«Пугаешь…» — повторила она про себя, и почувствовала, будто нашла недостающий кусочек пазла. — Это же гениально! — радостно воскликнула Даниэла и отвернулась от него в самый последний момент. — И как мне это сразу в голову не пришло? Глаза у неё мгновенно загорелись от воодушевления, и она замерла, чтобы не спугнуть посетившее её вдохновение, а вот Феликс снова ничего, кроме недоумения, не ощутил. Он видел, что Даниэла не притворяется и не изображает равнодушие, но от этого понять её становилось ещё сложнее. — Извини, мне нужно бежать, потом поговорим, — торопливо сказала она, высвободившись из его объятий, и унеслась прочь. *** Только за поворотом Даниэла вдруг сообразила, что не знает, куда направляется. Вообще-то ей нужен был староста, но его координаты пока оставались загадкой, поэтому она схватила телефон и позвонила ему, так как набирать сообщение у неё не хватило бы терпения. — Ты где сейчас?! У нас экстренное собрание! — сказала Даниэла, как только услышала, что он взял трубку. — Господи, Денисова, ты скоро мне в кошмарах сниться будешь, — ответил староста. — Что тебе от меня нужно? — Я придумала кое-что крутое! В столовой по субботам было особенно спокойно: не гремела посуда, не текла из-под кранов вода, и даже не переговаривались поварихи, у которых в этот день был выходной. Только за кассой обычно дежурила одинокая работница буфета, но сейчас она увлеклась разговором с уборщицей в коридоре. Более подходящего места для секретных обсуждений было не найти, поэтому Даниэла договорилась встретиться со старостой здесь, но он задерживался. — Ну где его носит? — спросила она, нетерпеливо подпрыгивая на стуле. Вероника пожала плечами и продолжила рисовать в блокноте эскиз платья, а Даниэла зевнула, откинувшись назад. Небо затянули низкие облака, лампы не горели, и от этого всего ужасно хотелось спать, однако переполнявший Даниэлу энтузиазм заставлял её бороться с дремотой. Наконец, в столовую зашёл староста. — Что там у тебя? — спросил он, сев напротив. — Короче, я тут подумала, а почему бы нам не сделать комнату страха? — с неподдельным восторгом предложила Даниэла. — Представьте, заклеим окна, чтобы было темно, врубим наш проектор, включим музыку страшноватую, построим какой-нибудь лабиринт из парт и стульев, запрячем пару человек, чтобы они откуда-нибудь выскакивали и пугали людей, а в конце всех будет ждать Вероника с предсказаниями. Ну, типа, если хочешь узнать свою судьбу, придётся пройти испытания. — Комнату страха? — переспросил староста. — По-твоему, это новогодняя тема? Больше для Хэллоуина подходит. — Ещё какая новогодняя! У нас в парке такое каждый год устраивают как раз в это время, — настаивала Даниэла. — И вообще, у всех снежинки будут и песни про ёлочку, а у нас полный треш! Да к нам народ толпами повалит! Но мы не будем пускать всех сразу, чтобы страшнее было, максимум один-два человека, заодно очередь перед входом соберётся, от этого всем ещё интереснее станет, что там такого внутри! Ну, что скажете? Молчание затягивалось. Даниэла переводила взгляд то на старосту, то на Веронику, но никто из них не спешил высказывать своё мнение, и ей показалось, что они не оценили эту идею. — Почему бы и нет, — наконец заговорила Вероника. — А мы успеем? — спросил староста. — Успеем! — уверенно сказала Даниэла. — Я займусь предсказаниями, Вероника придумает и сделает костюмы, у неё уже есть наряд для ведьмы, останется только парочка тряпок для привидений или чего-то в этом духе. Ты организуешь создание и украшение лабиринта, а ещё нужно найти тех, кто хочет сыграть роль нечисти. Сегодня, завтра и послезавтра всё готовим, во вторник после уроков оформляем кабинет, в среду побеждаем! Столь честолюбивый план не вызвал у старосты никаких возражений, и весь следующий час они втроём разбирались с тем, что им нужно сделать. Сопровождалось это всё спорами и выдёргиванием листов из несчастной тетради, но в конце концов им удалось разобраться и раскидать на всех обязанности. После этого Даниэле хотелось уже приняться за дело, но уходить из школы до конца занятий было нельзя, так что она томилась от безделья в актовом зале, составляя примерный список предсказаний. Минут за десять до последнего звонка Даниэла начала по-тихому собираться, чтобы улизнуть вместе с Вероникой, но ей помешал староста. — Денисова, закинь журнал в каморку, а то все наши сейчас разбегутся, — попросил он. Так как речь шла о деле особой важности, спорить она не стала. Схватив журнал, Даниэла побежала к учительской, чтобы побыстрее разделаться с этим поручением, но остаться незамеченной у неё не вышло, потому что у одиннадцатого класса тоже закончился последний урок. Встреча с Феликсом была ожидаемой, но совершенно несвоевременной для Даниэлы, поэтому она опять проигнорировала его и направилась по своим делам. Их с Феликсом маршрут совпадал, и избежать столкновения с ним у неё не получилось бы в любом случае. Он не останавливал её, но и не отставал, однако Даниэла и не подозревала, что он идёт за ней. Добравшись до каморки, она закинула журнал на стеллаж и собралась уходить, но Феликс перегородил ей путь. — Даниэла, подожди, — сказал он. — Извини, мне бежать надо, меня Вероника ждёт. Даниэла хотела обойти его, но Феликс обхватил её руками и прижал к себе, уткнувшись носом ей в плечо. — Ты можешь хотя бы несколько минут