- Какие три недели? Куда собираться? - Маша вдруг почувствовала, как внутри неё нарастает паника. - Ты шефство над нами взяла? - Взяла. - Я подумал и решил, что все эти поездки туда-сюда жутко нелогичны. У меня две комнаты. В одной будем жить мы с Борей, во второй ты. Утром, по пути на работу, будем подвозить Борю до школы. Обратно сам придёт, у него ключи будут. У тебя тоже будут ключи на всякий случай, хотя с работы мы и так почти всегда едем вместе. Ну мало ли, вдруг меня куда-то вызовут срочно. Вот как-то так. Не бойся, мы парни спокойные. Шумим только когда в приставку играем. Маша открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Дима поднял брови: - Что? Хочешь поспорить? Это вряд ли, потому что я очень хорошо всё продумал, нашёл самый лучший выход. А с вечера тебя заберу, чтобы в понедельник только маму увезти, а по пути тебя подбросить до работы, и работать всем спокойно, а не таскаться с баулами в рабочий день. Ты же не откажешься от шефства? Взялся за гуж - не говори, что не дюж! - Не откажусь, конечно! - Маша, наконец, смогла заговорить. Но с тяжело бьющимся сердцем так и не справилась. Жить у Димы три недели?! - Ладно, пойду, а то уже запарился в куртке. Специально тут затеял с тобой разговор, чтобы у тебя не было времени как следует разогнаться и начать спорить. Завтра мы поедем ко мне, Мария Андреевна! Не всё тебе командовать. Он подмигнул ей и скрылся в подъезде, захлопнув двери. Маша всплеснула руками. Ну и дела! * * * * * * * * * * * Маша в первый же день вынуждена была признать правоту Димы: проживание на одной территории с «подшефными» экономило всем массу времени. «Подшефные» были неприхотливы, вели себя спокойно и тактично, во всём слушались Машу. Она робела только в первый вечер, когда Дима привёз её к себе. С понедельника дела их закрутили, задумываться и смущаться стало некогда. Да и жить в центре оказалось намного приятнее: можно просто взять и побродить по историческим местам, полюбоваться большой и сильной рекой. К тому же, Дима жил намного ближе к работе, чем Маша. Потому Маша решила не тратить время на смущение и мысли о том, удобно или неудобно, а пользоваться моментами счастья, которые подарила ей судьба. Машу не смущал даже тот факт, что по офису давно ползут слухи о них с Димой. Если уж Дима не обращает внимания на людское любопытство и злые языки, то ей и подавно всё равно. Несколько раз они все вместе навещали Анну Николаевну, а по выходным ходили в кино или на большой крытый каток в спорткомплекс. У Бори хватило терпения, и он научил Машу довольно уверенно держаться на коньках, чем очень гордился. Дима уступил пальму первенства брату, потому что сам не был виртуозом в фигурном катании. Три недели пролетели быстро, слишком быстро. В пятницу в конце третьей недели Дима привёз Анну Николаевну из «Института сердца», а вечером они втроём поехали к ней домой, перевезли вещи Бори и устроили праздничный ужин по случаю возвращения мамы. Диме удалось убедить Машу в том, что её лучше перевезти обратно к ней домой в воскресенье. Во-первых, в пятницу они засиделись допоздна у Анны Николаевны и Бори, и хозяйка дома не отпустила их, заявив, что всем хватит места для ночлега. Во-вторых, вечером в субботу планировалась поездка на новоселье к Севе, который построил дом. Он пригласил всех сотрудников отдела и даже некоторых приятелей из других отделов. Машу приглашал персонально: зная о её скромности, пустил в ход всё своё природное красноречие. Маша подумала и согласилась с тем, что переезд и вечеринка в один день - это слишком. Возможно, она так быстро согласилась, чтобы ещё немного побыть у Димы. Она решила не задумываться. Он не предложил ничего предосудительного, его доводы были логичны и разумны. Праздник в новом доме Севы проходил сразу во дворе и в гостиной дома. Во дворе было организовано барбекю, в гостиной дискотека и что-то вроде бара. Почти все гости были знакомы друг с другом, мероприятие проходило весело и с некоторым размахом: планировался даже большой фейерверк. В разгар вечера Дима стал замечать, что сотрудник экономического отдела, Толик, осмелев в ходе вечеринки, начал уделять слишком много внимания Маше. Толик не так давно развёлся, и Дима вспомнил вдруг, что он и на работе часто крутится около Маши. То какую-то коробку помогает принести, то пытается помогать с офисной техникой, хотя для этого существуют специалисты. Дима, в отличие от Толика, на вечеринке не пил, - они с Машей приехали на его