– Ну, доложи свои намерения насчёт моей сестры Надежды. – Познакомился с ней случайно. О том, что она твоей крови, понятия не имел. Иначе бы к ней не сунулся. Пригласил позировать для картины. Ну и понеслось. Дело обычное, если мужик с бабой приглянулись друг другу. – Ну, а как насчёт женитьбы и пышной свадьбы? Только не юли, говори по чесноку. – Об этом я и мыслей не держал. Думал толкнуть квартиру и уехать из города. Надежда мне нравится, но я жених никакой. У меня в каждом городе новая любовь. Я не намерен свою жизнь круто менять. Найди сестре более достойного спутника жизни. – Я тебя услышал. Твой выбор мне понятен. Жаль только Надьку. Опять промахнулась. Но, как мужик, я тебя понимаю. Только подумай, как я теперь должен с тобою поступить? – А какие ко мне предъявы? Я воровских законов не нарушил. О твоём родстве с Надеждой не знал. От квартиры вдовы готов отступить. Вот и выходит, что ты меня должен отпустить. – Не так всё просто. Свободу надо заслужить. Окажешь мне услугу – и гуляй на все четыре стороны. Срочно нужно изготовить документы на передачу мне контрольного пакета акций крупного завода. Бумаги были уже готовы, но врагам удалось их уничтожить. Остались лишь ксерокопии. По ним сможешь изготовить подлинники? – Покажи образцы. Волохов некоторое время рассматривал документы: «Для меня дело несложное. Но, скорее всего, после выполнения заказа меня ликвидируют. Да и до архива Столяра я пока не добрался. Надо потянуть время». И он произнёс: – За пять дней сделаю. Понадобятся пустые бланки, краски, тушь, чертёжные перья, резина, скальпель, бритвенные лезвия и ещё кое-что по мелочи. Я составлю список. – Нет, весь пакет документов надо изготовить в течение двух суток к утру пятницы. – Ладно, попробую. Колдовать буду у себя дома. Мне не мешать. За работу хочу получить триста тысяч. Это будет компенсацией за упущенную мною квартиру. – Не много ли просишь? – В самый раз, чтобы покинуть ваш город с выгодой. Всё по понятиям. – Ладно, я согласен заплатить за скорость. Но за качество ответишь жизнью. Пиши список нужных тебе материалов. Мои люди привезут их тебе завтра с утра. Волохов с тревогой подумал: «Столяр легко согласился потому, что не собирается платить и оставлять меня в живых. Остаётся всего два дня, чтобы добраться до его архива. Плохо». Стараясь не вызвать подозрений, он попросил: – Разреши позвонить и успокоить твою сестру. – Она сама мне названивает. Я даже аппарат отключил. Сейчас свяжу тебя с нею. Столяр включил телефон на громкую связь, и сразу в кабинет ворвался взволнованный голос Надежды: – Алексей, почему не берёшь телефон? Я же знаю, что Николай у тебя. Не смей его трогать. Я уже взрослая девочка и сама решаю, с кем мне встречаться. Если с ним расправитесь, то, клянусь, и я жить не стану! Я люблю этого человека! – Постой, не ори! От твоих воплей телефон может расплавиться. Твой парень жив, здоров и невредим. Мы с ним обо всём договорились. – Я хочу это от него услышать. Дай нам поговорить. – Да сколько хочешь. Николай взял трубку и поспешил успокоить женщину: – Надя, не волнуйся. Со мною всё в порядке. Меня сейчас отпустят. Через полчаса захвати меня у торгового центра недалеко от кафе. Сможешь? – Да, конечно. Не задерживайся там. Волохов отдал телефон Столяру и предложил: – За нами с Надеждой следить не надо. Я никуда от обещанного мне бабла не скроюсь. И Надежде пока обо мне лишнего не говори. Пусть лучше от меня узнает, с кем дело имеет. – Договорились. Я жду результата. Всё, иди. Как только за Волоховым закрылась дверь, Столяр дал команду по телефону начать слежку за сестрой и художником. Он не собирался играть по чужим правилам и оставлять в живых человека, ставшего опасным свидетелем его криминальных дел. А Волохов, покинув офис, поймал такси и по дороге к торговому центру начал продумывать план спасения. Иномарка Надежды его уже ждала. Едва он пересел в её машину, Надежда крепко прижалась к нему: – Я уж думала, что никогда не увижу тебя живым. – Нет, всё в порядке. Я смог убедить Алексея в искренности наших чувств. Поедем ко мне? – Нет, Коля, от брата можно ожидать любой гадости. И в любовь неземную он поверить никогда не сможет. Если тебя пока отпустил, то, значит, ему что-то от тебя нужно. – Ты права. Он подрядил меня изготовить ему подлинники сгоревших документов на приобретение контрольного пакета акций. – Я так и знала. Теперь он тебя из своих лап не выпустит. За нами, кстати, слежка. Вон в той машине едут его парни. – Ну и плевать. Теперь нам скрываться не надо. Поедем ко мне и оторвёмся по полной. – Нет, я тебя им больше на растерзание не отдам. Есть у меня в запасе укрытие, о котором ни одна живая душа не знает. Моя подруга уехала за границу с мужем-нефтяником на два года, а ключи от своего летнего домика оставила мне для присмотра. Там нас не найдут. Надо только оторваться от этих гавриков. – Как думаешь это сделать? – Тут недалеко прямо за трамвайными рельсами есть лабиринт проходных дворов. Нам надо только совершить один рискованный манёвр, и мы будем в безопасности. Пристегнись. Надежда резко сбавила скорость и поехала вдоль рельсов. Дождавшись идущего навстречу грохочущего трамвая, она внезапно резко перед ним повернула и переехала пути на другую сторону улицы. Отрезав путь преследователям, Надежда через мгновение проехала под арку проходного двора и начала быстро петлять по узким переулкам. Наконец машина выехала на окраину города и помчалась по пустынному шоссе. Надежда облегченно вздохнула: – Теперь мы в безопасности, и у нас впереди целая ночь. Правда, летний домик не обогревается, и там холодина страшная. Надеюсь, ты не дашь мне замерзнуть. – Это зависит не только от меня, но и от твоего энтузиазма. – Об этом можешь не беспокоиться. И Надежда счастливо и многообещающе рассмеялась. Летний домик оказался построенным в дачном посёлке, землю под который выделили недавно. Повсюду виднелись лишь вырытые фундаменты и белели стенки времянок без всяких ограждений. В надвигающейся темноте Волохов разглядел у густых кустов акации невысокую будку и спросил: – Это туалет? – Это бытовка для садовых инструментов. Приходится нужду справлять вон в том лесочке. Тебе надо? – Нет, я так просто поинтересовался. – Ну и ладно. Сейчас зайдём внутрь и начнём обустраиваться. – И всё же, зачем ты меня сюда привезла? Могла квартиру снять где-нибудь в городе. – Был у меня резон. Ты пока лишних вопросов не задавай, а к утру тебя ждёт нечаянная радость. А пока достань из багажника сумку с вином и холодными закусками. Я, перед тем как захватить тебя у торгового центра, заскочила в магазин и отоварилась. Здесь нет печки и электричества. Зато нас ждёт ужин при свечах, как когда-то мечталось в девичьих грёзах. – Слушай, Надежда, мне надо тебе сказать нечто важное. – Сейчас никаких серьёзных разговоров. Я очень боялась, что это свидание с тобою не состоится. Так что все объяснения завтра утром. А сейчас нам предстоят незабываемые часы. Прошу, ничего больше не говори, и пойдём в дом. И Волохов благоразумно подчинился. Он и сам испытывал нетерпеливое влечение к этой женщине, готовой самозабвенно рисковать ради него. Надежда неспешно расставила закуски, и они сели за стол. Пламя свечей колебалось от сквозняка, причудливо отражаясь на стенах чередованием бликов света и тени. Это создавало впечатление попадания в сказочное царство, в котором с переменным успехом добро сражается со злом. Надежда явно оттягивала момент близости, распаляя нетерпение Николая. Наконец, ей наскучила эта извечная игра, и она позвала: – Нам пора отдыхать. Но раздеваться не будем. Иначе ночью задубеем здесь от холода. И Волохов охотно ей подчинился. Ближе к утру он проснулся от еле различимого движения встающей с кровати женщины. Желая убедиться, что её партнёр спит, она еле слышно позвала его по имени. Но Волохов сделал вид, что продолжает спать, и не ответил. Надежда, бесшумно ступая босыми ногами по дощатому полу, быстро выскользнула из комнаты. Николай вспомнил об обещанном накануне сюрпризе и поспешно прокрался следом на террасу. Отсюда было хорошо видно, как тонкая женская фигура метнулась к бытовке. До него донеслось звяканье передвигаемых лопат и грабель. Затем шум на некоторое время стих. Потом скрежет возобновился вновь, словно металлические орудия клали на место. Вслед за этим Надежда выскользнула наружу и направилась к дому. В руках она держала пачки денежных купюр. И Волохов догадался: «Она хранит заначку Столяра на недостроенном дачном участке. Скорее всего, и архив брата находится здесь. Мне здорово везёт в этом городе». Волохов поспешно вернулся в комнату и лёг на кровать, сделав вид, что продолжает спать. Надежда положила деньги на стол и осторожно прилегла рядом. Через час окончательно рассвело, и Надежда начала его будить: – Вставай, нам надо спланировать наши дальнейшие действия. – А что ты предлагаешь? – Не возвращайся к себе. Там тебя наверняка ожидают посланцы брата. Уезжай из этого города. Плевать на тётушкину квартиру. Алексей всё равно её у тебя отнимет. Я дам тебе денег. Ровно сто тысяч. За такую сумму я сумею отчитаться перед братом. – А как же ты? – Когда месяца через два всё уляжется, я к тебе приеду, и мы заживём вместе. – Это невозможно. Я должен тебе признаться, что я не Петров, а ранее судимый за мошенничество Волохов. Документы на квартиру поддельные. И нет у меня своего дома. Я гастролирую по городам и развожу лохов. – И меня тоже?! – Нет, в тебя я реально влюбился, увидев через витрину кафе. И если бы ты не оказалась сестрой Столяра, то я бы успешно провернул афёру с квартирой. – Мой брат тоже не святой, и мне наплевать, кто ты на самом деле. Я готова уехать с тобою отсюда навсегда. Здесь мне никогда не будет счастья и покоя. Живу, как птица в клетке. – Не всё так просто. Твой брат знает обо мне всё, и я обязался изготовить ему документы.