Саймон упал на колени. Воздух вокруг него затрещал, и мир погрузился в темноту. 23. Добыча Саймон очнулся на холодном полу тронного зала. Кто-то звал его, но голос доносился словно издалека. – Саймон. Саймон! – Его хлопнули по щеке, но он практически ничего не почувствовал. – Только попробуй умереть. Он приоткрыл глаза. Над ним, тревожно хмуря брови, нависал брат. За его спиной плясало пламя факела. На его лице и свитере виднелась грязь – и со смутным удивлением Саймон осознал, что на нём нет униформы ПРИЮТа. – Они дали тебе сменную одежду, – пробормотал он. Нолан выдохнул с облегчением. – От меня начало неприятно пахнуть, а они же привереды, – ответил он, помогая Саймону принять сидячее положение. – Давай, пойдём быстрее. В ушах звенело. Отстранённо Саймон вспомнил, что, кажется, слышал чей-то крик, и осторожно коснул- ся бедра, где в кармане лежали часы. Правая рука пульсировала, словно от ожога, и Саймон с изумлением осознал, что до сих пор сжимает в кулаке Камень Судьбы. Он уставился на него, пытаясь осознать, что случилось, но голова отказывалась соображать. – Уинтер в поря… – Да, – сказала та, хотя её голос показался каким-то странным. Она опиралась о пьедестал, потирая висок. Её волосы, выбившиеся из косы, растрепались. – Только чувствую себя как-то… непонятно. А вы? – Я тоже, – сказал Саймон. Нолан помог ему подняться, и он пошатнулся, перед глазами всё закружилось. – Что случилось? – Кое-что очень крутое, – ответил Нолан, подхватывая его под локоть. – Давайте, надо отсюда выбираться. Идти можете? – Кажется, да. – Восстановив равновесие, Саймон оглянулся на арку, где до взрыва стояли Хранители. На ногах остался только Цян, и он подходил к остальным, проверяя их самочувствие. – А они?.. – Без сознания, – выплюнул Нолан, бросая в их сторону убийственный взгляд. – Пойдём. Пошатываясь, Саймон шагнул к лестнице, хотя голова закружилась только от мысли, что придётся по ней подниматься. Он тяжело опёрся о Нолана, а тот обхватил его за плечи, но они не успели добраться даже до первой ступеньки, как воздух прорезал мужской голос. – Одичалые! – прокричал он. – Одичалые идут! В следующее мгновение в тронный зал ввалились солдаты Верховного Совета – раненые и хромающие остались в стороне, а остальные, крепко держа оружие, окружили приходящих в себя Хранителей. Выругавшись, Нолан затащил Саймона за пьедестал. Но стоило солдатам сомкнуть ряды, как из коридора донеслось рычание – сначала отдалённое, оно нарастало, пока не стало оглушающим. – Что это? – спросила Уинтер дрожащим голосом. Саймон сжал её предплечье. – Всё хорошо, – сказал он, но они оба понимали, что это ложь. Ничего хорошего в ситуации не было. Наконец, с боевым кличем, эхом прокатившимся по тронному залу, в двери ворвались Одичалые – бесконечным, никак не заканчивающимся потоком. Орудуя дубинами и ножами, а иногда и собственными руками, они бесстрашно бросились на вооружённых солдат, и по ним было видно: драться они умеют. – Бежим отсюда, – сквозь зубы сказал Нолан, дёргая Саймона за локоть. – Держись за меня, я… – Ромул! – раздался знакомый женский голос, и когда Саймон, пошатываясь, выпрямился, он заметил на лестнице Катарину, серая форма которой была забрызгана кровью. – Где моя дочь? Шарлотта. Саймон мгновенно похолодел. Одичалые пришли только для того, чтобы спасти её. – Она в порядке! – прокричал он ломким голосом. – С Шарлоттой всё хорошо! Но его слова утонули в воцарившемся хаосе. Нолан схватил его крепче, сжав руку в стальной хватке, из которой Саймон ни за что бы не вывернулся, и с поразительной силой потащил вверх по каменной лестнице. Уинтер поспешила за ними, и вскоре они выбрались из ямы. И их глазам открылась резня. До этого стены ямы скрывали бόльшую часть бушующей битвы, а теперь перед ними предстал весь её ужас: каждая рана, каждый наполненный болью крик – и страх. В глазах потемнело, грудь сдавило. Стало сложно дышать. Саймон словно вернулся на остров Звериного короля. Шарлотту спасли – Одичалым не за что было сражаться. Но он попросил у них помощи, и они пришли, и… – Не тормози, – прорычал Нолан, протаскивая его мимо сражающихся солдат сквозь вихрь орудий, острых клинков которых удавалось избежать только чудом. Крики, отражающиеся от стен тронного зала, пронзали Саймона подобно иглам, но он насилу втянул в себя воздух