— До свидания мама, Уго и господин, Тео. Я улыбнулась крошке, и они вышли на солнечную улицу. ** А. С. Грибоедов “Горе от ума” 21 глава — Ирма, как ты можешь доверять своего ребенка этой женщине? Она же опасна, у нее нож. Она вызывающе одевается. А вдруг в нее вселится дьявол и она натворит страшных дел. Пираты никогда не подчинялись воле короля, за это их вешали. — Тео, я разделяю твои опасения, но эта женщина очень образована и умна. Не вижу у тебя выбора, как сейчас занять своего сына. Она занимается воспитанием моей дочери уже несколько недель и как видишь, она преуспела в этом. — А если она научит детей управляться этим ножом? — В свете последних событий, я имею в виду попытку нападения на меня, это будет только на пользу им. А уж Уго и подавно, ведь он вырастет и станет мужчиной и ему нужно будет защищать семью. Такие навыки никому не помешают. — Ты говоришь верные вещи, но я все равно не доверяю ей. Если ты считаешь, что Уго будет там не опасно, то пусть сходит к ней в гости. Может это и правда будет ему полезно. Я улыбнулась ему, говорить то, что ребенку возле горящей печи может быть так же опасно, я не стала. Домой я несла свежий багет, небольшую порцию сгущенного молока и круассаны, так полюбившиеся Энн. Мне нравится с каким недовольством она смотрит на меня, потому что не хочет быть большой неповоротливой бочкой, с ее слов, но так мило их уплетает с травяным чаем по вечерам, сидя на свежем воздухе. Напротив комнаты пиратки имелась ванная комната с уборной, но она была хозяйская. Для тех, кто снимал жилье, в конце коридора предусмотрели такую же комнату, но ванной комнаты там не было, поэтому каждый как мог, так и мылся. Нам, радушная хозяйка разрешила пользоваться ее комнатой, за что я слышала недружественные шепотки за спиной, когда проходила мимо соседей и постоянный обыск своей комнаты. Поэтому все самое ценное, пришлось припрятать в небольшой сундук у соседки, она любезно предоставила мне его на кухне. К сожалению, здесь воровали все, что плохо лежит. А лежало, по их мнению, неудачно, практически все. Тео отдал в итоге мне второе платье своей жены, и я уже носила наряды на переменку, поочередно их стирая. На улице стало припекать, плюс постоянная работа у печи, делали свое дело, одежду приходилось постоянно стирать вещи. Приходила после работы, мылась каждый день, переодевалась в тонкое платье с вышивкой, которое досталось мне в наследство вместе с молодым телом и шла заниматься домашними делами. Ночевали мы у Энн, в комнате осталась жить одна матушка. Она в конце концов выздоровела, поднялась и расхаживалась каждый день. В этот вечер мы с ней договорились, что она пойдет завтра утром со мной в пекарню помогать. Если мы с Тео относили выпечку, то приходилось запирать магазин и мы теряли покупателей. Мама решила нам помочь, что сделало бы нашу жизнь немного легче. Я привела себя в порядок и направилась к Энн, здесь меня ждал сюрприз. За столом сидела Энн и слушала полную женщину в сером платье в тонкую темную полоску, белый фартук сверху на груди был повязан крест-накрест. Голову гостьи украшал белый чепец, из-под которого выбился рыжий локон. Эльза сидела на диване и рассматривала книгу. На звук открывающейся двери они обернулись, и незнакомка присела в знак приветствия. Я поздоровалась в ответ. — Ирма, познакомься, это Ивонна. Она покупает и доставляет мне продукты. Раньше она еще и готовила мне, но теперь это делаешь ты. Я решила упростить тебе задачу, чтобы продукты для меня заказывала ты ей, а она все свежее будет приносить к твоему приходу. Я кивнула в знак согласия. Мы проследовали на кухню, где меня ждал красивый кусок нежирной говядины. — Госпожа мне сказала, что вы прекрасно готовите, вы не против если я буду помогать? — Да, конечно, Ивонна, если хозяйка не против. — О, я спросилась и получила разрешение, если не буду вам мешать. — Замечательно. Только начнем с того, что мы с тобой будем общаться на ты, согласна? Она довольная закивала. Мы с ней нарезали мясо кусочками, она начистила лук, а