Кроме этих жестоких, обжигающих льдом слов, во всхлипах и чавканье пруда Луминице почудился хор иных, страдающих и жалующихся голосов. Они звали на помощь, пытались стряхнуть с себя путы призрачной жизни, но их плач был напрасен – пруд крепко держал своих жертв, не выпуская из мертвящих объятий. «Так вот в чем причина! – догадалась Луминица. - Вот кто высасывает все соки из замка и из живущих в нем людей. Но меня же предупреждали! Я не дам ему себя засосать! Нет-нет, я не сдамся! Сгинь, морок!» Луминица стала яростно выкручиваться, она ухватилась за корень дерева, свисающий в воду, и изо всех сил потянулась. Она отчаянно дергалась, боясь, что сейчас порвется посередине, но не теряла надежду. И вот – ее ноги постепенно стало отпускать, еще несколько рывков, и она на свободе. Луминица отползла от воды, изо всех сил цепляясь за мерзлую землю, с которой минуту назад в отчаянье почти распрощалась. Волны яростно лизали берег, пытаясь своими щупальцами достать ускользнувшую жертву. Но они уже утратили шанс поглотить беглянку. А Богданка все продолжала звать Луминицу, продолжала кричать, и ее охрипший голосок звучал отчаянно и безнадежно. Луминица побежала вокруг пруда, стараясь держаться подальше от опасной кромки воды, молясь, чтобы не опоздать. Но она все же опоздала. Когда она прибежала на то место, где раньше стояла Богданка, там уже никого не было, и только тишина больно резала уши. - Где же ты? – закричала Луминица, мечась в сером лабиринте колючего кустарника, но одни корявые черешни проливали ледяные слезы, блестящие на черных стволах. Луминица положила руку на холодный шершавый ствол и вздрогнула от догадки: да это же Богданка! Вот же она! Луминица погладила голые ветви, и ее сердце пронзила боль от осознания того, что она опоздала, безнадежно опоздала. Ну конечно: вот же потерянные дети: это Станка, рядом ее брат Иэнку, за ними стоит какая-то девочка, и еще много других неизвестных ей по именам детей. Дети столпились вокруг нее, сгорбив стволы, опустив бессильные руки-ветви и проливая беззвучные слезы. Луминица села на землю и тоже заплакала. Она не успела их спасти! Все было абсолютно напрасно, абсолютно бессмысленно: ее борьба, ее бег, ее желание, ее горячие молитвы - все. Сквозь слезы Луминица видела, как в сером небе плыли равнодушные облака, и душа Луминицы наполнялась горечью и обидой… Луминица проснулась на рассвете, еще продолжая всхлипывать, но уже не помня свой сон. Лежа в постели, девушка смотрела на млечно-розовый рассвет, и только тяжелое чувство невосполнимой утраты и безнадежности сжимало жестокой рукой ее сердце. Утро выдалось туманным и сырым. Дождь перестал, и небо очистилось. Над лугами были озера стоячего белого марева, которое постепенно испарялось под лучами разгорающегося жара дня. Кнеза уже который день не было в замке, поэтому Луминица решила, что надо воспользоваться последними часами относительной свободы. - Я пойду погулять с Данутой, - вызывающе заявила она служанкам. Те молча переглянулись, но не посмели спорить. Луминица торопливо позавтракала. Вскоре под пристальными взглядами стражников Луминица и Данута вышли из ворот замка и скрылись в тумане. Данута держала под мышкой завернутые в тряпку – чтобы не привлекать к ним внимания – факелы. Утро было безветренным. Долина тонула в постепенно редеющем тумане, над которым столбами стояли дымы деревенских очагов. Было слышно блеянье овец и ржание лошадей, пасущихся в горах. - Вот и хорошо, - заметила Луминица. - Меньше любопытных глаз. Данута согласилась с ней. Всю дорогу до пруда Луминицу не оставляло странное чувство, будто кто-то следит за ними, и девушка даже несколько раз боязливо обернулась, чувствуя чей-то пристальный взгляд, но никого в тумане не заметила. «Это все нервы», - усмехнувшись, сказала себе Луминица. Девушки в молчании обошли пруд и приблизились к чернеющему лазу. Из-под земли тянуло могильным холодом, но Луминица предусмотрительно захватила с собой платки. - На, хорошенько укутайся, - велела она подруге, и сама обмотала себя большим шерстяным платком, завязав его за спиной. Данута последовала ее примеру. - Ну что, с Богом? – дрожащим от страха и возбуждения голосом спросила Луминица. Данута кивнула, зажгла факел, перекрестилась и первая, нагнувшись, шагнула в темный проем. Факел осветил замшелые стены, по которым ползали мокрицы. Луминица тревожно оглянулась назад, и ей показалось, что в отдалении стоит человек, который внимательно следит за ними из-за кустов. Луминица попыталась приглядеться, но в этом тумане все было таким неверным, таким зыбким. Да и зачем кому-то караулить их? Пока Луминица хлопала глазами в растерянности, фигура растворилась в тумане. Тогда девушка нервно двинула плечом, подобрала юбки, чтобы не наступить на подол, и поторопилась нагнать подругу. Они могли идти по коридору только поодиночке, до того узким был проход. Подземный коридор вскоре повернул налево, и девушкам пришлось последовать за его изгибом. Луминица в беспокойстве оглянулась на белеющее позади пятно света, но преодолела свой страх и шагнула во тьму вслед за Данутой. Тусклый круг света выхватывал побуревшие от времени камни, из которых был сложен свод туннеля, и неровные стены. Девушки повернули налево, снова налево, потом направо и снова направо, а затем еще раз налево, уже полностью потеряв ориентацию в пространстве. Коридор петлял, напоминая своими изгибами пляшущую в смертельной агонии змею. Временами под ногами попадались высохшие трупики каких-то мелких животных, которые девушки осторожно и брезгливо переступали. «Надеюсь, здесь никто не живет», - испуганно подумала Луминица, страшась встречи с какими-нибудь хищными животными. Она принюхалась, боясь почуять запах из логова зверя, но пахло лишь сыростью. Воздух был не застоявшимся, из чего Луминица сделала вывод о том, что где-то были или продухи, или другие выходы на поверхность. Однако пока они не встретили ни боковых ответвлений, ни просторных помещений. Только этот мучительно длинный и узкий коридор, который все время странно искривлялся, как будто не хотел вести непрошенных гостей к их цели. Луминица ни за что бы не могла сказать хотя бы даже примерно, где они сейчас находились: под замком, под прудом или в горах. Они шли уже не меньше пяти, а то и десяти минут – под землей время страшно удлинилось, потеряло свой вкус и цвет, но по ощущениям Луминицы они брели в подземных потемках немыслимо долго. Она начала поражаться тому, где таинственный создатель смог разместить такой длинный коридор, и зачем он это сделал. - Ай! – воскликнула Данута, и если бы Луминица не ухватила подругу за пояс, та обязательно упала бы на пол, споткнувшись. Прямой – ну наконец-то прямой! – коридор, в котором оказались девушки, имел странный пол: часть прямоугольных плит выпирала вверх. Что было причиной этого: земля ли сама вытолкнула эти камни, чинили ли здесь пол или это была странная идея создателя, - они не могли догадаться. - Осторожней, Данута! – сказала Луминица, протиснулась мимо подруги, перехватила факел и первой пошла вперед, с опаской наступая на выступающие из земли и порой шатающиеся камни. Данута последовала за ней. Однако Луминица не успела сделать и нескольких шагов, как замерла в испуге. Натолкнувшаяся на нее Данута схватилась за госпожу. - Что это? - Тише! Луминица в страхе попыталась понять природу звука, который в подземном безмолвии имел эффект грянувшего среди ясного неба грома. А раздавшийся впереди звук меж тем только нарастал. Девушки услышали какой-то гул, потом пронзительный скрип и скрежет, от которого им захотелось зажать уши, и, наконец, глухой удар, заставивший задрожать даже стены. - Что это, госпожа? – слабым голосом спросила Данута. Замершие от страха девушки боялись пошевелиться. Однако звук, родившийся во мраке, больше не повторялся. Луминица до боли в глазах всматривалась в чернеющий коридор, чувствуя, как у нее бешено колотится сердце. Ей казалось, что сейчас из темноты к ним бесшумно подкрадывается нечто: страшное, явно нечеловеческое, - какой-то монстр, которого они разбудили своими неосторожными шагами. Наверное, будь Луминица не одна, она бы уже опрометью бежала к спасительному выходу, не разбирая дороги. Сейчас она была с подругой и должна была показать пример стойкости и храбрости, однако сразу заставить себя сдвинуться с места девушка была не в силах. Луминица слышала, как Данута начала шепотом