– Когда Торнах на балу метнул мне в спину нож, он был моим лучшим другом, Датерей. И, когда я попал в пещеру, мне понадобилось безумно много времени, чтобы снять с себя этот груз неоправданной вины и предательства. Я ошарашенно уставилась на Ривлада. – Да ты же ни в чем перед ним не был виноват! – Когда предают, всегда остается надежда, мой свет, – тихо ответил он. – Ты думаешь, будто в чем-то был не прав, оступился, хочешь это исправить… И не сразу понимаешь, что дело не в тебе. Я кивнула, вспомнив, как мы с Ривладом применили заклинание света, чтобы запереть Азара в башне. Я до самого последнего момента верила, что в нем найдется хотя бы капля света, чтобы был шанс… спасти. Не нашлась. И я не спасла. Воспоминание, вспыхнувшее тогда в башне, снова всколыхнулось. Ривлад прочитал мои мысли, притянул к себе и крепко обнял. Он понимал меня без слов. Мы посмотрели на владыку эльфов, зная, что порой нужны не слова. Достаточно одного взгляда. – Спасибо, – сказал Датерей. – Это настоящее чудо – иметь таких друзей, как вы. – А ты рассчитывал избавиться от нашей компании? – хмыкнул Рей, который в разговор не вмешивался, но с искренним сочувствием относился к Датерею. Гилл же, знакомый с бабушкой лишь со слов отца, переживал меньше. Тревожился только за Датерея. Но время лечит любую боль. Да, шрамы никуда не денутся, но через какой-то период дышать становится легче, свободнее. Я точно знала, потому что мы с Ривладом через подобное прошли. Завтракали мы все вместе, разговаривая на отвлеченные темы. – Что ты думаешь делать с феями? – поинтересовался Рей. И невысказанный вопрос «И с Гиланией?» повис в воздухе. Я сощурилась, покосилась на Ривлада. Он может поддержать, дать совет, но решить за меня, как действовать, – нет. Думала я недолго, ответ давно лежал на поверхности, а времени оставалось все меньше. – Датерей, поможешь мне создать круг призыва феи? – поинтересовалась я, зная, что при помощи кровной магии он всегда может связаться с матерью. – Конечно. Взгляд владыки эльфов был задумчив, но возражать он не стал. Для проведения обряда пришлось покинуть город, благо мы остановились в таверне на окраине, и найти небольшую полянку, скрытую от посторонних глаз в зарослях ежевики. Датерей расчертил кинжалом круг, мы вместе влили в него силу, а потом с порезанного пальца у него сорвалась капля крови. – Сын, ну наконец-то! – послышался раздраженный голос Гилании. Сама она появилась в небольшом, размером с половину моего роста, зеркале, возникшем прямо в воздухе. Золотистый свет мягко окутывал его, рассыпал искры… – Я уж думала… Тут фея заметила меня, замерла, оборвав начатое предложение. – Здравствуй, Гилания! – спокойно поприветствовала я, и Ривлад вдруг оказался за моей спиной. Фея неожиданно сделала странный пасс, словно хотела развеять связь, и тут, признаться, я разозлилась и направила в круг свою силу. И да, удержала и связь, и, судя по всему, Гиланию, которая не могла даже двигаться. Понять бы еще, как я это сделала… Но на это нет времени, разберусь позже. – Лавиния мертва, – сказала я, но в оглушающей тишине круга, где за моей спиной стояли друзья, мои слова оказались слишком громкими. – Скажи-ка, Гилания, сколько тьмы нужно иметь в душе, чтобы заключить сделку с демоном и отправить одну из фей умирать? Ты ведь знала, в живых ее Азар не оставит! Мой голос звенел, и за спиной Гилании стали появляться другие феи. Выражения их лиц было непередаваемыми: от страха до удивления, а несколько фей, узнав о смерти Лавинии, с трудом сдерживали слезы. – Ну же, ответь! – Ты бы поняла меня, если бы оказалась запертой в мире, откуда нет выхода. Запертой навечно! – Это был выбор фей! Сила вырвалась, заклубилась вокруг меня, осела золотыми искрами вокруг. – И мы пожалели о нем! Хотим исправить… – И избрали такой