За пределами лаборатории находится аварийный душ и тренажерный зал. — Направляюсь к тебе, — я плыву горизонтально, прокладывая себе путь из модуля управления в соединяющий туннель, —скоро буду. — У меня щипят глаза, прям горят огнем, — сообщает Наамла, — похоже слезы, только усугубляют ситуацию, влага окисляет… Я влетаю в тренажерный зал. Мы сталкиваемся. Фиксирую её лодыжками. Левой рукой, щелкнув замок, снимаю её шлем. Не пойму, как ядовитые газы проникли внутрь. Я проверила все скафандры, кроме того, в который была облачена Наамла. Сдается мне, что ощущаю запах тухлых яиц. — Не двигайся, успокойся и замри, — приказываю я. Её влажные темные ресницы, лежат на смуглых щеках, словно водоросли, выброшенные на берег. — Приоткрой глаза. — Пожалуйста, никакой воды, — умоляет Наамла, — кислород отсутствует, мне нужно… — Тебе необходим азот, — сообщаю я, — задержи дыхание. Она не дышит и открывает глаза. Я наблюдаю округлые и мягкие зрачки. Они покрыты капиллярами, их влажность ужасает. Но почему-то я не кричу. СОВСЕМ НЕ КРИЧУ. Вместо этого, я спокойно открываю клапан в своем умном скафандре, где уровень азота чуточку ниже температуры тела. Направляю свою замороженную правую руку, левой, как пожарный шланг. Газообразный азот, заставляет её жгучие слезы, испариться. Орбита Меркурия. Песенка в голове: «Это моя вечеринка (И я заплачу, если захочу)».[22] Зрачки! Придется нам совершить посадку, на поверхность этого шустрого и маленького ублюдка. — Печать ускорителя частиц, закончена, — информирую я, — но выстрелить отсюда, не повредив Китовую Акулу, будет сложно. Придется прижать сопло прямо к поверхности. — Это будет нелегко, — отвечает Наамла, — даже здесь, на Меркурии. Итак, нам потребуется помощь. Я проверяю список обслуживающих роботов общего доступа, все они бродят по всей длине комплекса «Копь-Зет». «Ага, вот. Робот-копатель марки — «Лэй-Бор», он сможет транспортировать ускоритель частиц, и лучше бы закопать его на глубину не более 0,7 метра, чтобы он не расплавился и не превратился в шлак. Придется осуществить посадку, как можно ближе к шлейфу». Кинула взгляд на экраны Наамлы. Так, она уже занимается этим. Определенно более квалифицированней, чем не вылупившееся яйцо. Потеря Джихада Диба — это моя выгода. Чувствую себя самодовольной до момента, пока мой стажёр не молвит с довольно сильной иронией в голосе: «Капитан, полмиллиона литров азота, готовы к охлаждению. Историческая встреча цивилизаций, неизбежна. Остается только решить капитан, какую речь вы собираетесь произнести». Орбита Меркурия. Застрявшая песня в голове: «Восход плохой Луны».[23] — Еще больше меркурианцев, покончили с собой, — докладывает Наамла, — пока нас носило на темной стороне. Как ваша речь, капитан, готова? Сообщение, речь. Да мне сейчас надо запрограммировать ускоритель частиц, до момента посадки, до момента, когда робот закопает сопло и мы его запустим. «Вот что я собираюсь произнести? Моё сообщение, должно учитывать их послание, и как это будет выглядеть? Немного математики, немного смерти, так что-ли? Хм… математика и смерть. Вот из чего состоит вселенная». Поэтому и возникает вопрос, да за все время нашего существования на Земле, мы когда-нибудь овладели реальным межвидовым общением? Мы не смогли даже управиться с обезьянами, что уж там говорить о радикально иной жизни. — Еще не готова, — отвечаю я. «Например, вот как скажем человек общается с деревом? Вы выясняете, чего оно хочет — света, воды, чего-то еще, и обеспечиваете этим дерево. И оно растет и тянется навстречу им. Все, сообщение получено». — У моего отца, есть некоторые соображения, по этому поводу, — информирует Наамла. «Итак, как дерево общается с обезьяной? Оно говорит: «Обезьяна, мне нужно, что бы ты посеяла мои семена, пожалуйста, съешь их и покакай ими потом?» Нет конечно. Надо просто завернуть семена в то, что желает обезьяна. И что она желает? Правильно, фрукты». — Держу пари, что так и есть, — рассеянно ответила я. Эти большие старые омары с тухлыми яйцами, думают, что мы хотим их съесть. Вот почему они сами выбрасываются на берег на подходящем расстоянии от того места, откуда поступают их сигналы. «Они уводят нас из своего поселения на дне океана. Подальше от своего дома». Возможно, сигналы Фибоначчи совсем не для нас предназначены. А может быть эти электронные всплески — это их сигнальная система? Как вариант: сигнал об эвакуации. Добывающему комплексу «Копь-Зет», потребовались десятилетия, чтобы копнуть так глубоко, и это стало угрожать им. Похоже было вскрыто достаточное количество пластов коры Меркурия, что она перестала выдерживать давление. Мда... давление... которое им просто необходимо, для сохранения своего океана в жидком состоянии. И соответственно их тела не разваливались бы на части. «Получается, что таким образом они откупаются от нас? Но они же сильно ошибаются касательно того, чего мы хотим». Мы не способны ими питаться, это ж несомненный факт. «Тогда возникает следующий вопрос — а что хотят в таком случае они? Чтобы их оставили в покое?»