– А когда Богун перестал ухаживать за Инной? – В один прекрасный день он резко оборвал свои поползновения. Я видела, что Инна ходит заплаканная, и кто-то говорил, что она появлялась в «Ленинграде»… – Простите? – У нас так называют комнату, где собираются водители. На первом этаже, напротив учебных классов. Там постоянно сквозило из щелей под окнами, а потом плесень полезла по стенам. Поэтому – Ленинград. Бабкин гыгыкнул, не удержавшись. – По умолчанию эта комната считается чисто мужской. Инна зашла туда, чтобы вызвать на разговор Григория, а это, знаете, о многом говорит! Плевать на условности не в ее духе. Должно быть, девушка была поражена тем, как он ее бросил. Но это все только мои догадки, – спохватилась она. – Как давно это было? – М-м-м… Месяца за два до его ухода. Он уволился в начале лета, значит, где-то в апреле. Именно в апреле Варвара Харламова пробила колесо, выезжая с парковки, и обходительный молодой человек предложил ей помощь. «Поменял, значит, Гриша невест на переправе». С одной стороны, не было ничего удивительного в том, что, встретив другую девушку, хороший парень Гриша Богун не стал держать свою прежнюю подругу в качестве запасного аэродрома и разорвал отношения. Однако Бабкина терзали нешуточные сомнения на этот счет. Он многое бы дал, чтобы оказаться в тот день на парковке перед торговым центром и внимательно изучить шины «Кашкая», в который села Варвара Харламова. – Спасибо, вы очень помогли, – искренне сказал он Ирине Михайловне. – Было что-то еще настораживающее в его поведении? Они провели в кабинете намного больше отведенных ею десяти минут. Он опасался, что в любую секунду в дверь постучит нелюбимый ею Кудасов, и она замкнется. Женщина помолчала. – А знаете что? Вы ведь не начальник службы безопасности, – проговорила она неторопливо, словно размышляя вслух. – Точно-точно. На первый взгляд, конечно, он самый, а на второй уже видна подложка из другого материала. Она уставилась на него, прищурив зеленые глаза, будто собираясь рассмотреть ту самую подложку. Бабкин мысленно крякнул. Нарушать ограничения, поставленные клиентом, нельзя. Он быстро взвесил все «за» и «против» и понял, что у нее есть что-то еще на Богуна, однако получить это что-то, держась за прежнюю линию поведения, ему не удастся. Сергей обернулся на дверь, убедился, что она плотно прикрыта. – Я частный детектив, – сказал он. – Меня наняли родственники девушки, за которой Богун, как говорил ваш дедушка, волочится. Раскрывать это мне запрещено. Так что… Ирина Михайловна поняла его. – Сохраню вашу тайну, можете не тревожиться. Значит, частный детектив! Да, что-то такое в вас определенно есть… Сергея терзало любопытство, как она поняла, что он не тот, за кого себя выдает. Но у него оставалось все меньше времени на расспросы. – Что еще вы можете сказать о Богуне, Ирина Михайловна? – Скользкий он, – не задумываясь, отозвалась она. – Сейчас таких называют мутными. Что-то в нем есть неуловимо сомнительное. Я бы посоветовала вашим нанимателям держаться от него подальше. Сергей кивнул. Это совпадало с его впечатлениями. – Можете вспомнить, с кем из водителей он тесно общался? – Ну, с Петрищенко и Каракуровым, надо думать, потому что они были его сменщиками на каких-то рейсах. А вообще я вам тут, к сожалению, ничем не могу помочь. Вам нужен свой человек среди водителей. – Кудасов сгодится? Она скривилась. – Выбора-то у вас все равно нет. Но лучше попросите Кудасова представить вас Ибрагиму. Это прозвище. Ибрагим наших водил знает изнутри и пользуется у них большим уважением. К вам совершенно по-другому отнесутся, если вы придете с расспросами по его, так сказать, рекомендации. В дверях Сергей, не выдержав, обернулся. – Как вы поняли, что я не начальник службы безопасности? Я считал, что стопроцентно попадаю в образ. – Вы идеально вписываетесь в образ, – заверила она. – Но я не верю в начальников, которые приехали бы лично, чтобы убедиться в пригодности будущего сотрудника. – Будь я безопасником, точно приехал бы, – пробормотал уязвленный Сергей. – Вот поэтому-то вы – не он, – непонятно ответила Ирина Михайловна. Поговорить с бывшей девушкой Богуна Сергею не удалось: она отпросилась с обеда. Он решил, что второго свидетеля не упустит. – Мне нужен Ибрагим, – без экивоков сказал он Кудасову. – Я вас