- Сундук? - Ну да, помните? Она подсыпала сопернице отраву и… Неужели не помните? - Вообще не помню. - Не может быть! Это история, которую рассказывали на одиннадцатый день. Когда была тема мщения. - Тема мщения? Постойте-ка! Как «на одиннадцатый»?! Их же было всего десять! – ахнула Луминица. - Вы что-то путаете, Луминица! Там было двенадцать дней. Это я помню точно. Двенадцать – сакральное число. - Но в моей книге было всего десять дней! - Вот это казус! Значит, моя книга длиннее. Видимо, автор дополнил истории и переписал книгу. Это был удар. Поняв, чего она лишилась, Луминица состроила такое обиженное лицо, что собравшийся было посмеяться над ситуацией Пьетро тут же принялся утешать Луминицу, как ребенка. - Ну не расстраивайтесь, Луминица! Я обещаю прислать вам полный текст книги, как только мне представится такая возможность. Клянусь Мадонной! С первой же оказией! - И о чем рассказывалось в той истории? – упавшим голосом спросила Луминица, которую сразило наповал коварство автора, который, как оказалось, утаил от нее кучу историй за целых два дня. - Если хотите, я вам расскажу. Хотя Бог обделил меня талантом сочинителя. - Зато он наградил вас талантом болтуна и длинным языком. - Это был упрек? - Ну что вы? Ничуть не бывало. Это признание ваших достоинств. Ваших сильных сторон, если мне позволено будет так выразиться. - Вам, Луминица, я готов позволить все, что угодно. Но неужели у меня так мало сильных сторон? А между тем мне не раз говорили, что я достаточно видный мужчина. Да нет, вы просто меня не успели разглядеть. Вот, полюбуйтесь еще с этого ракурса. И Пьетро стал крутить головой в разные стороны перед заливающейся смехом Луминицей. - Ну как вам? - Вынуждена признать, господин Грацелли, - едва смогла выговорить сквозь смех Луминица, - что вы прекрасны со всех ракурсов. Но нам еще далеко ехать. А что, или вернее, кто требуется в дальней дороге? Разумеется, хороший рассказчик, который сможет скрасить тяготы пути. - А разве не верный рыцарь, готовый защищать свою прекрасную даму от разбойников пусть даже ценой собственной жизни? - Нет, охранников мне хватает. А вот рассказчиков нет. - Что ж. Если я могу служить вам только этим… С одной стороны, это огорчительно, а с другой стороны… - Вы начнете, Пьетро, рассказывать или нет? Пьетро наклонился поближе к Луминице и понизил голос. - Для вас я бы сделал все, что хотите, моя принцесса. Абсолютно все! Даже, наверное, мог бы сам сочинить такую книгу. Хотя нет, лучше прикажите мне влезть на высокую башню, сразить мечом людоеда, удерживающего вас в плену, и увезти в свой замок. - Давайте уже излагайте, - ворчливо потребовала Луминица и снова отвернулась, чтобы скрыть свое вспыхнувшее от счастья лицо. - Что ж. Слушайте, - и Пьетро снова сел на коне прямо. - Только не бейте меня слишком сильно потом, если я не смогу вам потрафить своей манерой рассказчика, - и он шуточно прикрыл голову руками. - Я вас действительно отдубашу, Пьетро, - прошипела Луминица, - если вы мне сейчас же не начнете рассказывать. Череша, ну-ка лягни… - Да понял я, понял. Вот видите, ваша лошадь на моей стороне. Она даже не повернула головы. - Да у Череши голова уже кружится, поскольку мне приходится часто взывать к ней. - Как жаль, что я смог вскружить голову всего лишь вашей кобыле. - Господин Грацелли. Если вы сейчас же… - Да понял я, понял. Не мечите громы небесные, Луминица! Итак, слушайте. Случилось это… [7] Dio mio! (итал.)