"О, как!", — удивился я, глядя на возмущенную девушку. Вот только выдержки ей надолго не хватило. Звонко расхохотавшись, она вынудила меня признать: — Туше! — То-то! — Довольно мурлыкнула она, забирая уже пустую чашку. — Удачно съездить! С этими словами она исчезла на кухне. — Она… Серьезно? — Поинтересовался я, глянув на столь же задумчивую Сару. Та пожала плечиками. И… Мне пришлось признать, что доля истины по поводу магнитов для взглядов в словах Ирмы есть. — Да кто ее знает! — Усмехнулась собеседница, взгляд вполне отследившая. — Не знаю, с кого она пример берет, но с пару лет меня сестренка подкалывает довольно жестко. Теперь, как видишь, расширила круг целей. — Чертов переходный возраст! — Вздохнул я, прекрасно помня, что сам творил в ее годы. — О дааааа… — Как-то многозначительно протянула абрамова дочка усмехнувшись. Из чего я сделал вывод, что у нее эти годы тоже прошли достаточно весело! * * * А хорошо, что я сегодня решил прокатиться на "Волге", а не прогуляться по своему обыкновению пешком! Вполне приличный транспорт получается, чтобы пусть и не с форсом, но и не оборванцем совсем уж подкатить к торговому дому Гончаровых. Благо и ехать было не далеко. Все основные конторы располагались на Пушкинском тракте. Центральный офис конторы моего противника исключением не стал. Работал Данила-Чтоб-Его-Петрович на отца. И вряд ли в разбросанных по всему городу "вспомогательных" подразделениях. Был, конечно, шанс, что он, на правах сынка владельца, на свои обязанности подзабил. Однако стоящий прямо у парадного входа тяжелый армейский джип, стараниями местных умельцев превращенный едва ли не лимузин, давал неплохой шанс на то, что если придурок и страдает ныне фигней, то делает это в пределах здания. Я аккуратно припарковал свою машину рядом. Парой движений поправив волосы и воротник пусть и не броской, но довольно дорогой рубашки, спокойно выхожу из машины. Ствол в оперативной кобуре проверять не стал. Оружие у меня всегда в порядке! — Добро пожаловать в Торговый дом семьи Гончаровых! Вас ожидают? — С оружием нельзя! Два голоса прозвучали одновременно. Симпатичная девушка у стойки при входе на кобуру внимания не обратила. В ее обязанности входит посетителей своей фигуркой впечатлять и улыбаться широко, а вовсе не вот это все, с безопасностью связанное. Зато от противоположной стены ко мне разом шагнули два "бультерьера", явно собирающиеся поинтересоваться, а кто тут у нас такой интересный приперся. В зависимости от ответа, гостю могут предложить сдать пистолет на временное хранение, либо пойти на хрен отсюда. Делаю ленивый жест левой рукой. "Бультерьеров" откидывает к стене концентрированным порывом ветра. Не сильно. Почти нежно. По крайней мере, не один из них серьезно не пострадал. Но я и не рассчитывал сейчас на Дар. Вернее, рассчитывал, но не на этот! Сила слова сильнее кулака, верно? — Родовой конфликт. — Произношу я заветные слова, открывающие очень многие двери. — Ой, бля… — Севшим голосом протянула красавица брюнетка. Здоровяки-охранники хоть и оказались более сдержаны в эмоциях, но к выводам пришли тем же самым. — Красотка, могу я узнать, где мне найти Данилу Петровича? — Почти светски поинтересовался я. — Еще чего! — Вскинулась деваха возмущенно, заставив "бультерьеров" слегка побледнеть. Однако краска быстренько вернулась на широкие лица охранничков, стоило им заметить, как холеные пальчики девушки сложились в число три. "Умно!", — решил я, вслух лишь бросив: — Ну и… Живите! Сам найду! С этими словами я выдвинулся к центральной лестнице, змеей обвивающей шахту лифта. Кстати, зачем он нужен в трехэтажном здании, я не понимаю от слова совсем! — Данииииилаааа Петровиииич! — Протянул я громко. влетев на первый этаж, оказавшийся одним общим залом, с рядом небольших кабинетов справа и слева. Однако выбивать двери в поисках интересующего меня лица не пришлось. Вон оно, лицо, четырех машинисток, собравшихся вокруг него в хоровод, впечатляет! Появление мое, естественно, остаться незамеченным не могло. Обернулись в мою сторону клерки. Поймал я и несколько взглядом серьезного вида господ и дам. — Добрый