Такое обращение Даниэле совсем не понравилось, поэтому она оттолкнула одноклассника в сторону и встала перед старостой. — Что значит поздно? Ты сказал, что принимаешь заявления до конца уроков! — Да, и уроки закончились три минуты назад, — ответил он и взглянул на наручные часы. — Если быть точным, то уже четыре минуты назад. — Мне плевать, когда закончились эти уроки, — повысила голос Даниэла. — Я не для того носилась туда-сюда, ты хоть понимаешь, что я пережила? Потеряв самообладание, она схватила старосту за воротник и изо всех сил затрясла его. — А мне плевать, что ты пережила, — огрызнулся он и отбросил её руки. — Никто кроме тебя не виноват, что у тебя башка дырявая! Я две недели эти заявления собирал! Две недели! Они со злостью уставились друг на друга, а остальные одноклассники переглянулись. — Ну, начинается, — с безысходностью в голосе произнес светловолосый парень и толкнул в плечо своего друга. — Погнали отсюда, а то щас оглохнем от их ора. Между тем Даниэла решила продолжить своё наступление. — Староста, я даю тебе последний шанс, — сказала она. — Или бери моё заявление, или пожалеешь! — Как я напуган! — ответил он, картинно схватившись за голову. — Я просто трепещу от страха! Сама Даниэла Денисова мне угрожает! Наверное, она сделает со мной что-то ужасное, если только не забудет об этом со своей дырявой памятью! — А я не забуду, потому что прямо сейчас тебя и прибью! Даниэла осмотрелась вокруг и не нашла более подходящего орудия убийства кроме стула, поэтому схватилась за него. — Даниэла, успокойся, — сказала Вероника и оттащила её в сторону. — Я не могу успокоиться, пока не расправлюсь с ним! — крикнула она, но всё-таки перестала вырываться и задумалась. Сдаваться Даниэла не привыкла, поэтому по привычке прокручивала в голове десятки идей в поисках идеального плана. Пока она это делала, в дверях показалась голова незнакомого парня. Он окликнул старосту, и тот подошёл к нему. Все остальные одноклассники к этому времени разбежались, поэтому момента лучше было не найти. Убедившись, что староста отвлёкся, Даниэла подбежала к его раскрытому рюкзаку и заглянула внутрь. Среди тетрадей ей сразу удалось обнаружить стопку заявлений и быстро запихнуть в середину своё. — Всё, побежали, — шепнула она Веронике и поспешила скрыться с места преступления. — Эй, Денисова, а ну стой! — внезапно крикнул староста, когда они пробежали мимо него. На секунду Даниэле показалось, что её сердце остановилось от страха, но она всё равно постаралась сохранить внешнюю невозмутимость. — Чего тебе? — как можно непринуждённее спросила она, чтобы не выдать свою нервозность. — Ты хоть видела, как ты тут наследила? Даниэла взглянула на свои ботинки, с которых стаял налипший снег, посмотрела на грязные следы от них, и резко осмелела, осознав, что староста ничего не заметил. — Тебе какая разница, ты что, уборщицей тут подрабатываешь? — Да потому что это мне потом выслушивать претензии, что наш класс насвинячил, и мне оправдываться! Так что взяла тряпку в зубы и убрала тут всё, быстро! — Ага, бегу, — ответила Даниэла и пошла прочь. Староста кричал ей вдогонку всё, что о ней думает, но она не планировала оправдываться. Был бы он нормальным человеком, не жалко было бы ему помочь, но с самого начала он без остановки цеплялся к ней и вечно искал повод, чтобы поиздеваться. Появился этот парень в жизни Даниэлы в начале учебного года, когда их десятые классы переформировали из-за того, что многие ушли из девятых. До этого он учился в параллельном, и Даниэла, к своему счастью, его не знала. Старостой он стал практически сразу, и не проходило и дня, чтобы он не прицепился к ней, причём поводы казались ерундовыми, и было ясно, что делает он всё это исключительно из-за врожденной вредности. — Как же он меня бесит, — сказала Даниэла. — Справедливости ради стоит заметить, что и ты его тоже, — ответила Вероника. — Вот и хорошо. Пусть привыкает к мысли, что не все под его дудку плясать будут. Когда они вышли из школы, снежная битва уже была в полном разгаре. Среди шумной толпы Даниэла сразу высмотрела того самого мальчика в синей шапке, запустившего в неё снежком, и поняла, что пришла пора поквитаться с ним за всё. Дети