Но ощупывать себя сзади в присутствии гендиректора Левина Даня не решилась. – Поднимемся? – Глеб предложил ей руку, чтобы помочь преодолеть ступени. – Да, давайте. – Даня вцепилась в его запястье, принимая помощь, и то лишь для того, чтобы пресечь его созерцательную деятельность. Пусть лучше рядом шагает. – Не дадите пару ценных указаний перед тем, как мы погрузимся в атмосферу мероприятия? Я понимаю, что основная нагрузка на Якове. Но что требуется от меня? – Я бы хотел, чтобы вы поддерживали его. – Глеб осторожно положил ладонь на ее талию. Оголенной кожи не коснулся. В зеркале, мимо которого они проходили, Даня увидела, что он специально слегка оттопырил пальцы, чтобы не допустить лишнего контакта. – Думаю, это входит в мои должностные обязанности. – Решив, что уворачиваться от таких «объятий» крайне невежливо, девушка предалась бездействию. Впрочем, близость Левина дискомфорта ей пока не приносила. Он был рядом, но в то же время отстранялся. Предусмотрительно с его стороны. – Безусловно. И, как я уже говорил ранее, в качестве менеджера для Якова подходите только вы. Шушу давно убежала вперед. Они поднялись наверх и направились к двери напротив лестницы. Глеб пропустил спутницу вперед через дверной проем и вновь пристроился рядом. – Вы уже показали себя в деле. И уверен, сможете защитить его. «Какие-то стремные ценные указания. Я надеялась на что-то более вразумительное». Даня кинула на мужчину быстрый взгляд. – Но лишь в качестве менеджера. На роль охранника я не гожусь, простите. Каратэ и дзюдо не обучена. Смешок. Глеб все-таки коснулся ее кожи на боку – чуть-чуть, едва-едва подушечкой пальца ‒ и тут же отстранился. – Что ж, в этом нет необходимости. У вас масса иных достоинств. И главное, на вас можно положиться. «У него что, настроение такое? Похвалить меня?» – недоумевала Даня. – И еще кое-что… Возможно, Яков позволяет себе некоторые провокации в отношении вас... Туфли на каблуках в единый миг превратились в ужасающую тяжесть. Опасаясь, что вот-вот подвернет ногу или запутается в тканевых складках, Даня прильнула к стене. На самом деле обеспокоило до потемнения в глазах ее другое, но перед Левиным стоило поостеречься. – Что-то не так? – заботливо поинтересовался Глеб, тоже сворачивая с основного пути. – Мы почти добрались. Слышите шум? – Слышу, – выдавила из себя Даня, рьяно уговаривая себя не вжиматься так сильно в стену. Она же как зверек под светом фар! Если не справится с волнением, то выдаст себя. Ни в коем случае нельзя было выглядеть виновато. «О нет, он наверняка в курсе. – Паника подступала накатами. – Может, Фаниль что-нибудь ляпнул при Левине? Например, что я трогала Якова на снятии мерок? Откровенно лапала? А потом сморозил чушь про любовников и снова при гендиректоре?.. И понеслось. – Мысли в голове закружились в бешеном темпе, от напряжения едва не вспыхнула прическа. – Левин не глуп. Он точно что-то заприметил… Неспроста коснулся этой темы. А вдруг решит, что это не шутка? Что Яков не играет? Погодите… Я уже уверилась в том, что все это и правда не игра? Яков, блин, тоже серьезен, что ли?!» – Все хорошо? – Глеб поздоровался с проходящей мимо парой и подошел ближе. – Мне кажется, вы побледнели. – Ка… каблуки… На таких каблуках непривычно. – Даня ощущала спиной холод стены. Объемные украшения кололи кожу, обтянувшую позвоночник. Все-таки платье слишком открытое. – Извините, от меня столько мороки. – Не нужно заставлять себя. – Левин встал рядом и тоже оперся спиной на стену. – Тут не слишком удобно. Но все лучше, чем играть весь вечер в учтивость. – Да? – Недоумение пересилило беспокойство. Даня с любопытством оглядывала точеный профиль гендиректора. – Я не получаю особого удовольствия от подобных мероприятий. – Глеб по-мальчишечьи засунул руки в карманы. – Мне хотелось бы общаться только с приятными людьми. Но вот… Обязанности требуют, а ответственность погоняет. Даня прыснула. А ведь гендиректор Левин тоже человек. И когда-то даже был веселым студентом, обожающим разноцветные футболки. Смеялся в голос и, возможно, даже шутил. – Пойдете со мной? Туда? – По-моему, я уже с вами. На пути… туда. Глеб протянул ей раскрытую ладонь. – Приятно это слышать. – Но мне все равно хуже. – Даня притворно вздохнула. – Я-то на каблуках. – Признаю. Это хуже. Получилось. Если это был какой-то своеобразный ритуал, то он сработал. Даня пришла в себя. Левин повел ее в сторону празднества. – Итак, Яков позволяет себе провокации? «Опять он за свое! Не забыл ведь, а!» – Он не особо сдержан в эмоциях, – аккуратно ответила Даня. – Да, согласен. – Глеб замедлился. – Вы можете поделиться со мной. Если есть что-то такое, о чем вы хотите рассказать. «Ага, хочу. Я тут на днях вашего племяшу засосала, а так все ништяк». Даня порадовалась, что тот маленький передых позволил ей взять себя в руки. А иначе вся невозмутимость хлопнулась бы к чертям. – Вот они мои ненаглядные! – Им навстречу кинулось нечто багряное и переливающееся. «Пенные» завитушки на голове Фаниля бойко подскакивали, выбиваясь из общего ритма его прытких передвижений. Он семенил вперед, а завитушки упрыгивали куда-то в бок. На пиджаке с длинными полами и на узких брюках, чуть приоткрывающих щиколотки, красовался потрясающий в своей затейливости узор: над матово-черной тканью как будто встряхнули емкость со светящейся багряной краской, которая при соприкосновении с поверхностью расплылась в сотню клякс и в итоге преобразилась в единую монохромность. На ногах мужчины было нечто похожее – этакая гипнотизирующая расцветка из багряно-черных узоров на ботинках. – Фаниль. – Глеб протянул руку, чтобы поздороваться. – Глебушек-воробушек! – Любвеобильный дизайнер не ограничился рукопожатием. – Где же ты так долго пропадал?! Я уже приготовился заскучать! Даня, вскинув левую бровь, скептически наблюдала за тем, как Левина сноровисто притискивают к узорчатой груди. Лапки дизайнера уже потянулись к гендиректорским «полумесяцам», когда вдруг на глаза ему попалась Даня. – Бамбинка! – Фаниль рванул к девушке. – Очаровашка! Вот оно какое – это платье. Я же искусал себе все мизинчики, пока изнывал от любопытства. Глянь, глянь. – Он подсунул ей под нос свои бледные руки. – Пришлось использовать накладные ногти! – Ну, сочувствую. – Даня опять ощутила, что ее интонации приобрели отголосок грубоватости. Просто Фаниль всегда был таким летящим и конфетным, что бытие срочно требовало восстановить баланс. – Шикарно, шикарно. – Дизайнер был на своей волне. – Ох, эти линии талии. Как ты могла, бамбинка?! Прятать такую фигуру – мировущее злодейство! А спинка, спинка… ням-ням. Жамк. Даня подскочила и стремительно обернулась, чтобы «залепить с вертухи прямо в щи», как любил говорить Гера. Но Фаниля в пределах досягаемости уже не было. Точнее, на этом уровне. Мужчина успел примоститься на корточках у Даниных ног. На фоне багряных рукавов белели раскрытые ладошки и игриво шевелящиеся пальцы. В ясных глазах глядящего на нее снизу вверх Фаниля плескался детский восторг. – Бамбинка. – Он заговорчески помигал ей и, понизив голос, спросил: – Ты не надела трусики? Или они такие то-о-оненькие… На лицо Фаниля опустилась рука Дани. – Уверен, что хочешь уточнить? – грозно поинтересовалась она, предупреждающе зажимая пальцами его нос. – Но мнеф фхэ фэнтэрэснфо. – Не приуныв ни на граммулечку, откликнулся Фаниль. – Что ему интересно? – полюбопытствовал Глеб. – Готова ли я морально к работе, – быстро пояснила Даня, не отпуская нос дизайнера. – Оф, онфа точфно готоффа, – с чувством уверил гендиректора Фаниль. – В этом я не сомневаюсь. – Глеб кивнул подошедшему Петро и обменялся с ним рукопожатием. Снисходительно оглядев упавшего на колени дизайнера, Петро пару раз хлопнул в ладоши. – Так его, агась. А то ни на секунду не замолкает проклятущий. Мозги уже из-за него набекрень. – Уфолю, – пообещал Фаниль. – Ну, уфольняй, – передразнил его Петро. – Хмм… Роскошно облипло. – Он пробежался глазами по фигуре Дани. – Спасибо. – Она наконец отпустила нос дизайнера. – Ты тоже отлично выглядишь. На ассистенте были длинный бежевый пиджак без рукавов поверх темной водолазки и темные брюки в крупную полоску. Цвет пиджака делал его кожу еще смуглее. – Благодарствую. Я б сюда не пошел, да босс заставил. – А я, – Даня прорисовала вокруг себя пальцем полукруг, – вряд ли еще на такое решусь. – А зря. – Петро скрестил на груди руки. – Надо себя показывать, агась. Чего прятаться? Вдруг завтра шею скрючит, живот вспучит, а пожить еще толком и не успеешь. – Жизнеутверждающе. – Петро прав. – Гендиректор Левин дружески похлопал того по спине. – Нужно жить нынешним днем и радоваться именно ему. – Я тоже радуюсь. – Фаниль побарабанил пальчиками по Даниному бедру. – Не подставишь ножку для опоры? – Не подставлю.