Мистралиец чуть улыбнулся, легонько похлопал его по плечу и отошел. — Хвала небу, — тихо сказал он и опустился на ящик. — Хоть с этим все обошлось… Мафей, да хоть теперь-то не реви. Все же в порядке. Сейчас мы откроем этот растакой сейф, возьмем этот трижды перетакой антидот, пойдем к Шеллару… и никто не умрет. Давно мне уже так не везло. Вечно все умирают… Что-то щелкнуло, лязгнуло и тихонько запищало. — А ну заткнись, — сказал Жак, и писк прекратился. — Все, открывайте. Он вынул штекер, встряхнул головой и тут же, охнув, вцепился в дверцы шкафа, чтобы не упасть. — Жак, что с тобой? — испугался Мафей, бросаясь к нему. — Да ничего, голова кружится… Говорю же, отвык. Сейчас пройдет. Вы пока лезьте в сейф, а я чуток посижу… Не бойся, ничего со мной уже не случится. И не так все страшно, как мне казалось. Наверное, в прошлый раз я сел на колючку исключительно с перепугу. Там очень даже просто можно пройти. Орландо с трудом откатил тяжелую дверь и вошел в сейф, больше напоминавший средних размеров кладовку. — Мама родная, чего тут только нет… — протянул он. — Целый арсенал. А где же медикаменты? Мафей, не удержавшись, тоже сунул голову внутрь. — Ух ты! А это что? Гитара? Она-то зачем в сейфе? — Наверно, для пущей сохранности, — предположил Орландо и тоже, заинтересовавшись, потянул с полки тяжелый футляр. — А он что, каждый раз за ней в сейф лазит? — Да он вообще играть не умеет. И не его это гитара. Я подозреваю… — он щелкнул замками и откинул крышку футляра. — Ну, точно. Она. И где он ее выцарапал, ее же, наверное, конфисковали вместе с остальными вещами… — А чья это? — полюбопытствовал Мафей, рассматривая инструмент. — Кантора, — вздохнул Орландо, погладил полированную деку и захлопнул крышку. — Вот ведь, достал где-то, спрятал, и хранит. Надеется, что когда-нибудь Кантор о ней вспомнит… могу поспорить, Кантор и не знает. Ладно, ставь на место, а я поищу… а вот они, и искать не пришлось. — Нашли? — спросил Жак, подходя поближе и заглядывая через плечо Мафея. — Ой, правда, чего тут только нет… Понятно, откуда у людей неожиданно появляются обоймы посреди гостиной… А это что за ларец? Орландо оторвался от копания в ящике и мельком бросил взгляд на полку. — Это? А, там корона дядюшки Ринальдо. — Твоя корона, — негромко поправил его Жак. — Теперь — твоя. — Может, когда-нибудь будет моя, — пожал плечами мистралиец, между делом запихивая что-то в карман. — Опять наркоту тибришь? — возмутился Жак. — Мы что, за этим сюда пришли? — Это не наркота, — возразил Орландо. — Просто глюкоза. Я ее люблю, она сладкая. — Как ребенок, ей-богу! Ты давай антидот ищи. — Ищу, ищу. Он должен быть с такой ярко-зеленой полоской поперек… — А он у него какой? Лялька, пчелка, или нашлепка? — Ты можешь говорить по-людски? Нашлепка — это дермопласт? — Ну да. Я имею в виду, ампула, шприц-тюбик, или дермопласт? — Да какая разница, что найдем, лишь бы было… — Просто, если ампула, он выпить не сможет. — Мне Амарго шприц-тюбик давал, значит должен быть… — Вон он, ты пропустил. Нашлепки с зеленой полоской. — Я не пропустил, я еще там не смотрел. Ну, все, пошли. Этот сейф как-то можно опять закрыть? — Просто захлопни, не полезу же я опять через колючку, чтобы его закрыть. А ты умеешь с нашлепкой обращаться? — А ты что, не умеешь? — Я? Умею. — Вот ты и будешь с ней обращаться. Я же туда не пойду, при дворе мелькать. На, три штуки на всякий случай. Останутся лишние, пусть припрячет, вдруг его еще раз отравят. — А что мы скажем, если нас спросят, где взяли? — вспомнил Мафей. — Скажем, Карлсон дал, — предложил Жак, сматывая шнур от штекера и запихивая в мешок. — А про мэтра Альберто королю ни слова, а то немедленно помчится с визитом. Он и так уже всех достал своими устремлениями к контакту. Даже Кантора пригрузил устроить ему встречу с Амарго. — А откуда он о нем знает? — приостановился Орландо. — Вычислил. Ладно, потом поговорим. Мафей, пошли. А ты с нами не пойдешь? Тут останешься, или куда-то сдернешь? — Я… — мистралиец замялся, затем виновато посмотрел на Мафея. — Мафей, тебе не трудно будет отправить меня… к Эльвире? — Да нет, пожалуйста. А ты что, сам не можешь? — Боюсь, не получится, — вздохнул Орландо. — Слишком устал. Могу промахнуться. — Так почему тогда не домой? — Дома может припереться Амарго и будет скандал. А у нее я отдохну, и тогда уже домой отправлюсь. Только Шеллару не говори, что я во дворце, а то ведь встанет и побежит приветствовать. — Думаешь, он прямо так сразу и встанет? — Почти. Ну, может полчаса полежит, а потом все будет в порядке. — Ну да, — усмехнулся Жак. — Да еще его неугомонное величество… он и эти полчасика не пролежит спокойно. — Вы ему скажите, пусть не вскакивает и не начинает бегать по дворцу и продолжать свадьбу. Пусть поспит хоть немного, так лучше