Глава 43 Низкого роста светловолосая женщина со стильным каре и немного суховатым выражением лица посмотрела на нас едва ли приветливо. По сыну она лишь мазнула взглядом и совсем не обратила внимания на огромный букет в его руках. Но когда тот вручил цветы с вложенным внутри от меня подарком, обнял ее, а затем повернулся, чтобы нас представить, эта женщина так красноречиво осмотрела меня с головы до ног и обратно, что у меня, обычно не теряющейся под такими взглядами, отнялся дар речи. – Привет, мам, – Тимур не заметил разлившегося густой смолой напряжения. Мой мужчина весь лучился от счастья, черти в глазах плясали сильнее обычного. Невооруженным взглядом видно, как он нами обеими гордился. – Знакомься, Эвелина, моя невеста. Эвелина… – Светлана Львовна, – не дав сыну договорить, представилась она. – Заходите. – Здравствуйте. Очень приятно с вами познакомиться, – улыбку пришлось насильно приклеить к губам. Я переступила порог и закрыла за собой дверь. Женщина поджала губы в отчетливом недовольстве. Светлые глаза, что иглы, вонзились в низ живота. Так неприятно, что захотелось прикрыть его рукой. Она развернулась и быстро удалилась вглубь квартиры. Тимур, как ни в чем не бывало, принялся разуваться. Я же смотрела на него, чувствуя, как все внутри неприятно леденеет от плохого предчувствия и желудок сжимается. Квартира родителей оказалась не такой помпезной, как у их сына, однако дизайнерский ремонт и мебель будто только из салона буквально кричали, что здесь живут не последние люди страны. Отец, высокий, как и Тимур, мужчина с такими же темными и живыми глазами, встретил нас в проеме кухни. Он пожал сыну деловито руку, потом посмотрел на меня. Я вздрогнула от того, насколько же отец и сын были похожи. «Если Тимур будет стареть так же благородно, мое к нему желание никогда не угаснет». «А мне главное не стареть, как моя мама. А то мало ли, пару десятков кило окажутся фатальными». – Добрый день, – поздоровался он со мной. – Игорь Дмитриевич. Он взял полуофициальный тон и, как и жена, выбрал обращение по имени отчеству. – Эвелина, – представилась я в ответ, вдыхая ароматы их дома. В коридоре я видела флакон с палочками, и пахло там мятными конфетами. Из кухни же тянулся насыщенный мясной аромат. И картошечкой еще пахло. Пюре. Приятное сочетание. Голова от него не кружилась, что уже радовало. В последнее время я стала чувствительнее к запахам. Хорошо, что в гостях не стало кисло на языке. Может еще удастся произвести хорошее впечатление и расположить родителей Тимура к себе. Вот только, как оказалось, у меня не было и шанса. Родители перебрасывались с Тимуром репликами о каких-то своих делах, и все казалось мирно. Солнце заливало помещение ярким светом, заставляя щуриться от контраста. Но когда расселись за богато обставленный стол, и каждый наполнил тарелки все, чем пожелал, от меня не укрылось то, что будущая свекровь присматривалась ко мне так, будто не может выбрать линию поведения. Мои наблюдения оказались безусловно верны, но все же расспросы-расстрелы пошли не в том ключе, на который я рассчитывала. – Эвелина, кем вы работаете? – задала вопрос будущая свекровь и сделала это так прицельно, что интуиция буквально взвыла сиреной. – Я директор филиала. – А где именно? Я спрашивала сына, но он почему-то не хочет отвечать. Понимание пришло спустя долгий миг. Сердце сжалось до боли. «Она знает, где я работаю. Что мы с Катей из одной кампании. И собирается сейчас манипулировать этим фактом». Я сверлила взглядом рагу и в экспресс-режиме думала. Ситуация свернула на опасную тропинку. Почему-то после рассказа Тимура о семейной жизни я пребывала в уверенности, что Катя – нежеланная невестка. Но теперь стало понятно, что какой бы странной ни была та женщина, она плотно засела в сердцах этих людей. «У Кати столько обожателей. Сначала Тамара, теперь Светлана Львовна. Она может и стерва, но умеет завоевывать сердца людей». – В «Прадакт корпорейшн», – озвучила я висящий в воздухе ответ и посмотрела на будущую свекровь. Ее глаза зажглись азартным блеском. Правая бровь на секунду взлетела вверх и вернулась в прежнюю позицию. Этот жест стал негласным ответом на мои мысленные вопросы. – О, так вы с Катенькой коллеги? – Светлана Львовна запустила в меня свои коготки, и отпускать за так не собиралась. Я моргнула, чувствуя, как скисает даже намек на улыбку. Отец Тимура сделал вид, что ничего не заметил. Родители моего будущего мужа не принимают его выбор. Катя, несмотря на свой проступок, продолжала оставаться их единственной невесткой. Меня же не удостоили даже притворной доброжелательностью. Кажется, даже будь я многократно лучше той блондинистой швабры, они не одобрят меня. – Мам, к чему ты сейчас это сказала, – а вот Тимур сощурился, почувствовав, наконец, атмосферу. Его рука под столом нашла мою и крепко сжала, даря успокоение. «Правильно. Не нервничай, Эвелина, тебе и ребенку это вредно. Я замуж за Тимура выхожу, а не за его родителей. Подумаешь, будет еще одна мама, с которой я не общаюсь. Не в первой…» – Тимур, для нас с папой это все неожиданно. Ты ничего толком не объяснил, скоро свадьба. Ребенок еще… тоже неожиданно. Мы рады внукам, но думали, что они будут у вас с Катей. А вы, оказывается, якобы не живете давно. Развелись только почему-то недавно совсем. И сразу невесту в дом привел. Беременную. Что я должна была подумать… Мои пальцы сами непроизвольно сжались на руке Тимура. Наверное, со стороны все действительно выглядело самым неприглядным образом. Сколько сценариев можно подставить под нашу ситуацию. Возможно кто-то, та же Тамара, которая явно близка с семьей Тимура, могла услужливо «поделиться» достоверной информацией. Тимур – лакомый кусочек, да. Жизнь с ним каждую секунду пополняла мою личную копилку счастливых воспоминаний. Но я никого за собой не тянула и связь наша, переросшая в нечто большее, обоюдной была. И даже не на костях прежних отношений построена – те давно обратились пеплом и развеялись по ветру. Они о чем-то спорили, а я слышала все как сквозь вату. Шум крови в ушах заглушал даже мои собственные мысли. А затем внезапно повисла звенящая тишина. Дубовы прожигали друг друга взглядами. Я сглотнула, прогоняя ощущение подскочившего к горлу сердца. – А что, он по бывшей жене должен был траур устроить? Целибат три года держать? – сорвалось раньше, чем я успела, как следует обдумать. – А ты мне не хами, – мигом переключилась будущая свекровь на меня. Нашла слабое звено, на кого пар спустить можно. Да только я лишь внешне могу показаться кроткой… наверное. При очень плохом зрении. А внутри – стержень, который трудно пронять нападками посторонних по сути людей. Я посмотрела на Тимура. Ругаться с чужой матерью, на мой вкус, неприемлемо. Но и оставаться здесь, чтобы помочь сцеживать кому-то яд – плохая идея. Сказано может быть много, а последствия потом будут необратимы. Я уже лежала на сохранении. Больше не хочется. Тимур, к моему счастью, не стал одергивать за то, что маме не в том тоне ответила. Вместо этого неожиданно встал на мою сторону: – Ты опять за свое? Проходили уже. – Как был самодуром, так и остался, – женщина скрестила руки на груди. – А ты уверен, что это твой ребенок? Вот это удар под дых! Старая закалка… Весь воздух одни махом из легких выбило! – Ты за этим нас звала в гости? Чтобы Эвелину унижать? – глубокий голос Тимура был полон злости. – Если так, то мы пойдем. – А что такое? Твоя «невеста» избегает вопросов в лоб? Есть чего опасаться. Пусть делает ДНК-тест, и только так мы примем ее в семью. Но даже тогда не жди, что мы ее примем! Подсидела законную жену, чтобы удачно замуж выйти. А ты и раз на фантики вестись! – Света, – только сейчас отец Тимура решил вмешаться. – Что – Света? – она обратила блестящие от возмущения глаза на мужа. – Скажешь, я не права? Ты сам слышал своими ушами, как эта вот… порочность сына нашего совращала. – Идем, Эвелина. Я молча встала за Тимуром и, не обронив ни слова в свое оправдание, пошла в коридор. Мы собирались под возмущенные возгласы его матери. К своему огорчению я все же заметила легкую дрожь в пальцах, и поспешила их спрятать в карманы. В машине тишина резала неловкостью. Не знаю, что я могла бы надумать, но Тимур как мысли мои прочитал: – Я не знал, что она задумала. Если бы предполагал, не стал бы настаивать на знакомстве. Они долгое время не принимали Катю. Не хочу, чтобы и ты через это прошла. – Она не сказала ничего из того, что я уже не слышала, – я качнула головой. Рыжая прядь выбилась из прически и упала на глаза. Я смахнула ее ледяной от волнения рукой. – На работе уже поползли сплетни. Не знаю, кто распустил, но мне довелось услышать. – Я погорю с мамой. И все ей разъясню. Если потребуется, проведем свадебную церемонию без моих родителей. – Я могу сдать тест, – я повернула голову и встретилась глазами с наблюдавшим за мной Тимуром. От его поддержки ледяная корка, покрывавшая сердце, треснула. – Мне не сложно. Пусть донимают посторонние, в семье не должно быть разладов на пустом месте. – Я рад, что ты не держишь на них зла. Им тяжело дается принятие новых людей. Но если вам удастся наладить контакт, они за тебя встанут горой. Случись что со мной в будущем, тебе будет на кого положиться. Наладить контакт – слишком амбициозно и оптимистично, как мне кажется. Тут бы не поубивать друг друга.