Но вслух я, конечно, ничего не сказала. Глава 44 После встречи с родителями Тимура в груди неприятно тянуло. Остался осадочек, который никак не удавалось вытравить. Поддержка Тимура многое давала, но мне все равно было некомфортно, что у его матери и отца сложилось плохое впечатление обо мне. Но жизнь хаотична. То ровным счетом никаких событий и срочных дел, то все происходит в один момент. После почти исторического семейного обеда прошла пара недель, прежде чем я получила повторное приглашение. И пусть мой мужчина уверял, что поговорил с мамой, что она приняла все к сведению, и больше не будет поднимать ни тему с Катей, ни слухи, которые ей притащили общие знакомые. Однако пусть Тимур и обещал основательно разобраться с ситуацией, я не верила, что сложившееся предвзятое отношение можно изменить. Только в сказках можно встретить настоящее волшебство. В них вообще все проще: герои делятся на хороших и плохих, а ситуации – на черное и белое. Сразу ясно, кто герой, а кто – антигерой, и что все в итоге закончится хорошо. В жизни же люди серые, у каждого есть и хорошие и плохие стороны. Все равно я никогда не смогу влезть в голову этих людей и понять их мотивы. Для меня такое было неприемлемо, но это лишь моя точка зрения. Поэтому я не рассчитывала ни на что, когда мы подъехали к ресторану, в котором должна была состояться новая встреча. Опираясь на предыдущий горький опыт и тот факт, что бывшие судья и прокурор наверняка предпочтут держать лицо на публике, я настояла на людном месте встречи. И поразилась произошедшим переменам, что произошли в родителях Тимура. Было очень заметно как поменялась атмосфера между нами. Взгляд Светланы Львовны однозначно стал более доброжелательным. Не думала я и о том, что обойдется без шпилек в адрес друг друга или пассивной агрессии, которая порой балансировала на грани и в обычных отношения свекровь-невестка. Однако первое, что сказала моя будущая свекровь, после положенных приветствий, было: – Я бы хотела извиниться за свое поведение в прошлую нашу встречу. Эвелина, мне искренне жаль. Тимур всегда был закрытым мальчиком, ничего не вытянешь. Я не разобралась в ситуации и набросилась с обвинениями. И меня совсем не оправдывает, что это были люди, которых я давно знала. Как вышла на пенсию, растеряла всю профессиональную дотошность. «Мальчиком» резнуло слух. Тимура язык не поворачивался так назвать даже сильно с бодуна. Но у его мамы это получилось так органично, что никакого желания отпускать смешки не возникло. – Я понимаю, – ответила коротко и ничего сверх того не добавила. Да и что тут добавишь? Можно сказать, что я еще какое-то время буду предвзято расщеплять все сказанное свекром и свекровью на составляющие в поисках подвоха. Можно обвинить, что в тот вечер у меня опять ныл низ живота, и я до смерти испугалась за нашего ребенка. Но толку? Это не изменит ситуацию ни в лучшую, ни в худшую сторону. Останется как сейчас – никак. К тому же… Я и Тимуру не сказала ничего, боялась его всполошить. Он и так со мной носится, утопил в заботе. Была бы возможность – на руках везде б таскал. Боюсь, когда малыш родится, придется запастись для мужа Корвалолом. Это был самый неловкий обед, который со мной когда-либо случался. Я сидела настороженно, следила за тем, что и как говорить. Между супругами темы разговора перетекали одна в другую гармонично, почти без натянутости. Потом они начали ненавязчиво расспрашивать меня. Вопросы дежурные, какие могли быть между незнакомцами. Но тон голоса переменился, стоило только заговорить о внуке. Тогда-то я и увидела то, о чем говорил мой мужчина. Их лица и глаза засияли, позы сменились на нетерпеливые, заинтересованные. Они действительно хотели внуков. Отвечая на вопросы, я чувствовала себя некомфортно, но не показывала этого. Они тоже старательно делали вид, что не было той некрасивой сцены на дизайнерской кухне. И только Тимур выглядел по-настоящему расслабленным и довольным – определенно чувствовал себя комфортно. – Ну вот, первые шаги сделаны, – сказал он, заводя машину. Ну… это было лучше, чем я рассчитывала. – Да, так и есть, – вяло кивнула я, прижав ладони к горячим щекам. – Я рад, что недопонимания позади. Такое облегчение. Я прикусила губу. Симпатия родителей… будь она искренней, я бы действительно улетела на седьмое небо. Но, как и сказал Тимур, это лишь первый шаг. Предстоит пройти немалый путь, прежде чем мы станем настоящей семьей. И движение друг к другу должно быть с обеих сторон. Дома я даже не успела сообразить, когда Тимур вдруг заключил меня в объятия и, пользуясь эффектом неожиданности и удивлением, быстро накрыл мои губы своими. Я была немного сбита с толку его напором. Широко округлившимися глазами смотрела на Тимура, в темных глазах которого искрилось неприкрытое веселье. А затем он прикрыл глаза и… Тимур умел целоваться и умел заставить принимать участие в процессе. Чувства сменялись как волны. Внезапная потеря контроля и вновь возвращение в действительность. Мои руки к тому моменту уже беззастенчиво обхватывали его широкие плечи и шею, а сам Тимур вовсю жадно оглаживал мои бока и спину. – Чего это ты? – спросила я хриплым голосом, подставляя шею под поцелуи. – Не нравится? – дразнящим шепотом спросил он в покрасневшее ушко. Прикусил его. – Мне остановиться? – Нет, – выдохнула жарко и облизнула пересохшие вдруг губы. Разница в росте и силе ощущалась как никогда. Тимур был так близко, что его удовый аромат окутывал меня, и с каждым вдохом мне становилось все сложнее контролировать свои чувства. Наслаждение тянулось тягучей карамелью. Но ласки неожиданно оборвались. Тимур сменил объятия, прижав меня к себе нежно и уверенно. Уткнулся лицом мне в волосы, втянул носом воздух жадно. – Я просто счастлив. Я люблю тебя, Эвелина. И никогда не отпущу. Хочу, чтобы ты это знала, и ни при каких обстоятельствах не забывала. Его горячее дыхание каждый раз проходилось теплой волной по макушке и оседало в сердце, делая его нестерпимо горячим. От переизбытка чувств я не знала куда себя деть. – Я хочу, чтобы ты меня никогда не забывал, – произнесла я, поддавшись порыву чувств. – Могу я пожадничать и забрать всего тебя себе? Сказала я, но отчего-то именно Тимур смотрел на меня голодными глазами. Словно хотел поглотить меня всю без остатка. Будто больше не может терпеть. – Конечно, – он поцеловал меня. – Бери. Вот прямо сейчас и бери. – И возьму. Жалобы не принимаются. Глотаю стон, когда мой во всех смыслах мужчина ловко избавляет меня от верхней одежды, расстегивает ширинку и запускает руку туда, где все пульсирует сладостью. Я сама насаживалась на пальцы, млея от уверенных прикосновений. Под ладонями мускулистое и сильное тело Тимура: пресс и косые мышцы. Возле уха его напористый голос, шепчущий мое имя. Горячий влажный язык выцеловывает и вырисовывает узоры на коже. Тимур горячий везде, а там – в сотню раз. Мы доставляем друг другу удовольствие, плавимся друг у друга в руках. В венах накапливается возбуждение, бьет тело сильными разрядами. В какой-то момент Тимур зарычал, развернул меня к стене, прижимал своим телом, бедрами. Дрожащими руками спустил штаны, легко проник внутрь и разогнал темп. Одной рукой скользнул в промежность, второй ласкал мою грудь, соски. Его руки везде. Воздух застрял в легких. Ноги задрожали. Я сейчас… Тимур сильно сжал обеими руками мою грудь, толкался бедрами. Снова. Еще. Мокрые звуки. Сорванное дыхание. Глаза сами собой закатились. Вот сейчас… Секунда… – Я люблю тебя, – прошептал Тимур, невероятно вовремя подгадывая момент. Я пришла к финишу, стискивая ноги, вся напрягаясь в сплошной нерв, который, казалось, тронь – заискрит. В горле застрял хрип, нега прокатилась от кончиков пальцев до самой макушки, в которую уткнулся последовавший за мной Тимур. Мокро и сладко. Так, как никогда у меня ни с кем не было. Глава 45