будет. По себе знаю. — А ты что, пользовался? — Да меня регулярно травят, — вздохнул Орландо. — В среднем, каждые две-три луны. А еще у меня есть дурацкая манера в задумчивости наступать на змей и скорпионов… Бегите, ребята. Передавайте Шеллару привет. — Обязательно, — счастливо улыбнулся Мафей и обвел вокруг него невидимый полукруг. Глава 3 Поразмыслив, стоит ли пытаться говорить с мэтром Истраном в присутствии Киры, король все же решил оставить это на крайний случай. Бедняжка и так извелась, не хватало ей только с призраком пообщаться… Да еще вполне можно предположить, что она ему скажет первым делом. Лучше уж подождать Мафея и поискать пока дорогих покойных предков, куда они все попрятались… И нашел же мальчишка время по гостям бегать, не мог на месте посидеть. Этот Жак со своими безумными идеями… Эти призраки неуловимые… нарочно прячутся, что ли? Даже принцесса Тирелла, которая вечно шляется по дворцу и достает всех жалобами на несчастную любовь, сегодня куда-то смылась. Выходной у них, что ли? Или у них так принято, прятаться и не показываться, когда кто-то новенький умирает? Король оглядел гостиную, и ему вдруг стало до боли тоскливо. Почему-то вспомнилась ночь перед коронацией, розовые слоники и соратники кузена Элмара. Интересно, бродит ли сейчас по пещере дракона призрак прекрасной лучницы, или все же она ушла туда, куда уходят все? В спальне в очередной раз всхлипнула Кира, и что-то негромко сказал мэтр Истран. Ведь он здесь уже больше ста лет, вдруг подумал Шеллар. Четыре поколения королей он принял на руки при рождении и проводил в последний путь. Каково это — видеть, как на твоих глазах старится и умирает вчерашний мальчишка, которого ты воспитывал с младенчества? Неужели к этому можно привыкнуть? Ведь Мафея он уверяет, что можно, а вот что он чувствует сам… Вот и я ухожу из его жизни, когда-то уйдет и Элмар… Вырастут дети Элмара, и тоже состарятся и уйдут… А он будет встречать и провожать каждое поколение еще лет сто, не меньше. Во всяком случае, пока не вырастет Мафей. Мэтр еще крепкий старик, и при его могуществе проживет неограниченное время. Он только выглядит стариком, говорят, маги выглядят на столько, на сколько они себя ощущают в душе. Вон Этель, к примеру, все свои восемьдесят лет чувствует себя шкодливым подростком, такой она и выглядит. Шанкар выглядел ровесником Элмара, а на самом деле он был чуть ли не ровесник мэтра Истрана… Кира, милая, да что ж ты так плачешь, разве подобает воину плакать? Неужели ты действительно так меня любишь? Я думал, ты выходишь за меня замуж только из уважения… из чувства долга перед государством… или потому, что я единственный мог спокойно смотреть на твое лицо… или просто постеснялась отказать. Я так и не поверил, что ты не льстишь мне насчет божественных поцелуев и всего прочего, что ты мне тогда наговорила. Пойми вас, женщин… Эльфов и то проще понять. Он снова почувствовал непреодолимое желание подойти и обнять ее, и невозможность осуществить это желание делала его только сильнее. Как-то некстати даже подумалось, что он был вопиюще несправедлив к своему бедному телу. Не самое лучшее, конечно, не самое красивое, но по крайней мере живое и способное двигаться, мыслить и разговаривать. Теперь он был бы рад и такому, и похуже, и увечному, и больному, лишь бы можно было дышать, осязать, протянуть руку и прикоснуться к ее плечу… нет, что это он, в самом деле, сопли распустил. Не подобает. И недостойно. Ваше величество, вам просто-напросто хочется жить, вот вы и ноете не по делу. Всем хочется жить. Но раз уж не получается, извольте умереть достойно, без нытья, жалоб и мечтаний о несбыточном. И вообще, нечего торчать посреди гостиной, займитесь делом. А то пока вы будете тут стоять… то есть, висеть… и страдать, вас похоронят, и плакали ваши планы давать советы бестолковому кузену. А это просто необходимо, а то наворотит чего-нибудь похлеще, чем его батюшка устроил с этой Комиссией… Он ведь документы читать вообще не умеет, разве что их в стихах составлять. У дверей спальни возникло серое облачко, и из него вышли Жак и Мафей, странно просветленные и явно чем-то очень довольные. — Мафей! — окликнул король. — Где тебя носило? Я тебя жду, а тебя нет… Мальчишка оглянулся, встревожено пробежал глазами по комнате и безошибочно остановил взгляд на нем. — Жак, ты иди… — неуверенно сказал он. — Я сейчас… одну минутку. — А что случилось? — не понял Жак. Он, разумеется, ничего не видел и не слышал. Куда ему видеть призраков, если он даже иллюзий не видит. — Что-то не так? — Нет, иди. Скорее. Сейчас приду. Жак, ну давай быстрее, не жди. — Ну ладно… — пожал плечами так ничего и не понявший шут и скрылся за дверью. А Мафей сделал несколько неуверенных шагов вперед и тихонько сказал: — Шеллар, это ты? Здесь, у стола?