— Уху! — хором закричали дети и метнули ножи в косяк, который страдал последнее время очень часто. — Ура! У меня получилось! — Уго прыгал вокруг стола, а Эльза нахмурилась, подняла упавший нож, вернулась на место, прицелилась и метнула со всей силы второй раз. Нож воткнулся и зазвенел. Она гордо глянула на свою учительницу, которая довольная кивнула. Тео помрачнел. Он не хотел, чтобы сын это все умел, но сопротивляться пиратке не мог. Мы довольные продолжила праздник и перебрались, несмотря на холод, на террасу. Я завернулась в теплый платок посильнее. Вещи для зимнего времени пока не успела приобрести, но время неумолимо и нужно позаботиться о себе. Матушка в последнее время стала чувствовать себя хуже, я беспокоилась, но понять, что нужно я не могла. Она не болела, а чувствовала слабость и чаще ложилась спать. Весь день она лежала в своей комнате и только на ночь переходила в комнату соседки, уступая комнату нам с Тео. Я начала протапливать комнату, там было весь день тепло. На ночь это делал мой мужчина. Она порадовалась за то, что я выхожу замуж за пекаря, но после этого ее состояние только ухудшилось. Отвары не помогали, других в аптеках не было. Я купила настойку, которая возвращает силы со слов аптекаря, но это не помогала. Доктора заказать мы не могли, они предпочитали ходить только к свои знакомым. Травниц тут не было, это нужно было ехать в пригород, куда, я даже не знала. Пиратка лечилась одним способом, который я считала, не помогает, а делает хуже. Я попробовала все что можно, но ничего не помогало. Матушка продолжала угасать. Это меня тревожила, и я старалась не подавать вида. Тем более в такой день, как День рождение лучшей подруги. Горячий травяной чай на свежем воздухе плюс хорошие новости про моего бывшего, заставили отойти на второй план все мои тревоги. Я вдыхала запах лета в чашке, грея руки и улыбалась этому дню. Я обернулась и посмотрела на соседку, та, закатив глаза от удовольствия, доедала мой сюрприз и запевала напитком. — Ром и пираты у тебя в крови и это навсегда останется. — Да, ты права. Интересно, а в другом измерении есть ром? Я хочу следующую жизнь с этим напитком. — Ага, и с кораблем. — Это было бы прекрасно. У вас в том мире есть пираты? — Да, сомалийские. Думаю, что они бы очень удивились, если бы ими командовала пиратка. А еще есть кибер пираты, они сидят за ящиком небольшим, который называется компьютер и воруют деньги на счетах у других людей. Но ром они не пьют и вряд ли тебе такое пиратство понравится. — Как ты интересно разговариваешь. Я совсем не понимаю, о чем ты говоришь. Тебе бы поговорить с моей подругой Мари. Я написала ей письмо, как ты и говорила, но ответа пока нет. Мой друг ищет ее, надеюсь, что она еще жива. — Я думаю, что мы ее найдем и вы увидитесь с ней. Не хорошо терять лучших друзей. — Ты права. Я замерзла, пошли спать. Мы отправились по своим постелям. Я в объятья своего любимого мужчины. Мне не хотелось терять ни одной минуты. Я наслаждалась нашими чувствами. Утром я решила, что денег мало и конечно необходимо сделать еще и ремонт в магазине, но мне очень нужна теплая одежда и придется на нее потратиться, иначе если заболею, никто мне тут не поможет и придется умереть и очнуться в другом мире. Я зашла в небольшой магазинчик готовой одежды. На манекенах у дверей красовались очень симпатичные душегреи, но дорогая отделка говорила о том, что мне они не по карману. Продавец посмотрела на меня: — Что вы хотите? — Хочу что-то такое, только самое дешевое, что есть у вас. — я кивнула в сторону манекенов. Она фыркнула и скрылась в подсобке. Через пару минут показалась с теплой короткой курткой. Она была похода на ватник, только сшитый вручную. — Сколько это стоит? — Двадцать монет. — Хорошо, мне подходит. Мне еще нужен длинный плащ и теплый