– Ты ведь все понимаешь, – вздохнула я. Настала пора выговориться. – Понимаешь, иначе не смотрел бы на меня вот так. У него задергалась щека, однако ответа не последовало. Я бессильно опустила руки. – Да, я не выдержала. Мы условились, что между нами ничего не изменится, но уговор нарушен. Прости, Лукас. Отвернувшись, собрала вещи со скамейки, желая скрыть лицо, откровенно говорившее о том, какой дурой я себя чувствовала и чего мне стоило подобное признание. Не стоит ему видеть, что от моего сердца остались мелкие осколки. – Рози… Он положил руку мне на талию, однако я лишь покачала головой: – Все в порядке. Лукас резко развернул меня к себе. С его волос падали крупные капли. – Ты плачешь, Рози? – Издав невнятный звук, он попытался притянуть меня к груди. – Ангел, por favor[37]. Не плачь. Не рви мне душу. – Кто плачет? – солгала я. – Это просто дождь. Лукас взял меня за подбородок и приподнял голову. Наши взгляды встретились. – Обманываешь. Твои слезы разбивают мне сердце, – тоскливо сказал он. – Рози, preciosa… Что мне сделать, как тебя утешить? Я попыталась собраться – и не смогла. Эта «preciosa» добила меня вконец. Слова полились из меня бешеным потоком: – Ты должен меня захотеть. – Господи, до какого отчаяния дошла, раз говорю это вслух! – Нуждаться во мне так, как я в тебе. Иногда на долю секунды вижу, что могло бы выйти из наших отношений, и проблески несбывшихся надежд меня убивают, Лукас. Я жестоко разочарована, я в отчаянии: почему мы не можем быть вместе? Потому и плачу. Он хранил безмолвие. Стоял под дождем, слушал и, лишь когда отзвучал мой последний вопрос, вдруг ожил. – Так ты считаешь, что не сумеешь меня удержать? Значит, я виновен в твоих слезах? Лукас обнял меня, и я, ощутив на губах его теплое дыхание, совсем расклеилась. – Плачу, потому что мы всего лишь друзья, а наши отношения выдуманы. Кто я для тебя на самом деле? Соседка, Ро? Грэм? Он взял мое лицо в ладони; его руки ощутимо дрожали. В отдалении снова ударил гром. – Рози… Два слога отозвались в моих ушах новым могучим раскатом. – Да, я порой говорю «Грэм» и тем самым напоминаю себе, что не должен желать тебя так, как велит сердце. Каждый раз, назначая свидание, вынужден вспоминать: наши встречи – часть соглашения. Когда утверждаю, что стремлюсь быть твоим лучшим другом, подразумеваю: хочу взять от тебя столько, сколько ты готова мне предложить. Я на миг задохнулась. – Если тебе что-то от меня нужно – только скажи. – Лукас уперся лбом мне в висок, и его дыхание стало прерывистым. – Я из кожи вон лезу, только бы дать тебе то, что тебе требуется. Неужели это не бросается в глаза? – Ты просто меня утешаешь… – Рози, я говорю чистую правду. Я боролась со своими страхами, с мрачной уверенностью, что сплю и вижу сон. Могло ли случиться невозможное? – Если не обманываешь – поцелуй меня, Лукас. Его руки соскользнули с моих щек на затылок, перебирая влажные локоны. Наши губы встретились. Дыхание давалось ему с трудом, вырываясь толчками; хлещущий с неба дождь словно возвещал о конце света. Поцелуй получился таким страстным, словно был первым и в то же время последним – единственным шансом Лукаса дать мне то, в чем я нуждалась. У меня в голове должен был прозвучать тревожный звоночек… но не прозвучал. Какой звоночек, когда мы слились воедино, когда он раздвинул языком мои губы, когда он меня буквально пожирал? Мы стали одним существом; рука Лукаса соскользнула с моего затылка на спину и обхватила меня за талию. Я со стоном, без малейшего сопротивления, подалась вперед. Мыслимо ли сопротивляться, когда теплая мужская ладонь лежит у тебя на пояснице, когда его бедра прижимаются к твоему животу, а грудь – к груди? Я отчаянно желала большего. Забросила руки ему за шею и поднялась на цыпочки. Проклятая мокрая, тяжелая одежда! Мне до судорог в животе хотелось содрать ее с Лукаса, получить от него сколько удастся. Чем больше, тем лучше – все сохраню в памяти. Лукас оторвался от моего рта и скользнул губами по шее, вызвав у меня новый стон. Страстный звук распалил его еще сильнее: он подхватил меня под коленки и поднял вверх. Мои ноги обвили его спину, будто подчиняясь замыслу невидимого режиссера. – Лукас… – выдохнула я, дрожа от желания, и запустила пальцы в его волосы, а он нежно прикусил мочку моего уха. – Ты… Ты не… – Я буду осторожен, – пробормотал он, опустив меня чуть вниз, и я ощутила ягодицами его пульсирующую твердую плоть. – Ты просила о поцелуе – ты его получила. Скажи, чего еще ты сейчас хочешь? Мы встретились взглядами; лицо Лукаса исказилось, и он стал похож на большого зверя. Хищный рот, сверкающие от голода глаза… Чего я еще хочу? Всего, что только можно… – Поцелуй меня еще раз, и еще, и… Он собрал мои волосы в кулак, отвел их в сторону, обнажив шею, и, покусывая меня под ухом, пробормотал: – Это все? Нет, не все, хотела сказать я, но Лукас обхватил ладонями мои виски, и наши губы слились. Его бедра толчком подались чуть вверх. Боже, какой у него большой, горячий… – Лукас, – закрыв глаза, простонала я. – Я задал вопрос, – хрипло прорычал он. – Сказал же – дам все, что тебе требуется. Ты хотела попробовать на вкус мой рот. Что дальше, Рози? Он мягко покачивал меня то вверх, то вниз, и мне было до невозможности приятно – и все же недостаточно. – Теперь я намерен дать тебе больше. Не хочу остановиться лишь на твоих губах. Я прижалась промежностью к выпирающему под его брюками бугру. Вверх, вниз… Мы оба застонали от наслаждения, граничащего с болью. Вцепившись в его волосы, я прошептала: – Не надо останавливаться. Дай мне больше… Дай то, что обещал на маскараде… Лукас издал невнятный звук, и его глаза потемнели. – Ты… ты само совершенство. Хочешь меня укротить, вытянуть все до последней капли? О, да… – Все. До последней капли… Его лицо изменилось; похоже, Лукас готов был уступить моим мольбам, удовлетворить мои желания. Я его поцеловала, пытаясь заставить действовать, и замерла в ожидании. Он глухо застонал и… Раздалась мелодичная трель. Я не сразу осознала, что звонит мой телефон, но он разразился новой руладой, и мы словно вынырнули на поверхность, глотая воздух. – Тебе кто-то звонит, preciosa, – прохрипел Лукас. Я потрясла головой, пытаясь разогнать остатки заполнившего голову тумана, а телефон тем временем умолк, а потом ожил снова. Лукас поцеловал меня в краешек рта, в макушку и осторожно поставил на ноги. Взял за руку, подвел к выходу с крыши, где мы сбросили верхнюю одежду, и вытащил трубку из моей сумочки. Я глянула на экран. Неизвестный номер. Нажала на кнопку, и из динамика послышался голос: – Рози, я готов приехать домой. – Олли? Каждая клеточка моего тела, до того пылавшая огнем, вдруг застыла и словно покрылась ледяной коркой. – Где ты, Олли? Брат ответил не сразу, и я напряженно вслушивалась в звуки на заднем фоне. Музыка… Ночной клуб? – Напиши мне адрес, где находишься. Ты слышишь, Олли? Набери сообщение – я тотчас за тобой приеду. Из трубки донеслось всего одно слово: – Спасибо… Связь прервалась.