– Не знаю, может, это ничего и не значит, но я видела, как Мэлвин Бишоп рвал ориентировки о розыске Гунты, одной из жертв, – Карла теребила в руках подол длинной клетчатой юбки. – Спасибо, нам это уже известно, – успокоил девушку Тайлер. Он почувствовал, с каким трудом ей дались эти слова. – Вы задержали Мэлвина? – если бы не плотный слой макияжа, наверняка Карла бы побледнела. – Нет, в этом не было необходимости, – спокойно ответил Тайлер. – Разве что вы не хотите еще что-то рассказать нам? – Мне больше ничего неизвестно, – с видимым облегчением сообщила Карла. – Еще раз благодарим за предоставленную информацию. Не уезжайте из штата, пожалуйста. Возможно, адвокат мистера Флинна захочет пригласить вас в качестве свидетеля защиты, – попросил Логан. – Да, конечно. Спасибо. Детективы проводили девушку и разъехались по домам. Рабочий день уже закончился, а результаты экспертизы будут только завтра. В отделе им делать было больше нечего, а вот хороший восьмичасовой сон ни одному из них не повредит. Кеннеди сверлил Логана взглядом около тридцати минут и жалобно поскуливал. До будильника еще оставалось время, но сердце Логана болезненно сжималось каждый раз, когда его пес проделывал этот трюк. Кеннеди хорошо знал кнопки хозяина и успешно этим пользовался. Главная и самая мозолистая кнопка – это чувство вины перед питомцем за постоянное отсутствие. Логан не выдержал и опустил руку с постели, Кеннеди принялся лизать его ладонь. – Хорошо, встаю, шантажист ты мелкий, – с улыбкой проворчал Миллер. Логан накормил собаку, принял душ, наскоро перекусил и поехал за Ребеккой. В последнее время они все меньше времени проводили вместе. Работы в отделе прибавилось у них обоих, и, кажется, они оба боялись того, что между ними произошло. Не только Логан сторонился Бэкс, но и она лишний раз старалась его не беспокоить. Они будто давали друг другу время еще раз все как следует обдумать. На пороге показалась Ребекка, она приветственно махнула рукой и направилась к машине. Логан вышел ей навстречу и открыл переднюю пассажирскую дверь. Бэкс улыбнулась и легко поцеловала его в щеку в знак приветствия. – А где сорванцы? – поинтересовался Логан. – Я отправила их к бабушке на неделю. Очень много работы, не успеваю забирать их из школы. А их отцу, похоже, все равно, – как можно более ровно ответила Бэкс, хотя ей было очень обидно, что после развода бывший муж потерял к детям всякий интерес. Обидно не за себя, а за мальчишек. Несмотря на то, что они больше не жили вместе и редко виделись, дети продолжали любить отца. – Он не заслужил вас, – тихо произнес Логан, занимая свое место. – И я не заслужил, – после короткой паузы добавил он. – Что ты хочешь этим сказать? – спросила Ребекка. – Я люблю тебя и твоих детей, насколько это вообще возможно, но посмотри на меня: я не гожусь на роль отца. Мне кажется, что я сам все еще нуждаюсь в заботе, – Логан опустил взгляд, боясь увидеть боль в глазах Ребекки. Он почувствовал, как его руки на коробке передач коснулась горячая ладонь Бэкс. – Я тоже люблю тебя, и спасибо, – нежно сказала Бэкс. – За что? – удивился Логан. – За то, что мне не пришлось говорить об этом. Я знаю тебя лучше, чем тебе кажется. Я прекрасно видела все твои душевные метания, поэтому отстранилась, чтобы ты мог подумать и принять решение, – Ребекка погладила его предплечье. – Прости, – вздохнул Логан. – Ты ни в чем не виноват. Это ведь я заварила эту кашу. Помнишь? – Бэкс многозначительно посмотрела на Логана. Полтора года назад в этой самой машине на водительском сиденье они переступили за черту дружбы. А прямо сейчас, крепко держась за руки, они переступили обратно. Глава 18 – Неожиданное признание А когда слишком долго откладываем признание, его все труднее сделать, и наконец наступает такой момент, когда оно просто становится невозможным. “Унесённые ветром” М. Митчелл Когда Логан вошел в кабинет, то застал Тайлера расхаживающим из угла в угол. Увидев напарника, Тай воодушевился. – Ну, чего так долго? Идем, – Тайлер схватил со стола Миллера папку и пошел к выходу. – Куда? – В допросную. Нэнси Флинн пришла признаваться. Черт знает что. Детективы почти бегом спустились по лестнице на первый этаж, так же быстро преодолели коридор. Они сбавили шаг лишь за несколько метров до допросной, чтобы не напугать пожилую женщину. Она совсем недавно пережила сердечный приступ, им не хотелось усугублять эту проблему. Непонятно, почему ее вообще так быстро выпустили из больницы. Нэнси молчаливым