платок. Девушка недовольно завернула душегрею и связала ее веревкой. Плащ и платок я надела сразу и вышла. Осталось купить теплую обувь. Тут сложнее, потому что они носили теплые чулки и деревянные сабо, а я искала что-то особенное, чтобы не мерзнуть. Чулки прикупила, но сапог или что-то подобное не нашла. Придется выкручиваться. Швея из меня никакая, но я все-таки купила теплой ткани, чтобы сшить штаны под платье и не мерзнуть. Все равно их никто не увидит. С обувью решила попозже разобраться, пока будем ходить в том, что удалось найти. В плаще и платке, который я обмотала вокруг себя и завязала сзади, стало намного теплее и первое время точно мерзнуть не буду. Жизнь налаживалась. После обеда мы направились в свой магазин, чтобы осмотреться. Нужно оценить работу, которую придется сделать и посмотреть, что можно уже начать, не дожидаясь пока заработаем деньги. 44 глава Первым делом мы осмотрели печи. Это то, что нам нужно в работе и поэтому самое важное было здесь их работа. Главная печь и камин нас порадовали, их нужно только почистить и побелить, а вторая, самая дальняя печь, нуждалась в серьезной проверке печника. Пока я начала осматриваться и решать, что выкинуть, Тео сходил за печником. Седой мужчина все проверил. Печь почистил, камин решил осмотреть на завтра. — А со второй печкой придется повозиться. Тебе нужно будет сходить на реку за город и набрать глины, я покажу, где можно набрать. — похлопал по плечу пекаря мастер. Они вышли на улицу, тот что-то показывал и объяснял. В итоге решили, что мой возлюбленный это сделает завтра. Сегодня мы разобрали старые ящики и спалили их в печи. Проверили тягу. Все работало правильно и это не могло не радовать. Я смотрела на открытый огонь в печи, грела руки и радовалась. Сердце наполнялось покоем, любовью и нежностью. Это ощущение приходит, когда ты живешь с родителями, а потом переезжаешь в свой уголок. И хочется уюта, порядки навести. Мы провозились до вечера. Тео разобрал несколько вонючих столов, я перенесла валяющиеся ящики, какие-то тряпки. Мусор спалили, а столы он порубил на дрова, вынес на задний двор и сложил стопкой. Уставшие, но довольные мы отправились домой. Было уже поздно, поэтому мы тихонько поужинали, то, что приготовила Ивонна и оставила в нашей комнате и легли спать. Дальше начались будни, утром я готовила слойки, круассаны, Тео их быстро разносил, и мы шли наводить порядки. Несколько дней ушло на уборку. На улице уже серьезно похолодало. Я ходила в телогрейке на работу. В один из вечеров сшила, как смогла себе штаны, под удивленный взгляд пиратки. Она покрутила в голове мое изделие, но ничего не сказала. Теперь то я точно не замерзну зимой. Здесь, конечно, не сибирские морозы, но все-таки очень морозно и холодно. Возлюбленный остался в новом доме, чтобы замесить тесто на хлеб, он хотел опробовать печь и утром приготовить мне тесто на месте. Матушке становилось все хуже и хуже, она перестала совсем вставать. Я сходила в аптеку, мне выдали какую-то очередную настойку, чтобы поддержать ее силы. Но все мои попытки и знания ничем не помогали. Она угасала на наших глазах. Ее не стало через несколько дней, она просто не проснулась. Я трусила ее за плечо, но она не отзывалась. От испуга я отпрянула от нее и смотрела с ужасом, ждала, что она сейчас закашляет и откроет глаза. Я побежала в комнату Энн, потому что Тео несколько дней оставался ночевать там и его не было. — Мама…. она, кажется, умерла. — я смотрела на пиратку, которая допивала кофе. Она молча поднялась, вздохнула и пошла в комнату, где она лежала. Наклонилась, послушала дыхание, потрогала шею: — Она не дышит. — Нужно пульс ей послушать, я не умею. — Что такое пульс? — Сердце, когда стучит. Она наклонила голову, прислонила к груди, посмотрела на меня: — Умерла. Дальше мы