и поспешил за братом на подгибающихся ногах. До коридора, ведущего на склад, было совсем недалеко. Если они смогут пробиться в пещеры – всё будет хорошо. Саймон ничем не мог помочь Одичалым, зато мог вывести Нолана с Уинтер на волю живыми. Но у самого выхода путь им преградил офицер в порванной форме и с разбитой губой, направивший арбалет прямо на Нолана. Вадим. Время, казалось, замедлилось, и на мгновение ноги Саймона примёрзли к полу. Не получалось ни шевельнуться, ни придумать что-нибудь – только и оставалось, что смотреть, как пламя факела отблёскивает на смертоносном наконечнике болта. Но за мгновение до того, как Вадим выстрелил, что-то внутри оборвалось. Нет уж, Саймон не собирался умирать – и не собирался смотреть, как умирает Нолан. Бросившись к брату, Саймон сбил его с ног, и они вместе повалились на гладкий каменный пол. Нолан не пострадал – но арбалетный болт зацепил руку Саймона, и он, зашипев от боли, выронил Камень Судьбы. Нолан выругался, поморщившись и потерев локоть. – Ты в порядке? – спросил он у Саймона. – Да, – ответил он, сжимая руку, пылающую болью. – Камень… Он не договорил: Вадим, яростно скалясь, вновь вскинул арбалет. И в этот раз он направил его на Саймона. – Только попробуй! Что-то серое мелькнуло в воздухе, а потом врезалось в Вадима, отбрасывая его ко входу в коридор. Его арбалет с грохотом рухнул на пол, и только когда нападавший пинком отбросил его в сторону, Саймон понял, кто пришёл к ним на помощь. Катарина. Вадим, ругаясь, попытался вытащить дубинку. Но Катарина оказалась быстрее: мгновение спустя её кулак уже врезался ему в нос. По лицу тут же побежала кровь, и он взвыл от боли, а потом молниеносно схватил её за длинные тёмные волосы и со всей силы врезал локтем по изгибу шеи. Катарина вскрикнула, на мгновение парализованная ударом, и Вадим, пользуясь моментом, схватил её за горло. – Катарина! – крикнул Саймон, вскочив на ноги и бросившись к ней. Но он не успел сделать и шага, как Нолан перехватил его за уцелевшую руку и потянул к себе. – Ты ей не поможешь, – сказал он, побледнев. – Надо спрятаться. – Он её убьёт, – прохрипел Саймон, но всё равно Нолан потащил его к ближайшей колонне – и тут по тронному залу разнёсся громогласный выкрик: – Отпусти её! Держа в руках секиру размером с него самого, навстречу им бежал Ромул в развевающейся белой мантии, расталкивая повстанцев и стражу. Удивлённо выдохнув, Вадим выпустил Катарину, и только поэтому успел увернуться; топор, оглушительно звякнув, врезался в стену. – Ваша честь, – прохрипел Вадим, упав на колени, – это же враг… – Это моя жена, – прорычал Ромул, занеся секиру над его головой. – Забери своих солдат, и убирайтесь отсюда. Вадим уставился на него огромными глазами. – Но… – Убирайтесь, я сказал! Ромул отвернулся, не обращая внимания на Вадима, который тут же бросился к арбалету. – Ты в порядке? – спросил он, опускаясь на колени рядом с Катариной. – Шарлотта, – прохрипела та. На её горле расцветал лиловый синяк. – Она… – Она сбежала, – сказал он. – Она в безопасности. Катарина радостно выдохнула, и Нолан потянулся к выходу, так и не выпустив Саймона. – Если побежим, успеем догнать Джема с Арианой, – тяжело дыша, сказал он. – И пару ящиков надо будет перевернуть, а то вдруг за нами погонятся… Саймон! До коридора оставалась лишь пара шагов, но Саймон остановился, вырвав руку из хватки брата. Ромул помогал Катарине подняться; Вадим, стоящий в тени ближайшей колонны, сжимал в руках арбалет. Он стискивал зубы, а на окровавленных губах застыл оскал, но арбалет он держал уверенно и твёрдо. – Катарина! – крикнул Саймон, машинально протянув к ней руку, но слишком поздно. Она стояла к Вадиму спиной и даже не подозревала об опасности. А вот Ромул прекрасно всё видел – и, схватив её за плечи, так быстро увернулся, что полы его мантии взвились. Ему хватило буквально мгновения. Ещё секунду назад болт летел в Катарину – а теперь под смертоносным оружием оказался Ромул. Саймону ничего больше не оставалось – только в ужасе смотреть, как болт вонзается Хранителю в грудь и как тот падает с гортанным вскриком. Застыв на мгновение, Катарина шокированно уставилась на него. А потом вырвалась из транса – и рухнула рядом с ним на колени, не решаясь коснуться раны, но и не опуская рук, словно могла обратить время вспять. – Ромул…