Я была бы рада донести до них, что моя ориентация их не касается, что это мое личное дело и что я делаю что хочу. С другой стороны, мне до смерти хочется об этом высказаться. Рассказать о Саре, о Джейсоне, о том, как сильно меня злит бифобия, с которой я сталкиваюсь ежедневно. – Не слушай ты этих завидующих идиотов, – говорит Тьяго, возвращаясь ко мне с камерой в руках. – Рано или поздно они стопроцентно переключатся на что-то еще. Сегодня мы весь день гуляли у Лувра и фотографировались: последние недели я слишком много прокрастинировала. Нужно заметить, что без одежды мне нечего выкладывать в Сеть. Поэтому я позаимствовала платье и шляпу у Виолетты: на сегодня хватит и этого. Я мельком просматриваю фотографии: я позирую рядом со статуями в центре Зала Ришелье, и мои волосы плохо сочетаются с интерьером. – Идеально, спасибо. Мы собираем вещи и, выйдя на солнце, пересекаем Кур-Карре. В последнее время я не очень хорошо себя чувствую. Я снова начала есть в таких количествах, что мне становится стыдно. А я ведь начинала чувствовать себя лучше. Джейсон помогал мне чувствовать себя лучше. – Поверить не могу, что ты все отдала этому отбросу… так еще и мне не сказала, – говорит Тьяго, окидывая взглядом мой наряд. – Ты знаешь, почему я этого не сделала. Естественно, в конце концов я во всем ему призналась. То, что я держала его в неведении, разбивало мне сердце. У него было много эмоций: он упрекнул меня за то, что я скрыла от него, что Брайан вернулся, спросил, может ли он выйти за Джейсона вместо меня (я сказала «нет»), а затем настоял на том, чтобы я переехала к нему. И это предложение я собираюсь принять. – Все не так плохо, – улыбается он, беря меня за плечи. – Ты быстро снова встанешь на ноги. У тебя нет денег повторно оплатить год в ЭСМОД, ну и что? Посмотри на свой инстаграм: твоя карьера уже началась. Тебе нужно лишь пойти по стопам Софии Аморузо! Она начинала на eBay, а теперь она – генеральный директор Nasty Gal. Тебе просто нужно отметиться в интернете… Раскрутиться. По пути домой я раздумываю об этой идее. В словах Тьяго есть доля истины. Благодаря ютьюбу и инстаграму я уже вошла одной ногой в мир моды. Теперь нужно лишь выделиться и быть оригинальной – сделать что-то такое, что запомнится людям. Осталось только придумать что. – Привет, неудачники! Виолетта и Лоан оба кивают мне в ответ, отказываясь разговаривать в присутствии друг друга. Я молча закрываю входную дверь. Уже какое-то время атмосфера в квартире напряженная, поэтому я предпочитаю оставаться у Джейсона; короче говоря, мои соседи нынче не в ладах. Если вам интересно мое мнение, то я предпочитаю в это не лезть. Поэтому весь вечер я размышляю о своем будущем и параллельно ищу в интернете лучшие секонды Парижа и адреса бесплатных психологов. Решено: я хозяйка своей жизни. Сказала она, доедая огромную пачку чипсов размера «для всей семьи». Перед сном я получаю снэп от Джейсона. Я улыбаюсь, глядя на фотографию его напряженного голого торса. С котятами в ногах, он лежит на кровати и смотрит «Нетфликс». «Смотрю без тебя „Восьмое чувство”». – Ах ты сукин!.. Я: Ты обещал, что подождешь, скотина! Джейсон: Так нужно было просто прийти. Я: Если я отправлю тебе горячее фото, ты меня дождешься? Джейсон: …вот теперь мы заговорили серьезно. Я закатываю глаза и расстегиваю пуговицы верха пижамы, приоткрывая сиреневый кружевной лифчик. Продавать себя за «Восьмое чувство» – на что только не пойдет настоящий фанат! В