Наступило молчание. — Вы слышали, что он сказал? — отрывисто бросил Президент. — Вы обнаружили тайник? — Сэр, там не было никакого тайника. Он пытается взять нас на пушку. — Мне весьма неприятно вам возражать, — заметил Уимзи, пытаясь вернуть своему голосу ровный, светский тон, — но, боюсь, вы и в самом деле проглядели тайник. — Ладно, — сказал Президент, — и что же, как вы утверждаете, находится в этом пресловутом тайнике? — Имена всех членов настоящего Общества вкупе с их адресами, фотографиями и отпечатками пальцев. — Что?! Во всех глазах мелькнул безобразный ужас. Уимзи по-прежнему обращался только к Президенту, глядя ему прямо в лицо. — Объясните, как вам удалось завладеть этой информацией? — Да, видите ли, подзанялся немного персональным сыском. — Но ведь за вами велось наблюдение. — Справедливо. Отпечатки пальцев соглядатаев украшают первый лист моей скромной коллекции. — Это можно доказать? — Разумеется. И я это докажу. Например, имя Номера Пятнадцатого… Его прервал возмущенный ропот. Президент жестом водворил тишину. — Если вы назовете имена, у вас не останется никакой надежды на милость. Существует еще и обработка номер пять специально для тех, кто выдает имена. Отведите арестованного в мой кабинет. Продолжайте танцевать. Президент извлек из заднего кармана брюк револьвер и обратился к закованному в тесные наручники пленнику, стоящему по другую сторону стола: — Теперь говорите! — На вашем месте я бы убрал эту игрушку, — с презрением произнес Уимзи. — От пули умереть много приятнее, чем от обработки номер пять, а мне, возможно, еще придется умолять о пуле. — Остроумно, — ответил Президент, — но, пожалуй, даже слишком. А теперь быстро — что вам известно? — Вы сохраните мне жизнь, если я вам все расскажу? — Я ничего не обещаю. Поторопитесь. Уимзи пожал затекшими плечами. — Разумеется. Я сообщу вам, что мне известно. Остановите меня, когда сочтете нужным. Он перегнулся через стол и заговорил очень тихо. Граммофонная музыка и шарканье ног, доносящиеся сверху, говорили о том, что танцы возобновились. Случайные прохожие, спешащие через Хит, отметили, что обитатели этого одинокого особняка снова устроили веселый прием. — Итак, — сказал Уимзи, — прикажете продолжать? Судя по голосу, прозвучавшему из-под маски, Президент мрачно улыбнулся. — Милорд, — произнес он, — рассказанное вами заставляет меня пожалеть о том, что вы доподлинно не состоите в нашем Обществе. Ум, мужество и мастерство крайне ценны для такой организации, как наша. Боюсь, мне не удастся убедить вас?.. — Нет — увы, это исключено. Он позвонил. — Будьте любезны, попросите коллег проследовать в столовую, — приказал он мужчине в маске, явившемуся на вызов. «Столовая», окна которой были закрыты ставнями и гардинами, находилась на первом этаже. Середину комнаты занимал длинный голый стол, окруженный стульями. — Пир Бармакида, насколько я понимаю, — шутливо заметил Уимзи. Эту комнату он видел впервые. В дальнем ее конце в полу многозначительно зиял распахнутый люк. Президент занял место во главе стола. — Дамы и господа, — начал он, как обычно, но эта неуместная учтивость никогда еще не звучала столь зловеще, — не стану скрывать от вас всей серьезности положения. Арестованный сообщил мне два с лишним десятка имен и адресов, которые, как считалось, были известны только мне и их обладателям. Была допущена вопиющая беспечность, — в его голосе зазвенел металл, — и нам еще предстоит в этом разобраться. Были получены и отпечатки пальцев — он предъявил мне несколько фотографий. Каким образом наши сыщики умудрились проглядеть дверцу в тайное отделение сейфа — вопрос, требующий отдельного дознания. — Не следует их винить, — вставил Уимзи. — Понимаете ли, весь смысл в том, чтобы ее нельзя было заметить. Я ее специально так сконструировал. Президент