– Ну да, – просияла Алексия. – Мы с мамой здорово перепугались. Через часок подъедет моя жена, отвезет нас домой. Мама несколько дней поживет с нами, правда, мам? – Похоже, выбора у меня нет, – вздохнула Адель. – Кстати, – заявила Алексия, обернувшись к моему соседу, – должна признаться, что сломала голову, пытаясь догадаться, из какой квартиры каждый вечер доносятся такие шикарные ароматы. В этом доме обычно заказывают готовую еду. Лукас сделал шаг назад, ухватил большую чугунную сковородку, обернув ручку кухонным полотенцем, и поднял ее над головой. – Да, это его изыски, – подтвердила я, предупредив вопрос Алексии о моих навыках готовки. Лукас поставил сковороду между мной и Аделью. Аппетитные стейки, приправленные аргентинским соусом, заставили мой желудок заурчать. Алексия тоже подошла к столу, однако табуретов было всего два, и я, вскочив, предложила ей свой. – Садитесь. Вы все-таки гостья. – О, я не хотела бы… – Рози сядет со мной, – объявил Лукас. Я нахмурилась – мой партнер по эксперименту держал складной стул. – Но где ты… – Нашел за шкафом. Стул один – поэтому мы займем его вместе. – Э-э-э… даже не знаю, – забубнила я, а он уже плюхнулся на мягкое сиденье. Устроиться у него на коленях? А как же травма, серьезность которой я себе не очень представляла? Лукас словно прочел мои мысли и дважды хлопнул по левому бедру. – На эту ногу садиться можно. Давай, Ро. Пора ужинать, я умираю от голода. Его решительный взгляд заставил меня двинуться вперед. Смотрел он так, будто я окажу ему огромную услугу, если соглашусь. Ничего не поделаешь – я осторожно примостилась у него на колене. Лукас тут же обхватил меня рукой за талию и слегка прижал к груди. – Кронат, соседка, – тихонько шепнул он. Наш тайный код сработал – меня захлестнула неожиданная могучая волна, заставившая задуматься: ах, если бы «кронат» означал не только «спасибо»… Я попыталась сосредоточиться на восхитительном блюде, а не на мужчине, в объятиях которого сидела за столом. – Выглядит невероятно! Он облегченно вздохнул – я скорее почувствовала струю теплого воздуха у своего уха, чем услышала этот вздох, и все мое существо отозвалось. Наверное, Лукас ощутил эту реакцию, потому что торопливо пробормотал: – Кушай, Рози. – Боже, картофель просто сказочный, – простонала Алексия. – Что за соус? Йогурт и… – Жареный чеснок, лимон и молотый кунжут, – пояснил Лукас, поливая мое блюдо расхваленным дочерью соседки составом. – То есть ты обжарил головку чеснока с картошкой, а потом использовал его для соуса? – проговорила Алексия с набитым ртом, и, когда наш замечательный повар кивнул, добавила: – Прекрасная работа. В итоге она завладела разговором: расспрашивала Лукаса о каждом этапе приготовления мяса и соуса, а еще о десерте: чуть позже на столе появились испанские пирожные в изысканном исполнении нашего кулинара – милохас с добавками из ревеня и груши. – Здорово, – выдохнула Алексия после того, как тарелки были вычищены до блеска. – Я видела, что ты свое дело знаешь, однако подобных талантов не подозревала. Лукас удовлетворенно проворчал и передвинулся на стульчике так, что я соскользнула по его бедру. Попыталась отодвинуться, однако он прижал меня к себе. Мы словно слились воедино. – Чем ты занимаешься? – продолжала гнуть свою линию Алексия, пока я восстанавливала дыхание. – Работаешь в испанском ресторане? Или посещаешь курсы в кулинарной школе? – Ни то ни другое, – недоверчиво усмехнулся Лукас. – Какая кулинарная школа? У меня и времени на это не было. – Зато теперь ты вполне можешь записаться – было бы желание, – не сдержалась я. – Ты прекрасный повар, Лукас. Он еще крепче обхватил меня; от его тела исходил ощутимый жар. – Спасибо, Ро. Не знаю. Староват я для школы. – Ничего подобного, – сузила глаза Алексия. – Где ты научился так готовить? Слоеное тесто со сливочным маслом, которые ты использовал для милохас, – божественный рецепт. Я ведь вижу – пирожные не из магазина. И вырезку ты точно делал не первый раз. Мне приходилось встречаться с людьми, закончившими курсы, которые вырезку просто убивали на корню. Ладонь Лукаса опустилась на мое бедро, и я затаила дыхание. – Учился у мамы, у бабушки, везде, где мог. Можно