2) Сюсюкающих мамаш; 3) Добропорядочных зануд; 4) Людей, которые говорят, что за деньги счастья не купишь. Люблю: 1) Своего кота; 2) Когда на моих банковских счетах много денег – чем больше, тем лучше; 3) Хорошее шабли; 4) Устрицы «Рокфеллер»; 5) Лобстера; 6) Туфли от Джимми Чу; 7) Спортивные автомобили «мерседес-бенц». Хочу: 1) Квартиру в Нью-Йорке. Постоянно буду жить там, а на лето можно ездить отдыхать на виллу на озере Комо. И всю свою нынешнюю недвижимость конечно же тоже сохраню; 2) Частный самолет, чтобы больше ни разу не пришлось разуваться во время досмотра в аэропорту; 3) Побольше денег, чтобы не надо было работать; 4) Выйти замуж за мужчину, которого я буду по-настоящему любить; 5) Завести детей. Как видите, запросы мои не так уж велики. Я женщина непритязательная – мне вполне достаточно самого лучшего. И получить все это я хочу как можно быстрее – что ж тут неразумного? Мой принцип – жить в свое удовольствие, наслаждаться на всю катушку и умереть полностью удовлетворенной, с улыбкой на лице, зная, что достигла всех своих целей. И произойти это должно не в какой-нибудь больнице для бедных, где помощь мне будут оказывать студенты-практиканты с похмелья, и не в жалком, захудалом доме престарелых. И ничего предосудительного тут не вижу. Но чтобы сорвать большой куш, надо уметь идти на риск. Как жаль, что многие этого не понимают. Впрочем, им же хуже. До чего повезло, что сама я уяснила это простое правило, когда была еще достаточно молодой, чтобы осуществить все свои мечты. Как, наверное, печально и горько сожалеть о безнадежно упущенных возможностях! Но со мной такого не будет. Я воспользуюсь сполна всеми до единой». К счастью, после приземления в лондонском аэропорту Хитроу все формальности удалось уладить быстрее, чем думала Джоди. Поставив подписи где надо, она передала тело покойного супруга в распоряжение коронера Брайтона и Хоува, и уже через полтора часа ехала в Суссекс, удобно откинувшись на спинку заднего сиденья в лимузине БМВ. Джоди, конечно, гордилась своей ловкостью, но признавала, что в случае с Ролло большую роль сыграла удача. Оказалось, то, что все морские капитаны могут регистрировать браки, – не более чем распространенное заблуждение. Чтобы такой семейный союз по закону считался действительным, капитан должен обладать соответствующими полномочиями, которые есть лишь у немногих. Но, собираясь в круиз, Роули Кармайкл очень удачно решил воспользоваться услугами компании, которая понимала: многим может понравиться идея сочетаться браком в такой романтической обстановке, и на этом деле можно получить неплохую прибыль. Поэтому капитаны, плавающие на их кораблях, женили пары по всем правилам. А как только брак заключен, с улыбкой подумала Джоди, любое завещание, составленное кем-то из брачующихся до свадьбы, автоматически признается недействительным. Единственное, что беспокоило Джоди, – детей у Роули было четверо, и, скорее всего, он позаботился о трастовых фондах для них. Но Джоди не сомневалась, что в любом случае получит жирный кусок наследства – как и полагается супруге покойного. Финансовые вливания окажутся весьма кстати – сбережения на счетах быстро убывали. Но состояние Роули Кармайкла – совсем не тот солидный куш, о котором мечтала Джоди. Когда черный БМВ свернул с М-25 на М-23 и поехал на юг, в сторону Брайтона, Джоди печально размышляла о том, что желанный джекпот по-прежнему далек и недосягаем. Но опускать руки она была не намерена. Включив ноутбук, Джоди принялась искать своего сказочно богатого принца в списках миллиардеров и на сайтах знакомств, где была зарегистрирована. Джоди не сомневалась, что непременно его отыщет. Надо только как следует постараться, и ей непременно попадется старичок, который будет рад, польщен и благодарен, что его удостоила вниманием такая молодая и красивая женщина. И тогда Джоди наконец получит все, о чем мечтала. И пусть Кэсси перевернется в гробу от зависти. 72 Вторник, 10 марта Рой Грейс не любил путешествовать самолетами. А когда в семь утра они с Клио сидели в одном из задних рядов самолета «Бритиш эруэйз» до Мюнхена, он испытывал не только обычную перед полетом нервозность. Рой занимал место посередине, Клио – возле иллюминатора. Место в проходе пока оставалось свободным. Для того чтобы отправиться в Германию, Грейс взял отгул. Начальство не возражало, поскольку он был на хорошем счету. Он взял Клио за руку и крепко сжал. Разговор начистоту оказался непростым. Клио очень рассердилась, что муж столько времени скрывал от нее правду, очевидно считая супругу ревнивым чудовищем. Кроме того, ее беспокоило, что еще в таком случае мог от нее скрыть Рой и каких других сюрпризов следует от него ожидать. Все эти вопросы они обсуждали до поздней ночи. Грейс признал, что вел себя неправильно, но оправдывался боязнью потерять Клио. То, что Рой пригласил ее вместе отправиться к Сэнди в больницу, помогло Клио быстрее сменить гнев на милость. Жена поняла, что муж не собирается от