не корил и не ругал. Мне было просто хорошо, и я наслаждался этим состоянием. Костюм сел, словно влитой. Я посмотрел на себя в зеркало, и мне понравилось то, что я увидел. Сорочка с жёстким крахмальным воротником, элегантный галстук, пиджак и брюки из дорогого материала. Элегантные туфли, которые чуточку жали, но я не придавал этому большого значения. Я выглядел на миллион, и это было здорово! – Какой ты мачо! – добро подколол меня не менее разодетый айтишник, когда мы шли к рабочему автомобилю, где нас уже ждала начальница, – Сядешь за руль? – О нет! На Ближнем Востоке я водил машину, но там можно было и без прав! У меня их нет! – Права тебе оформить мы поможем! Ну, а поведу сегодня я, ведь мы не на Ближнем Востоке! – засмеялся он и сел за руль. Мы приехали в ресторан, где нас троих усадили на летней веранде. Тёмный вечер ещё не наступил, но солнце уже близилось к полосе рыжего горизонта. Дул прохладный ветерок, и официантка учтиво повесила на спинки кресел тёплые пледы. Шампанское, водка, вино, конечно же, закуски и средне прожаренное мясо с веточками кинзы поверх – вот то, что нам подали. Ещё на столе стояли полевые цветы в фарфоровой вазе, которые так и норовили улететь на ветру обратно в поле. Мы ожидали приглашённых гостей, не начиная трапезу, и мне заранее было велено записывать в блокнот всё то, что будет сказано: – Сделай вид, что владеешь итальянским! – распорядилась майор. – Так точно! – ответил я, готовый приступить немедля. – И шарм свой мужской включи! Ты у нас красавец за столом, а мне сегодня это нужно! Только губу закатай на наших леди-партнёров! Принадлежишь ты только мне! – добавила она грозным шепотом. – Но я…. – Всё! Тихо! Наш диалог был прерван, ведь к столику приближались две великолепные дамы средних лет. Они были в роскошных светлых платьях, похожих на бутоны роз. Их дорогим парфюмом кружило голову ещё издалека, а отблеск бриллиантов с ожерелий на груди имел слегка голубой отлив, бросавшийся в глаза. Мы с айтишником встали, чтоб отодвинуть гостьям кресла. Buona sera! (Добрый вечер!) – сказала мне та, что была ближе и посмотрела прямо в глаза своим глубоким, чарующим взглядом. Dio, come sei bella! (Боже, как Вы прекрасны!) – вдруг вспомнил я итальянский и, улыбнувшись, усадил даму за стол. – У вас новенький? – на понятном всем языке спросила вторая женщина. – Это мой личный секретарь! – ответила начальница и гордо приподняла личико. – Il ragazzo d'oro! (Золотой мальчик!) – заметила итальянка и сексуально отпила воды из высокого узкого стакана. – И какова его миссия? – уточнила её спутница. – Работать секретарём! – ответил я сам за себя, слегка возмущённый тем фактом, что женщины обсуждают меня напрямую между собой, игнорируя то, что и у меня есть уши и язык. Все за столом засмеялись, а для итальянки мой ответ специально перевёл на её язык айтишник. – Какой он милый! – перестав хохотать, заметила вторая дама, – Так какова его миссия в нашем деле? – Я готовлю его в свои заместители по выходным, а потому и привела с собой. Ему необходимо научиться всему! Этим вечером он будет записывать участников, условия и ставки, а запланированное воскресенье попробует провести мероприятие под моим руководством, – ответила майор.