сказать, что я – самоучка. Люблю экспериментировать, пробовать новые рецепты. В интернете ведь все найдется. Кулинарные азы осваивал на ходу. Не пытался выдумывать модные блюда, подражать тем, кто имеет специальное образование, талантливым поварам. Мой девиз – идти иным путем. Ну, то есть был у меня такой девиз. Я согласиться с ним не могла – так просто Лукаса не опишешь. И все же смолчала, положив ладонь ему на руку. Наши пальцы сплелись, и мои нервные окончания словно полыхнули разрядом тока. Потому-то я и прослушала большую часть того, что рассказывала Алексия. – Я – исполнительный директор «Зарато» и знаю, о чем говорю. У тебя несомненный талант. Курсы школы кулинарного искусства – далеко не легкая прогулка, однако ты вполне способен добиться там успеха. – Ого, – выдохнула я и, обернувшись к Лукасу, пояснила: – «Зарато» – очень модное место в Вест-вилладж. Люди ждут месяцами, чтобы заказать там столик. По-моему, «Зарато» входит в тройку ведущих ресторанов Нью-Йорка. – На самом деле – в пятерку, – хмыкнула Алексия, – но конкуренция на Манхэттене жутчайшая. Никогда не знаешь, на какую строчку попадешь в следующем году. Она явно поскромничала. Уж если даже я – человек, не знающий ровно ничего о высокой кухне и лишь изредка питающийся вне дома – наслышана об этом заведении… Нет, не просто наслышана, а страстно желаю туда попасть. Стало быть, ресторан и вправду пользуется громкой славой. – Потрясающе! – ахнул Лукас и обернулся к Адели. – Наверняка вы гордитесь дочерью. – Еще как, – ответила старушка с блеснувшей в глазах слезой. – Впрочем, ты и так это знаешь, правда, Матео? Весь вечер она больше помалкивала, а теперь после ее слов в комнате повисла гнетущая тишина. Все приуныли, получив еще одно свидетельство прогрессирующей болезни Адели. – Да, – наконец сказал мой сосед. – Конечно, мы оба гордимся. Алексия обняла мать за плечи и одними губами прошептала: «Спасибо». Собравшись с силами, заговорила: – Знаешь, Лукас, а серьезно. Я сразу вижу настоящий талант, именно так я познакомилась со своей будущей женой. Она начинала с самой неквалифицированной работы на кухне, однако задатки у нее были прекрасные. Теперь она заместитель шеф-повара в «Зарато», так что пути господни неисповедимы. – Алексия покачала головой. – По-моему, вам с Рози следует заглянуть в наш ресторан. Ужин – за счет заведения, в порядке благодарности. О-ля-ля… – Алексия, это вовсе не обязательно, – начал Лукас. То же самое хотела сказать и я. Кстати, в его голосе промелькнула нотка любопытства. – Никто никому ничего не должен. – И все же я настаиваю, – твердо заявила наша гостья. Вытащив из сумки карточку, положила ее на стол и добавила: – Рози точно понравится. Может, и понравится, только что это меняет… Лукас отпустил мою руку и потянулся за карточкой. Ночью меня разбудило непонятное хныканье – будто собака повизгивает, только звук был более густым, глубоким. Сперва я решила, что приснилось, однако странный стон повторился – громче и тревожнее. Сев в постели, я вперила взгляд в темноту, в направлении дивана, где спал Лукас. Спал ли? Уж слишком беспокойно он двигался. Снова всхлип, прорвавшийся сквозь тяжелое дыхание… Я застыла на месте. Лукас словно пытался вдохнуть и никак не мог набрать воздуха. Ледяная волна испуга согнала меня с кровати; я кинулась к дивану, присела рядом на корточки. – Лукас? – прошептала я и тронула его за плечо, однако он лишь метался из стороны в сторону. Пришлось повысить голос: – Лукас, проснись! Он что-то пробормотал – вероятно, по-испански. Я не поняла ни слова и нежно погладила его по щеке. – Лукас, пожалуйста! Тебе нужно проснуться, у тебя кошмар… Он замер, моргнул и широко открыл глаза, которые зияли в темноте, словно бездонные колодцы страха. У меня сжалось в груди. Я не находила себе места, только думала – как он мне дорог, как ужасно видеть его страдания. – Тебе приснился дурной сон, – заговорила я, не скрывая тревоги, – но теперь все позади. Его взгляд медленно прояснился, хотя страх и отчаяние никуда не делись, продолжая искажать его лицо. Я испуганно сжала его виски. – Все в порядке. Просто плохой сон. Я с тобой, все хорошо. Его холодная влажная ладонь легла на мою руку.