разделились на два лагеря, и она присоединилась к тому, который был против её обидчика. — Ну-ка подвиньтесь, — приказала Даниэла мелкотне и бросила свою сумку в общую кучу, за которой все прятались от огня противника. — Сейчас я вам покажу, как играть надо. — Ух ты, у нас секретное оружие разблокировалось! — восторженно воскликнул пятиклассник и протёр руками заляпанные снегом очки, чтобы получше её рассмотреть. — Так нечестно! — крикнул кто-то с другой стороны. — Мы так не будем играть! — Да, если использовать секретное оружие, то у всех! — согласился мальчик в синей шапке. — Всё честно! — ответил пятиклассник. — Кто набрал нужное количество очков, у того оно и активируется! Возмущенные возгласы становились всё громче, и Даниэла не выдержала. — Какие вы все нудные! — сказала она и повернулась к подруге. — Ник, давай к ним. — Ты серьёзно? — спросила та. — Да, серьёзно! Я тебе потом всё объясню. Вероника нерешительно посмотрела на всех, но всё-таки пожала плечами и направилась ко второй команде. — Ну что, пацаны, — сказала Даниэла, — сейчас мы их размажем. — Ура!!! Игра 2. Пристальный взгляд Всё было хорошо ровно до следующего утра. Началось всё с того, что Даниэла, как обычно, проспала. Потом она обнаружила, что снег валил всю ночь, и на её привычном пути в школу выросли непролазные сугробы. Затем ей вспомнилось, что на первом же уроке планировалась контрольная по алгебре, к которой она совсем не готовилась. «Хуже быть уже не может», — думала Даниэла, пока бежала к кабинету, не зная, какие ещё удары приготовила ей судьба. В класс она ворвалась ровно со звонком. Даниэла плюхнулась за свою парту, шумно выдохнула, опустила голову и уткнулась взглядом в помятый листок с потёкшими чернилами. Этот предмет был ей смутно знаком, но она всё же подцепила его пальцами, чтобы повнимательнее изучить. — И как это понимать? — с явным неудовольствием в голосе спросила она у своего соседа. — Так и понимать, Денисова, — ответил староста. — Ты считаешь, что я настолько тупой и ничего не замечу? Я ожидал от тебя подобного крысятнического шага. Внезапно контрольная перестала быть проблемой номер один. Теперь на первый план вышла новая задача — заставить старосту забрать заявление обратно. В этот раз Даниэла решила сменить тактику и перешла от угроз к эмоциональному шантажу. — Ты мог бы хоть раз поступить как человек и помочь? — спросила она, сделав щенячьи глазки. — А? — громко переспросил староста, приложив руку к уху. — Что ты там говоришь? Я просто плохо слышу после того, как сегодня уборщица разоралась на меня за грязь в классе. Даниэла цокнула языком. Взывать к жалости этого бесчувственного тупицы было бесполезно, поэтому следовало продумать другой план, чем она и занялась вместо решения непонятных задач на контрольной. Минут десять всё было тихо, а затем староста бросил взгляд на пустую страницу перед Даниэлой и усмехнулся. — Что, Денисова, память опять подвела? — шепнул он. — Забыла всё, чему учили? — Тебе какая разница? В свою тетрадь смотри! — Забавно наблюдать за твоими жалкими потугами, как ты только до десятого класса дожила с таким крошечным мозгом? — Слыш ты! — прошипела Даниэла громче, чем следовало. — Вторая парта! — сказала учительница. — Что за разговоры? — Ольга Николаевна, он меня отвлекает, пересадите его куда-нибудь на заднюю парту, а то я так ничего не решу! — Чего? — возмутился староста. — Почему это я должен пересаживаться? Тебе надо, ты и вали! — Ты как со мной разговариваешь?! — А ты по-другому не понимаешь! — Тихо! — приказала учительница. — Никто никуда не пересаживается, все остаются на своих местах, разговоры оставляем до перемены. Не повиноваться таким чётким инструкциям было невозможно, поэтому порядок в классе был восстановлен. Даниэла со старостой демонстративно отвернулись друг от друга в разные стороны и молча просидели до конца урока. Даже после звонка они не проронили ни слова и разошлись с таким видом, будто были не знакомы. — Всё-таки нужно найти способ заставить его взять это заявление, — сказала Даниэла Веронике, когда они вышли в коридор. — Зачем всё так усложнять? Ты же можешь сама отнести его или классуху попросить. Он же не главный человек в нашей школе.