Не спать по ночам в этом доме для меня стало уже традицией. Такого дурацкого режима у меня не было с тех пор, как я сдуру сунулась подработать на скорой. Продержалась там всего три месяца и сбежала не оглядываясь. Я уставала так, что даже во сне расслабляться не получалось. Мне все время казалось, что я опоздаю, подведу всех и поэтому нервно просыпалась каждые полчаса. Теперь все то же самое, но без пьяных пациентов, скандальных мамочек. Но с одним опасным мужчиной. После того как я попала в этот дом, понятия не имею как себя вести в присутствии Миронова. Я прекрасно понимала, во что мне выльется моя просьба и чем придется расплачиваться, но я совсем не ожидала того, что случиться вчера. Каждый раз, рядом с этой мужчиной, реальность выворачивается странным образом, делая невероятно больно. И даже если бы я хотела выспаться, мне это сделать не давали тревожные мысли снова слишком активная, впрочем, в этот раз особенно недовольная Виолетта. Разбудил меня ее острый взгляд и аромат терпкого кофе. - У тебя на сборы полчаса. Жду внизу, - недовольно поморщившись, как от головной боли, недовольно сообщила она и вильнув хвостом, ушла. Вот только ее призрения мне еще не хватало до полного комплекта. Я прекрасно справляюсь с самоуничтожением и без помощи посторонних. По пути в ванную заливаю в себя горячий кофе, обжигая небо и не чувствуя вкуса. Останавливаюсь возле зеркала и внимательно рассматриваю каждую деталь. Длинные темные чуть вьющиеся волосы, густые ровные брови, огромные глаза и слишком большие губы. Все коллеги и приятельницы завидовали, что я получила такие губы без усилий со стороны косметологии, а я никогда не понимала из восторгов. Чуть припечет солнце, подует ветер или ударит мороз - тонкая кожа не выдерживает и больно трескается так, что потом заживает неделями и лопается от каждого движения. В сумке нужно носить бальзамы и не факт, что они помогут. Коса эта опять же… Бабушка всегда говорила, что буду получать за свою красоту. Что таких, как я - ненавидят, завидуют. И за таких убивают. Никогда не считала себя особенно красивой и тем более не ожидала, что из-за меня может произойти что-то нехорошее. Но звуки выстрелов, кажется, навсегда поселились тревогой у меня в голове. А еще Миронов… Его грубость вчера была смешана с невероятной нежностью. Несмотря на мое состояние и испуг, тело было послушно его рукам и кожу покалывало возбуждение. Его пальцы творили что-то невероятное, и ярким огнем разгорался пожар внизу живота. Он от этой игры и сам завелся не на шутку, но… Отправил меня к себе. Я еще долго тряслась у себя в кровати, ожидая, что он придет после разговора с Вовой, но этого так и не случилось. Неужели передумал? Я еще долго боялась выходить из комнаты. Вдруг Миронов все еще здесь и захочет поговорить о том, что было вчера? Или не поговорить… Но долго сидеть взаперти мне не дали. Виолетта вцепилась в меня бульдожьей хваткой и выгуливала по магазинам с особой жестокостью. Я терпеть не могу мерить вещи и в целом прогулки по магазинам. Но она заставила меня хоть по разу, но надеть абсолютно все тряпки, что были в торговом центре. Ни один лоскуток мимо меня не прошел. Я чувствовала себя породистой сукой, которую готовят не просто к выставке, а к случке с самым титулованным кобелем. Кобель как раз примерно в это же время занимался завоеванием очередного бесполезного звания. Мой цербер в юбке разрешил передышку, и мы устроились в небольшом кафе затерявшимся среди модных бутиков пообедать. Пока Виолетта яростно уничтожала гору листьев из своей тарелки, я решила полистать новостную ленту. Оттуда на меня напрыгнул Миронов. Да так неожиданно, что я подавилась молочным коктейлем, щедро разбрызгав сладкую массу его по столу. Не мог даже тут не испортить аппетит! На экране появились яркие заголовки и не менее говорящие фото. "Не откладывай доброе дело. Кандидат в губернаторы Гордей Миронов поручил обеспечить продовольствием самые незащищенные слои населения". "Крепкая семья — забота государства. Гордей Миронов, кандидат в губернаторы, посетил несколько домов малютки". Да уж. Его пиарщики явно недорабатывают. Вот этот хмурый мужик, практически Тонни Монтана, только без горы наркоты, главный по семейным ценностям в нашем крае? Боже, да от него бежать хочется и избегать вообще всех мужчин вечно! Но никак не бросится к нему на шею и захотеть ораву деточек! Следующая статья моментально приводит меня в чувства и совсем непрозрачно намекает, что так думаю и боюсь его только я. “Кандидат в губернаторы Миронов торжественно открыл забег, целью которого является привлечение внимания к проблеме борьбы с раком молочной железы” И ниже прикреплено красочное фото, как дамы в розовых футболках с самыми счастливыми мордочками в мире зажали между своих великолепных и точно здоровых грудей такого же счастливого Гордея. Ну и зачем ему нужна я со своими крошко-сиськами? - Что там? - дожевала свои листья Виолетта и обратила внимание на то, что я уставилась в телефон. - Начальник твой развлекается на все деньги, - показываю ей новостную ленту. Сегодня об одном только Миронове. - Тебя это не касается. У тебя другая роль. В это вообще не лезь. Надеюсь, мне не нужно тебе рассказывать, что не стоит болтать о том, что ты видишь в доме или где он находится? - Я