10. Мышь в лабиринте В Цюрихе они приземлились в полдень, и Саймон никак не мог избавиться от чувства, что потерял целый день. Несмотря на пару часов сна в самолёте, от усталости кружилась голова, и он уснул, стоило им с Шарлоттой сесть в такси. Ему снились белые фургоны и татуировки, снились чужие руки, прижимающие его к земле и не дающие пошевелиться. Иногда машину потряхивало, и он просыпался, но быстро проваливался обратно в сон. Только когда донеслись громкие голоса, он кое-как разлепил веки и насилу пришёл в себя. Их машина стояла на обочине грунтовой дороги, а сидящая рядом с ним Шарлотта высовывалась вперёд и о чём-то спорила с водителем. Саймон не понимал, о чём они говорят, но потом она пихнула водителю под нос несколько разноцветных купюр и попыталась выйти из машины, а замок щёлкнул. – Что такое? – пробормотал он, пока таксист размахивал руками и указывал на окружающие их безлюдные горы. – Он не хочет нас выпускать, – разочарованно сказала Шарлотта. – Говорит, нас съедят медведи. Саймон выглянул в окно. Покатую обочину устилал цветочный ковёр, а неподалёку стоял знак с надписью на двух языках: «Propriété Privée – Частная собственность». – Скажи ему, что мы тут живём, – прошептал он на всякий случай – вдруг водитель говорил по-английски? – Якобы у нас дом ниже по склону. Шарлотта резко сказала что-то таксисту и снова попыталась расплатиться. Они ещё немного поспорили, но потом водитель буркнул что-то себе под нос и выхватил у неё деньги. – Не умирать, – твёрдо сказал он на ломаном английском. – Постараемся, – ответил Саймон, схватил рюкзак и выбрался из машины вслед за Шарлоттой, которой наконец удалось открыть дверь. Такси, подняв облако пыли, умчалось, и Саймон с нарастающей неуверенностью огляделся. – Мы точно на месте? – А то, – отозвалась Шарлотта, открывая переноску. – Вылезай, По. Свобода. – Да неужели, – простонал фенек, отряхиваясь и потягиваясь. – Вы даже не представляете, как это было унизительно. – Лучше так, чем остаться в Нью-Йорке, – заметила Шарлотта. По уселся прямо на траву и принялся вылизываться. – Давай-ка тебя запихнём в ящик на полдня, посмотрим, что ты скажешь, – не отрываясь от своего занятия, глухо проворчал он. Саймон так и стоял у дороги, прижимая к себе рюкзак. Вокруг вздымались горы, тянущиеся к лазурному небу, а волосы ерошил тёплый ветерок. Но несмотря на всю красоту и уверенные слова Шарлотты, он очень сомневался, что где-то поблизости находится город. Пригладив одежду, Шарлотта глянула на Саймона и ухмыльнулась. – Пойдём. – Она взяла пустую переноску и направилась в сторону леса. – Тут недалеко, правда. «Недалеко» превратилось в три километра пешком по предгорью, и к тому времени, как они добрались до очередного знака, установленного на краю густой рощи, ноги у Саймона болели так, что хотелось обернуться птицей и остаток пути пролететь. – Аништадт очень хорошо спрятан от внешнего мира, настолько укромных мест у анимоксов больше нет, – сказала Шарлотта, которая вообще не устала. – Добраться до него можно только пешком. Люди сюда, конечно, доходят, особенно летом, но Верховный Совет давно научился их отваживать. – Пока я его не увижу – не поверю, что он существует, – проворчал Саймон, пробираясь через переплетение корней. – Тогда смотри в оба, Саймон Торн, – сказала она – и отвела в сторону занавесь ветвей, открывая вид на долину, скрытую между гор. А в самом центре её раскинулся город, подобных которому Саймон ещё не встречал. В отличие от Нью-Йорка с его высоченными небоскрёбами и ровными улицами, Аништадт представлял собой запутанную смесь современных зданий, соседствующих с кварталами, куда, казалось, давно не ступала нога человека. Деревья росли прямо среди домов, и целые районы спускались по склону долины, заросшие густым травяным покровом. Улицы города путались, пересекались и изгибались, но рано или поздно выходили к чистейшему голубому озеру в самом центре, и в него же впадали речушки, текущие с гор. – Ух ты… – Он заморгал – казалось, город сейчас исчезнет, но он остался стоять. – Невероятно. – Ага, вид ничего такой, – согласилась Шарлотта и пошла вниз по склону. – Совет внимательно следит за дорогами и тщательно проверяет приезжих, так что нам придётся идти через чёрный вход. – Что, почему? – спросил Саймон, следуя за ней и пытаясь удержать равновесие на покатой дорожке. – Ты же здесь живёшь? – Да, – ответила она, поджав губы. – Всё сложно. – Она забыла подготовить документы, – недовольно фыркнул По. – Если нас поймают, то просто не пустят. Мысленно Саймон вздохнул. – Может, мне превратиться? Так будет легче? Шарлотта покачала головой, обходя скалистый участок пути. – Если меня поймают одну, будет ещё больше вопросов. У Саймона тоже хватало вопросов, но Шарлотта зашагала быстрее, спускаясь к лесу, возвышающемуся на окраине города. Издалека на грунтовой дороге не было видно ни одного патруля, но если Шарлотта говорила правду, то представители Верховного Совета тоже скрывались где-то среди деревьев. Под сенью листьев было прохладней, но Саймон замирал от каждого шороха и треска веток. – Что будет, если нас поймают? – прошептал он. – Будем надеяться, что до этого не дойдёт, – пробормотала Шарлотта, рядом с которой крался По. Они пробирались всё глубже в лес, пытаясь не шуметь, и с каждым новым шагом тревога Саймона нарастала. На первый взгляд всё было нормально, но что-то не давало ему покоя. И когда они с Шарлоттой обходили поваленное дерево, он осознал, в чём именно было дело. Он не слышал никаких посторонних звуков. Ветер шевелил листья, и их шорох отдавался у Саймона в ушах – но ничего больше. Никакого жужжания насекомых. Пения птиц. Хлопанья крыльев. Шебуршания белок, перепрыгивающих с ветки на ветку. Деревья, мох, травы – все они были настоящими, но среди них не ощущалось копошения жизни, словно лес давным-давно все забросили. – Шарлотта, – тревожно позвал он. – А где все животн… – Хальт! Тишину прорезал резкий непонятный окрик, и на ветку перед ними приземлился самец неясыти. Защёлкав клювом, он впился бритвенно острыми когтями в дерево и предупреждающе раскинул крылья. Саймон сражался с животными, которые были куда больше и сильнее какой-то там совы, но по телу электрическим разрядом пробежал страх, и он выступил перед Шарлоттой, закрывая её собой. – Мы просто… гуляли, – выпалил он первое, что пришло в голову. – Но уже возвращаемся в город! Сова, склонив голову, произнесла что-то на незнакомом Саймону языке. Тот оглянулся на Шарлотту, надеясь, что она переведёт, но встретился с недовольным взглядом. – Он не говорит по-английски, – пробормотала она, огибая Саймона. Вместо неё за ним спрятался По, а Шарлотта принялась что-то говорить, видимо, придумывая отговорку получше той, которую предложил Саймон. Но сова прервала её на полуслове, и глаза её раздражённо сверкнули. Они перекинулись парой коротких резких фраз, и Шарлотта указала сначала на окраину леса, а потом на Саймона. Он не представлял, что именно она говорит, но почему-то сложилось ощущение, что в её истории во всех грехах виноват именно он. Наконец, раздражённо ухнув, неясыть кивнула в сторону города. Шарлотта, выдохнув с облегчением, подхватила Саймона под руку. – Он говорит бежать домой, – пояснила она. – Пока Одичалые нас не поймали. – Они здесь живут? – спросил Саймон, поспешно оглядывая деревья. Но рядом, помимо разозлённой совы, никого не было. – Не здесь, – ответила Шарлотта. – В соседнем лесу, но он близко. Всё, все вопросы потом, пока нас не арестовали. Замолчав, Саймон пошёл за ней. По бежал рядом, навострив свои огромные уши, и каждые несколько метров останавливался и на кого-то скалился. – Они и так нас пропускают, По, – прошептала Шарлотта. – Будешь на них рычать – сделаешь только хуже. Вскоре они добрались до каменной стены, отделяющей лес от Аништадта. В высоту она была метра три, не меньше, но Шарлотта усадила По в рюкзак и с лёгкостью перебралась через неё, а Саймону пришлось превращаться в птицу, чтобы перелететь. Он не знал, чего ожидать на той стороне, учитывая, что видел город только несколько минут и издалека, но когда приземлился посреди пыльной дороги между двумя покосившимися кирпичными домами, то удивлённо огляделся. – Всё такое заброшенное, – сказал он. – Тут вообще кто-нибудь живёт? – Да много кто, – сказала Шарлотта, пробираясь дальше по переулку вместе с По, который спрыгнул из рюкзака и побежал следом. – Но в виде животных. После первых нападений Одичалых, когда возвели стену, все, кто мог, перебрались поближе к центру. – А стена вообще помогает? – спросил он. Затея эта казалась ему весьма бесполезной, особенно учитывая, что Одичалые тоже были анимоксами. – Нет, – кисло признала Шарлотта. – Они в целом нечасто нападают на сам город. В основном страдают пути снабжения и Цитадель, потому что там находится штаб-квартира Верховного Совета. Она махнула в сторону ближайшей горы, и на склоне Саймон увидел высокую крепость, возведённую среди скального массива. Издалека она выглядела совсем крошечной, но Саймон не сомневался, что она намного больше, чем кажется. – Похоже на старый замок, – сказал он. – Раньше там жила королевская семья, – сказала Шарлотта, глядя на него с прищуром. – Там даже тронный зал есть, вот это всё. Весьма внушительно выглядит. Пробираясь по извилистым улочкам, Саймон потихоньку начал замечать признаки жизни. Чёрно-белую птичку, устроившую гнездо на крыше, пару котов, загоняющих друг друга на дерево, которое казалось старше всего города, даже нескольких людей, сидящих на порогах своих необычных домов. Все здания отличались друг от друга – какие-то были низенькими и приземистыми, какие-то – узкими и высокими. Из некоторых домов росли деревья, просовывая ветви в провалы крыш, а какие-то утопали в земле. – И весь город такой? – изумлённо спросил Саймон. – Бόльшая часть, – ответила Шарлотта, обходя пару барсуков, дерущихся за корочку хлеба. – До первых нападений Одичалых я никак не могла понять, почему некоторые анимоксы не хотят здесь жить. В других европейских городах им приходится прятаться, скрывать свои силы и перемещаться тайком. А тут полная свобода.