день! — Вежливо сообщил я всем присутствующим. — Меньшиков Николай Александрович. Родовой конфликт. Глава 6 Глава 5 — Нууу… Подвинулся бы что ли, Твое благородие! — Прервал тишину после моего заявления дребезжащий голос. По ногам же ударила "крепежная" часть швабры. Сдерживать свой богатырский замах эта фея чистоты не пожелала. И как тут возразишь? ЭТИ и одаренного бойца ниже плинтуса закатают без всякого Дара. Впрочем, пол она уже домыла, и сейчас моя, относительно нее самой не богатырская фигурка, мешала донести разом пару ведер и щетку на длинной ручке и ту самую швабру. Можно, правда, попробовать контрзаклятие… — Извините! — Негромко сообщил я, освобождая проход. — А шваброчку мне не одолжите? Дородная тетенька где-то между сорока ста двадцатью с подозрением покосилась на меня. — А зачем тебе, милок? — Прошепелявила она. — Испортишь ведь, небось! Удивительно все же сословие фей чистоты. Кого другого бы уже от стенки оттирали за подобное обращение к дворянину, а им все нипочем. Это даже не правило, прощать им такие "огрехи". Все гораздо хуже — здесь в свои права вступает Ее Величество Традиция. Как придворным шутам прошлого, феям позволено куда больше, чем остальным. Издревле это считается своего рода компенсацией за их нелегкий труд. Подобным набором привилегий в свое время обладали шуты. Вспоминается случай, когда один из них хлопнул своего сюзерена по заднице с весьма довольным смехом. Король так разгневался, что повелел его казнить. Однако тут же одумался, и предложил его помиловать, если тот прямо сейчас сможет придумать нечто еще более оскорбительное. Шут думал недолго: "Извините, Ваше Величество, я принял вас за королеву!". Кстати, поговаривают, что он таки умер от старости в собственной постели. — Обязательно испорчу! — Кивнул я, со значением поглядывая на Данилу Петровича. Судя по цвету лица, он эту швабру уже представил. Во всех дыхательно-пихательных. И, что характерно, отнюдь не моих. Знает, сука, по какому вопросу я в гости заглянул. Освободившие центр помещения под наш будущий разговор зрители перевели взгляд с меня на служительницу чистоты. — Так ить я лицо материально-ответственное! — Ответила еще одним древним ритуальным оборотом тетка. — Так ведь и я не просто так! — Заверил я, клятвенно приложив руки к груди. — У меня ж тут Родовой конфликт! Это феечку (назвать ее "феещией" было бы куда правильнее, конечно!) убедило. Традиции это сословие блюло. — Прошу. — Ловко выхватила собеседница из-под мышки швабру и протянула мне. И все это без какой-либо заминки и даже не выпуская из рук ведер с грязной водой! Вот это талантище! — Благодарю, — коротко кивнул я, вновь возвращаясь вниманием к своей цели. — Даниииила Перооооович! А я в вааааам. Кажется, отпрыск семьи Гончаровых уже придумал куда больше способов использования инструмента наведения чистоты, чем я. И это после уроков по полевому допросу, которые у нас вели очень серьезные, но отчего-то такие улыбчивые на занятиях дядьки. — Николай Александрович!.. — Проблеял "купец", явно своим нынешним положением тяготясь. И местонахождением тоже. Он бы явно предпочел быть где-нибудь подальше отсюда. — … Может, поговорим?.. Я оглянулся краем глаза. Публика внимала. Как сотрудники Торгового дома, так и те самые серьезные господа и дамы (никто не пожелал покинуть место разборки — наблюдение за процессом выписывания одним дворянином пиздюлей другому считается занятием вполне достойным!), что удостоились ныне личного обслуживания на высшем третьем этаже. Последнее дело терять лицо на глазах у общества. Тем более, когда ты представляешь Семью. Однако Даниле Петровычу ныне было вовсе не до таких тонкостей. Его куда больше волновал черенок швабры, недвусмысленно нацеленный в его сторону. — Постой!.. — Предпринял еще одну попытку договориться он, делая шаг вперед.- Поговорим! Я скользнул на встречу, чуть смещаясь вправо. — Ай-йай-йяяя!!! — Заверещал толстячок, слегка "подламываясь" в коленях, едва мои пальцы выкрутили его ухо. — Ухи-ухи-ухи! — Усмехнулся я, поглядывая в сторону полукруглого балкона — чем не место для завершающего "объяснения".