– Во-первых, Макар спит. А проще говоря, он в отключке. Сомневаюсь, что в таком состоянии он Тоню… в общем, имел с ней интимную связь. Во-вторых, если смотреть внимательно, то становится понятно – Тоня снимала себя не сама. В номере был кто-то ещё. А в-третьих, Макар сказал, что вы показали ему съёмку с камеры, на которой якобы она затаскивает Тоню в номер. Да, там видна мужская рука, но принадлежит ли она вашему брату, точно сказать нельзя. Я предложила ему пересмотреть всё, начиная с момента, когда он оказался в номере. И после последней фразы на Марецкого накатывает паника, что заметно по бегающему взгляду. Он нервно теребит галстук, то комкая его, то сжимая в ладони. – Камеры посмотреть не получится. Вчера часть из них вышла из строя, но завтра обслуживающая компания обещала прислать мастера. – Как вовремя, – не сдерживаю комментарий. – Знаете, Кирилл Витальевич, я всё больше склоняюсь к тому, что вы принимали участие в создании этого занимательного фильма. – Откуда такие выводы? – он берёт себя в руки, и теперь его поза угрожающая. Нет больше милого и сдержанного хозяина, к которому все привыкли. – Вам было необходимо, чтобы Макар проиграл. А когда вы поняли, что мы с ним сблизились несмотря на мнение всех родственников, решили пойти другим путём. – Я могу рассказать о твоём участии в споре. – Поздно. Он знает. Я вчера ему сказала и уточнила, что это была ваша идея. Кстати, он принял информацию совершенно спокойно. – Что ж… – громко выдыхает, – я думал, ты умнее. Но надеюсь, ты понимаешь, что являешься «одной из»? Через какое-то время его заинтересованность сойдёт на нет, и Макар вернётся к привычному образу жизни, где основные позиции – это клубы, развлечения и девушки. Много и разных. Кирилл намеренно очерняет брата, и ещё три недели назад я в его словах не усомнилась бы, но сейчас чувствую, что жизненные приоритеты Макара сместились, заставив пойти иным путём. Так ли это, знать наверняка невозможно, но я хочу попробовать построить с ним что-то основательное и важное для нас обоих. – Вы не можете утверждать наверняка. – Я знаю его всю жизнь, и поверь он сделал мало хорошего. – Все мы не очень хорошие люди для кого-то. Кто-то с уверенностью назовёт нас сволочью, а кто-то святым. Всё зависит от того, что мы даём тому или иному человеку, и как он это принимает. Марецкий молчит, а затем разворачивается, чтобы направиться к машине, но бросает через плечо: – Советую разорвать с ним отношения прямо сейчас, иначе страдания тебе обеспечены. Не двигаюсь, гипнотизируя удаляющийся автомобиль, и не понимаю причины, по которой Кирилл топит брата. Он понял, что видео не сработало, а я опрометчиво высказала по каким причинам. Интуиция вопит, предупреждая, что это далеко не последнее испытание для младшего Марецкого, и дальше будет только хуже. Глава 21 Начинаю нервничать, потому что приезд Кирилла вызвал тревогу, а его предостережение напрягло. Теперь я не сомневаюсь, что старший брат стал инициатором распространения видео. Весь день Макар недоступен. Телефон отключён, а сообщения не доставляются. Звоню Лесе, чтобы узнать, на работе ли он, но подруга говорит, что после обеда Марецкого вызвал брат, и больше его никто не видел. Утром спешу в отель раньше обычного, чтобы разузнать хоть что-то о Макаре. Да и он сам должен появиться, потому что отработал несколько дней в новой роли. – Привет! Ты рано, – меня встречает Андрей. – А я уже смену принимаю у Валеры и Ларисы. Осматриваю троих, замечая странное выражение лица. Не связано ли это с Марецким? – Андрей, а Макар вчера работал? – спрашиваю осторожно, хотя мой напарник и так уже понял, что между нами нечто большее, чем простое общение. – А ты не знаешь? – они переглядываются, решая, рассказывать ли мне. – Что именно? – молчание. – Ну, рассказывайте, – начинаю злиться, потому что предполагаю нечто неприятное. – Вчера после обеда к нам полиция нагрянула, – Валера понижает голос, осматриваясь, вероятно, опасаясь увидеть Любашу. – Макара Витальевича попросили пройти в кабинет хозяина. Беседовали долго, а потом он уехал с полицейскими и больше не появлялся. Минут через двадцать Кирилл тоже уехал, и я слышал, как он звонил жене и говорил, что брату требуется адвокат. – Ч-что?.. – мне кажется, я ожидала чего угодно, но только не такого. Полиция забрала Макара? За что? Опускаюсь на стул, не в состоянии предположить, что сделал Марецкий. Два дня он был на работе, вчерашнюю ночь мы провели вместе, а до этого неделю почти не расставались. Может, это связано с нападением в парке? Нашли преступника? – Пару недель назад мы с ним в парке гуляли. На нас напал грабитель, Макар получил ножевое ранение. Обратился в травмпункт, но заявление подавать не стал. Может, нашли нападавшего? – смотрю на Валеру и жажду, чтобы он подтвердил мою теорию. – В этом случае он потерпевший, и адвокат ему точно не нужен, – произносит Лариса, уничтожая мою надежду. – К тому же с ним была ты, а значит, сразу вызвали бы, как свидетеля. Так что нет, здесь другое. – У кого бы узнать… – обдумываю варианты. – Жди хозяина. Только у него можешь выведать подробности. – Раннее утро, а он приедет к обеду, или вообще не приедет, если возникли проблемы с братом… Но есть другой