Но Дмитрий уже смотрел бордовую книжицу. – Администрация Ясноборской области. Морсков Игорь Петрович. – прочитал он вслух и протянул документ его владельцу, – Извините, у нас ориентировка была на одного мошенника. Он на вас чем-то похож. Тип лица что ли. Еще раз извините. До свидания. На ходу Дмитрий надел куртку и вышел из квартиры. Дверь за ним захлопнулась. Глава тридцать пятая. Русаков приехал на работу чуть раньше назначенного шефом срока. Коридоры по случаю выходного были гулки и пустынны. Он зашел в кабинет, разделся и сел за стол, обдумывая вчерашний вечерний разговор со Шкадовым. Частный детектив проделал большую работу, но не особенно продвинулся вперед. Кто убил Цветкова – было по-прежнему неясно. Неясен и круг людей, ведущих подковерную борьбу против Антона. Вернее, предварительный круг очертить можно, но кто руководит ими – об этом можно только строить предположения. А вот фамилия Морсков, прозвучавшая в рассказе Дмитрия, его зацепила. И только здесь, в кабинете, его осенило – это тот самый спичрайтер губернатора, который, по словам Оксаны, находится на больничном. Надо срочно звонить Оксане. А на работе ли она сегодня? И можно ли ей опять же доверять? Еронко предупреждал о чем-то. Нет, надо говорить с Катиным. Он потянулся к телефону, но звонок раздался раньше. Он что, ясновидящий? – На месте? Зайди. Нет, я сам зайду, – сказал Сергей Сергеевич. Он показался Ростиславу сегодня каким-то суетным, что опытному советнику по безопасности было, в общем-то, несвойственно. Но когда Катин зашел в кабинет, то телефонное впечатление Русакова -то не обмануло. Сергей Сергеевич сделал круг по небольшому кабинету, а затем рухнул в гостевое кресло. Впрочем, он быстро взял себя в руки. – Ты новости местные смотрел? – спросил он. – Пока нет, только собирался. Выходной, – легкомысленно ответил Русаков. Катин посмотрел на него с недоумением, покачал головой: – А ты знаешь, что большинство убийств происходит в выходные и накануне? – спросил он. – Вы это к чему? – Ночью был убит некий местный журналист Санин. Личность известная в околотворческих кругах. Жена говорит, что была попытка ограбления квартиры. – Санин? Да, помню. Мне говорили о нем. – Так вот, пишут, что на него уже было нападение, а потом его вроде бы как хотели отравить. Русаков начал вспоминать, что говорил про Санина Еронко, и ему стало не по себе. – Плохая история, – сказал он. – Есть версия, что он мог вести «Честный Ясноборск». И как бы этот труп не повесили на нас. – Ты начинаешь мыслить категориями черного романа, – криво ухмыльнулся Катин. – А самое плохое в этом то, что, вполне вероятно, что мыслишь ты в правильном направлении. Их разговор прервал телефон. Помощник Тонковидова Юра напоминал, что их ждут на совещании. В кабинете врио губернатора собрались все его замы. Тонковидов, по обыкновению последних дней, был мрачен, смотрел в стол, но говорил довольно четко, стараясь не выдавать эмоций. Начали с текущих дел. Антон Викторович выслушал отчеты всех замов, обратил внимание на вопрос подготовки дорог к весне. Ароев обещал доложиться в течение трех рабочих дней. Затем Тонковидов напомнил, что в понедельник будет вести прием по личным вопросам. Список отобранных для доступа к телу, как выразился Антон, должен лежать у него на столе в понедельник в девять утра. Дождавшись паузы, Катин подсунул Тонковидову на стол листок. Тот посмотрел на него, помрачнел еще больше, что-то написал сверху, подозвал Юру и дал бумагу ему. Помощник вышел. Антон оглядел всех присутствующих и сказал: – И последнее. С понедельника обязанности моего первого зама будет исполнять Ростислав Романович Русаков. Вы его знаете. Вы, Виктор Иванович, – обратился он к Евсину, – возвращаетесь к прежним заботам. Работы у вас хватает. Пока все. Катин и Русаков, задержитесь. После того, как замы молча вышли, он обратился к своим соратникам: – Я вызвал начальника УВД и руководителя следственного комитета. Посмотрим, что они скажут. – Удивятся, что их дернули из-за какого-то журналиста, – саркастически заметил Катин. – Ну, я их и про смерть Цветкова спрошу. Думаю, прокатит. А вообще-то, Сергей Сергеевич, это ты волну погнал. – Боюсь, что на нас свалить могут. Есть большое подозрение, что он «Честный Ясноборск» вел. Тонковидов замолчал. Потом сказал: – Я понял тебя. Ощущение, что мы в тылу врага. Вам не кажется? Все промолчали. Тогда Антон продолжил: – Тут опять этот пиарщик просится. Ростислав, примешь его, как мой первый зам? – Сегодня? Хорошо. – Желательно. А то он меня загонит своими идеями. – Так ведь, без идей предвыборную кампанию не провести, – осторожно заметил Ростислав. – И то ли еще будет. – Догадываюсь, – махнул рукой Тонковидов. – Надо мне в кипящую воду, перевернуться три раза и выйти молодым и задорным. А то устал я что-то. Впрочем, отдыхать врио губернатораЯсноборской области не пришлось. Прибыли руководители силовых ведомств. Моложавый руководитель следственного комитета Мартьянов и немолодой густобровый начальник УВД Панин. Докладывал Мартьянов: – По делу Цветкова очерчен круг подозреваемых. Найден яд, которым отравился Цветков. Или был отравлен. Дело достаточно деликатное, среди тех, кто имел отношение к гибели Василия Дмитриевича – уважаемые люди. Мы стараемся быть осторожными, хотя, могу заверить, на решимость довести дело до конца это никак не повлияет. – Вы не отрицаете, как я понял, возможность и того, что это был несчастный случай? – задал вопрос Тонковидов. – Мы рассматриваем все версии, – обтекаемо сказал Мартьянов. – И все-таки, Денис Сергеевич? – настаивал Антон. – Не отрицаем, – кивнул головой Мартьянов. – И второе, – продолжил разговор Тонковидов. – Сегодня ночью был убит журналист Санин. Я прошу это дело тоже взять на контроль. Недопустимо, когда так погибают работники этой профессии. Каждый раз появляются нехорошие слухи и подозрения. – Да, – кивнул головой Панин. – Ночью произошло нападение на Санина, известного журналиста и блогера. Как утверждает жена, в квартиру проникли неизвестные, вероятно, с целью ограбления. Санин попытался оказать им сопротивление, и был убит тяжелвм предметом. Скончался до прибытия «Скорой помощи». Телефон у Русакова стоял на беззвучном режиме, и он увидел, что ему звонит Шкадов. Отвечать не стал, отправил дежурное «занят, перезвоню позже». Тем временем Тонковидов завершил общение с силовиками еще одним грозным напутствием, после чего те покинули кабинет. – Не верю я им, – сказал, когда дверь закрылась, Антон. – Как там, кстати, твой человек? Работает? – Да, – ответил Русаков, – Вот что-то звонил сейчас. – Нашел что-то? – Да, понемногу двигается, только времени мало прошло. – Хорошо, – сказал Тонковидов. – Я тут с бумагами поработаю, а вы идите. И самодеятельности поменьше, держите в курсе дела. Они вышли и почти сразу Русаков набрал Дмитрия. Телефон молчал. – Что-то не отвечает, – сказал Ростислав Катину. Тот покачал головой: – Может, это паранойя, но я уже сам стал ждать чего-то плохого. Хотелось бы ошибиться. Руслан пошел к себе в кабинет. Уже через несколько минут в дверь постучали. Зашел Савицкий. – Присаживайтесь, Павел Юрьевич! Какие думы надумали? – Хочу для начала поздравить вас с назначением. Чувствуйте, какой рывок карьеры? – Вы это серьезно? Или тонкий сарказм? – Серьезно вполне. К подобным вызовам судьбы надо относиться бережно. Ну, а для меня это означает, что придется взять на себя вашу работу с прессой. Уже и мысли какие-то есть. – И какие же? – Надо перетряхивать и перетряхивать. Я о пресс-службе. И укреплять. Разумеется, это дело не одного-двух дней. Ростислав подумал об Оксане, хотел аккуратно возразить, но потом вспомнил и о Морскове и решил промолчать. – А еще у меня к вам просьба будет, Ростислав Романович. Надо уговорить Тонковидова вытащить сюда семью. На время пока. Сделать несколько теплых семейных репортажей. – Думаю, откажет. В это время у Русакова звякнул телефон. Эсэмэска. Он посмотрел на дисплей. «Я в полиции. Второе отделение. Вытаскивай. Дмитрий». – Извините, Павел, – сказал он, пытаясь сохранить самообладание. – Срочные дела. Давайте до понедельника.