– Господи! [8] lo specchio (итал.) – зеркало ГЛАВА XLVI Сундук Случилось это когда-то в давние времена. В королевстве испанском жил один кавалер по имени Истардо. Красивый, богатый, из древней родовитой семьи, он, конечно, был предметом мечтаний многих девушек, однако ни одной еще не подарил всецело своего сердца. В одном с ним городе жила также девушка по имени Аурелия. Была она происхождения незнатного. Отец ее, будучи личным врачом самого короля, получил из рук своего сюзерена большую награду за свою многолетнюю службу, разбогател, удалился от дел и поселился в том же городе, в котором жил Истардо. Там он построил дом и завел семью. Бог подарил ему двух детей: сына и дочь. Аурелия, однажды увидев в церкви Истардо, воспылала к нему безграничной любовью, гораздо более пылкой, чем приличествовало ее нежному возрасту. И вот, несмотря на разделяющую их пропасть, она стала тем не менее ласкать себя надеждой, что благородный Истардо обратит на нее благосклонное внимание. Для этого Аурелия стала через свою служанку передавать юноше подарки, махать ему из окна своего дома, когда кавалер проезжал мимо на коне, и призывно улыбаться при встрече. Аурелия была девушкой красивой, и ее красота не замедлила постучаться в сердце Истардо. К тому же юношеская беспечность и легкомыслие подтолкнули его к совершению того, от чего в более зрелом возрасте он, возможно, предпочел бы отказаться. Одним словом, Истардо откликнулся на чувства девушки, хотя и не испытывал к ней привязанность, равную по силе ее страсти. Он стал почаще проезжать мимо дома Аурелии, передавать ей ответные подарки и начал в записках молить девушку увенчать их взаимную склонность тайной встречей. Прямо под окнами комнаты Аурелии, расположенной на втором этаже, росло высокое дерево, которое позволяло при определенной ловкости забраться на балкон ее комнаты. Истардо, до которого в письме донесли это обстоятельство и указали день и час свидания, поспешил воспользоваться счастливо выпавшим шансом и приготовился к ночной вылазке. Придя в одиночестве к дому предмета своей страсти, он отважно вскарабкался по дереву вверх и прыгнул прямо в объятия своей возлюбленной. Радости Аурелии не было предела. Поскольку ночь была коротка, а родители Аурелии и ее брат находились прямо за тонкой стеной, влюбленная пара предпочла пропустить долгие предварительные разговоры и, покорившись бурному стремлению своей страсти, утолила ее. Юноша, сорвавший цветок невинности Аурелии, испытал невольное чувство вины, но сама Аурелия уверяла возлюбленного, что находится на верху блаженства и ни о чем не жалеет, поэтому Истардо подавил в себе легкие угрызения совести. Расстались голубки только перед самым рассветом, договорившись и дальше познавать радость сближения. Истардо покинул комнату Аурелии тем же путем, что и проник в нее. Их тайная связь продолжалась некоторое время, и любовь Аурелии разгоралась все сильнее и сильнее, тогда как Истардо, напротив, удовлетворив свою страсть, охладел к возлюбленной. К тому же он заприметил молодую девушку из благородной семьи, чьи красота и изящество поразили его в самое сердце. Истардо не стал терять времени даром и начал немедленную осаду крепости. Долгое время юноша по-всякому старался выказать свои чувства: устраивал в честь своей дамы сердца пышные празднества, заваливал ее дорогими подарками, пел под окнами серенады. Одним словом, прилагал все усилия для достижения своей цели. Наконец, поняв, что сможет добиться желаемого только честным способом, он посватался к родителям красавицы. Девушка, которую звали Эмилией, не могла остаться равнодушной к многочисленным проявлениям любезности кавалера, а посему ответила Истардо горячим согласием. Со стороны близких Эмилии возражений тоже не последовало, и свадьбу назначили на ближайшее время. Аурелия, которую Истардо продолжал тайно посещать то ли из жалости к безумно влюбленной девушке, то ли по привычке, не могла видеть ухаживаний Истардо, однако и до нее стали доходить слухи о сопернице. Не в силах сдержать своей ревности, она стала осыпать неверного упреками. - Истардо! – говорила со слезами Аурелия. - Я отдала тебе свое сердце и самое драгоценное, что есть у девушки, - свою невинность. И этого уже не исправить. Я полностью доверилась тебе в надежде, что ты захочешь прикрыть наш грех браком. Но вместо этого я слышу, что ты ухаживаешь за другими девушками. Горе мне, несчастной! Такими упреками она стала терзать Истардо ежечасно, надеясь воззвать к совести любовника и расшевелить его угасающий пыл. Однако добилась лишь обратного: Истардо утратил остатки былой нежности и стал тяготиться их связью. С самого начала, зная низкое происхождение девушки, он не мог даже и помыслить об их союзе. Теперь же Истардо решил окончательно оборвать надоевшие ему отношения и откупиться от Аурелии. Стыдясь сказать ей в лицо о разрыве, он прислал письмо, в котором излагал невозможность им и дальше быть вместе. К письму он приложил немало денег и множество драгоценных вещей на такую же сумму. Получив послание и деньги, Аурелия упала, как подстреленная. Перепуганная служанка, боясь господ, едва смогла соврать им, что девушка получила солнечный удар и из-за этого чувствует себя плохо. Можно вообразить, что творилось в душе отвергнутой девушки, в каком отчаянье она находилась, сколько горьких слез она выплакала и как рвалось на части ее нежное сердце. И все же Аурелия продолжала в глубине души надеяться, что ее возлюбленный вернется. Однако скоро и этим мечтам пришел конец. До Аурелии дошла весть о том, что Истардо собирается жениться. Сердце девушки было окончательно разбито. При этом бедная Аурелия не смела признаться в своем падении ни родителям, ни брату. Более всего она страшилась того, что брат постарается отомстить Истрадо за бесчестье сестры: чьей бы гибелью ни окончился поединок, утрата была бы для девушки одинаково мучительной. Израненное этими терзаниями и ревностью сердце Аурелии, прежде горевшее любовью к Истардо, теперь наполнилось лютой ненавистью к своему обидчику и его счастливой избраннице. И Аурелия решила им отомстить и самой погибнуть. Ее служанка, бывшая наперсницей госпожи во всех ее делах и тоже пылавшая обидой на Истардо, свела Аурелию с повитухой, которая промышляла нечистыми делами. По слухам к старухе хаживали не только женщины, которые хотели избавиться от несвоевременного плода, но также к ней частенько обращались и молоденькие красивые жены, жизнь которых заедали старые ревнивые мужья. Для излечения мужей от ревности и освобождения несчастных жен от супружеского гнета у повитухи было радикальное и безотказное средство. Стоило жене подлить в мужнин бокал некую жидкость, проданную старухой, как судьба злосчастного супруга была предрешена. Спустя всего пару дней незадачливая жертва женского коварства уже оказывалась стоящей пред вратами рая. За приличную сумму денег Аурелия приобрела у повитухи два средства разного действия. Одно из них и было тем чудодейственным лекарством, освобождающим от жизненных тягот. А другое действовало иначе. Стоило человеку выпить эту жидкость, как через некоторое время он впадал в столь глубокий сон, что человек казался умершим. Сердце его не билось, пульс не прощупывался, дыхание не вылетало из уст. Близкие считали, что душа отлетела от тела, и хоронили беднягу, даже не подозревая, что тот еще жив. Вот такую участь Аурелия уготовила и своей сопернице. Аурелия выбрала одну из старых записок Истардо, полученную от него, когда их связь была еще крепка. В записке не было указано имени, но в ней юноша живописал свою страсть. Он осыпал возлюбленную кучей нежных имен и в стихах сравнивал ее то с прекрасным цветущим деревом, то с плывущей по небу луной, то со сверкающей звездой. К записке Аурелия добавила отравленные сладости и безделушку, которую ей ранее подарил Истардо. И отослала это все сопернице. Эмилия, получившая подарок от, как она думала, жениха, не заподозрила обмана. Подчерк Истардо ей был хорошо знаком, также как и манера его письма. К тому же эту безделушку она видела раньше у своего жениха. Поэтому Эмилия без колебаний стала угощаться присланными ей сладостями. К вечеру девушка почувствовала слабость и сонливость, легла пораньше спать, а утром не проснулась. Можно себе представить, какой плач поднялся в ее доме, как стенали бедные родители, как безутешен был жених, лишившийся своей возлюбленной невесты почти накануне свадьбы. Бедную девушку отпели в церкви и отнесли на кладбище, где положили в семейную усыпальницу.