— Конечно. — Бингэм допил и поставил фужер на стол. — Ну хорошо, поговорим серьезно. Мы познакомились много лет назад, и тогда ей достаточно было поманить меня пальцем и я бы прибежал, как собачонка. Но этому мешали две вещи. Во-первых, я переживал трудные времена, перебивался с хлеба на воду, а во-вторых, она принадлежала моему другу — Дику Вальдону. Впрочем, «принадлежала» — не то слово, она вообще никогда и никому не принадлежала, просто в тот год она была с Диком. Потом появился кто-то другой, и так далее. В том числе и Мэнни Аптон — неплохой улов. А какое-то время, как вам известно, она была замужем за Уиллисом Крагом. — Он поглядел на Крага: — Тебя и уловом-то не назовешь. Неужели ты надеялся, что она и впрямь станет ручной? Ответа не последовало. — Конечно, не надеялся. Не мог надеяться. — Бингэм повернулся к Вульфу: — Я неправильно выразился. Кэрол не была потаскухой. Разве настоящая потаскуха бросит на полгода хорошую работу, чтобы родить ребенка? — Так вы все еще не решили, верить ли мне? — Тысяча чертей, я верю вам. Верю, потому что все, что вы рассказали, очень в духе Кэрол. Краг прав, отец ребенка — Дик. Но Дик умер, и она решила рожать. Понимаете меня? Ребенок, принадлежащий не какому-то мужчине, а только ей? Ну а потом она поняла, что ребенок ей не нужен, что он свяжет ее по рукам и ногам, что это так же плохо, как и зависимость от мужчины. Но дошло это до нее только после рождения сына. Потому я и верю вам — уж очень все это на нее похоже. Но одно в вашей истории мне, признаюсь, не нравится. Вы сказали, что кто-то по ее просьбе забрал у нее ребенка. Но почему же она не обратилась ко мне? Обидно, черт побери! Бингэм потянулся к бутылке, налил новую порцию и сделал приличный глоток. Теперь он уже не смаковал бренди, а просто пил. — Проклятье! — Он не мог успокоиться. — Она должна была попросить меня. — Возможно, она предпочла обратиться к женщине. — Ни в коем случае! Абсолютно исключено. Только не Кэрол. Она же хотела сохранить все в тайне. — Хотела. — Так вот: она никогда бы не доверила женщине никакого секрета. Никогда! — Вас задевает, что она обратилась не к вам. Значит, вы можете себе представить, к кому она обратилась. Теперь предположим, мы знаем точно: она просила кого-то забрать у нее ребенка. Как вы считаете, кто этот человек? — Не знаю. — Разумеется, не знаете. Но кого она могла предпочесть вам в столь деликатном деле? — Клянусь Богом, тут надо хорошенько подумать. — Бингэм поднес фужер к губам, помедлил и сделал небольшой глоток. — Во-первых, ее бывший муж — Уиллис Краг. — Но мистер Краг заявил, что поддерживал с ней в последние годы чисто деловые отношения. Вы считаете иначе? — Нет. Просто пытаюсь ответить на ваш вопрос. Да, мне известно, как Кэрол относилась к Крагу. Он ей нравился. Она могла ему довериться, могла положиться на него. Но если он говорит, что это не он, значит, не он. Второй возможный вариант — Джулиан Хафт. — Вы просто перечисляете присутствующих, — проворчал Вульф. — Дурака валяете, что ли? — Нет. Она считала, что Хафт — гений, что никто лучше него не разбирается в литературе, и она говорила ему об этом. Он, пожалуй, единственный человек, с которым она могла вместе поужинать, а потом уйти домой читать рукописи. Кстати, вот еще причина, по которой ее нельзя назвать потаскухой, — ей нравилась работа, и делала она ее хорошо. Я люблю иногда подурачиться, но сейчас говорю серьезно. Не стоило, конечно, называть первым Крага. Я совсем упустил из виду Мэнни Аптона — вот кандидатура номер один. — Ее работодатель? — Скажем так, ее начальник. Я должен был вспомнить его первым: ведь это он отпустил ее с работы на полгода, а потом принял обратно. Он наверняка знал, зачем ей нужно уехать. Друзьям, в том числе и мне, Кэрол говорила, что берет длительный отпуск, но Мэнни должна была сказать правду. Черт побери, это же ясно как Божий день! И если вы хотя бы наполовину так прозорливы, как говорят, то просто обязаны были сразу об этом догадаться. — Разумеется. Учтите только, что еще вчера во второй половине дня мисс Мардус сидела в том же кресле, где сейчас вы. Итак, если принять, что она выбрала не Аптона, — есть все-таки другие варианты, кроме Хафта и Крага? — Нет. — Бингэм