отведу… – начал тот. – Нет, давайте сделаем по-другому. Вызовите его к себе и представьте меня. Чтобы я спустился к водителям в его компании. Ибрагим оказался щуплым смуглым человеком без возраста. Поговорив с ним пару минут, Сергей решил, что тому не меньше шестидесяти. Он знал этот типаж жилистых, сноровистых мужичков с хитрым взглядом, притворяющихся простаками. Ибрагим, вызванный к начальству, держался спокойно, то и дело сверкал белозубой улыбкой, словно цыган, отвлекающий блеском фальшивого золота внимание покупателя, которому предстоит быть облапошенным. На словах «начальник службы безопасности» в темных сливовых глазах что-то мелькнуло. – Так, короче, – сказал Бабкин, едва они вышли в коридор, оставив Кудасова за дверью. – Ты человек бывалый, я тебе эту пургу насчет инкассации гнать не буду. Ибрагим спокойно ждал, не говоря ни слова. – Дело у меня простое: шеф мой ищет частного шофера. Чтобы возил его семью, в смысле – жену, детей… В основном жену, конечно. Ну, и не только. – Любовницу, – понятливо кивнул Ибрагим. – Как можно! – сказал Бабкин таким тоном, что оба заржали. Они присели на подоконник, и Сергей немедленно рассказал в красках историю о том, как предыдущий шофер додумался шантажировать его шефа, угрожая сообщить жене о любовнице и даже приложить фотографии юной красавицы в мехах и бриллиантах на заднем сиденье их «Мерседеса». Как ни странно, история была правдивой. Этот клиент явился к ним с Илюшиным месяц назад, умоляя любыми способами спасти его от шантажиста. Когда выяснили подробности, оказалось, что бизнес несчастного целиком зависит от благосклонности тестя, человека чрезвычайно богатого, обожающего единственную дочь. Бабкин и Илюшин никогда не позволяли себе критиковать позицию клиента, какой бы шаткой она ни была. Но тут Сергей не удержался. – Ну, мужик, ты даешь… – сказал он, поняв, в каком бутерброде оказался тот из-за своей любвеобильности. Бедняга так и подскочил. – Вы бы ее видели! Он вытащил трясущимися руками телефон и показал фотографию любовницы. Бабкин сказал: «Ого!» Илюшин сказал: «Надеюсь, телефон запаролен?» Владелец залился краской и залепетал, что, кроме него, никто больше… он контролирует… всегда с собой… Сергей тяжело вздохнул. Вот же привел Бог лопуха! Персональный водитель лопуха был уволен им за пьянство. Но неделю спустя выдвинул несколько требований и грозил бывшему шефу разоблачением. – Требовал гору денег, – флегматично пересказал Бабкин Ибрагиму. – Как по мне, дешевле закопать. В общем, шеф теперь на воду дует. – Как разрулили-то? – поинтересовался Ибрагим и подмигнул: – Или вправду закопали? – Обижаешь. Если человек сам себя под петлю подводит, кто я такой, чтобы ему мешать? Они с Илюшиным проинструктировали клиента, и уже на следующий день у них в руках оказалась запись разговора с шантажистом. Бабкин встретился с водителем и обрисовал тому перспективы уголовного дела. На том шантаж и закончился. Обезумевший от счастья клиент клялся в вечной благодарности. А на прощанье с гордостью показал запароленный телефон. Пароль был «1-2-3». – Гриша выходил на смену с Петрищенко и Каракуровым, – говорил Ибрагим, пока они спускались со второго этажа. – Но пару раз всего, может, три. Они оба сейчас тут. Я тебя ребятам представлю, а дальше ты уж сам. Бабкину только это и требовалось. Однако его радость оказалась преждевременна. В «Ленинграде» было многолюдно, нормального разговора с водителями не получалось. В конце концов, посмотрев на часы, Сергей спросил, где тут кормят рабочий народ и не собираются ли его новые знакомые пообедать. Вместе с прибившимися к ним еще тремя водителями, которые помнили Богуна, они переместились в столовую. За обедом он узнал немногое. Григория характеризовали как дельного парня, хорошего сменщика… ну, малость себе на уме, но это по нынешним временам не грех, как выразился рябой парень по фамилии Петрищенко. Бабкина охотно развлекли байками из жизни водителей. В целом у Бабкина создалось впечатление, что Богун, несмотря на хорошие отношения со всеми, был этим людям совершенно неизвестен. Для проверки он задал несколько уточняющих вопросов. Где Григорий жил? С кем встречался? Как проводил свободное время? Выпивал? Лишь на последний вопрос его собеседники дружно покачали головами: не пил, это точно. Да и курить-то бросил.