не собиралась... - Вот и молодец. Помалкивай и все будет отлично. - Знаешь, я уже боюсь твоих советов и рекомендаций. - Почему? - невинно заглядывает мне в глаза, идеально отыгрывая дурочку. - Это же ты мне вещи все эти подсунула. - Послушай, ты, конечно, милашка, заботушка и все такое, но мне нет до тебя никакого дела. Я одела тебя так же, как и всех твоих многочисленных предшественниц. Особых указаний не было. Что переклинило в мозгах у Миронов — понятия не имею. Я просто выдала тебе, считай… униформу! - Униформу шлюхи… - Дорогой и стильной шлюхи. Давай мыслить позитивно. Ищи плюсы. Виолетта смеется, а я задумавшись и правда пытаюсь наскрести хоть крошки чего-то хорошего и не нахожу. Хотя один факт меня все же порадовал. По приезду домой Виолетта сообщила, что хозяин сегодня не приедет и собачка может идти отдыхать. Что ж, небольшая передышка мне не помешает. Миронов не появился ни в этот вечер, ни через день. В доме было пусто. Даже Виолетта куда-то делась. Осталась только парочка охранников, к которым, впрочем, я боялась приближаться и молчаливая горничная. Было чувство, что меня здесь бросили медленно сходить с ума от скуки, но я, кажется, впервые, с тех пор как ворвалась во взрослую жизнь, смогла выдохнуть. У меня никогда не было настоящего отпуска или полноценных выходных. Даже когда меня уволили, я постоянно пыталась найти подработку. И сейчас мое тело было шокировано, что бежать никуда не нужно. Можно просто остановиться и пока есть возможность и правда наслаждаться. Каждый вечер я сбегала в библиотеку спрятаться в очередном вымышленном мире. Магические академии, черные крепости на дальних рубежах, альтернативная реальность, где мир, потерявший сердце, возвращает себе магию. Наивно и по-детски хотелось верить, что чудо действительно может случиться и наш мир вправду просто спит. Нужно только разбудить золотое сердце магии. Я, наконец, выспалась, но по утрам внутренние часы все еще неизменно будили. Просыпалась в пять, как обычно, перед сменой и никак не могла уснуть. Ворочаясь с боку на бок, вспоминала про бассейн. Теплая вода расслабляла и выматывала одновременно. После получаса плаванья я могла уснуть Звонила Айя, поболтать о свадьбе, рассказать о беременности. Такая легкая и счастливая, что слезы наворачивались на глаза. - Я вечером заеду в клинику. Зайду к тебе, если свободна будешь? - Нет, Айечка. Меня нет пока на работе, я… - Он тебя не обижает? - перебивает меня она и я теперь еще больше уверена, что она с Ярославом идеальная пара! Не могла другая быть истинной прирожденного следака. Кажется, я слишком много фэнтези читаю... - Нет, не переживай, все отлично, - молчание в ответ заставляет говорить дальше. - Ну ладно, не все. Но это не то о чем тебе стоит волноваться. - Ну ладно. Завтра не отвертишься. Я тебя обязательно поймаю для допроса! Вы же придете? Вместе? А придем ли мы? Ответа на этот вопрос у меня не было. Да и самой честно говоря было интересно. Миронов отсутствовал уже три дня и даже решилась подойти к охране, чтобы уточнить дату его возвращения, но получила только хмурое “не могу знать”. В пятницу наступила осень. Она уселась на свой трон в полночь и, пока лениво, тонкими иссохшимися пальцами, но уже отдавала первые приказы. Она давно обживалась в городе, но только сегодня утром я заметила, что рассвет стал приходить немного позже, ночная духота, наконец, ушла, уступив свежему ветру. Нырять в бассейн стало еще приятнее. После бодрящей прохлады вода согревала, обволакивала теплом и нежно струилась по телу. Выбираться не хотелось. Я только вошла во вкус, но заметила, как к противоположному бортику подошел Миронов. Мне даже показалось, что это все еще сон, потому что Гордей вместо привычного костюма был одет только в одни, низко сидящие спортивные штаны. Даже обуви на нем не было. Это я заметила, когда ,ущипнув себя десяток раз, проверив, что это точно-точно не сон, все же решилась подплыть ближе. Он долго молчит. Просто разглядывает меня. Кажется, ему нравится, я давно заметила. Он жадно смотрит на губы, на то, как капельки воды стекают в ложбинку груди и обласкав мое тело, возвращаются обратно в бассейне. - Развлекаешься? - присел на корточки и от него повеяло жаром. Он явно только закончил тренировку. Он весь мокрый, разгоряченный и с жадным блеском в глазах. Протягивает мне руку и помогает выйти. Все еще прохладный воздух, жалит влажную кожу, и я вся покрываюсь мурашками, но не могу отвести взгляда от черных глаз Гордея. Он жадно пожирает мое тело глазами, адреналин плещется в его крови после тренировки и мне неплохо бы сбежать, пока он не набросился на меня прямо здесь, но он меня опережает. - Я просто… - Жду через пятнадцать минут на завтрак, - холодно отрезав, он ушел в сторону душа. Завтрак? Вместе с Мироновым? Он меня есть будет?! Глава 8 Пока бежала в свою - когда я вообще стала ее звать своей - комнату, передумала тысячу мыслей. Чего он хочет? Снова отчитать меня за внешний вид? Но это же всего лишь купальник. В чем еще плавать? Не стала тянуть время и прятаться. Кто знает, что придет в голову Миронову. Быстро приняла душ, переоделась в свободные брюки и футболку и уже через пять минут была на кухне. Завтраком здесь и не пахло. Не знаю, хотел ли Миронов, чтобы я готовила или он с утра питается исключительно невинными душами, запивая черной смолой, под названием эспрессо, но я решила рискнуть. И приготовить любимый завтрак. В отличие от общей кухни для персонала, эта и правда, казалась, ни разу не использованной. Даже со сковородки, с толстым дном пришлось снимать этикетку. Ничего, сейчас я это исправлю. Сделаю самый пачкающийся, но безумно вкусный завтрак. В масле прогреваю немного чеснока и убираю его из сковороды, когда он отдаст весь вкус, но еще не сгорит. Теперь можно колдовать в полную силу. Щедрую горсть лука в том же ароматном масле превратила в золотые искры, добавила сладкий перец, томаты в собственном соку, свежемолотый перец, крупные кристаллики соли и веточку розмарина. Какое же колдовство без розмарина? Я даже пританцовываю оттого, как вкусно получается. Когда овощи готовы, вбиваю к ним яйца, добавляю ломтики моцареллы и подсушиваю в духовке гренки, пока они не покроются золотистой корочкой, чтобы можно было вымакивать жидкий желток и собирать кусочками хлеба соус. Прямо из сковороды. И желательно никаких приборов. Мне кажется, это один из секретных ингредиентов! - Опять готовишь? - раздается над ухом хриплый низкий голос, по обеим сторонам от меня ложатся знакомые ладони, а к спине прижимается твердая грудь. Он только вылез из душа. Капельки с его волос падают мне на плечи, аромат геля для душа обволакивает. Его очень-очень много вокруг, даже кружится голова. Откуда это странное ощущение, когда хочется откинуть голову на его плечо? Одергиваю себя и возвращаюсь к шакшуке. Щедро засыпаю ее порезанной сочной зеленью. - Да. Ты же сказал “завтрак”, а завтрака не было. Вот я и... - безуспешно пытаюсь перетащить слишком тяжелую сковороду на стол. Миронов это делает сам, а я возвращаюсь к гренкам. - Ну давай пробовать. - Ты хотел поговорить? - Подождет, - подвигает к себе тарелку с гренками и игнорируя вилку, начинает есть. Я же… Не могу проглотить ни кусочка под его взглядом. Ароматы с сводят с ума, пробуждая аппетит, но что-то не дает мне расслабиться. Смотрю на то, как жадно он ест и как дура жду одобрения? Ему вкусно? Или это просто аппетит разыгрался после тренировки? У Миронова звонит телефон, и я не хочу слушать этот разговор, но в кухне так тихо, что это выходит само собой. - Показатели улучшились, но все равно мы недобираем. Ну не верят наши люди несемейному человеку. - И что ты предлагаешь? - Жениться. Срочно. Максимально публично, но скромно. Чтоб сразу поняли все по любви, но на излишеств денег нет. Мы лучше в город вложим. Неплохо на торжестве устроить благотворительный сбор. В пользу котиков. Или вы больше собак любите, Гордей Андреевич? - Какие на хрен собаки?! Ты меня за идиота держишь?! - Этот ход, обеспечит вам губернаторское кресло. - Это херня, а не ход! - Полностью согласен. Но людям нравится. - Подумаю. Отбой, - отброшенный телефон прокатывается по столешнице и зависает на краю. - Ты что зависла, красивая? Почему не ешь? - обращается он уже ко мне, подъедая шакшуку. Почему зависла, хммм… Он собирается найти жену, а я здесь буду в качестве кого? Игрушки, на случай если у жены будет болеть голова? - Да я пока готовила ,поела… Ты поговорить хотел? - Да. Ты про свадьбу помнишь? - Что? - не сразу до меня доходит о чем он и на эти секунды непонимания, кровь останавливает свой бег в жилах. - У Яра и Айя. Сегодня свадьба. Будь готова к шести. - Хорошо, да… Я пойду? - Иди красивая. И не опаздывай, иначе уеду без тебя. Готова я была вовремя и уже в половине шестого стояла в гостиной и наблюдала в окно, как из гаража выгоняют три одинаковые металлические коробки. Интересно, Миронов знает, что кроме геликов существуют другие машины? И другие цвета кроме черного? Он и сам вышел в черном строгом костюме. Не отвлекаясь от телефона, прошел мимо и только у входной двери бросил: - Принцессу до кареты до руках донести? Красивая, шевели ногами, время идет. - Я бы не отказалась. Эти туфли были явно придуманы для пыток, - бурчу себе под нос, надеясь, что он слишком занят чем-то важным в своем телефоне и не услышит. Но он отрывается от экрана и пронзает взглядом своих черных глаз. Молча осматривает меня от растрепанного пучка на голове до тех самых пыточных шпилек. Ненадолго задерживается на коленках, будто выверяя хватило ли длины платья или я оделась снова слишком неприлично в его понимании. Платье я выбрала с полностью закрытым верхом, но вот его длина до середины бедра, делала мои ноги бесконечно длинными и стройными. Очень строгое, но облегая подчеркивает все изгибы. И тоже черное, да. В тон моему хозяину… Миронов, ловко крутанув телефон в пальцах, прячет его в карман и решительно подходит ко мне. Он так быстро шел, что меня даже касается вихрь воздуха с ароматом его парфюма. Теплая кожа с горьковатыми цитрусовыми нотками врываются в мое пространство вместе с хозяином. Гордей очень высокий. Упираюсь взглядом в его острый кадык, который виднеется в вороте расстегнутой на одну пуговицу рубашки. Хочу заглянуть ему в глаза, но не успеваю. Резкий рывок и весь мир переворачивается с ног на голову. Миронов закидывает меня на плечо и тащит к машине. Обычно, в кино это выглядит так романтично и забавно, но на самом же деле, чертовски неудобно. Каменное плечо впивается в живот, голова кружится от