кивком поприветствовала детективов. Она чуть сгорбившись сидела на стуле и сжимала ладони между колен. Выглядела она бледнее, чем в прошлую их встречу. – Вы замерзли? Отключить кондиционер? – спросил Тайлер. – Да, пожалуйста, – тихо ответила Нэнси. Тайлер отключил кондиционер с помощью специального табло на стене. Оба детектива заняли свои места и посмотрели на Нэнси. Она молчала. – Вы пришли, чтобы поговорить с нами, – несколько секунд спустя напомнил Логан. – Да, верно. Простите, не каждый день приходится признаваться в убийстве. Я просто не знала, с чего начать, – Нэнси говорила тихо, но уверенно. – Вы хотите сказать, что это вы убили девушек Дэнниса? – спросил Логан. – Да, именно это я и хотела сказать, – Нэнси вздохнула с облегчением. Ей казалось, что самое страшное уже позади. – Как вы можете подтвердить свои слова? Сейчас это выглядит так, будто после задержания сына вы решили взять вину на себя, чтобы спасти его от тюрьмы. Простите, но непохоже, что вы могли бы справиться со здоровыми и молодыми девушками, – заключил Логан. – Мне не пришлось с ними справляться, – попыталсь объяснить Нэнси. – У вас был сообщник? – еще больше удивился Логан. – Нет. Я все сделала сама, просто мне не пришлось применять физическую силу. Я травила их золотом сначала по чуть-чуть, а когда Дэнни уезжал, то резко увеличивала дозу. Вскрытие ведь не показало никаких следов насильственной смерти, верно? – спросила она. Логан кивнул, и Нэнси продолжила. – Попросите экспертов проверить волосы девушек на содержание золота, и вы поймете, что я говорю правду. Я всю жизнь проработала в больнице, этих знаний достаточно, чтобы избавляться от лишних людей без усилий. Тяжело было только прятать тела. Логан кивнул напарнику на телефон и тот отправил сообщение экспертам, чтобы проверили волосы жертв на содержание тяжелых металлов и золота. – Где вы взяли столько золота, чтобы отравить трех людей? – спросил Логан. – Вообще-то четырех, – поправила его Нэнси. – У меня диагностировали ревматоидный артрит еще в восьмидесятых, тогда вовсю использовались препараты с ионами золота для лечения артрита. Позже выяснилось, что они имеют слишком сильные побочные эффекты, и перешли на другие препараты. Но к тому моменту у меня уже был большой запас, да и связи в медицинских кругах по-прежнему позволяют мне доставать ампулы с золотом из Мексики. При накоплении солей золота в организме страдают в основном почки и печень, иногда сердце. Чтобы яд наверняка достиг цели, я добавляла соли золота не только в пищу, но и в шампуни, иногда капала на подушки, конечно, когда Дэннис не спал вместе с ними. – Вы сказали, что убили четырех человек, где же четвертое тело? – Логан все еще не мог поверить в то, что эта милая худосочная старушка так спокойно и основательно рассказывает об убийствах, будто диктует рецепт пирога. – Захоронено на кладбище Лон Фер в восемьдесят седьмом году, – Нэнси растерла предплечья. – Вы имеете в виду вашего супруга? – уточнил Логан. Он сопоставил даты из свидетельских показаний. – Да, верно, супруга, – Нэнси задумалась. – Почему вы убили их, Нэнси? – спросил Тайлер. – Это не ваше дело, детектив, – Нэнси смотрела сквозь Тайлера. – Понимаете, для доказательства вашей вины недостаточно того, что у вас была возможность и орудие, должен быть еще и мотив. Если нам покажется, что у вас мотива не было, Дэннис так и останется в тюрьме, – Логан блефовал. Он не верил в виновность Дэнниса, но чтобы избежать ошибки, ему нужны были все факты. – Хорошо, я расскажу. Дэннис – не единственный мой ребенок. Перед тем, как он родился, я потеряла своего мальчика, моего Джастина. Питер, ублюдок, убил моего сына, – глаза Нэнси наполнились слезами. – Калитка всегда должна была быть закрыта. Он не закрыл калитку. Просто не закрыл. Из-за его безответственности больше нет моего мальчика. Я мечтала убить его с того самого дня, когда лишилась Джастина. Через пять дней после похорон я взяла кухонный нож и уже занесла руку, но Питер успел перехватить ее. Он не стал обращаться в полицию, но почти насильно упек меня в лечебницу. Я так и не смогла простить его, не смогла пережить утрату, мое сердце по сей день кровоточит так же сильно, как в тот день, когда я лишилась сына. Каждый раз, закрывая глаза, я вижу его обмякшее тельце и окровавленное личико. После родов Нэнси вернулась домой, все свое время она проводила с новорожденным Дэнни и старалась не замечать Питера. Она не хотела лишать Дэнниса отца, своему мальчику она желала