способ? Рука Ривлада легла на мое плечо, погладила. То ли утешить хотел, то ли напомнить, что он всегда рядом. Мой дракон. Свет моей души. Мое бесконечное счастье… Магия вдруг успокоилась от одного его прикосновения, и моя злость на фей исчезла. Да и была ли она на них всех? – Смерть никогда не может быть способом достижения счастья. – Да как ты смеешь читать мне нотации! – возмутилась Гилания. – По праву верховной феи, – спокойно ответил Датерей. – По праву той, в ком света больше, чем в вас всех. Гилания вздрогнула, что-то зашептала, явно пытаясь призвать книгу, враз побледнела, когда ничего не получилось. Сдается, она сразу поняла, что Датерей не солгал, но до последнего надеялась на невозможное. Я же щелкнула пальцами, и книга замерла передо мной, готовая в любой момент открыться. Феи зашептались. – Восемь фей… – Семь, – прошептал Ривлад, поправляя меня. И сердце снова кольнуло болью, так как в названную цифру я включила Лавинию. – Семь фей, что не приняли твою сторону, надеюсь, живы? – За кого ты меня принимаешь? – яростно сверкнула глазами Гилания. – И все они хотят покинуть мир, где заперты феи, не так ли? – не удержалась я. Среди фей послышались шепотки. – Да, Пресветлая, – раздался голос одной из фей. Хм… кажется, у меня появился новый титул. С трудом подавила вздох. – Я открою для вас портал в этот мир при условии, что принесете мне клятву верности, – припечатала я. Тишина обрушилась на нас всех, укрыла собой. – Да у тебя сил не хватит! – крикнула Гилания. – Наглая, самоуверенная девчонка! А я… шально улыбнулась. С той тьмой, что была в древнем храме, справиться было сложнее. Да и не понимает Гилания главного: любовь Ривлада дает мне силы. Потому что в ней, в этой любви, столько света… столько тепла… столько нежности… И, стоит лишь пожелать, я открою любую дверь. Гилания, словно поняв то же самое, побледнела еще больше, сжала ладони в кулаки, выдохнула, стараясь вернуть невозмутимость. – Остальных ты хочешь оставить здесь погибать? – Не заслужили, – коротко ответила я. – Дай нам шанс, Пресветлая! – раздался голос Диары, рыжеволосой зеленоглазой феи. – Я знаю, что грядет битва. Я готова отправиться и сражаться на стороне света. И доказать, что достойна твоего доверия. Каждый из нас способен оступиться! И ошибиться! Дай шанс! Остальные феи всполошились, умоляющее посмотрели на меня… Не все из них решились даже просить… То ли вина тяготила, то ли гордость… И не разобрать. А решать опять мне. Лишь мне… – Клятва верности не позволит сменить сторону, – тихо подсказал Датерей. – К тому же, принеся ее тебе, феи принесут ее и Ривладу, а значит, и народу драконов. Я задумалась, покосилась на встревоженных фей и молчавшую Гиланию, которая давно осознала, что пощады просить бесполезно. – Ривлад, за сколько драконы доберутся до пещер Ливанира? Я смогу открыть портал только там. – Ближе всего к ним отряд Артура из двадцати семи драконов. Сутки пути… Наклонился, почти касаясь моего плеча, прошептал: – Одну не отпущу… – И не надо. Проход открою, используя заклинание света, а желание на конкретном месте сконцентрирую при помощи золотых роз, – отозвалась я, радуясь, что у меня осталось немного волшебных цветов про запас. Все-таки, когда моя магия так плохо контролируется, сложно действовать чистой силой, а ошибиться я не могу. Как лишить их, в чьих душах остался свет, шанса изменить судьбу? Ривлад тут же при помощи амулета связался с отрядом драконов, отдал приказ. Феи замерли в ожидании распоряжений. – Через сутки на рассвете откроется портал. Вас встретят драконы. Клятву верности принесете сейчас. Я чуть помедлила, посмотрела на матушку Датерея: – Гилания, если хоть одна фея пострадает по твоей милости, неважно, из тех, что решили остаться, или тех, что окажутся у портала, я забуду о доброте.