смены ориентации, еще и по заднице прилетает увесистый шлепок, чтобы не брыкалась. Этого в кино не показывают! Как и то, что прическа оказывается безнадежно испорчена. По пути в ресторан приходится вынимать всю сотню шпилек из волос, чтобы разобрать это взлохмаченное гнездо! - Вот теперь на девушку похожа. А не на пафосную суку. - А можно в следующий раз просто вслух произнести замечания? - Нет. На опыте оно запоминается лучше. - Мне кажется, какой-то из уроков я точно не переживу… - А ты соображай быстрее и цела останешься. - Очень оптимистично. Особенно когда не знаешь с какой стороны ждать… Урок. - Тут снова пригодится навык соображать быстрее. На этой язвительной ноте наш диалог заканчивается. Вплоть до первого танца молодожен. ********** Завтра гуляем на свадьбе! Как думаете, что нас ждет? С любовью, Ася❤️ Глава 9 Как ни старалась Айя сделать свадьбу, максимально далекую от всех устоявшихся традиций, они пропитали людей настолько, что все равно просачивались в виде одиноких выкриков “горько” и долгих тостов и даже денежного танца. Айя просто отрывалась на танцполе, но, как выяснилось позже, крестный Ярослава решил привнести нотку греческого колорита и прикрепил к платью невесты и костюму жениха несколько увесистых купюр. Греков среди гостей было немало, идею подхватили быстро. Ну а все остальные подтянулись просто потому, что “все побежали и я побежал”, да и как можно не повторить, если делают все? Что скажут люди?! А люди все равно скажут плохо. Вот эти же, которые сейчас улыбаются и грустят, что почему-то замотались и не общаются. Обещают приезжать в гости чаще и без вариантов, едем в ближайшие выходные вместе на дачу. Но непременно заболеет кошка, сломается машина или случится масштабный потоп. Такой, чтобы последствия разгребать нужно было еще месяц, а там и лету конец. Все будут неловко отмазываться до тех пор, пока не забудут, но через год, но очередной свадьбе или юбилее соберутся и… на следующей неделе - точно вместе на дачу! - Терпеть не могу все это, - подает голос недовольный Миронов. - Что? Радость и веселье? - не могу удержать язык за зубами я. - Лицемерие, - неожиданно мягко отвечает он. Я-то уж ждала очередное нападение, а он мягко объясняет. - Все собираются, улыбаются, сидят за одним столом, а завтра будут обсуждать, поливая грязью друг друга. Терпеть не могу. Ошарашенно глазею на Гордея и не понимаю, он что мысли мои читает? - Что и молодожен обсуждать будут? Им же столько хорошего говорят. - В первую очередь. Посмотри на них, - показывает в сторону президиума Миронов, где Ярослав подкармливает тортом со своей вилочки Айю. Будто у нее в тарелке не такой же. - Отключись в зале электричество, лампочки от них питаться будут. У них все только начинается. А гости уже через пару часов вернуться домой, в свою скучную жизнь. К разбросанным носкам, непослушным детям и скандалам из-за засохшей кашей в тарелке, которую никто не замочил. Как тут не обзавидуешься? - И ты тоже? - Что “тоже”? - Завидуешь? - Нет. Это его счастье. Я за него рад, никогда не видел Яра настолько счастливым и чтобы он о ком-то так заботился. А мое счастье в другом. Да и не выдержит рядом со мной такая, как Айя. - он наклоняется ко мне и обманчиво нежно проводит пальцем по скуле, - Нежные девочки не мое. Мне нужна сильная и уверенная в себе баба. Иногда две, - Миронов подхватывает свой стакан минералки, чокается о мой бокал, стоящий на столе и прищурившись, глядя мне в глаза, отпивает пару глотков. - Что смотришь, красивая? Разбавил я немного атмосферу радости и веселья? Еще как разбавил… Но я не хочу сдаваться. По залу плывет медленная музыка, я залпом допиваю шампанское и окончательно наглею. - Потанцуем? - выпаливаю неожиданно даже для самой себя. А Миронова так сильно контузило этим вопросом, что он соглашается и ведет меня на танцпол. Пузырьки шампанского искристой пеной растеклись по жилам, ускоряя бег крови и толкая на безумства. Вот зачем, зачем, заче-е-ем я позвала Миронова танцевать, а теперь краснею под его пристальным взглядом? Он подает мне руку, и моя ладонь тонет в его огромной лапище. Когда Миронов выводит меня в центр зала, разворачиваюсь к нему лицом, делаю шаг вперед. Железные оковы его рук притягивают меня вплотную и смыкаются за спиной. Его близость опаляет жаром. Заставляет сердце трястись трусливым зайцем. Ничего не изменилось с нашей первой встречи, когда я, испугавшись, захлопнула перед его носом дверь. Двухметровый мужик с пудовыми кулаками, грозным выражением лица и жутким шрамом во всю щеку напугает кого угодно. Сейчас я впервые могу его рассмотреть так близко. Пока никак не решаюсь оторвать взгляд от смуглой кожи виднеющейся в расстегнутом вороте рубашки. Укладываю руки ему на плечи и медленно пальцами подкрадываюсь к коже. Она наверняка такая же горячая, как и ладони на моей талии. Это не я! Это все шампанское! Ощущение, будто я сижу с тигром в клетке и он благосклонно дает себя погладить. Но чуть позже сожрет. Непременно сожрет. Просто именно сейчас ему лень. Все изменилось с нашей первой встречи. Я сама нас загнала в эту сумасшедшую ловушку, из которой нет выхода. Будто подтверждая мои мысли, звучат слова песни: “Я уже не готова к прощаниям. Я твоя добровольная пленница.” Кончиками пальцев робко поглаживаю