я замесила простое тесто для пельменей. Конечно, это будет немного похоже на то, что называют мантами, но мне хотелось удивить пиратку. Моя помощница, несмотря на свою полноту, оказалась очень проворной женщиной. Мы налепили очень тонкие, небольшие от их истинного размера знаменитое восточное блюдо. Я поставила на огонь большой чугун, сверху нагородила металлическую сетку, она предназначалась для жарки, выложила на нее большие пельмени и накрыла всю эту конструкцию большим горшком. Получилась небольшая пароварка. Принялась за вторую порцию лепки мантов. Как только закончила, оставила все под присмотром женщины и подошла к Энн: — Ко мне подходила девушка, просилась к вам в служанки. — Ирма, ты решила меня оставить? — Нет, как вам такое в голову могло прийти? Мне нравится проводить время у вас, и мы же поселились тут практически с вашего молчаливого согласия. — Тогда скажи ей, что команда на корабле в полном составе. Ты кок и боцман, я-капитан, Ивонна - моряки, а Эльза - юнга. Я улыбнулась ее словам, мне понравилось ее сравнение с экипажем корабля. Вернулась на кухню, там уже первая порция была готова. Я выложила на блюдо свое творение, Ивонна прицокнула языком. Положила на решетку вторую порцию, а эту накрыла, чтобы она не остывала. — Ты и правда волшебница. Я никогда такого не видела, интересно попробовать, что это получилось. — Поверь, получилось вкусно и ты, конечно, получишь свою порцию, раз уж сама госпожа определила тебя в нашу команду. Я накрыла стол, посередине водрузила большое блюдо с мантами, в молочник налила сметану и нарезала свежий хлеб. Тут больше предпочитают белый, но я по привычке именно с ними, люблю темный хлеб, хотя многие ругают, что тесто с тестом. На вкус и цвет приятелей нет. — Интересное блюдо, не вареное, не жаренное. Что это, Ирма? — Это восточное блюдо, которое называется манты. Готовится на пару, из-за этого считается полезным. — Восток, это интересные и загадочные страны. Пришлось в моей жизни видеть этих людей. Они загадочные и очень интересные. — Восток он большой и разнообразный и там столько культур, блюд и много интересного и непостижимого. — Что же, Ирма ты меня заинтриговала, я думаю, что нас ждут интересные беседы с тобой по вечерам. Я страсть как люблю интересные истории. А теперь давайте пробовать всю эту красоту, пока не остыло. Мы принялись уплетать ароматное блюдо и довольные лица говорили о том, что всем оно понравилось и пришлось по вкусу. 22 глава Как только ужин закончился, мы все убрали. Ивонна получила список продуктов и отправилась домой. В ее обязанности еще входила уборка комнаты, поэтому она обещала утром заглянуть к пиратке. Мы расположились с вечерним чаем на балконе, впрочем, как всегда. Я приготовила сгущенку и показывала, как ее намазывать и есть. Энн понравилась сладость, она интересно так причмокивала языком, и довольная улыбалась. Я смотрела на закат, солнце медленно клонилось ко сну, окрашивая небо лиловыми красками, это был столь прекрасно, что хотелось этим наслаждаться. Тишину наших посиделок нарушил вопрос, которого я никак не ожидала: — Ирма, скажи, я вижу, что у тебя кулинарные способности, ты как говорится: из ерунды пирожное соорудишь, а Эльза помнит, как она питалась объедками на мусорке. Почему она там питалась? Ты ее не кормила? Я медленно повернулась в сторону собеседницы и наткнулась на серьезный взгляд, который пронизывал холодом. Я понимала, что врать нельзя, но в то же время я боялась потерять Эльзу, которую прижимала по ночам к себе и умилялась, глядя на нее спящую. Всем сердцем прикипела к ней. Глядя в глаза человека, сидящего напротив, я принимала решение, что сейчас скажу правду и если мне придется скрываться со своей дочерью после этого, то я найду способ выжить. — Она не моя дочь. Ее ребенком я нашла на улице за мусоркой, и она осталась со мной, потому что матери или отца рядом не было. Я спрашивала окружающих, чей ребенок, но ответа не получила. Сначала я вообще подумала, что это мальчишка. Пиратка вздохнула, откинулась на