снова глотнул бренди. — Разве что какой-нибудь тип, которого я не знаю. Но это вряд ли. Обычно Кэрол мне все рассказывала. Ей нравилось, как я на это реагирую. — Кажется, я уже спрашивал: вы убили ее? — И я ответил: конечно. Но вы еще не спросили, где я провел эту ночь и как узнал о ее смерти. Ночь я провел дома, в постели, причем один, а в девять утра был уже в студии. Сейчас я работаю над сценарием грандиозного шоу и запаздываю на месяц. Кто-то у нас услышал о гибели Кэрол и сообщил мне. Среди снимков, что вы прислали во вторник, я, конечно, узнал ее. А сегодня, как только смог вырваться, — сразу сюда, чтобы спросить про фотографию. Я тут же понял: вам что-то известно. — Значит, вы узнали Кэрол Мардус. — Разумеется. А не сказал об этом и в список ее не включил по той же причине, что и Краг. Только он сваливает все на подсознание, а я — нет. Вы же сказали нам, что разыскиваете человека, посылающего анонимные письма Люси Вальдон. Кэрол Мардус никому не стала бы посылать анонимки. И чтобы понять это, можно обойтись без подсознания. — Вы были с ней в интимных отношениях, мистер Бингэм? — Какая чушь! Нет. Никогда. Наши отношения были чисто приятельскими. — Он посмотрел на часы. — Мне пора в студию. — Мы скоро закончим. — Вульф потянулся к стакану и допил пиво. — Мистер Хафт, вы теперь — заметная фигура среди вариантов, предложенных мистером Бингэмом. Жду ваших комментариев. Хафт сидел, ссутулившись и вытянув до смешного тоненькие ножки. Некоторым мужчинам идет сутулость, но Хафт выглядел просто несуразно. Допив свой скотч, он поставил фужер на письменный стол Вульфа. — Это комплимент? — поинтересовался он. Его высокий тенорок после бархатного баритона Бингэма звучал совсем жалко. — Мне нравится, Лео, твоя мысль о том, что Кэрол могла довериться мне в столь деликатном деле. Несмотря даже на то, что ты поставил меня на последнее место, а Мэнни Аптона — на первое. — Он повернулся к Вульфу: — Поскольку Бингэм так точно описал суть моих отношений с мисс Мардус, мне нечего добавить. Надо бы, конечно, ответить вам про список и фотографию, но и тут меня опередили. Могу только повторить сказанное другими. Я был убежден, что мисс Мардус не посылала анонимные письма. Теперь, что касается минувшей ночи. Обычно я провожу выходные в своем доме в Уэстпорте, но сегодня жду из Англии одного известного автора и собираюсь пригласить его вечером на обед и в театр. Поэтому ночь я провел у себя в квартире в Черчилль Тауэре. Там меня и застал звонок мистера Бингэма, сообщившего о гибели мисс Мардус. Какие будут вопросы? Вульф хмуро смотрел на него. — Как зовут вашего известного автора? — Люк Читхэм. — Это он написал «Сегодня безлунная ночь»? — Да. — Вы собираетесь издавать его? — Да. — Прошу засвидетельствовать ему мое уважение. — С удовольствием. Вульф взглянул на часы. Без двенадцати четыре. Для небольшой речи — времени более чем достаточно. Пристально посмотрев на присутствующих, он начал: — Джентльмены, нам не обязательно доверять друг другу, но у нас есть одна общая задача. Меня ваши объяснения устраивают. Но, смею заверить, в полиции их будет недостаточно. Там заподозрят, что как минимум один из вас лжет, и вы ничего не сможете доказать. Поэтому ни вы, ни я не хотим, чтобы полиции стало известно, что здесь говорилось, и более того, даже сам факт нашей беседы мы предпочли бы скрыть. Что же касается дальнейшего, не станем торопиться с выводами. Убийца Элен Тенцер и Кэрол Мардус рано или поздно предстанет перед судом. Я приложу к этому все силы. Он поднялся. — Выражаю вам признательность от имени своей клиентки. И направился в холл, чтобы подняться в оранжерею на целых пять минут раньше обычного. Лео Бингэм посмотрел на бутылку бренди, затем на часы, вскочил и вышел. Я последовал за ним. Вульф уже заходил в лифт. Бингэм опередил меня у входной двери, для остальных я придержал ее. Все трое кивнули мне на прощание. Потом я вернулся в кабинет. Было над чем подумать, и прежде всего, конечно, над словами Бингэма. Если он действительно хорошо знал Кэрол Мардус, подозреваемых оставалось только четверо. Я постоял у окна, потом немного посидел за столом, потом снова встал. Я пытался понять психологию каждого из них. Кто же все-таки? Глупейшая