затылок. Это прикосновение странным трепетом отзывается, обжигает пальцы. Миронов сильнее прижимает меня к себе. Плотнее. Так близко, что даже сквозь несколько слоев ткани чувствую его эрекцию. Это шокирует. Я заглядываю ему в глаза и пропадаю в их черноте. И, кажется, будто ленивые парочки вокруг это единственное, что мешает ему трахнуть меня прямо здесь и сейчас. Я совсем схожу с ума и тянусь к его щеке. Хочу подушечками пальцев почувствовать рваные края его шрама. Но он сильно сжимая, перехварывает мое запястье и возвращает руку на шею. Только укладывает почему-то на кожу, а не поверх рубашки. - Наглеешь, красивая, - тигр рыкнул, но все еще довольно позволяет гладить. - Гордей, скажи, что будет дальше? Ты ничего не рассказываешь, а я не могу так. Сколько я тебе должна денег? И как… Как я могу скорее отработать долг? Может, я все-таки могу вернуться на работу? Моя зарплата… - Твоя зарплата ничего не покроет. - Но как я… - Не терпится начать отрабатывать? С радостью покатаю. Прямо здесь? - Он едва толкается в меня бедрами, а я краснею и оглядываюсь. Вдруг кто заметил? Но всем плевать. Каждый занят только собой. - Я не… - Я не насильник, красивая. Чтобы ты там обо мне ни думала. - Мне просто немного страшно, - шампанское не только развязало мне руки, но и сняло все защиты между мозгом и языком. Иначе зачем бы мне откровенничать с Мироновым? - Знаешь, я всегда мечтала, что мой первый раз будет с любимым мужчиной. Единственным. Глупо, наивно, да. Не спорю. Но я смотрела на своих родителей. Как они любили друг друга. И всегда хотела так же. Я во власти его взгляда и несу какую-то чушь, которая ему совершенно неинтересна. - Хотела, мечтала, в сама пришла в лапы тигра. Кажется, нам пора. Торт поели и даже потанцевали. Пойдем попрощаемся и домой. Айю и Яра мы уже не находим. Оказывается, они сбежали сразу после того, как разрезали торт. Жаль, очень хотелось обнять Айю. Она была невероятна красива в своем сияющем платье и со звездами в волосах. На улицу мы вышли как раз, когда запустили салют. Красочные фейерверки освещали улицу, но мы шли к машине не оглядываясь. Праздник закончился. Миронов почему-то открыл мне переднюю пассажирскую дверь. Сил возмущаться не было, и я послушно уселась, куда указали. Сам он сел за руль, отправив Вову в другую машину. - Прокатимся, красивая? Я молча кивнула, не открывая глаз и откинувшись на спинку сиденья. Последние пузырьки шампанского лопнули, оставляя после себя головокружение. Машина мягко поехала, разгоняясь по пустому проспекту. Я почти уснула под мерное урчание мотора, но меня выдернул голос Гордея. - Красивая, пристегнись-ка. Открываю глаза и сонно нащупываю ремень безопасности, но вот картинка за окном пугает. Машина несется на бешеной скорости. С закрытыми глазами этого не чувствовалось. Качественный танк. Миронов одной рукой вцепился в руль до побелевших костяшек, второй набирает чей-то номер и включает звонок на громкую связь. - Вова. Синий Додж видишь? Номера пробей. - Уже. Тачка числится в угоне. Постарайтесь оторваться, мы попробуем перехватить. - Сами не марайтесь. Буди начальника ГАИ. - Гор, он пока проснется, пока раздаст указания. Слишком долго. Мы быстрее прижмем. - Работай. Я вжимаюсь в кресло и крепко держусь за ремень безопасности. За нами и правда кто-то гонится? Гордей ловко объезжает редкие машины и ускоряется. Впереди дорога сливается в одну полосу, а перед нами медленно тащится длинная фура. Мы слишком быстро приближаемся, и Гордей решает обогнать фуру по встречной. Мы почти успеваем проскочить, но из-за поворота нам навстречу вылетает легковушка ослепляя фарами. Глава 10 Солнце слепит глаза, в машине пахнет летом, кислыми яблоками и свободой. Впереди еще целый месяц каникул и мы едем на дачу. Мама подпевает песне по радио и в открытом окне, ловит ладонью встречные потоки воздуха. Папа сосредоточен на дороге. Он держит руль двумя руками и очень трепетно и с уважением переключает скорости. Он всего месяц за рулем, ему немного мешает музыка, но он очарован мамой и на каждом светофоре с грозным видом, показывая, как он против отвлекающих маневров, любуется ею. У меня его черные волосы и ее зеленые глаза. Они любили меня так сильно, что каждый оставил самое лучшее. И немного огня в сердце. Но ничто не может помочь, если навстречу несется камаз, у которого, отказали тормоза. Скрежет металла, выворачивающий душу, звон осколков от которого сложно дышать и вкус крови, останавливающий биение сердца. Я сидела сзади и мне досталась только стеклянная крошка, исцарапавшая лицо, синяк от ремня во всю грудь и пара сломанных ребер. Родителей было не спасти, но может, если бы я знала, что делать, то смогла бы помочь? Нет. Конечно, нет. Но все равно я стала медсестрой, чтобы однажды успеть спасти кому-то жизнь. Из-за поворота нам навстречу вылетает легковушка, ослепляя фарами. Я вцепляюсь в ручку двери и ремень безопасности, будто мне это поможет. Я возвращаюсь в детство и пугаюсь, что все снова может повториться. Меня бросает то в жар, то в холод. В кровь выбрасывается небывалое количество адреналина. Сердце разрывается. Просто не справляется с потоками крови. Паника душит, и я не могу сделать вдох. Когда до встречной машины остается несколько метров, Миронов, наконец, дергает руль