машине, - потому был и наблюдательнее, и ловчее новоявленного «конкурента». Танцевать Маша с Толиком не шла, но если он подходил с разговорами, беседу поддерживала. Когда Толик в очередной раз попытался уговорить Машу на медленный танец (к счастью, безрезультатно), Дима решил, что пора положить конец потугам Толика. Улучив момент, когда тот остался один, Дима подошёл к нему и предложил поговорить за домом, не там, где веселились гости. - Толик, я прошу тебя оставить в покое Марию Андреевну. Если ты забыл, напоминаю: она приехала на праздник со мной, а не с тобой. - И что? - Толик развёл руками. - Вы же просто друзья. Всем известно, что между вами ничего нет. Так что не веди себя как собака на сене. Маша не твоя собственность. Толик закурил. - Не Маша, а Мария Андреевна. Для тебя, Толик, Мария Андреевна. И не надо собирать сплетни, как старушки у подъезда. Или ты свечку держал? - А что, спорить будешь, Дмитрий Сергеевич? Если бы у тебя с Машей было что-то... ...с Марией Андреевной, Толик! - Дима вдруг почувствовал, как в нём нарастает гнев. -...если бы было что с Марией Андреевной, стал бы ты с половиной городских красоток после отъезда Виктории Васильевны... - Я повторюсь: ты свечку держал? Или думаешь, что знаешь больше меня?! - Ну разубеди меня, - усмехнулся Толик, и Дима не выдержал. Он в секунду оказался около оппонента, схватил его за грудки и прижал к стене дома. У Толика от удивления сигарета выпала изо рта. - Мария Андреевна моя, ясно? Она со мной! Ещё раз увижу тебя возле неё...хоть здесь, хоть в офисе...берегись, Толик! - Толик, послушай, что Димаста говорит! Он дело говорит. В пылу разборок они не заметили, как пришёл Сева. Он наблюдал за ними, привалившись плечом к стене дома. Потом подошёл и затоптал сигарету, которую уронил Толик. - Иди, Димаста, там Мария Андреевна в растерянности без тебя. Я сам с Толей договорю, объясню. Он нормальный парень, понимающий, просто перебрал, - Сева легко потянул Диму за рукав. Бросив на Толика предупреждающий взгляд, Дима удалился. Он бы сразу уехал, но Маша очень хотела дождаться фейерверк. Стоя рядом с Машей и глядя на разноцветные снопы искр, разлетающиеся в чернильном небе, Дима думал о словах Толика. Собака на сене... Вот он кто, так и есть! Ведь он давно знает, что Маша любит его. Любит и на многое готова ради него. А он? Ему не хочется, чтобы она уезжала из его квартиры. Он хочет, чтобы она была рядом, ему хорошо, когда она рядом. Ему плохо, когда её нет. Он готов привязать её к себе, не отпускать, не отдавать никому. Ему невыносима даже мысль о том, что она может принадлежать другому мужчине. Что другой мужчина прикоснётся к ней. Нет! Как-то не очень это всё похоже на дружбу... Он до сих пор не смел прикоснуться к Маше, потому что был уверен в её невинности и в том, что не сможет дать ей взамен свои чувства. А теперь он думал по-другому. Его мнение кардинально изменилось. В голове стучало: «Она моя!». Когда они ехали домой, Маша заметила, что Дима находится в мрачном и решительном расположении духа. Он был молчалив и полностью погружен в себя. В какой-то момент ей стало страшно: неужели к нему вернулась его боль? Маша пыталась отогнать мрачные мысли. Дома Дима быстро принял душ и ушёл спать; они не перекинулись и десятком слов. Маша тоже приняла душ, выключила свет и раздвинула шторы. Она смотрела в ночное небо, посылая во Вселенную вопросы. Когда Диме станет легче? А когда он выздоровеет окончательно? Она услышала тихий стук, но не сразу сообразила, что стучат в двери «её» комнаты. Потом поняла, но тогда уже стук её собственного сердца начал заглушать всё вокруг. На пороге стоял, конечно же, Дима. Кто ещё там мог быть?! И по его глазам Маша сразу всё поняла. Хотя...она поняла раньше, по стуку в двери. Он вошёл в комнату и сразу притянул Машу к себе. Он станет её первым и единственным мужчиной. Он будет очень нежен с ней. И он никуда больше не отпустит её, она останется у него. Навсегда. Всё это Дима успел сообщить Маше, пока снимал с неё халат, гладил её плечи и шею, целовал их, вдыхал аромат её нежной кожи. Потом он нашёл губами губы Маши, и всё вокруг перестало иметь значение, забылось, отошло на дальний план. * * * Начало августа. Маша была на учебе, но освободилась раньше и собиралась отправиться в офис, чтобы уехать домой вместе с Димой. Решила сделать сюрприз. Он не ждёт её, думает, что офис под охрану сегодня придется сдавать ему. На Машу возложили ещё и ответственность за противопожарную безопасность, а сегодня в городском штабе МЧС была учёба для таких ответственных. Дима всё утро, пока подвозил Машу, ворчал, что её целый день не будет, а потом ему ещё и офис самому сдавать. Вот он обрадуется, когда Маша приедет раньше! ...