карточная игра — пасьянс, а мы играем почти в такую же — вычисляем убийцу, анализируя, что сказали наши гости, как держались, как выглядели. Этим можно заниматься до бесконечности, если только не удастся отыскать единственную ниточку, ведущую к успеху. Сколько я ни бился, у меня ничего не получилось. Трудность была еще и в том, что мы не знали, сколько у нас есть времени — месяц, неделя или всего лишь день, а то и час. Парни из отдела по расследованию убийств проверят всех, с кем контактировала Кэрол Мардус, так что наших гостей обязательно допросят. И первым, скорее всего, Уиллиса Крага. А кто-нибудь из них может потерять присутствие духа и рассказать про нашу встречу. Если такое случится, мы здорово влипнем: ведь это не одно и то же — утаивать сведения, о которых никто не спрашивает, или отказываться сообщить их на допросе, не говоря уже о ложных показаниях. Кремеру хватит и намека на связь между Кэрол Мардус и ребенком, чтобы заявиться к нам и спросить, знакомо ли Вульфу это имя. Или достаточно будет узнать, что она приходила сюда, или еще что-нибудь в этом роде — и пиши пропало. Мы здорово рисковали. Пришлось отправиться на кухню и трепаться о всякой ерунде с Фрицем — только бы удержаться от разговора с Вульфом. Ведь я был готов сорваться и кричать, что раз он, не предупредив меня, выбалтывает все наши секреты Крагу, Хафту и Бингэму, пусть не рассчитывает, что я буду советоваться с ним, кому и о чем рассказывать. И вообще: пусть либо выгоняет меня к чертям собачьим, либо бросает свои проклятые орхидеи и начинает заниматься делом. Но не стоило дергать его в оранжерее. Лучше подождать, пока он спустится и сам спросит, что я думаю обо всем этом. Уж я тогда развернусь! И в кабинете он меня не застанет — что я ему, личный секретарь — штаны целый день просиживать? В холле подожду, пусть выслушает стоя. Тут я и выдам все, что накипело! Заслышав звук спускающегося лифта, я занял боевую позицию напротив двери. Лифт остановился, Вульф вышел и оказался лицом к лицу со мной. Но только я раскрыл рот, в дверь позвонили. Мы оба повернули головы к полупрозрачному стеклу. На крыльце стоял инспектор Кремер. 17 Потом мы молча посмотрели друг на друга. Все было ясно без слов. — Пошли, — прошептал он и двинулся в кухню. Я последовал за ним. Фриц стоял у раковины, спрыскивая кресс-салат талой водой. Он оглянулся, увидел выражение лица Вульфа и остолбенел. — У двери — мистер Кремер, — пояснил Вульф. — Мы с Арчи исчезаем через черный ход, когда вернемся — не знаю. Но ясно, что не сегодня. Закройте дверь на цепочку и не пускайте его. Скажите только, что нас нет. Если он вернется с ордером на обыск, вам придется впустить его, но, ради бога, никаких разговоров. Вы даже не знаете, когда мы ушли. Звонок раздался вновь. — Вы поняли меня? — Да, но... — Идите. Фриц ушел. А Вульф жалобно спросил: — Пижамы и зубные щеткй брать? — Времени нет. Если он заявился вместе со Огеббинсом, может догадаться послать его на Тридцать четвертую улицу, к задней калитке. — Деньги у тебя есть с собой? — Мало. Сейчас возьму. Фриц уже приоткрыл парадную дверь, насколько позволяла цепочка, поэтому пришлось пробираться в кабинет на цыпочках. Там я открыл сейф, достал пачку банкнотов, потом захлопнул дверцу, повернул диск кодового замка и так же на цыпочках прокрался обратно в холл. Вульф начал спускаться по лестнице. Во дворе мы поднялись на четыре ступеньки, прошли по мощенной кирпичом дорожке к калитке и через проулок — на Тридцать четвертую улицу. Останавливаться и оглядываться по сторонам было бы пустой тратой времени: мало вероятно, что Кремер послал сюда своего человека, а если и послал, мы скоро узнаем об этом. Трудно вообразить, что человек, ведущий столь малоподвижный образ жизни, может без устали прошагать довольно приличное расстояние. Но Вульф оказался способен на такой подвиг. Более того, мог еще и говорить. — За нами следят? — осведомился он. — Сомневаюсь. Ведь такого фортеля, как сегодня, мы еще никогда не выкидывали. Да и зачем за нами следить? Они нас просто задержат. В эту июльскую субботу народу на улице было довольно много. Мы отошли к краю тротуара, пропуская подгулявшую компанию, а затем направились дальше. Вульф спросил: