При нашем приближении они подобрались, повернули к нам свои лица, похожие на морды хорьков. Стоило Илайн приподнять маску, и бугай в пальто поклонился: — Добро пожаловать. — Здравствуй, Джей. Услышав собственное имя, он зарделся и смутился, как юный девственник. Мы сделали шаг к дверям, но сторожевые грызуны-переростки выпрямились и как один уставились на меня. — Вы знаете, мы не пропускаем в масках. Илайн обернулась ко мне, озадаченно поджала губы, и снова обратилась к охранникам: — Этот человек не может открыться. Его положение обязывает к скрытности. — Да мы знаем такое, миледи, но… — Этот случай особый, — она взяла руку Джея и положила ему на ладонь монету, — под мою ответственность. — Ну… — тот шумно засопел, рассматривая меня с головы до ног, — если только вы ручаетесь. Приятного вечера, миледи… господин. Мы прошли в открытые двери. Под маской лицо немного распарилось от дыхания, запах спрессованной бумаги был приятным, но навязчивым, сквозь прорези для глаз все было идеально видно, только ресницы иногда задевали край, и это раздражало. Для прочих же я оставался хорошо одетым джентльменом в дорогом костюме цвета темного шоколада, но со слишком узкими штанами на грани допустимых норм, и шнурованная высокая обувь не была распространена в высшем свете. Образ завершала белоснежная маска. Илайн носила такую же, но губы ее искусственного лица были покрыты позолотой. Привычно строгое платье в этот раз украшал лисий воротник. Глядя на постройку между мостами, трудно предположить, что внутри находится дворец или, во всяком случае, нечто, по роскоши не уступающее ему. Позолоченные рамы картин фривольного содержания, статуи, изображающие обнаженных людей в самых вызывающих позах. Еще здесь находилась отдельная комната, где за дополнительную плату можно было посмотреть эротическое представление в театре теней, марионеток или в исполнении ряженых актеров. Весьма увлекательное занятие, и дорогое, конечно же. Но сейчас мы находились в игорной части «Бубенчиков». Перед нами был общий зал, в котором расположилось много разных столов. Несколько были заняты игроками в карты, другие распределены между любителями маджонга, пачиси, шашек, нард и костей. Страсти кипели повсюду, они бурлили в воздухе, опьяняя с первого вздоха. Пары гашиша и опиума лишь оттеняли горьковатый привкус триумфа и поражения. К нам подбежала девушка в шелковом платье, под которым не было ничего, кроме упругого молодого тела, и с улыбкой протянула поднос с напитками. Я отказался, Илайн взяла бокал в руки, но даже не притронулась к содержимому. Мы прошли по залу, будто гадая, к кому присоединиться. Овальное помещение было ограничено тяжелыми бархатными шторами, которые не позволяли увидеть, что происходит в отдельных комнатах. Там тоже шли игры, но либо игроки не хотели отвлекаться на любопытных зрителей, либо оплатили дополнительные услуги, скрашивающие время за игорным столом. — Вон, справа, это Жюль Кэмпбел, глава «Прорыва», — негромко произнесла Илайн. Я проследил, куда указывал ее взгляд. За столом с костями, раскрасневшийся от азарта, собирал свой выигрыш мужчина лет сорока, с плешью посреди темечка на маленькой круглой голове, которая совершенно не подходила его длинному несуразному телу. — А это Бэнкс. Ему на вид было тридцать пять, темные волосы не по моде собраны в хвост дорогой бриллиантовой заколкой, костюм тоже старомодный, рубашка расшита золотыми нитями. Он словно пришел из прошлого века, но вполне естественно ощущал себя в образе. — Они без масок, — заметил я. — Вы забываете, что «Прорыв» — провокационная молодая команда. Они идут наперекор нормам, привлекая внимание, благодаря которому их услышат, — в ее голосе звучало одобрение. Мы приостановились возле карточного стола. Здесь больше всего зрителей, и было легко затеряться, чтобы незаметно наблюдать за действиями Бэнкса и Кэмпбела. Я одним глазом наблюдал за игрой, но быстро утратил интерес: слишком очевидным стало жульничество двух участников, которые явно были в сговоре между собой и с крупье. — Черт, этот мерзавец настоящий везунчик! — воскликнул один из игроков, покидая стол без гроша. Он встал рядом со мной, с досадой попивая красное вино. За столом нарастало напряжение, хотя оно было создано искусственно. Из троих двое точно знали, кто победит, и все это лишь игра на публику. — А теперь парад королей, — вслух заметил я, и словно послушав моего совета, определившийся до начала игры победитель разложил веер карт на стол, демонстрируя несокрушимый набор. Стоящий рядом со мной проигравший изумленно повернулся и дотронулся до моего локтя: — Милейший! Да с такими талантами вы обязаны