— Но инспектор! — возмущенно воскликнула она. — Что-то хотите сказать мне, леди Коллинс? — тот поднял свои могучие брови в удивлении. — Нет, инспектор, — процедила та сквозь зубы. — Вот и славно. Присоединитесь к нам, как только управитесь. Мне вряд ли показалось, что Пилс довольно ухмылялся, выходя следом за сыщиком. Дверца захлопнулась, и мы поехали дальше. — Черт! — Илайн тут же отсела на лавку напротив меня и хмуро уставилась в окно. — Взрослые детишки не берут девочку в игру? — вежливо поинтересовался я. Она бросила на меня испепеляющий взгляд и вдруг прищурилась, совсем как недавно Вилсон: — Что там было, в доме Чейза? — Всё, что я успел рассказать. Правда, еще я упустил, что стал невольным свидетелем супружеской близости. Не хотел этого говорить при даме. Она выразительно округлила глаза. — Я имею в виду Пилса. Илайн рассмеялась, но смех вышел горьким и быстро потух. Она снова смотрела в окно и едва ли замечала, как в задумчивости грызет нижнюю губку. — Что происходит? — спросил я. Не дождавшись ни вопроса, ни ответа, продолжил, — Лебединые Пруды охраняются почти так же, как дворец. Зачем был нужен весь этот цирк с ручным вором? — Но если ты пробрался в дом, значит, может кто-то еще, — ответила она, не поворачивая головы. Тут вспомнился незнакомец, который чуть не прирезал меня. Если он похитил чертежи из архива зодчего, то, возможно, именно его хотят поймать сыщики. — Когда Вилсон говорил о задании, он упомянул, что это дело имеет чуть ли не государственную важность. Когда мне будет позволено узнать подробности? — Когда ад замерзнет. — Почему это дело такое секретное? Двор Венаторов регулярно охотится за ворами и убийцами, что особенного происходит сейчас? — Не вмешивайся. — Это связано со Ртутной Крысой? Последнее было выпалено наугад, но судя по тому, как резко она повернулась, я угодил точно в цель. — Что тебе известно? — Только то, что вы все дергаетесь, услышав эти слова, — я наслаждался ее растерянностью. Илайн быстро справилась с собой и повела плечом: — Ты ничего не знаешь. — Но узнаю. Слухи в клетку не посадишь. Дело касается политики? — Не лезь в политику, вор! — прорычала она. — О, повесьте этот лозунг над дверями Парламента, миледи! Мы некоторое время смотрели друг другу в глаза, проверяя, кто первый сдастся. Я решил уступить. Победившие женщины обычно милосердны. — Мне плевать, что там происходит наверху, я мелкая рыбешка и плаваю у самого дна. Я только хочу понимать, куда меня втянули. Что-то мне кажется, суть дела вовсе не такова, как говорит Вилсон. Илайн покачала головой, коснувшись пальцем губ, будто запирала что-то внутри себя. — Запомните, Лоринг, лишь то, что вам сказали. Помогите нам, и тем самым поможете себе. Большего из нее вытянуть не удалось. Мы уже приехали ко Двору Венаторов. И как только Илайн убедилась, что меня посадили за решетку, немедленно уехала. * * * Меня потревожили конвоиры. Не заботясь о том, что громкие голоса разбудят отдыхающего после ночной смены вора, они обменивались последними новостями. Пахло кофе и ванильными рогаликами, но мне на завтрак едва ли подадут что-то из этого. — Пишут, что Ее Превосходительство соберет Парламент. Снова поднимется вопрос о полномочиях наследника. — Рано или поздно это случится, никто не вечен. Долгих лет жизни императрице! — Воистину! И все же… последние годы были спокойными. Никто не любит перемен. Никто. Я тоже не люблю. Когда все хорошо, кому нужны перемены? А когда всё плохо, чего еще ждать? — Эй! Вставай, вор! — решетка скрипнула, и на пол поставили поднос. Я открыл глаза, удостоверился, что ничего примечательного в миске нет, и снова уснул. Чуть позже за мной пришли. Проходя мимо зеркала, что висело возле рукомойника, я подумал, не мешало бы побриться да в цирюльню заглянуть: волосы уже слишком отросли. В кабинете находились Вилсон и Пилс. Оба — во вчерашних костюмах. Видать, не спали. На вешалке я успел заметить свежие рубашки. Значит, пока домой они не собираются. Илайн не было, и неудивительно. Женщине не престало находиться в одном и том же наряде два дня подряд, демонстрируя усталость и отсутствие сна. Уверен, она появится не позднее, чем через час, и будет свежа, как розовый бутон. — Садитесь, сквайр Лоринг, — велел Вилсон, жестом отпуская моих конвоиров. На столе перед ним стояло три пустых чашки, из которых шел аромат кофе. Судя по красным воспаленным глазам, ночь была тяжелой. Даже Пилс не спешил окатить меня потоком ехидства, а это дурной знак. — Илайн говорила, вы интересуетесь Ртутной Крысой, — произнес сыщик, и посмотрел так, словно собирался собственноручно содрать с меня кожу. — Что вам известно об этом? Черт, ровным счетом ничего. Мой выпад был связан исключительно с желанием разобраться, что за безобразие творится в Асилуме, и по какой причине это должно теперь затрагивать мои интересы. Но, похоже, сыщик не так понял. Как бы теперь меня не упрятали в темницу за чужие грехи, своих хватает с лихвой. — Я ничего не знаю. Услышал, как вы переговаривались. — Но ты живешь в Асилуме, общаешься с гнильем и подонками, — подал голос младший сыщик. — Уверен, если поднажать… — Помолчите, Пилс, — гаркнул Вилсон и снова впечатал меня взглядом в кресло. — Давайте начистоту, Лоринг. Ртутная Крыса — это убийца. С недавних пор он орудует в элитных районах, убивает только господ, и делает это так искусно, что смерть похожа на естественную. Жертву обнаруживают в собственном доме без каких-либо следов насилия. — А может, это вовсе не убийство? — Так многие думали, и даже некоторые уверены до сих пор. Мы сделали всё, чтобы заверить общественность в том, что ничего особенного не случилось. Скончалось несколько благородных джентльменов — кто-нибудь всегда умирает, такова жизнь. До сегодняшней ночи мы имели некоторое сомнение на этот счет, и с вашей помощью планировали защитить жилища предполагаемых жертв. Теперь же видим, что это равносильно погоне за призраком. Убийца на шаг впереди нас, если не больше. Он сделал паузу, чтобы принять из рук вошедшего в кабинет служащего поднос с кофе. Подумав, попросил: — Принесите еще для сквайра Лоринга. И будьте добры, что-нибудь на завтрак. Служащий удалился, а Вилсон, сделав глоток из дымящейся чашки, продолжил: — Сейчас перед нами стоят две задачи: защитить будущих жертв и вычислить убийцу. До сих пор покойных трое, и единственное, что их связывает — это общая ложа в парламенте. Они отстаивали довольно революционные взгляды, не слишком популярные в наше время. — Значит, Чейз — один из их соратников? — Так точно. В общей сложности в Асилуме проживает пятьдесят человек, входящих в ложу. И если убийства продолжатся… — Начнется паника, — подсказал я. — А накануне собрания Парламента это никому не выгодно. Вилсон хмыкнул и заметил: — Для человека, который ничего не знает, вы слишком осведомлены. — Против воли, поверьте. Мне принесли кофе и рогалик с сахарной пудрой. Он был свежим, хрустящим и изумительно вкусным. Я не ел таких никогда. Поэтому вошедшая в кабинет Илайн застала меня в неприглядном виде — с лицом, белым от пудры, точно у клоуна. — Ты могла бы не приходить, — заметил Вилсон. — Я дал тебе отгул. — Но я не взяла, — ответила она, проходя к своему столу. — А кто ему подсунул такую кличку? — спросил я, облизывая пальцы. — Ртутная Крыса… это же придумать надо! Илайн развернулась на месте, ее юбки едва не сбили чашки со стола Вилсона: — Вы рассказали ему?