нее отдаляться и проблему они решат совместными усилиями, как и полагается в хорошей семье. Во время полета и Рой, и Клио говорили мало. Оба были погружены в свои мысли. Обычно Клио почти не пользовалась косметикой, и Грейсу это нравилось – по его мнению, она не нуждалась в макияже. Но сегодня Клио накрасилась ярче, чем обычно, – как будто пыталась таким образом соревноваться с Сэнди. Хотя какое между ними могло быть соперничество?.. Когда самолет приземлился в аэропорту Мюнхена, супруги крепко сжали руки друг друга. – Что-то я нервничаю, – призналась Клио. – Не надо. Я люблю тебя. Что бы сейчас ни сказала Сэнди, между нами все останется по-прежнему. Я нарочно попросил тебя лететь в Мюнхен вместе со мной. Пусть увидит, что у нас крепкая семья. Ты моя жена, и больше тут говорить не о чем. Правда, миссис Грейс? Клио слабо улыбнулась. Рой пытался отвлечься размышлениями о работе, но его слишком беспокоило, как пройдет встреча с Сэнди – если, конечно, визит в больницу можно так назвать. Теперь, когда Грейс точно знает, что сбитая такси женщина – его бывшая жена, что он почувствует, когда снова ее увидит? Как бы Грейс ни старался, ему не удавалось сосредоточиться на мыслях об Эдварде Криспе и жертвах змеиного яда. Ведь сейчас он впервые за много лет будет говорить с Сэнди. Меньше чем через час они неслись по автобану в белом спортивном автомобиле «фольксваген-сирокко», принадлежавшем Марселю Куллену. Клио расположилась на заднем сиденье. Колени ее почти касались подбородка. Рой же кое-как втиснулся на переднее сиденье. Расстояние между ним и бардачком составляло несколько дюймов. Куллен обладал достаточно привлекательной внешностью. Особенно ему шли черные вьющиеся волосы. А веселый, жизнерадостный нрав только усиливал обаяние. Почти всю дорогу Клио расспрашивала Куллена о жизни, жене и детях, о том, как он познакомился с Роем и почему решил стать полицейским. Рой же сидел молча, радуясь, что Клио приходит на ум столько вопросов, что его участие в разговоре становится излишним. Между тем его снедало беспокойство. Что, если он совершил ошибку, решив приехать, да еще и вместе с Клио? Тут машина замедлила ход и остановилась. Посмотрев в окно, Грейс узнал знакомое здание, напоминавшее что-то среднее между больницей и монастырем. Фасад из бежевого кирпича, крыша с красной черепицей, фронтонные окна, портик с тремя арками… KLINIKUM SCHWABING. Грейс совсем оробел. Сделав несколько глубоких вдохов, он едва сдержался, чтобы не потребовать – пусть Марсель разворачивает машину и везет их с женой обратно в аэропорт, иначе Грейс совершит худшую ошибку в своей жизни и собственными руками разрушит их с Клио счастливый брак. Рой молча расстегнул ремень безопасности, вылез из машины и, откинув спинку переднего сиденья, помог Клио выкарабкаться из салона. Куллен сказал, что будет ждать на улице. Несколько минут спустя, расписавшись в журнале для посетителей, Рой и Клио последовали за строгого вида женщиной с седыми, стального оттенка волосами, которая представилась старшей медсестрой. Они шагали по запутанной сети коридоров, которые Грейс смутно припоминал по предыдущему, январскому визиту. Потом зашли в лифт. У него снова расходились нервы. Клио взяла Роя за руку и стиснула так, что казалось, вот-вот сломает кости. – Ты уверена, что этого хочешь? – уже в десятый раз спросил Грейс. – Да. Когда дверцы открылись, Рой почуял запах дезинфицирующего средства. Они шагнули в покрашенный оранжевой краской коридор. Мимо на каталке провезли мужчину с мертвенно-бледным сморщенным лицом. Вдоль обеих стен тянулись ряды жестких стульев. Рядом стояли автоматы с едой. На стенах были развешаны фотографии врачей и медсестер. На рамках были написаны имена. Стоило снова очутиться в этом коридоре, и сердце Грейса застучало, как барабан. Тут к автомату с напитками подошел мужчина в синем халате и желтых шлепанцах. Все как в прошлый раз. Прямо «День сурка», подумал Грейс. Старшая медсестра сказала, что в первый раз Сэнди пришла в себя несколько дней назад и с тех пор время от времени бывает в сознании, но пока эти периоды не очень долгие. Рой поглядел на Клио. Одета она была просто и сдержанно – повседневное синее пальто, черный свитер, синие джинсы, замшевые сапоги до колена. На плече синяя сумка от Малберри, которую Рой за бешеные деньги купил ей в подарок на Рождество. Клио тоже смотрела на Грейса. Ему никак не удавалось понять, что означает выражение ее лица. Вслед за старшей медсестрой они вошли в отделение реанимации и интенсивной терапии. Пахло здесь чем-то стерильным. Пройдя мимо рядов кроватей, окруженных мониторами или закрытых от посторонних глаз светло-зелеными занавесками, они свернули за угол и вошли в маленькую отдельную палату. На кровати лежала женщина с коротко подстриженными темными волосами, одетая в голубую ночную рубашку в белый горошек. К больной тянулись всякого рода трубки и провода. Бортики у кровати были высокие, в виде решеток, будто прутья у клетки.