играть! — Благодарю, но моим талантам есть другое назначение. Илайн отпустила меня, чтобы еще раз пройтись по залу и узнать, не появились ли новые члены «Прорыва». Я же без особого интереса наблюдал за следующей игрой. В первые секунды незаметными для других жестами крупье передал новому победителю выгодную комбинацию карт. Там, где играть доводилось мне, за подобное отрезали пальцы. У меня все на месте, не потому что я действовал по правилам, но потому что не попадался. — Кто победит? — спросил меня все тот же навязчивый незнакомец, оставшийся стоять рядом. — Если знаете, подскажите! Здесь можно делать ставку на исход игры. — Я вам что, пророк? Зайдите к гадалке, она принимает за той шторкой. — Цыганка? — фыркнул он, — шарлатанка! Но вы не похожи на обманщика, сквайр… Тут он замялся, явно ожидая, что мне хватит глупости подсказать свою фамилию. — Вы правы, мой друг — честнейший человек, — крепкая ладонь легла на моё плечо и чуть сдавила его. Голос я узнал, а повернув голову, увидел только маску — черная с позолотой дьявольская рожа с ехидной ухмылкой и короткими рогами, как у молодого козла. За прорезями для глаз скрывались темные стекла. — В таком случае, берегите его! — рассмеялся незнакомец, — честные люди нынче большая редкость! Вудроу, а за изображением нечистого был именно он, приблизил свою голову к моей и, чуть приподняв край маски, шепнул: — На этот раз не уходите так быстро. У нас еще есть тема для беседы. — Полагаю, что леди Коллинс знать о вашем присутствии нежелательно? Он отодвинулся, хмыкнул. — Выбор за вами. Но от этого может зависеть исход нашей встречи. — Вы избрали неподходящее время. — Напротив, самое подходящее! Скажу больше, — он снова наклонился ко мне, — я подскажу, где произойдет заседание тех, за кем вы следите. — Зачем? Я и сам вскоре узнаю. — Когда они отправятся в тайное помещение, а вы еще час будете ломать голову, как же туда попасть? Глядя поверх его плеча, я заметил возвращающуюся Илайн. Решать надо быстро. Мерзавец прав, я потеряю драгоценное время, если не узнаю заранее, где проходит собрание. — Нет ни одной силы, которая заверит меня в том, что вы не лжете. — Я человек чести, Лоринг, вы сами это знаете, в противном случае мне было бы проще убить вас тогда, в доме Чейза. Илайн была уже близко. Сейчас она обойдет стол, и тогда наша беседа будет прервана. — Каковы ваши условия? — быстро спросил я. — Предлагаю пари, — по его голосу было ясно, что Вудроу улыбается. — Кто из нас первым попадет в апартаменты Гюстава и отыщет его хранилище, тот и победил. Опередите меня — заберете его журнал со всеми записями, включая нужную вам, нет — значит, вы не так хороши, как о вас говорят. — Но что вам толку с этого? — Мне нужен лучший вор. Награда за работу такая, что и бог бы не отказался, если бы промышлял темной охотой. — Я сейчас не у дел. — Разве я уже нанимаю вас? Вы еще не доказали, что нужны мне. Позади слышался стук каблучков Илайн, и Вудроу, хлопнув меня по плечу, удалился. — Кто это был? — спросила сыщица, с подозрением глядя ему вслед. — Вы обзавелись приятелями? — Да, еще один мой талант. Вудроу растворился в пестрой толпе посетителей. Я достал из кармана часы. Джулия говорила, что собрание обычно начинается в полпервого ночи. Сейчас без четверти полночь. У меня меньше часа, чтобы справиться с заданием Вудроу. И дело не только в его загадочном пари, а в том, что это самый надежный способ узнать, где пройдет заседание. — Леди Коллинс, как хорошо вы знаете «Бубенчики»? — спросил я, отводя ее в сторону. — В другой ситуации стоило бы напомнить, что такие вопросы неприлично задавать даме, но раз мы в борделе, даже не знаю, как реагировать. — Постарайтесь все же ответить. Если вам известно расположение тайника Гюстава, самое время посплетничать. Она подняла маску и впилась в меня взглядом, не веря услышанному: — Вы в своем уме? Да вас убьют! Но хуже того, вы сорвете наше дело! — Приятно, когда в тебя так верят, — не без сарказма отметил я, — и всё же. Вы будете следить за «Прорывом», и если что, сопроводите их на собрание. Но как незаметно попасть в помещение, где заперлось несколько десятков человек? Она упрямо качала головой и хмурилась: — Это неразумно. Совершенно. Инспектор Вилсон… — Его здесь нет, — я сжал локоть сыщицы, под ее взглядом опомнился и отпустил. — И мы оба окажемся не в лучшем виде, если сегодня останемся без улова. Только что с меня взять, я всего лишь преступник. А вот вы — другое дело. Илайн наморщила носик, верхняя губка презрительно поднялась: — Запугиваете? — Озвучиваю перспективы. Вздохнув, девушка опустила маску, посмотрела на свои часы-подвеску и кивнула: