Девушка ответила, показав на яблоко, которое мальчик продолжал сжимать в руке: — В кухню. — Я есть хочу! — поддержал её Филь. — Когда мне дадут есть? — А позаниматься ты успел? — вместо ответа осведомилась у него г-жа Фе. — Перо, как я вижу, ты до сих пор не научился правильно держать. С шести лет зная, как держать перо, Филь хотел возразить, но передумал. Спрятав ладони за спину, он уставился в пол, машинально сосчитав в очередной раз, что за такой ковер можно выменять табун лошадей. — Отправляйся к Ирению и спроси, всё ли готово, — сказала ему г-жа Фе. — Потом делай, что хочешь. Эша останется с тобой в Хальмстеме, а когда мы вернемся, я проверю, что ты выучил за эти два дня. Усвоил? Последний вопрос Филь не понял, но кивнул и поспешил вон. Еще одно небывалое дело — проверка его знаний госпожой! Закрывая дверь, он услышал: — Руфина, подожди… Эша сегодня рисовала? Что именно? Позавтракав хлебом с сыром — единственным, что нашлось в кухне съедобного после прожорливой солдатни, Филь выбежал во двор, где уже царила суматоха. — 3 — «Ошибка всей жизни Арии Фе заключается в том, что она приняла мальчика за сердара, всеми доступными её характеру способами вымещая на нем свою к ним ненависть…» Императорский Ментор, из рапорта Совету, Расследование Кейплигской трагедии Суматоха была дурная, без видимой причины. Все носились как угорелые, будто разворошили осиное гнездо. Карету еще не закладывали, она стояла в сарае. Зато солдаты были здесь все, как один, толкаясь и мешая друг другу. И, будто их было мало, среди них мелькали чужие в зеленых беретах. Этих Филь раньше не видел. — Эй, малец, не путайся под ногами! — раздался за его спиной густой бас. Не успел Филь посторониться, как получил по уху древком копья от проходившего мимо «зеленоберетника». Вжимаясь в стену, мальчик огрызнулся: — Сам глаза шире разуй! Проскользнув мимо конюшни, Филь нырнул в кузню. — Можно, я у тебя облегчусь? — спросил он Ирения, имея в виду конечно же «передохнуть». Кузнец накачивал мехи горна. В кожаном фартуке, голый по пояс, он был черен от копоти и угольной пыли. Он глянул на Филя через плечо: — Зайди вечером, я занят! Схватив щипцы, он стал вращать ими что-то ослепительно яркое в горне. — Хозяйка пожелала узнать, готово ли, — напомнил ему Филь. Потирая ушибленное ухо, он раздумывал, стоит ли просить разрешения постучать молотком по горячему металлу. Бывало, что кузнец позволял. — Скажи, что принесу в полдень, — кратко ответил Ирений. Он явно заканчивал срочную работу. Делать было нечего, Филь поворотил к выходу. — У-й-й… Забери тебя сатана! — взвыл он, шибанув голень о ларец у косяка. Пока Ирений окончательно не заперся у себя в кузнице, этот ящик тут не стоял! Толчея во дворе достигла размеров, будто вот-вот разразится война. Филь смекнул, что надо убираться, пока не заработал по второму уху. Но для этого надо было пройти по узкому мосту, а у него торчала толпа солдат и пялилась на лес, стволы которого до середины скрывал туман. За мостом трое солдат окружили лежавшего на песке зверя, смахивавшего на волка. Ноги и пасть у него были необычно длинные. Филь в недоумении застыл у ворота. Рядом кто-то тихо рассмеялся, тронув его за рукав. — Закрой рот! Муха залетит, — шепнула ему Габриэль. От неожиданности он дернулся — девочка стояла прямо за его спиной. Она была его ровесницей и следовала за ним, куда бы он ни пошел, чем иногда крепко его донимала. Не считая нужным обременять себя приветствиями, Филь спросил её: — Слышь, а что там за чудище? Откуда взялось? Габриэль сразу разгадала его намерения. — Не ходи туда! Папа говорит, нам нельзя подходить к лесу, когда стоит такой туман! Туман, однако, интересовал Филя меньше всего. Он протиснулся сквозь толпу и побежал по мосту. Габриэль поспешила за ним. — Ты что, не боишься? — крикнула она. — Говорю тебе, туман! Отмахнувшись от неё, Филь приблизился к зверю. Что б это ни было, это был не волк. Клыки зверя были темно-серые, а глаз не было вовсе — вместо них белела мерзкая скользкая плесень. Филь попятился. Один из солдат сказал предупреждающе: — Ты, малой, в самом деле, осторожней. Бывали случаи! — Так он ведь мертвый, — неуверенно возразил Филь. — Бывало, что и мертвый вставал. — А что тут случилось? — озабоченно спросила солдата Габриэль. — Он не ранил никого? — Нет, эту тварь сняли в прыжке, теперь повезем в столицу. Двоюродный братец нашей будущей императрицы всем обещает за них денег. Что он с ними делает, одному О?дину известно! — Говорят, он повредился рассудком после возвращения из Запретных Земель, — сказал другой солдат. — Его старший брат тоже не подарок, — с ухмылкой заметил третий. Погруженный в размышления Филь оторвался от созерцания мохнатой туши и обвел глазами лес. Ночной побег уже не казался ему доброй идеей. Он глянул вдоль береговой линии: — Что ж, тогда нечего время терять. Прищелкнув языком, мальчик бодро зашагал обратно в замок. — Какой ты всё же поросенок, Филь! — прозвенел голос за его спиной. — Вечно ты так, никогда не объяснишь ничего! Что ты там увидел, что тебе приспичило возвращаться? — нагнав его, затараторила Габриэль. — А я думала, мы в грот сходим до отъезда! Вот куда ты спешишь сейчас, скажи! Филь придержал шаг: мысль про грот была неплохая. Заодно можно присмотреть место, куда спрятать мешок, а в карту он наглядеться успеет. Он сказал, оборачиваясь: — Тебе туда не разрешают. Матушка по шее надает, забыла её обещания? Габриэль фыркнула независимо: — Вот еще! Она просто тебя опасается, потому что ты походишь фигурой на Мервина, только волосы у тебя светлые. Она думает, что тут дело нечистое, а еще она думает, что ты можешь быть сердаром. Филю это было неинтересно. Он уже слышал от Руфины, что сердарами здесь называли местных разбойников, известных своей живучестью. А про всевозможные страхи госпожи Фе не наслушаешься. Тут ему пришло в голову, что, возможно, город на карте был Кейплиг, а затеряться в столице ничего не стоит. — Габриэль, а сколько ехать на лошадях до вашего Кейплига? — спросил он. — Долго, не меньше восьми часов! Шевеля губами, мальчик посчитал, что это два дня пешком. С ночевкой в лесу, где водятся волки. Которые вряд ли испугаются его кухонного ножа. У Филя в груди появилось чувство, что его самого обложили как зверя. То-то никому нет дела, где он ходит тут целый день! — Что ж, тогда пойдем в твой грот, — разочарованно сказал он. Они повернули от моста налево. Один из солдат крикнул им что-то, но Филь пропустил это мимо ушей. — Габриэль, а твой отец богатый? — осторожно поинтересовался он. По мнению Филя, одеваться к празднику следовало во всё нарядное и вообще как-то готовиться. А тут нагнали солдатни и на этом закончили. Да и хозяйка не выглядела женщиной, собирающейся на торжество. — Да что ты! — воскликнула Габриэль. — Есть куда богаче. А у нас, кроме дома на Хальмстемской дороге, и нету ничего. — Как это нет ничего? — удивился Филь, но сразу спохватился. — П-подожди! Какой дом на Хальмстемской дороге?