– Или убили, – почти простонал Антон. – Выясняют, – кивнул Катин и повернулся к Тонковидову. – Едем, Антон Викторович? – А куда ж нам деваться…, – тот с трудом поднялся с дивана. – Переодеться только б надо. Переоделся он быстро. Они вышли со двора, Семен Ильич закрыл за ними двери. – Куда едем-то? – спросил Катин, выводя со двора «Тойоту». – В администрацию. Я вроде как губернатор. Почти, – зло усмехнулся Тонковидов. В машине он достал мобильник, связался с дежурным в приемной сотрудником и попросил давать ему всю имеющуюся информацию. Доехали быстро, но по дороге телефон звонил несколько раз. Антон разговаривал коротко, заканчивал так: – Еду, сейчас буду. В здании администрации горел свет. В приемной за столом сидел еще один помощник Антона Юра, худенький испуганный мальчик в белой рубашке и с воспаленными глазами. Юра достался Антону от прежнего губернатора, был на вторых ролях, хотя и остался едва ли не единственным, не покинувшим эту должность. Ростислав не слишком обращал на него внимания, в аппаратной круговерти юноша этот был мало заметен, но тут он на короткое время стал практически главным в импровизированном штабе. На диване рядом сидел зам по безопасности Крупин. При полном параде в костюме при галстуке. Но взгляд тоже встревоженный, седые волосы прилипли ко лбу. – Проходите, Петр Петрович, – Тонковидов махнул рукой. Вчетвером они вошли в кабинет. – Докладывайте, – сказал Антон. Русаков заметил, что Тонковидов смог собраться, поборол растерянность и это его приятно удивило. А Крупина такой тон тоже заставил говорить четко, по-военному, хотя внешний вид его оставлял желать лучшего. – Они собрались у Григория Ивановича, бывшего нашего… губернатора. Общались, а потом ему плохо стало. Коротко это все. Захрипел, хотел сказать что-то и упал. Так говорят. Вызвали скорую, но поздно. – Что медики говорят? – Пока неточно. Сердечный приступ, – Крупин оттер пот со лба. – Кто дело ведет? – Следственный комитет, начальник УВД тоже там. – Кто доложить может? – Мартьянов, я думаю. – Юра, соедини меня с этим… Мартьяновым, – сказал Тонковидов, нажав кнопку селектора. Юра возился достаточно долго, и Антон успел спросить у Крупина: – А зовут-то его как, этого Мартьянова? – Денис Сергеевич. Тонковидов поджал губы и сказал, подняв трубку: – Денис Сергеевич, добрый вечер! Тонковидов. Можете доложить, что произошло. Потом он долго слушал, что объяснял ему по телефону начальник следственного управления. – Ясно, – сказал он. – Мое присутствие не требуется, я полагаю? Крупин сейчас подъедет и Катин, мой советник по безопасности. На месте доложите и по дальнейшему ходу. Он положил трубку: – Все слышали? Давайте, вперед. Петр Петрович, вы спускайтесь, а Сергей Сергеевич вас догонит. Крупин кивнул и встал с понурым видом, ему совсем не улыбалось ехать куда-то в ночь. Так, по крайней мере, показалось Русакову. А может, скорбел по случаю смерти первого зама. Кто знает, какие у них были отношения? Крупин вышел, и Тонковидов повернулся к Сергею Сергеевичу: – Езжай, только тебе доверяю. Держи меня в курсе. И посмотри, что у них там за место встреч. А то меня они ж туда не приглашают. Он зло сощурился: – Звони в любое время, похоже, спокойные деньки закончились. Катин встал и двинулся к выходу. Потом приостановился и вытащил из толстой кожаной папки, которую держал в руке, тонкий файлик. Протянул его Русакову: – Хотел отдать. Мобильные телефоны сотрудников администрации и некоторых еще важных людей. Пригодится. Он вышел. Тонковидов повернулся к Ростиславу и почему-то перешел на зловещий шепот: – Видишь, что происходит? Это неспроста. – Может, случайность? Несчастный случай, – попытался высказаться Русаков, но Антон только махнул рукой. – Случайности закончили. Или их вообще не бывает. В общем, мы ввязались. Понял? И дороги назад нет. У меня точно. А ты со мной? Он посмотрел Ростиславу в лицо, и от его взгляда тому вдруг стало не по себе. Но лишь на секунду. – Конечно, что за вопрос? – ответил он. – Хорошо, но в это дело тебе лезть смысла нет. Не твоя епархия. Займись пасквилем. В это время у него зазвонил мобильный. – Столица, – глядя на дисплей, скривившись, сказал Тонковидов. – Ты иди, спи, или, если хочешь, подумай над тем, откуда ноги растут. Завтра утром обсудим. Русаков вышел из кабинета. В приемной он посмотрел на часы. Начало двенадцатого. На улице было противно. В меру холодно, откуда-то дул неприятный пронизывающий ветер. Ни одной машины на служебной стоянке не было. О том, как он будет передвигаться, в этой суете просто забыли. Под светом фонарей он открыл файл и начал листать отпечатанный снимок. Наткнулся на фамилию руководительницы пресс-службы и ее номер телефона. Еще раз посмотрел на часы. «Форс-мажор оправдает», – подумал он иронично и набрал номер. Оксана ответила сразу. – Извините, Оксана, это Русаков, не спите? – спросил Ростислав. – Нет, – ответила она. – Не до сна. Вы, в курсе, наверно. – Не то слово. Весь в теме. – Ну, вот и я, – вздохнула Оксана. – Не знаю, за что хвататься. Сначала одно, потом другое. Кто бы мог подумать? – Что? – Что все сразу. – А по отдельности? – Что по отдельности? – не сразу поняла она. – По отдельности могло это произойти? – Не знаю, – сказала она. – Слушайте, Оксана, – внезапно сказал Русаков. – У меня мысль. Мне, конечно, поручено заняться вбросом, но я, пожалуй, хочу поменять порядок. Вы знаете, где они собирались? Ну, это тайное общество. – Да. Насколько я знаю, в доме губернатора. Бывшего. – Вы не хотите со мной туда прокатиться? – Неожиданное приглашение, – она усмехнулась. – Поехали. – Тогда называйте адрес, я беру такси и еду за вами. А потом туда. Он выскочил на площадь перед администрацией, обогнул памятник Ленину, спустился вниз на проспект. По пути Русаков поймал себя на мысли, что не знает ни одного номера здешнего вызова такси. Впрочем, машину с шашечками он увидел довольно быстро, на другой стороны улицы. – Добрый вечер, – сказал он водителю, – Покатаемся? – Как скажете, – немолодой мужчина с густыми усами пожал плечами. Глава девятая – Тогда поехали, – сказал Ростислав, – Молодежный проспект. Знаете? – Конечно, – невозмутимо ответил водитель. Машин лихо развернулась и поехала влево. Русаков пытался запоминать дорогу, но получалось плохо. Вот какая-то сложная развязка, потом подъем вверх, внизу мелькнула железная дорога. Потом поворот под углом и широкая улица с пятиэтажками за кронами деревьев. Было поздно, светилось не так много окон.