молиться, и слова, обращенные к Господу, придали Луминице сил. - Надо узнать, что это было, - сказала она дрожащим голосом. Произнесенные вслух слова помогли Луминице наконец сбросить оцепенение, и девушка шагнула вперед, порываясь продолжить путь. - А вдруг он нас там поджидает? – удержала ее за одежду Данута. - Кто «он»? - Ну этот подземный дьявол. Ждет, что мы сами придем к нему в пасть. - Нет никакого подземного дьявола, - неуверенно возразила Луминица. - В любом случае, нам надо двигаться. Оставаться здесь глупо. Луминица перекрестилась, сжала рукой нательный крестик и продолжила путь, выставив факел вперед, словно оружие против неведомой опасности, таящейся во мраке. - Господи Иисусе и Пресвятая Богородица, спаси нас и сохрани! Святая Данута, помоги мне! Архангел Михаил, защити нас от нечисти и от дьявола! – безостановочно шептала Данута, следовавшая за ней. Девушки прошли еще шагов тридцать, когда впереди показалось препятствие - толстая решетка, полностью перегораживающая проход. Луминица приблизилась и осветила факелом неожиданную преграду. Решетка была мощной и напоминала собой ту, что была у замковых ворот, только гораздо меньшего размера: толстые деревянные прутья были обиты железом и склепаны в местах соединения. Луминица в недоумении подергала решетку, но это было абсолютно бессмысленно: преграда даже не пошевелилась. Края решетки уходили в боковые пазухи, а нижняя часть в выемку в полу. Кто бы не сделал эту решетку, сработал он ее на совесть. Чтобы разбить прутья, потребовалась бы немалая мощь и инструменты, а в придачу к ним сильные мужские руки. И то неизвестно, удалось бы совладать с такой махиной. - Зря мы думали, что по подземному ходу так легко пройти, - со вздохом сказала Данута. - Если бы это было так просто, то враги могли бы прокрасться в замок незамеченными. - Хм, наверное, - с острым разочарованием вынуждена была признать ее правоту Луминица. - Они хорошо себя обезопасили. Обидно. - А что за звук мы слышали недавно? - Не знаю. Ладно, давай возвращаться. Разбить решетку без инструментов мы не сможем, да и не по женским рукам эта задача. - Я боюсь, госпожа, не услышали ли в замке давешнего грохота. А вдруг сюда сейчас прибегут и схватят нас? - Не думаю, - усомнилась Луминица. - Грохот показался оглушительным только нам. Наверху, я думаю, ничего не было слышно. Однако Луминица забеспокоилась и торопливо направилась в обратную сторону. Обратно они шли, подгоняемые страхом и преследуемые тьмой за спиной, которая словно выталкивала их из своих владений. Девушки невольно ускоряли шаг, спеша выбраться на белый свет. Однако их постигла неудача. Когда по прикидкам Луминицы они должны были оказаться уже невдалеке от выхода, путь им преградила точно такая же решетка, как та, что не пустила в глубь подземелья. - Нет, этого не может быть! – вскричала Луминица и в ожесточении подергала внезапно возникшую железную препону. Однако решетка была так же крепко сделана, что и предыдущая. - Мы ведь не могли ошибиться? – растерянно спросила Данута. - Нет, другого коридора не было. - Может, это колдовство? - Да какое колдовство! – возмутилась Луминица. - Просто нас поймали, как зайцев в силок. - Что нам делать, госпожа? Как выбраться? – беспомощно спросила Данута, глядя с надеждой на Луминицу. Луминица прижала руку к голове, пытаясь подавить панику, вопящую ей во все горло: «Вы попали в ловушку, вам не выбраться!» Страх прорастал в ней дикими ростками, пытаясь заглушить остатки разума и отваги. Нет, прекрати! Так ты делу не поможешь, постаралась прикрикнуть на себя Луминица. Вслед за страхом пришла злость. Луминица снова с остервенением подергала решетку и даже пару раз пнула ее ногой, но только больно ушиблась. - За нами все же кто-то следил? И поэтому они закрыли выход, да, госпожа? – спросила Данута. - Нет, не может этого быть, - заявила Луминица. Ее невольно кольнуло воспоминание о том кажущемся ей преследователе. Так за ними кто-то следил от ворот замка или нет? Как же легко их поймали в западню! Ужас неминуемой расплаты снова стал наваливаться на Луминицу толщей камней. Нет, не поддавайся! Не смей раскисать! Думай, думай! И этот призыв к разуму неожиданно возымел действие.