не думать об этом конкурсе? — А о чём мне ещё думать? — спросила она. — Обо мне, например, — прошептал Феликс. В его голосе даже прозвучало что-то похожее на грусть, но Даниэла силой воли отогнала от себя это наваждение. Слишком часто она сама придумывала то, что хотела услышать и, кажется, теперь надежды на лучшее у неё не осталось. — И зачем мне думать о тебе? — спросила Даниэла неожиданно жёстко даже для себя. — В этом же нет никакого смысла. Феликс вздохнул и ещё крепче сжал её в объятьях. — Прости, — сказал он. — Я не хотел опять доводить тебя до слёз. Ты права, иногда я веду себя как полный идиот и ничего не замечаю, но я люблю тебя и хочу быть с тобой. — Ты сейчас действительно понимаешь, о чём говоришь, или просто знаешь, что я хочу услышать? — спросила Даниэла, отстранившись от него, и посмотрела ему в глаза. — Я уже поняла, что бесполезно пытаться изменить тебя, так что я ни единому твоему слову не верю. Испугался, что на меня твои приёмчики теперь не действуют и решил снизойти до признаний в любви, лишь бы я никуда не делась? Смешно, Феликс. Оставаться с ним наедине Даниэла больше не могла, поэтому оттолкнула его в сторону и ушла, а он не стал её останавливать. На самом деле ей очень хотелось верить в то, что Феликс говорил правду, но она так устала от его бесконечных манипуляций с её чувствами, что разбираться в этом не хотелось. Да и глупо было бы после всего, что произошло, кидаться на него только из-за нескольких милых слов. В конце концов, ему некого было винить, потому что Феликс сам всё это устроил. Если он пытался играть по своим правилам, то пусть теперь сам разбирается, кто победил. *** По субботам школа быстро пустела, и только из спортзала доносились громкие крики и глухие звуки ударов мяча. Старшеклассники часто собирались в это время после уроков, чтобы поиграть в баскетбол, и их главным идейным вдохновителем был, конечно, Максим. Не заметить его было невозможно, потому что он быстрее всех носился по площадке, ловко обходил других парней и громко раздавал всем команды, отчего больше походил на тренера. Это была последняя тренировка перед каникулами, и всех охватила предпраздничная расслабленность и беззаботность, поэтому серьёзного матча не получилась. Вместо этого старшеклассники устроили соревнование по попаданию мячом в кольцо с другого конца зала, но даже оно постоянно прерывалось смехом и шутками. В какой-то момент Максим отвлёкся и с удивлением обнаружил, что возле входа стоит Феликс. Тот прислонился к стене и думал о чём-то своём, но не было сомнений в том, что пришёл он не просто так, потому что увидеть его в спортзале было практически невозможно. Естественно, Максим не смог удержаться и решил подойти к нему, но сделать это напрямую не захотел. Вместо этого он схватил свободный мяч, побежал к кольцу, висевшему у двери, подпрыгнул и точным броском отправил его в корзину. — А ты что тут забыл? — словно между делом спросил Максим. — Я тебя в последний раз здесь видел классе в… шестом? — К тебе пришёл, — коротко ответил Феликс. — Если ты собрался вступить в мой фан-клуб, то все места уже заняты. — Нет, я хотел извиниться. Хотя Максим и помнил про их спор с Даниэлой, он не верил, что у неё получится в нём победить. Всё-таки Феликс был очень упрямым, когда дело касалось таких вопросов, и заставить его сказать что-то подобное могло только чудо. А ещё, как выяснилось, Даниэла. — С чего это вдруг? — спросил Максим, прислонившись к стене рядом с ним. — Вроде тебе и без меня нормально жилось. — Ты мой единственный друг. — Надо же, вспомнил. И с чего у тебя совесть проснулась? — Мне больше не с кем поговорить. — Вот так всегда, — вздохнул Максим. — Про друзей вспоминают, только когда от них что-то нужно. Хотя сказал он это в шутку, Феликс, похоже, этого не понял, потому что бросил на него быстрый взгляд и направился к выходу. — Да ладно тебе, с каких пор ты такой обидчивый? — спросил, смеясь, Максим, когда догнал его. — Подожди, мне переодеться надо и пойдём. — У тебя ещё тренировка не закончилась. — Да и пофиг, — отмахнулся Максим и потянул на себя дверь раздевалки. — Так что случилось? — Ничего. — А выглядишь паршиво. Раскис из-за ссоры с Даниэлой? — Нет, я просто не спал сегодня. — Не спал из-за ссоры с Даниэлой? — уточнил Максим. — Ладно, можешь не отвечать, я и так вижу эту печаль в твоих глазах. Никакой другой человек никакой печали в этот момент у Феликса не заметил бы, но Максим слишком давно его знал и понимал, что привычка пялиться в окно всегда указывала на то, что тот чем-то расстроен. А Феликс как раз залип у подоконника, да ещё и скрестил руки на груди, что было явным признаком особой задумчивости. — Неужели всё настолько плохо? — спросил Максим, стягивая застрявшую на голове футболку. — А разве могло быть по-другому? — спокойно ответил Феликс. — Я же говорил, что с моими навыками социального взаимодействия мне нужно жить где-нибудь на необитаемом острове или, ещё лучше, на кладбище. — Как же я скучал без моей любимой рубрики «Нытьё от Фила», — воскликнул Максим и, скомкав форму, запихнул её в рюкзак. — Это не нытьё, а очевидный факт. — Да, да, да, пойдём уже. Не дожидаясь, когда Феликс зашевелится, Максим вытолкнул его в пустой коридор, и они пошли к гардеробу, как и раньше: под звуки весёлой болтовни, изредка прерываемой саркастичными комментариями.