– Слава, у тебя еще просьба была какая-то. Готов выполнить. – Квартирка есть непростая. Надо бы ее как-то проверить. Сможешь? Глава тридцать вторая. В кафе Ростислав пришел первым. Народу было немного, и он занял место за дальним столиком в углу. Отсюда хорошо просматривался весь зал. Он вспомнил, как встретил здесь Оксану вместе с ее отделом. Подумал о том, что хорошо бы было посидеть здесь с симпатичной девушкой. Пусть заведение было скромным и не пафосным, это даже лучше. А еще лучше было бы вернуться в молодость, сбросить годы и начать жизнь сначала. Мечтать дальше помешала жена. Вернее, ее телефонный звонок. – Как дела? – сухо спросила она. – Много работы. Причем такой, с какой раньше сталкиваться не приходилось, – честно ответил он. – А выходные у тебя бывают? – Не знаю. Наверно, нет. – Завтра, например, выходной. Мог бы и приехать. – Да? – озадаченно сказал Ростислав, – Я, если честно, и забыл. Опять он не покривил душой и подумал в этот момент о том, что не поинтересовался у Антона, каковы планы на завтра, может быть, распорядок меняется. Но Людмилу в Москве его расклады волновали мало. – Дети без отца растут. Работа работой, но иногда и слово твое нужно, – сказала супруга. – А что, проблемы? – рассеянно спросил он. – Пока не катастрофические, но в их возрасте что угодно случается. Например… В это время Ростислав увидел входящего в зал Еронко и помахал ему рукой. – Извини, Люда, у меня встреча начинается. Перезвоню, – не дожидаясь ее ответа, он выключил телефон, успев вскользь подумать, что поездка в Ясноборск может преподнести ему неприятные сюрпризы в виде проблем в семейной жизни. Впрочем, он ощущал себя здесь уже оторванным от них, погруженным в иную реальность. Между тем Еронко уже приблизился к столу. – Добрый день, – сказал Владимир, и Ростислав приподнялся, пожимая ему руку. Журналист сел напротив. Тотчас рядом оказался официант: – Заказ делать будете? Русаков на секунду задумался, а потом сказал: – Давайте поужинаем, Владимир. На Руси без этого разговор и представить сложно. Тот засмеялся: – Ну, тогда и сто грамм не грех. Угостите бедного провинциального журналиста? Ростислав посмотрел на него внимательно. Будет ли толк от этого разговора? Ну что ж… Он кивнул и сказал: – Конечно. Заказываем. Когда официант ушел, Русаков сказал: – Пока мы абсолютно трезвы, мы можем начать наш разговор. Еронко махнул рукой: – Я готов говорить всегда. И всегда адекватен. Так что, роли не сыграет. Спрашивайте. Ростислава его самонадеянность позабавила, но вида он не подал. – Тогда четко формулирую вопрос. Кому невыгодно, чтобы Тонковидов стал губернатором? Еронко стал серьезным, откинулся в кресле и почесал бороду: – Никому невыгодно. Он не нужен местным элитам. Да, он себя ведет пока спокойно, с плеча не рубит, присматривается, но никто не знает, что будет, когда выиграет выборы. А он их выиграет почти наверняка. – Почему вы так уверены? Владимир посмотрел на него как на неразумного ребенка: – Потому что на него положат весь админресурс. Дадут выдвинуться каким-нибудь коммунистам и кому-нибудь еще, они наберут по 10-12 процентов, а остальных задвинут. Схема простая. Поэтому надо ему помешать как-то до выборов. Дискредитировать, чтобы Москва его сама убрала. Желательно. – А вы политолог, – улыбнулся Русаков. – Я – швец, жнец, и на дуде игрец. Политолог, культуролог и криминалист. Это провинция. У нас хоть город немаленький, да и неплохой, только нормальных журналистов по пальцам одной руки. Те, что были, в столицу к вам подались за другими деньгами, а некоторые и подальше. – А вы что не уезжаете в таком случае? – А я ленивый провинциал, – улыбнулся Владимир. – И люблю, когда меня ужинами угощают. – Понятно, – в свою очередь улыбнулся Ростислав, – но давайте дальше. Я вас перебил. – А о чем мы? А…вспомнил. О том, кому невыгодно. Невыгодно многим, но в открытую никто против не пойдет. Поэтому…поэтому надо понять, кто будет молча терпеть и надеяться, что не тронут его, а кто постарается что-то предпринять. Вы же это хотите знать. Однако этот провинциальный журналист начинал нравиться Русакову все больше. Тем более, что был он совсем непрост. По крайней мере, вглубь вещей проникал основательно. – Список не будет большим, а то не запомните. Мэрия, во-первых. Они только на словах самостоятельны, а сковырнуть их область легко может. А дела они проворачивают немаленькие. Все вроде законно, а если копнуть – ремонты, реконструкции, аренда. – Сакуляк? – Это само собой. Но есть при нем люди, которые винтики крутят. Вот они опасны. Сакуляк – чистоплюй и осторожный. Не удивлюсь, что, когда до дела дойдет, его подписи испарятся, – Еронко засмеялся. – Так вот, есть у него такой заместитель Кравцов Петр Борисович и Смирных, управделами. До мэра мимо них не дойти. – Смирных.., – вслух произнес Русаков. – Знаете? – поинтересовался Владимир. – Возможно. Но вы продолжайте. – Странные люди. Простые такие. И круг знакомств у них широкий. Официант принес графинчик с водкой. Русаков махнул рукой, не глядя: оставляйте. Официант удалился. – А какие у них отношения с Даниловым были? Бывшим губернатором? – Данилов – сбитый летчик. И он это прекрасно понимает. Он умный человек и всех своих родственников, ну и себя, по гроб жизни обеспечил. Он сейчас никуда не полезет. А с Сакуляком у них, как я понимаю, какие-то договоренности были. Пакт о ненападении. И его окружение тоже лезть не будет. Они, конечно, настороже, им Тонковидов не нужен, но двигаться себе дороже. – А кто мог Цветкова убрать? – Не знаю. Я же не полиция и не Ванга. Кому-то помешал. Вообще Цветков, как и Данилов, понимал, что ему уже ловить нечего. Так что, странно. – А, скажите, Владимир, какие-то короли преступного мира у вас есть? Журналист рассмеялся: – Интервью какое-то. Причем, вы у меня берете. Мне даже приятно. Кстати, вопрос возник: мне от того, что я вам рассказываю, что-то будет? Я не о деньгах. Ростислав посмотрел на него внимательно: – Да, безусловно. После нашей победы. Вы ведь на нашей стороне? Еронко хмыкнул: – Не на их, это точно. Вообще-то я любую власть не люблю. Но эту больше. Надоели. Хочется новых впечатлений, новых людей. Перемен, наконец. – Вы в них верите? – Ну, по крайней мере, надеюсь. Ну, давайте хоть выпьем за них, а то в горле сохнет, говорю много. – Хорошо, – кивнул головой Русаков и разлил водку по рюмкам. – За перемены. – За перемены! Они выпили, и Еронко сразу продолжил: – Я понимаю, о чем вы. Ветров из этого мира. Виктор Геннадиевич. Но он очень близок с Даниловым. Да и с Цветковым был. Снабжал их, я думаю. И у него концы в воду. Депутат, тем более. Понятно, что ему не понравилась смена губернатора. Но он также понимает, что шансов посадить кого-то своего, у него нет. Кишка тонка. А вот Господин может. Господарев Виктор Иванович. Слыхали?