кресло. Она что-то думала и молчала, а меня напрягала эта тишина, потому что я не знала, что сейчас в ее голове и может мне пора уже собирать вещи и бежать. — Ирма, я очень богата. У меня есть деньги. Я молчала, по спине поползли противные мурашки, ожидала неприятностей после этой фразы. Нас то уже казалось бы не напугать, но ребенка продавать я не буду. Пиратка поднялась с кресла, прошлась по балкону, обернулась и внимательно посмотрела мне в глаза: — Детка, мои дети от меня отреклись и уже похоронили. Они не знали, что у меня тут есть имущество, а то уже давно попилили бы все, а может и глотки перегрызли бы друг другу при дележке. Девочку я полюбила и привязалась, поэтому приняла решение все переоформить на нее, если ты не против, конечно. У меня от удивления отвалилась челюсть. Я смотрела на нее и слушала, старалась не перебивать, чтобы понять к чему весь этот разговор. — В этом ребенке я вижу себя в детстве, такая же была любопытная, а родители хотели из меня сделать примерною девушку, но как видешь не получилось. Если ей не давать свободу и позволять проказничать, то она не совершит столько всего, как я, понимаешь о чем я? — Вы жалеете о том, что были пираткой? — Я не жалею, что была пираткой. Но я была в платье мужчины, притворялась мужчиной, чтобы выжить, а чтобы любить — нужно быть женщиной. Мари смогла встретить свою любовь и оставить все эти приключения, а я не смогла. Детей растили чужие люди, за это они меня не взлюбили, потому что их били и унижали. Я отправляла им деньги, а им нужна была любовь. Я не понимала, что вечно по кораблям прыгать не буду, придет время и мне придется уйти на сушу. Как оказалось со временем, если твои дети тебе не нужны, то потом и ты им не нужен. Она замолчала, глядя на солнце, которое уже практически скрылось за ветками деревьев и начинало темнеть. Вечерняя прохлада начала подбираться под одежду, я в тонком платье ежилась, но уйти не решалась, потому что Энн редко была откровенна и пускала в свою душу. — Я собиралась умирать, когда ты решила меня выходить, но и это меня не возвращало к жизни. Смысла в ней не было, одинокая никому не нужная старуха. Я сидела тут у окна и смотрела каждый день на закат и ждала, когда будет последний. Потом появилась эта любопытная пигалица, она начала приходить каждый день и спрашивать, что это, что-то. Я поняла, что ей нужен человек, чтобы был рядом и помогал познать этот мир. Она развернулась в мою сторону, прошлась к двери в помещение, посмотрела на спящую Эльзу и продолжила: — Хочу оформить документы на нее, пусть она будет моей внучкой, если ты не против, конечно. После моей смерти девочка унаследует все мое имущество, которое есть в этом городе. — А дети? Вы же им не додали свою любовь, разве они не достойны все это получить? Эльза вам чужой человек, как и я. — Дети получили и так много. Мои родители были богатые и я, как единственный ребенок унаследовала и их дом, и их земли. Они не бедствуют. А вы, вы стали моей семьей и другой у меня нет. Тебе нужны деньги, но ты ни разу не попросила их у меня, мне нравится эта твоя черта. Ты честная и смелая. Я приняла решение и менять его не собираюсь. Девочка получит все мое имущество, так же я оплачу ей образование. Мы молчали, каждый думал о своем. Деньги я не просила, не потому что они мне не нужны были, а потому что не привыкла зависить от кого-то. Жизнь научила рассчитывать только на себя. С одной стороны мне были приятны признания Энн, что мы стали для нее дороги, с другой стороны я теперь переживала за Эльзу, ведь на самом деле я ничего не знала про детей моей подруги и на что они способны. Надеяться на то, что они, когда узнают о том, что их мать владеет еще каким-то имуществом и отписала его бездомной девочке, оставят нас в покое, было безрассудно. Старалась не думать о том, что нас ждет в таком случае, поэтому не радовалась этому обстоятельству. Мы легли спать, но сон не шел, я перекручивала в голове весть разговор и искала варианты решения, если вдруг в дом нагрянут родственники пиратки.