продолжал, сделав вид, что его не прерывали: — Арестованный сообщает, что книга с именами и адресами находится в этом тайнике вместе с некими письмами и бумагами, украденными из домов членов Общества, и многочисленными предметами, имеющими на себе подлинные отпечатки пальцев. Я считаю, что он говорит правду. Он предлагает шифр сейфа в обмен на мгновенную смерть. Думаю, это предложение следует принять. Как вы считаете, дамы и господа? — Шифр уже известен, — сказал Номер Двадцать второй. — Идиот! Этот человек заявил нам и доказал мне лично, что он лорд Питер Уимзи. Уж не думаете ли вы, что он мог забыть переменить шифр? К тому же и дверь в тайник тоже с секретом. Если он исчезнет нынешней ночью и полиция заявится к нему в дом… — Я считаю, — раздался грудной женский голос, — что нужно принять его предложение и использовать полученные сведения — и как можно скорее. У нас не остается времени. Вдоль стола пробежал одобрительный шепоток. — Вы слышали, — произнес Президент, обращаясь к Уимзи. — Общество предлагает вам быструю смерть в обмен на шифр сейфа и секрет двери в тайник. — Вы даете мне слово? — Даю. — Благодарю вас. А моя матушка и сестра? — Если вы, со своей стороны, даете слово — а вы человек чести, — что эти лица не знают ничего, что могло бы причинить нам ущерб, их жизнь будет вне опасности. — Благодарю вас, сэр. Вы можете быть уверены в том — и порукой мое честное слово, — что они ничего не знают. Мне бы и в голову не пришло посвящать женщину в столь опасные тайны — любую женщину, не говоря уже о дорогих мне людях. — Прекрасно. Мы пришли к соглашению, не так ли? Все снова выразили одобрение, хотя и не столь охотно, как раньше. — В таком случае я готов сообщить вам то, что требуется. Слово-шифр — «Ненадежность». — А дверь в тайник? — На случай прихода полиции эта дверь — с ней могли возникнуть трудности — оставлена открытой. — Прекрасно! Вы, конечно, понимаете, что, если нашего посланца схватит полиция… — То это не пойдет мне на пользу, не так ли? — Дело рискованное, — задумчиво произнес Президент, — но, считаю я, на риск нужно пойти. Спустите арестованного в подвал, пусть развлекается, созерцая аппарат номер пять. Тем временем Номера Двенадцатый и Сорок шестой… — Нет, нет! За столом возник и начал угрожающе нарастать глухой ропот. — Нет, — возразил приторным голосом высокий мужчина, — нет. С какой стати посвящать других членов в эти секреты? Сегодня мы обнаружили среди нас одного предателя и более чем одного кретина. Откуда нам знать, что Номера Двенадцатый и Сорок шестой тоже не предатели и не кретины? Двое названных с бешенством обернулись к говорившему, но тут в спор вступил женский голос, визгливый и возбужденный: — Слушайте, слушайте! Он правду сказал. С нами-то, с нами-то как? Нечего всяким там, о которых мы ничего не знаем, читать наши имена. Я этим вот как сыта! А вдруг они нас всех позакладывают легавым? — Согласен, — поддержал еще один мужчина. — Никому нельзя верить, решительно, никому. Президент пожал плечами. — В таком случае, дамы и господа, что вы предлагаете? Наступило молчание, потом раздался все тот же визгливый голос: — Я так скажу: пускай господин Президент самолично отправится. Он один знает все про всех, так что ничего нового там не раскопает. А то что же получается — нам рисковать и подставляться, а он, значит, дома сиди да деньгу загребай? Пускай самолично пойдет, вот как я вам скажу. Все одобрительно зашушукались. — Я поддерживаю это предложение, — изрек солидный мужчина, носивший на часовой цепочке связку золотых брелоков. Заметив брелоки, Уимзи улыбнулся: именно это пустяковое проявление тщеславия в свое время помогло ему быстро установить имя и адрес дородного господина, по каковой причине он испытывал теперь к этим безделушкам определенные нежные чувства.