вправо. Раздается визг тормозов, скрежет металла. Машину ведет, меня мотает из стороны в сторону, ремень больно впивается в грудь. Чуть было не ударяюсь головой о стекло, но Гордей меня придерживает. Он успел. Снес зеркала, расцарапал в мясо левое крыло, но успел. Через пару кварталов мы прячемся в глубине крытой парковки и Гордей глушит мотор. В наступившей глухой тишине отчетливо слышен звон в ушах. Словно старый телевизор на профилактике. Пульс в висках не стихает. Кажется, даже губы пульсируют. Гордей ничего не спрашивает, просто выходит из машины и пытается открыть дверь с моей стороны. Я не сразу понимаю, что нужно отпустить дверную ручку. Миронов отцепляет мои ледяные пальцы, отстегивает ремень и вытаскивает меня из салона. Он чувствует, как я дрожу прижимает крепче к груди, чтоб успокоилась и целует. Целует нежно. Целует теплыми губами. Успокаивая. Приземляя и возвращая в этот мир. Мне мало, я тянусь еще в поисках ласки, но на парковку влетают машины с охраной Гордея. Он меня не отпускает. Прижимает еще крепче, но все заканчивается. Мы усаживаемся на заднее сидение копии такого же гелика, в котором мы чуть не разбились. Пристегнувшись, я нагло прячусь на груди у Миронова. Он горячий. Пахнет чуть горьковатым цитрусом и теплой кожей. Я должна его бояться, но жмусь сильнее. Только бы не оттолкнул. Не сейчас. - Кто был в машине? - Ивлевские. Уже упаковали. Чует гад, что ты вперед выходишь. Вот и задергался. Ты бы послушал пиарщиков. Пора дожать эту тварь. - Ты о чем? - Жениться. Показательно красиво и на хорошей девочке. Чтоб каждая бабушка рыдала от умиления и хотела отдать свой голос именно за тебя. - Вовик, еще раз, это херня, а не план. - Это статистика. Они продолжают спорить, а мое уставшее сердце снова разгоняется. Что, если он и вправду решит жениться? У таких, как он не бывает по любви. Бывает только красиво, но ему того и нужно. Он так и не сказал, решил ли мои вопросы. А если Гордей выкинет меня из дома, чтобы привести сюда новую хозяйку? Он, конечно, будет прав. Но что буду делать я без денег, с огромными долгами и без квартиры? Когда мы подъезжаем к дому, первая выхожу из машины и бегу к себе в комнату. Мене никто не останавливает и даже не окликает. Заперевшись в ванной, отмокаю в душе, перебираю варианты, что же мне делать. Не то чтобы у меня был богатый выбор. Буду именно той, кого он купил. И плевать на все. Я устала бояться. В доме была тишина. Видимо, все разъехались или расползлись по своим норам. Виолетта мне показывала, где находится кабинет и комната Гордея, но я в ту сторону даже смотреть боялась. Сейчас же сама иду к тигру в клетку. Надела красивое платьице. Натерла кожу ароматным маслом. Еще и приятного аппетита сейчас пожелаю. Возможно, я бы струсила, подойди я к спальне Миронова. Возможно, помялась бы немного у двери и ушла бы скулить в подушку к себе. Но проходя мимо библиотеки, я почувствовала аромат дыма. Заглянула проверить все ли в порядке и попала в плен черного взгляда. Миронов сидит в кресле, с бокалом виски и сигаретой в одной руке. Длинными пальцами другой он бездумно крутит зажигалку на столе. Пиджак, некрасиво измявшись, лежать на полу у его ног, будто ожидая, когда же он понадобится хозяину. Гордей не спускает меня с поводка своего строгого взгляда, а я послушно иду к нему прямо в руки. Я курила всего дважды в своей жизни. И оба раза были отвратительно ужасны. Противный вкус жженого сена и мокрой собаки оставался надолго, а удовольствия не было никакого. Но вот дым от сигарет мне нравился всегда. Я даже на переменах бегала с подружкой на улицу только чтобы постоять рядом, пока она курит. Миронов курит очень вкусно. Я подхожу совсем близко. Упираюсь коленями в кресло между его ног. Забираю его бокал и допиваю одним глотком содержимое. По горлу прямо в желудок стекает чистый огонь. - Опять нарываешься? - его хриплый, уставший голос прокатывается по моему телу волной мурашек. - Представляешь, да. В первый раз. Сердце бешено колотится, в ушах шумит, нотки табака приятно обволакивают. Я тянусь к его сигарете, но он отдёргивает руку. - Красивая, я не настроен сегодня играть. Приходи завтра. И если еще раз дернешься в сторону сигареты - выпорю и выебу. И тебе точно не понравится, - он хмурится сильнее, черты лица становятся жестче. Но терять больше нечего. - Я знаю, как могу отработать долг. Тебе понравится. И твоим этим… Остальным… Очень одурманенный крепким алкоголем мозг сбоит на выдаче необходимого слова. Гордей не понимает о чем я, но, как звучит мое предложение, ему точно не нравится, судя по резкому рывку, пальцам, крепко удерживающим меня за волосы, ну и пистолету у подбородка. Настоящему пистолету. Ощущаю его холодную ярость кожей. Слышу как Миронов снимает его с предохранителя и укладывает палец на курок. - Я же сказал, что не настроен играть. - А выслушать? - У тебя десять секунд. - Тебе нужна жена. А я достойный кандидат. Хорошая девочка. Бедненькая сирота. Считай, щеночка с помойки подобрал, отмыл и в мир выпустил. - Хорошие девочки разве продают себя? - Гордеев скалится, но убирает пистолет от моего лица, не выпуская его из рук. Зато отпускает мои волосы на волю. - Если их загнать в угол. Вот теперь я играю на все. Даже если он не планировал меня выкидывать при возможной жене, то сейчас непременно это сделает. Слишком уж нарвалась. Я делаю последний ход. Больше козырей не осталось. Только белое платье в голубой цветочек. Нежное. Невинное. Платье с запахом и снимается очень просто. Стоит лишь потянуть за поясок, сбросить с плеч и оно уже на полу. Составляет компанию измятому пиджаку. На мне нет белья, я знала куда и зачем иду. У кого это было? “Смерть придёт, у неё будут твои глаза...