момент, когда я делаю фото, на меня, заставляя содрогнуться, накатывает рвотный рефлекс, и я едва успеваю добежать до ванной, прежде чем меня выворачивает съеденными чипсами со вкусом барбекю. Я сплевываю едкий вкус, наполнивший рот, и с пустым желудком вытираю его. Вот что случается, есть набить живот до отказа. Так этой толстухе и надо. * * * – В последнее время ты часто пропускаешь занятия… у тебя все хорошо? На следующий день я избегаю взгляда Виолетты, когда мы обедаем, сидя за кухонной стойкой. Я не собиралась так рано ей обо всем рассказывать, в основном чтобы она не волновалась, но раз уж она подняла тему… – Я ухожу из ЭСМОД. – Прошу прощения? – на автомате говорит она, переставая жевать. Я грустно улыбаюсь, решив сохранять непринужденный вид. Я знаю свою лучшую подругу: если она заметит, что я переживаю, то сделает все, чтобы я смогла закрыть этот год, даже если для этого придется уступить свое место. – Что значит «ухожу из ЭСМОД»? Ты сейчас поступаешь со мной так же, как Вашингтон поступил с Гамильтоном, я тебе запрещаю! Я смеюсь и громко и театрально начинаю петь: Let’s take a break tonight And then we’ll teach them how to say goodbye To say goodbye You and I. – Зои, не вмешивай сюда Лина-Мануэля Миранду! Объяснись! Я вздыхаю и принимаю серьезный вид. Если уж даже мюзикл «Гамильтон» не смог ее отвлечь, то у меня не остается выбора… – Мне там больше не нравится… – Да конечно! – восклицает она, и я вздрагиваю. – Ты, Зои Камара, «будущее мира высокой моды», ты правда думаешь, что я поверю, что тебе там больше не нравится? Нам осталось учиться всего месяц! Ты как раз должна заканчивать свой итоговый проект, подыскивать стажировку… – Я знаю. Просто… Агрх! – сдаюсь я. – Мне просто больше нечем его оплачивать, ясно? Все, что у меня было, я отдала брату. Шмотки, дизайны, накопления. Все. Она окончательно перестает есть, и на ее лице отображается потрясение. Я узнаю этот взгляд – она пытается придумать, как лучше всего мне помочь, как у скуксившегося от недовольства брошенного щеночка. Ненавижу этот взгляд. – Я не понимаю. Зачем ты это сделала? – Потому что он просил денег, Вио. Он, черт подери, даже сюда пришел. К нам домой. А я могла дать ему только это… – Что ты имеешь в виду? Ты меня пугаешь. – Я собираюсь съехать. Виолетта смотрит на меня так, будто я съела целую банку «Нутеллы», – с ужасом. – Но… ты не можешь! – Прости. Если я останусь, я не смогу платить за аренду, к тому же остается шанс, что мой брат сюда вернется. Мне нужно исчезнуть с его радара раз и навсегда. Нужно забыть его и жить дальше. – Это несправедливо! Мне хочется сказать ей, что жизнь вообще несправедлива. Что иногда хорошие люди умирают, а жестокие – живут припеваючи. Но я не хочу уничтожать эту невинность и поэтому просто беру ее за руку: – Я подумываю о том, чтобы переехать к Тьяго. Места там поменьше, и это в пригороде, но сгодится. – Ужасно. – Ты только глянь. Ты стала настоящей парижанкой, – смеюсь я, а она встает и обнимает меня. Я крепко обхватываю ее руками и закрываю глаза. Она шепчет мне слова утешения, говорит, что может помочь, что она всегда рядом, и я на все киваю. Я буду скучать по нашим совместным будням, но я знаю, что так будет правильно. Впервые за долгое время я делаю шаг вперед. – Кстати, – говорит она, отстранившись и вытирая слезы. – Я видела, что происходит в комментариях под вашей с Джейсоном фотографией… ты в порядке? – Да, не волнуйся. Этого не хватит, чтобы меня задеть.