вариант… Роюсь в сумке и нахожу визитку, которую когда-то мне дала Лиза. И если Кирилл вызвал жену, значит, она в курсе. Набираю номер два раза. Звонки остаются не отвеченными, но спустя время она перезванивает. – Лиза, здравствуйте. Вас беспокоит Вероника. Я бы хотела узнать, почему Макара забрали и… – Через час Кирилл приедет в отель. Расскажет. Если посчитает нужным. Скидывает звонок, и я не успеваю даже слова вставить, застыв с телефоном в руке. И всё же кое-что имеется – хозяин приедет через час. Меня потряхивает, а этот час кажется бесконечным. Кирилл появляется намного позже озвученного времени: хмурый, напряжённый и не настроенный на беседу. Но мне всё равно, я хочу узнать хоть что-то о Макаре. Неопределённость страшнее паршивых новостей. Прошу у Андрея немного времени и бегу в кабинет Кирилла, а после настойчивого стука, мне разрешают войти. – Кирилл Витальевич, я звонила вашей жене, но она заверила, что вы лично расскажете, какие проблемы у Макара. – Большие, я бы сказал – гигантские. Приглашает сесть, и несколько минут молчит, дотошно меня осматривая. Осадок, оставшиеся после вчерашнего разговора, даёт о себе знать. И если бы имелся человек, который мог поделиться информацией, к Кириллу я бы не обратилась. – Так, в чём дело? Макара в чём-то обвиняют? – Да. В изнасиловании. – Что?! Не знаю, почему, но начинаю хохотать. Странная реакция удивляет Марецкого-старшего, но ещё больше меня удивляет причина задержания Макара. Вот что-что, а подобного с ним произойти не может. Девушки на шею ему готовы залезть, и делать ему для этого ничего не нужно: парафраз, улыбка и приглашение в какое-нибудь ультра дорогое место. – Интересно, и кто заявитель? – Антонина. Новый приступ хохота, и Кирилл начинает злиться. – Тоня? Вы сейчас пошутили, наверное? – Нет. Она заявляет, что в ночь на воскресенье, Макар затащил её в номер и взял силой. И это та самая ночь, когда Тоня сняла видео, которые видели многие, если не все. – Вы серьёзно?! Она выкинула видео в рабочий чат. Я пересмотрела его раз десять, и страданий уж точно не заметила. А весь следующий день Тоня делилась подробностями времяпрепровождения с братом хозяина и описывала довольно интимные моменты, которыми вообще не принято делиться. – Все свои сообщения из чата она подтёрла, а видео удалила. – Это вопрос решаем: у меня есть и видео, и скриншоты всех её сообщений. Остаётся только их предоставить. А к ним можете приложить съёмки с камер трёхнедельной давности, где она сама висит на шее у Макара в коридоре четвёртого этажа. Также я могу подтвердить, что Тоня угрожала мне в присутствии Леси. По её мнению, он должен достаться только ей. – Твоё стремление помочь похвально, но вряд ли ему пригодится. – Это почему? – Потому что у Тони тоже имеется свидетель, который подтверждает факт принуждения. – Интересно, кто? Подруг у неё нет, а сотрудники отеля обходят стороной склочную особу, которая преследует состоятельных гостей и напрашивается к ним в номера. – Можешь это подтвердить? – Кирилл приподнимает бровь, и мне всё больше кажется, что он не дождётся, когда я заткнусь. – Могу. Два раза конверт с деньгами для Тонечки передавали через меня с определённой и понятной благодарностью. Даже могу назвать данные гостей, в номерах которых она побывала. – Вероника, мы справимся сами. Лиза сейчас изучает возможные варианты выхода из ситуации. Он желает избавиться от меня, и сделать всё, чтобы я не лезла со своей, ненужной никому из родственников Макара, помощью. – Да-да, конечно. Изучает. Вот только её ненависть к Макару настолько явная, что она «изучит» не в его пользу. – Я правильно понимаю, – шипит, перегибаясь через стол, – ты сейчас мою жену обвиняешь? – Ваша жена прямо заявила мне, что хочет отомстить Макару, а ужин в доме ваших родителей дал понять, что она настроена серьёзно. – Я не пасую перед ним, перенимая интонацию и позу, что немного остужает Марецкого. – Что, видео не принесло желаемого эффекта? – Кирилл дёргается, распахивая глаза. – Не принесло. И подтверждение этому сейчас читается на вашем лице. Сначала это были лишь подозрения, но сейчас я уверена: вы помогли Тоне это снять. Не знаю, как вы накачали Макара, но его состояние было вам на руку. За что вы его так ненавидите? Что он сделал? Вам или вашей жене, а может, родителям. Вы целенаправленно его уничтожаете, а это обвинение в изнасиловании, – хохотнув, наблюдаю за эмоциями Марецкого, который вот-вот вскочит и придушит меня, – самое абсурдное, что можно придумать. Или у вас не было времени, чтобы всё грамотно спланировать, или вы не в курсе репутации Тонечки. Это, скорее, в её адрес такое обвинение может поступить, но никак не наоборот. Как бы я ни относилась к Макару, но могу признать, что девушки готовы лезть на него, как на новогоднюю ёлку, лишь бы заполучить немного внимания. Так что, я хочу знать, что на самом деле происходит, а ещё хочу увидеться с Макаром. – Не могу удовлетворить твоих желаний, – слащаво улыбается Кирилл, – потому что ты не часть семьи Марецких. – Не хотела бы я быть частью такой семьи, – фыркаю, вспоминая слова сестры, которая советовала мне держаться подальше от Марецких. – Тебе и не светит, – заключает Кирилл. – И кстати, ты уволена.