“. Мозг не хочет выдавать информацию. В глазах у моего палача черная бездна. Она пожирает все вокруг, облизывая мое тело со всех сторон. Гордей очерчивает конур моей талии холодным дулом пистолета. Осталось понять это жажда мести за непослушание или жажда… Меня? Мир суживается до одних только глаз Гордея. Вижу там пугающую черноту, голод и жажду. Он не спешит. Он просто наслаждается, расчерчивая мое тело неизвестными рисунками. Только кисть у художника необычная. Холодная. Опасная. Смертоносная. Одно неверное движение и мне конец. Никто даже плакать не будет. Да и вспомнят не скоро. Алкогольный туман моментально выветривается, когда металл проходится по бедрам, животу, задевает соски. И останавливается. Прямо напротив сердца. Упирается дулом и вжимается так, что оставляет след на коже. Не смею отшатнуться. Не показываю страх. Прячу все глубже и глубже эмоции. Дрожу внутри, но внешне стараюсь не выдавать никаких движений. Замираю. Даже сердце уговариваю биться тише. Дышу через раз, замедляя ход грудной клетки. Пистолет продолжает движение по ключицам, шее и совсем нежно касается лица. Он гладит меня будто легким перышком. Ласкает. Но нежность моментально сменяется жестокостью. Он касается губ, раздвигает и толкается в рот. Неужели вот так все и закончится? Неужели я сделала неправильную ставку? - Оближи, - хриплым низким голосом говорит Миронов и толкает пистолет глубже, чтоб соображала быстрее. - И зубы спрячь. Тебе же лучше. Послушно выполняю приказ, ощущая вкус металла на языке. Он трахает мой рот пистолетом и внимательно следит за каждым движением. Наслаждаясь? - Хорошая девочка. Можешь быть послушной, когда достаточно мотивации, а? - его лицо искажает по-настоящему звериный оскал. Миронов освобождает мой рот и тянет влажную дорожку к бедрам. Толкает дуло пистолета между ног, раздвигает складочки, медленно-медленно водит влажным стволом по промежности. - Не боишься, значит? Ему быстро надоедает эта игра. Он убирает пистолет от моей кожи и не глядя стреляет куда-то в угол библиотеки. Будто доказывая, что он не шутил и в любой момент мог выстрелить. Но вместо меня мишенью выбрал кресло-качалку. Я дергаюсь от неожиданности и оглушающего грохота, но остаюсь на месте. - Ну давай поиграем по-взрослому, красивая. Звон в ушах после выстрела медленно стихает. Странно, но почему-то больше не страшно. Возможно, потом меня накроет паникой и тревогой. Я буду годами ходить к психотерапевту и плакать ночами в подушку, бесконечно жалеть о принятых решениях, но сейчас… Сейчас мое тело расслабляется. Больше не нужно сдерживать эмоции и дрожь. Вопреки всему меня тянет к Миронову. Моя кожа все еще помнит, как ласково могут касаться его пальцы, возбуждать и разжигать самый настоящий огонь. Его руки могут причинять не только боль. Я это точно знаю. Он и сам так жадно смотрит и касается меня, что наивно хочется верить, что этот зверь будет нежен. У нас все равно все будет. Он сделает со мной все, что захочет. Так как захочет. Не остановится. Но я сама отдала себя ему в руки. Так зачем тянуть? - Боюсь, - признаюсь ему или себе? Пускай будет больно. Но только бы с ним. - Не хочу больше играть. Хочу, чтоб ты стал моим первым мужчиной. - выпаливаю на одном дыхании. - Ты головой в тачке все же стукнулась? - Нет, я просто… - Так не терпится? - все так же равнодушно спрашивает и, откладывая на столик пистолет, тянется к сигарете, которая тлеет в пепельнице. - Отработать долг, - уточняю, чтоб не подумал лишнего. - Долг значит, - прищурившись, затягивается сигаретой и выдыхает сизое облачко дыма в мою сторону. Отбрасывает ее обратно в пепельницу, не потрудившись потушить. Устраивается в кресле удобнее и раздвигает ноги шире, - Приступай. Теряюсь. Просто не знаю, что мне делать! Миронов не подсказывает, просто ждет моих действий. Просто наблюдает. Опускаюсь у его ног на колени, расстегиваю ширинку и выпускаю на волю твердый горячий член. Краснею под его пристальным взглядом. Лицо опаляет жаром. Он рассматривает мое тело открыто и жадно. Смелость покидает меня вмиг. Ее место занимает коктейль из стыда и возбуждения. Остро, горячо и порочно. - Смелее, красивая, - он мимолетно поглаживает меня по губам и стягивает волосы на затылке. Не больно, а так, чтобы поняла, чем стоит поскорее заняться. Это я уже делала. Значит, и сейчас смогу. Но меня ждет шокирующее открытие. Тянусь к его члену и обнимаю головку губами. Беру его глубже. Миронов поощряя, поглаживает, перебирая локоны на затылке. А я покрываюсь мурашками удовольствия. Мне неожиданно нравится его вкус. Мне нравится кончиком языка повторять линии выпуклых венок. Мне нравится ласкать нежную кожу. Не понимаю, почему со мной это происходит, но возбуждение яркими огоньками согревает кожу, а между ног становится влажно. Хочу, чтобы Гордей снова касался меня как тогда в ванной. Хочу его теплые ладони