Тогда, после памятного новоселья у Всеволода Ильича, Дима говорил Маше не пустые слова. Он не отпустил её, они так и жили вместе в его квартире. Они всегда и везде были вместе. Анна Николаевна была безмерно счастлива за сына, она понимала, что Маша очень подходит Диме по характеру, по жизненным установкам и принципам. И конечно, каждая мать хочет, чтобы её ребёнок был любим. Вряд ли кто-то смог бы любить Диму сильнее, чем Маша, так поддерживать его во всех делах и заботиться о нём. На работе тоже все были в курсе их отношений, относились с пониманием. Толик после напряжённой беседы на празднике подошёл к Диме в офисе, они объяснились, принесли друг другу извинения за несдержанность. Толик теперь встречался с одной из сотрудниц бухгалтерии. Маша часто задумывалась о том, любит ли её Дима. Она очень много думала о любви в эти месяцы. Полностью ли он излечился от чувства к Виктории Васильевне? Забыл ли ту боль, которую испытывал после разрыва? За всё время Дима ни разу не сказал Маше, что любит её. Но разве слова - главное? Он окружал её заботой, вниманием, никогда не обижал. Маша всегда чувствовала его поддержку, уверенную руку, на которую можно опереться. Она редко о чём-то просила, но ни одна из её просьб не была ни забыта, ни «отодвинута». Он всегда был для Маши откровенным и нежным любовником; она постоянно чувствовала себя желанной и прекрасной для него. В лице Димы, Анны Николаевны и Бори Маша обрела, наконец, семью. Она никогда теперь не чувствовала себя одинокой. А ещё не так давно Дима начал заговаривать о детях. Спрашивал, как много детей хотела бы Маша, и кто должен родиться первым - сын или дочка. И на кого дети, по её мнению, будут больше похожи. Конечно, бархатная коробочка с кольцом и красивые слова - это прекрасно. Да, фраза о том, что женщины любят ушами, имеет полное право на существование и даже справедлива. Но умная женщина всегда сумеет адекватно оценить то, как к ней относится её мужчина. Без спецэффектов. Потому Маша была счастлива. Очень. ...Дима был не в духе: Машу отправили на какую-то учёбу, а ему теперь придётся ждать, пока все разойдутся, чтобы сдать офис под охрану. Конечно, он почти всегда и так ждёт Машу, но тогда он просто сидит в машине и слушает музыку. Хорошо, что рабочий день подходит к концу, скоро домой, скоро встреча с Машей. Дима всегда очень скучал, если им приходилось расставаться, пусть даже ненадолго. Двери в офис открылись, и Дима, отведя взгляд от монитора, встретился с глазами, которые до сих пор узнал бы из тысячи. Несколько секунд он находился в ступоре. Так бывает, когда внезапно видишь человека, с которым ну никак не мог сейчас встретиться. Потом вежливо поздоровался, так, как и остальные. Вставать навстречу не стал. - Виктория Васильевна! - радостно завизжал кто-то из коллег-женщин. - Какими судьбами? - В отпуск прилетела, к родителям, - Вика поставила на чайный стол торт, большую коробку «Рафаэлло» и какой-то элитный чай. - Забежала вот узнать, как вы тут. Кто-то из сотрудников включил чайник, возле Вики собралась небольшая группа бывших коллег, начали расспрашивать, забрасывать гостью вопросами. Некоторые с любопытством поглядывали на Диму. Он невозмутимо продолжал работу. Вполуха слушая рассказ Вики о том, как она учится, работает и живёт, Дима умудрялся ещё работать и размышлять. Он много раз за этот год представлял себе вот такую встречу. Думал о том, как отреагирует, что почувствует. Его удивляло собственное спокойствие. Ни трепета, ни дрожи. Сердце бьётся в нормальном ритме. Да, она стала ещё красивее, чем была. А он, Дима, вовсе не считает, что был дураком или слепцом, когда любил её. Вика, безусловно, достойна любви. В ней всего много: интеллекта, красоты, стиля, высокого класса, амбициозности. Она достойна восхищения. Но так уж получилось, что Дима перестал любить её. Он всё помнит, все те семь лет, которые они провели вместе, и не жалеет ни об одной секунде из тех семи лет. Однако он это пережил. У них разные жизни. «Разные судьбы». Есть такой фильм, один из маминых любимых. Дима вдруг очень обрадовался, что Маши нет сегодня в офисе. Вот так: сначала пенял на это, а теперь рад. Маша бы непременно сильно расстроилась, испугалась и запаниковала.