самого лучшего. Горе выбило из груди Нэнси весь воздух, казалось, она навсегда разучилась дышать, но Дэнни стал для нее спасительным глотком чистого пьянящего кислорода. Рядом с ним она была счастлива настолько, насколько способна быть счастлива женщина, пережившая потерю ребенка. Когда Дэнни исполнилось три, над счастьем Нэнси навис Дамоклов меч. Чем старше становился Дэннис, тем больше времени он стремился проводить с отцом: разглядывать картинки в книге, сидя у него на коленях, пока тот читает; сидеть на водительском кресле старого отцовского автомобиля, пока тот копается под капотом, ловить рыбу на озере Блу и отпускать ее обратно в воду. Дэннис мог часами гипнотизировать входную дверь, дожидаясь отца с работы. Сердце Нэнси кровоточило теперь с прежней силой. Питер уже лишил ее одного сына и теперь отбирал второго. Зависть и злоба завладели разумом Нэнси, и она начала травить Питера. Она высыпала из капсул лекарства Питера и засыпала туда порошок из своих ампул, иногда добавляла в еду, в чай и даже в лосьон после бритья. В день Питер получал двойную порцию суточной нормы. Через две недели у него появились первые признаки анемии: вялость, апатия, снижение аппетита. Еще через две недели появилась отечность и боли в мышцах. Когда он начал терять вес, то забеспокоился и обратился к врачу. Его полностью обследовали и заметили изменения в почках и легких. Позже у Питера появились новые симптомы: покраснение кожного покрова и зуд. Врачи заподозрили системную красную волчанку и приступили к лечению. Изменения в легких не были критичными, поэтому их списали на многолетнее курение. Когда Питеру стало чуть лучше, его выписали домой, но там его состояние снова стало ухудшаться, пока не случился последний приступ, после которого он уже не сумел оправиться. При вскрытии обнаружилось, что органы Питера были в ужасном состоянии, как у дряхлого старика. Из-за того, что организм Питера не отвечал на лечение от волчанки, эксперты решили исключить отравление. Анализы на токсины и тяжелые металлы не принесли никакого результата, так как кровь и волосы проверили только на самые распространенные токсичные металлы: ртуть, свинец, кадмий и мышьяк. Так эксперты исключили возможность случайного или целенаправленного отравления тяжелыми металлами, хотя прижизненные симптомы говорили о сходстве. В заключении о смерти они указали почечную недостаточность на фоне системной красной волчанки. На церемонии прощания Нэнси была в трауре, она не плакала, но ее лицо выражало глубочайшую скорбь. Во время похорон она не выпускала из объятий маленького Дэнни, гладила его по голове и шептала, что все у них будет хорошо. Ее поведение было объяснимо, Нэнси должна была быть сильной ради сына. Но никому не было известно, что скорбь ее была связана лишь с тем, что, убив мужа, она нанесла психологическую травму сыну. Нэнси любила Дэнни больше всего на свете и не хотела причинять ему страданий, но иначе она бы не смогла вернуть себе его любовь. Будь у нее шанс вернуться в прошлое, она бы ничего не стала исправлять. Дэннис рос достаточно замкнутым, у него почти не было друзей, все свободное время он проводил дома за компьютером или за чтением. Нэнси это вполне устраивало, ведь сын всегда был рядом, и она оставалась для него самым близким человеком. Когда Дэннис подружился с Мэлвином, Нэнси испугалась, что теперь сын станет меньше времени проводить с ней, но этого не случилось. Да, мальчик чаще стал бывать в гостях у друга, но он продолжал оставаться в поле ее зрения. Кроме того, Мэлвин нравился Нэнси, он всегда с аппетитом кушал ее угощения и рассыпался в комплиментах. В такие минуты Нэнси уносилась мыслями далеко от реальности. На месте Мэлвина она представляла Джастина, как здорово им бы было втроем. Только она и ее мальчики. Иногда, замечтавшись, Нэнси не замечала, как слезы текут по ее лицу. “Ах, это просто лук”, – успокаивала Нэнси мальчиков, когда те замечали, что она плачет. Первая девушка появилась у Дэнниса, когда он учился в университете, но они расстались так быстро, что Нэнси даже не успела испугаться. Другие девушки тоже не задерживались надолго, во всяком случае ни одна из них так не осталась с Дэннисом до тех пор, пока у него бы не возникло желание представить их матери. Обычно все заканчивалось после первого или второго свидания. Дэннис был слишком стеснительным, а с девчонками знакомился только благодаря двойным свиданиям с Мэлвином и его подружками, которые брали с собой некрасивых подруг.