и шершавую кожу в самых нежных местах. Но он, будто читая мои мысли, стягивает волосы и глубже вставляет член. Чтобы не забывала, что мы здесь для его удовольствия. Он трахает мое горло, а я не могу сделать вдох. Меня колотит от совершенно нелогичного, неправильного и развратного удовольствия! Кислорода не хватает и когда он отстраняется, я жадно хватаю воздух. От моих опухших губ к его члену тянется паутинка слюнок, и это выглядит особенно порочно. Не жду, пока он снова начнет мне помогать и сама беру его в рот. Потому что хочу. Миронов почему-то шипит, и я заглядываю ему в глаза, чтобы понять все ли делаю правильно. Он смотрит на меня, полуприкрыв глаза, грязно ругается и жестко ухватив за волосы, оттягивает меня от члена. - Сука! Откуда же ты такая взялась? А дальше все происходит очень быстро. События в памяти останутся только отдельными кадрами. **************** Дорогие читатели! Спасибо огромное, что остались со мной и решили узнать, чем же закончится эта история! Нас ждет путь Миронова к губернаторскому креслу, и путь Сонечки к себе и счастью. Совпадут их дороги? Будут ли они вместе? Давайте узнаем =) С любовью, Ася❤️ Гордей / 2 Хорошая девочка Соня. Нежное платье в цветочек сброшено, она совершенно голая, на коленях с моим членом во рту, щеками, перепачканными слюной и слезами. И все равно чистый ангел. Как бы ни старался испачкать. Хочется вытрахать из нее всю эту непорочность. Дрянь какая. Стоит на коленях, а смотрит гордо и с вызовом своими огромными зелеными глазами. Провожу пальцами по ее пухлым губам, сминаю нежную кожу. Она следом облизывает острым язычком и довольно щурится. Вкусно ей. Слежу за каждым ее движением - не оторваться. Член каменеет, дергается. - Сама напросилась! Потом не пищи, - вздергиваю ее на ноги и ставлю коленями на кресло. Трахнуть ее прямо здесь или подразнить еще немного? - Ноги раздвинь и прогнись. Шлепаю по аппетитной заднице для ускорения исполнения просьб. Кожа на месте удара краснеет и покрывается мурашками. Она рвано дышит и начинает тихонечко постанывать и дрожать, когда я провожу членом по половым губам, раскрывая для себя. Аккуратненькая, маленькая, гладенькая, узкая и мокрая. Сосала и возбудилась так, что пахучая смазка по бедрам стекает. Хорошая девочка. - И что, красивая, вообще ни перед кем вот так ноги не раздвигала? - спрашиваю, раздвигая складочки и пристраивая головку ко входу. - Нет... Я же…- она не может связно ответить, постанывает. Толкаюсь чуть сильнее во влажную глубину. С-с-сука, какая узкая! Хочется засадить член прямо сейчас. С размаху. По самые яйца. Трахнуть ее уже нормально, со стонами, криками. Только чобы от удовольствия, а не о страха. Она вцепилась своими крошечными пальчиками в спинку кресла мертвой хваткой. Всхлипывает тихонечко. Стонет. Так не пойдет. Хватаю Соню за горло. Притягиваю к себе. Вгрызаюсь в ее порочный рот. Обхватываю грудь и щипаю за соски. Они сразу становятся твердыми горошинками. Темные, сладкие вишни. Хочется их прикусить, но у меня пока есть лакомство повкуснее. Провожу рукой вниз по острым ребрам, плоскому животу. Ниже, к самому сладкому. Прижимаю пальцы к клитору. Глажу, тру, обвожу по кругу. Не забывая аккуратно потрахивать ее тугой вход головкой члена. Девчонка стонет мне прямо в рот. Хнычет, выпрашивая ласку. Плавится в моих руках и течет сильнее. Запах ее смазки сводит с ума. Она сама дуреет. Подается ко мне своей задницей. Трется. Напрашивается на член. Не могу ей отказать. Когда она бессвязно начинает шептать мое имя, теряя связь с реальностью, резко врываюсь в нее одним резким толчком. Она вскрикивает прямо мне в рот и цепляется за мою руку. Напрягается, сжимая еще сильнее. Возобновляю движение пальцев на клиторе, и она снова расслабляется. Прогибается сильнее, показывая, что готова. Изгиб талии сводит с ума, и я начинаю ее трахать. Медленно. Вынимая член почти полностью и вгоняя обратно на всю длину. Шлепки бедер о бедра, сладкие стоны, пряный запах секса и самой Сони. Она неожиданно ярко кончает, сжимая меня и без того тугой щелью. Слишком горячо. Кончаю быстро как малолетка. Кое-как успеваю вынуть член из сладкой Сони и залить ее изящную попку-сердечко спермой. Размазываю белесые капли по коже, покрывшейся мурашками. Соня все еще трясется, шумно дышит и прячет лицо. Поднимаю с пола белое платье в голубой цветочек. Вытираю им член перепачканный смазкой Сони и ее же кровью. Ее совсем немного. Но все же. Хорошо, что рубашка осталась белоснежной. Вытираю ее сладкую розовую щель и отбрасываю тряпку на пол. Поправляю брюки, застегиваю ремень, но она так и не высовывается из своего укрытия и я решаю поддразнить. - Поздравляю вас, Софья Павловна. Вы стали женщиной, - официальным тоном сообщаю ей и завершаю поздравление шлепком по шикарной заднице. Она никак не реагирует. Только сильнее зажимается. - Ну что опять, красивая. Мы же договаривались без соплей. Тебе кажется понравилось, - тишина. - Вставай. Пойдем в душ и продолжим в спальне. Я не наигрался. Вот тут робкая птичка встрепенулась, расправила крылья и повернула свое личико ко мне. - Как? Ты же только что… Мы же… - Я же что? Кончил? Красивая, я не импотент. Хватит страдать, пошли в душ. И шампанское найдем. Нужно отпраздновать распаковку! И закрепить результат. Пару раз.