— Помять свое женское тельце? Смеясь, я простонала: — А я удивляюсь, почему ни у одной из нас нет постоянных отношений. Глава 13 Я одернула низ платья в пятый раз за последние полчаса, чем заслужила хмурый взгляд от Джоша. — Хватит возиться с платьем! — прошипел он, и опрокинул в себя рюмку неизвестного напитка, который ему налил бармен. Большим пальцем Джош вытер уголок рта. — Ты прекрасно выглядишь, Кэт, так что прекращай это дерьмо. — Я не против показать кому-нибудь свои ноги, но не хочу, чтобы все видели мою задницу, — попыталась объяснить ему. Я не стеснялась своего тела. От своего отца Фрэнка я унаследовала прекрасный метаболизм, а также регулярно занималась спортом и вполне сносно питалась. Хоть у меня и не нулевой размер сисек, как у Зои, но я была довольна своей четверкой и комфортно себя чувствовала. Ну, обычно размер груди больше смахивал на пятый или шестой, все зависело от того, как часто я посещала спортзал. Поерзав на стуле у барной стойки, Джош приподнял бровь, и прошелся своими темно-синими глазами вверх-вниз по моему телу. Если бы какой-то другой мужчина пялился на меня, как на дорогой спорткар, я бы почувствовала себя неловко. Но это Джош. Джош, которого я несколько раз застукала в моем нижнем белье, когда мы были соседями по комнатам в колледже. Джош, которому нравилось двойное проникновение, и я говорю не о докторе Пеппер (Примеч.: Dr. Pepper — это кодовое слово для минета. Чаще всего используется при общении с родителями) или сексе одновременно в вагину и задницу. Зои и я больше радовались тому, что можем подарить Джошу офицера Спанки (как мы начали его называть), чем вечеринке по случаю его дня рождения. К сожалению, мы с именинником первыми явились в «Breeze». Зои пришла с какой-то подругой по имени Ева, а также со свои братом Райаном. Николь собиралась заехать за Калумом. Я рассмеялась, потому что это типичное поведение Никки. Она всегда подвозила парня на первом свидании. Кажется, так она пыталась сообщить о доминирующей позиции в паре, но как знать. Я удивилась, что Никки хватило терпения на целую неделю, прежде чем она встретилась с Калумом, и не сорвалась ради того, чтобы, как она выражалась, провести с ним время «П и В». (Примеч.: «P and V» — дословно «пенис и вагина». Никки использует первые буквы этих слов) Слет любителей порно был неделю назад. Время промчалось так быстро, что казалось, будто прошло всего пару дней. Теперь, когда занятия в школе закончились, я погрузилась в работу над своей новой книгой и часами пыхтела в спортзале вместе с Зои. К сожалению, горячий жеребец, которого я придумала для нового романа, практически во всем был похож на Тристана Кинга. Ну надо же, какая охренительная неожиданность! Единственный человек, о котором я старалась не думать, также был единственным, о ком я просто не могла не думать. Я не зашла настолько далеко, чтобы назвать главного героя Тристаном. Остановилась на Кристиане в тот момент, когда однажды ночью случайно наткнулась на это имя. — Мне нравится твое платье, — сказал Джош, проведя наманикюренным пальцем по бретельке моего черного в горошек наряда. У платья были тонюсенькие бретельки, вырез в форме сердца, длина до колен. Но самым прекрасным в нем было то, что я приобрела его на распродаже. Я зажала нос Джоша между костяшками указательного и среднего пальцев, зная, как сильно он это ненавидит. — Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь. Он поморщился, отстраняясь от меня. Поправив темно-серый пиджак, который был надет поверх накрахмаленной белой рубашки, Джош огляделся, чтобы убедиться, что потенциальные женихи не приняли мой поступок за флирт. — Так Робби Лингус приедет или как? — спросил он, взяв мохито, который заказал вместе с рюмкой непонятного напитка. Отрицательный момент в том, что у тебя есть трое любопытных друзей, которые еще и очень близки, заключался в одном маленьком нюансе: если один узнавал что-то, чего не знали другие, то это было вопросом каких-то пары часов, прежде чем и остальные будут в курсе. Наша дружба была одновременно благословением и проклятием. Я должна похвалить Зои и Николь, ведь Джош пронюхал о ситуации с Тристаном-Робби только на следующий день после порновыставки. Будучи хорошим другом, он потратил целый час на то, чтобы подробно рассказать о том, насколько я красивее, умнее и сексуальнее любой из девушек, с которыми он когда-либо видел Тристана в его фильмах. До этого разговора мои сиськи, задница, ноги, лицо и умственные способности еще никогда в жизни не получали столько комплиментов. Еще одним свидетельством моей неосведомленности было то, что мой лучший друг-гей знал, кто такой Робби Лингус, а я — нет. Для меня вообще было открытием, что Джош смотрит что-то, кроме порно с мужиками. — Понятия не имею. Никки ничего не сказала, так что я бы не поставила на это. Джош нахмурился, подняв руку, чтобы коснуться своих жестких, как камень, волос. Клянусь, он каждый день намазывал полбутылки геля на свои светлые волосы. Если Зои, Никки и я не удосужились красить или осветлять волосы, то Джош себе в этом не отказывал. Что бы не случилось, но раз в три недели он подкрашивал свои русые пряди. Друг нахмурился и пожал плечами. — Как думаешь, он может быть хоть немножечко геем? Я фыркнула, прежде чем взять свой стакан водки с клюквенным