занимались похоронами. Я достала чистые вещи. Соседка послала мальчишку за городовым. Тот пришел, посмотрел на тело и сказал, что сообщит похоронщикам. Меня удивило, что он ни тело осматривал на признаки насильственной смерти, а комнату. Как будто грабить собрался. Люди, которые занимаются погребением, приехали на телеге сразу с деревянным гробом. Ее снесли, положили в гроб, закрыли и повезли. Я пошла вслед, потому что не понимала, что нужно делать дальше. По дороге меня догнал Тео, обнял, я расплакалась. Мы долго ехали по проулкам за город, потом дорога сменилась на сельскую. Она петляла и за лесом я увидела высокую часовню. Мы подъехали к ней, там было уже выкопано несколько ям. Похоронщики быстро сняли гроб и опустили в яму. Один из них повернулся ко мне и протянул грязную руку. Я смотрела на него и не понимала, что он хочет: — Мы можем и мебель забрать, если у вас ничего нет. — Мебель? Зачем? Тео заплатил ему, и они уехали опять в город. Мы остались одни у могилы с гробом. С другой дороги приехала еще одна телега с небольшим гробиком и сзади шла какая-то пара. К нам из часовни подошел очень худой священник. Он прочитал что-то над гробом, покрестил и повернулся ко мне: — Горе твое безутешно, дочь моя, сочувствую. — он протянул мне свою руку. Я наклонилась, чтобы поцеловать ее, я наклонилась, а он мне сказал: — Жертву занеси в храм на столик положи. Я оцепенела, а он отошел в сторону и стал ждать, когда опустят второй гроб, который привезли. Тео обнял меня и повел в часовню. В просторном здании посередине стояли лавки, как в католической церкви. Внутри было очень холодно, я даже поежилась. На столе стояла корзина, лежали продукты. Любимый высыпал монеты в горшок. — Ты хочешь побыть здесь? — Нет, пошли домой, я не хочу тут быть. Он обнял, поцеловал в лоб, и мы направились к выходу. Когда мы уходили, я видела, как закапывали уже две могилы. На душе было пусто и тоскливо. Я думала о том, как быстро все происходит и будем надеяться, что матушка перенеслась куда-то и продолжает жить. Слезы тихо скатывались по щеке, как же быстро я привязалась к этому человеку. Дома мы сделали прощальный обед. Молча покушали. Я зашла в комнату, но находиться в ней было тяжело. — Я больше не смогу тут ночевать. Мне кажется тут все пустым, одиноким, мрачным. — Хочешь, будем ночевать там вместе со мной. Я сделаю нам кровать у печки, матрас перетащу с сеном и будем спать. Я согласно кивнула. Детей решили оставить пока у пиратки. Чтобы унять хоть как-то тоску и не думать об этом, я занялась пирожками. На ужин нажарила пирожков с капустой. Работа помогала забыться и не думать о горе, которое меня тут настигло. Вечером мы отправились в наш новый дом. Тео за вечер перетащил часть вещей. Сделал кровать и распределил матрас с сеном по всей длине. В комнате было тепло. Огонь приятно потрескивал в печке. Я застелила матрас плотной тканью, сверху постелила простынь, завернула теплый плед в ткань, положила подушки. Мы принесли с собой пирожки, сделали чай из травок. Комната наполнилась приятным запахом цветов. Казалось, что он проникает внутрь и ты дышишь им. Запах сена смешивался с ароматом и создавал уют. Стола, лавок здесь не было. Пришлось все порубить и превратить в дрова, так как оно пропахло рыбой. Мы расположились на кровати вокруг корзинки. Я смотрела на мужчину напротив себя и понимала, что он мне сейчас ближе всех. Родных тут нет, только он, дочь и Энн. Эти люди самые дорогие и любимые. Я смотрела на него и понимала, что мне страшно потерять Руки согревали горячая кружка и теплый любящий взгляд. День мне казался очень длинным. Я старалась не думать о том, что сегодня потеряла матушку. Меня успокаивала мысль, что у нее все хорошо и что она нашла себе новых родных. Глаза слипались, любимый меня обнял, и я провалилась в сон.