соком. — Сомневаюсь, что немножечко геем можешь быть ты, — засмеялась я, но мысленно молила Бога о том, чтобы он не работал на два фронта. — Кто знает, Козявка. Может быть, он втайне любит сардельки, — сказал Джош с невозмутимым лицом. Я не могла не вздрогнуть от того, что он использовал мое прозвище. — И какое желание ты загадаешь сегодня? Джош скрестил пальцы обеих рук и закрыл глаза. — Все, чего я хочу на свой день рождения, чтобы Робби Лингус был геем, — пропел он, и мы оба заржали. Нас прервало мужское хмыканье, а за ним последовал бархатный голос с нотками веселья: — Я польщен, но думаю, тебе повезет гораздо больше, если ты загадаешь, чтобы геем оказался Калум. Ему нравится скрещивать шпаги. Джош и я развернулись на стульях, чтобы посмотреть на источник этого невероятного тембра, но я и так знала, кому он принадлежит. Разумеется, в метре от нас стоял Тристан. Руки, как всегда, находятся в передних карманах темно-серых узких брюк, в них аккуратно заправлена черная рубашка на пуговицах, рукава которой закатаны до локтей. Мать моя женщина. Я боялась, что Джош попытается урвать этот лакомый кусочек, если не доберусь до него первой. Тристан ухмыльнулся нам, когда мы заметили, что Калум стоит прямо за ним вместе с Никки. — И такое бывает, Тристан. Такова… жизнь. Когда два члена находятся близко друг к другу, то очень сложно удержаться, — пояснил Калум, качая головой. Рядом со мной хихикнул Джош. — Мне ли этого не знать, малыш. Хочешь, скрестим наши шпаги? — подмигнув, промурлыкал он Калуму. Я начала смеяться, глядя на Калума и Тристана, которые просто молча стояли и смотрели на Джоша с непроницаемым выражением лица. А затем они тоже разразились громким смехом. Пока эта троица знакомилась друг с другом, Николь протиснулась между ними, разглаживая кремовое платье без бретелек, которое было на ней, и перебрасывая прямые длинные, светлые локоны через плечо. Она пробралась между мужчинами, чтобы заключить меня в объятия. — Прекрасно выглядишь, — сказала она, потянув за несколько волнистых прядей моих волос. — Спасибо, Ник. Ты тоже, — сказала я ей. Через секунду Джош взвизгнул, и метнулся мимо Калума с Тристаном, сказав что-то о том, что заметил свой подарок на день рождения. У Джоша потрясающий талант: он легко определял в толпе гея. Что-то типа гей-радара, но больше похоже на то, как кобель мог учуять сучку во время течки. — Ну, что ж. Калум, хочешь со мной потанцевать? — спросила его Николь. Как будто у него действительно был выбор. Огромный мужчина только кивнул и широко улыбнулся ей. — С удовольствием, — промурлыкал он, и Никки хмыкнула, но ничего не сказала, когда они уходили. — Привет, — сказал Тристан ровным, низким голосом, замерев в метре от меня. Я увидела, как на мгновение его взгляд переместился с моего лица к вырезу платья, а затем он снова посмотрел в мои глаза. — Привет, — очень тихо сказала я и откашлялась. — Не думала, что ты придешь. Он улыбнулся мне, присаживаясь на барный стул, который ранее занимал Джош. Тристан повернулся ко мне лицом. — На самом деле, все мое время отнимают учеба и работа, — сказал он, пожимая широким плечом. — Но я все равно хотел тебя увидеть. Я фыркнула, закатив глаза. — Да ты гонишь, — сказала я ему, махнув бармену рукой. Мысленно я была готова к его обаянию. Не было сомнений, что он регулярно соблазнял и совращал женщин, как настоящий профи. — Серьезно. Я бы не стал тебе врать. — Ладно, — нехотя согласилась я, улыбаясь и отпивая свой напиток. — Что пьешь? — спросил он и взял мой стакан, чтобы понюхать. — Водку с клюквой, — ответила я, наблюдая, как он опрокидывает в себя остатки жидкости. Он высунул язык, чтобы облизать нижнюю губу. — Ты пьешь из стакана каждого случайного встречного? Тристан усмехнулся и посмотрел на меня из-под своих длинных темных ресниц. — Нет, только из стакана мамы, а теперь — и из твоего. — Похоже, сейчас уже поздно говорить о том, что у меня грипп. Он залился гортанным смехом, а затем развернуть свой стул в мою сторону. Пространство между нами было настолько узким, что его теплое колено прижималось к моему бедру. — Я рискну, — сказал он с улыбкой. — Твой друг Джош кажется хорошим парнем. Сколько ему лет? — Исполнилось двадцать семь, — сказала я. — Как вы познакомились? — спросил Тристан, и его яркие зеленые глаза встретились с моими. Я начала рассказывать ему о том, что мы вместе учились в классе испанского языка, и мне понадобилась половина семестра, прежде чем я смогла заговорить с ним. Затем стала разглагольствовать о том, что на первом курсе мы были соседями, и я слишком много раз заставала его разгуливающим в чем мать родила, пока мне не пришлось установить обязательное правило ходить в одежде вне спален. Тристан продолжал расспрашивать меня о том, как мы жили вместе, а потом купил мне еще водки с клюквой, пока сам потягивал какое-то пиво, о котором я ни разу не слышала. — Чем ты занимаешься? — спросил он. Мы уже вели себя более расслабленно, чем раньше, и каким-то образом переместили барные стулья так, что внутренняя часть его правого бедра была прижата к внешней стороне моего левого, приятно согревая мою голую кожу. — Я преподаю в четвертом классе. Его улыбка напомнила мне солнце после долгого пребывания в темноте — такая же яркая, что приходилось щуриться. — Здорово. Давно преподаешь?