Поднеся руку с часиками на красном ремешке к глазам, я забеспокоилась. Яна опаздывала. Егор должен был прийти минут через двадцать. Если Яна сильно опоздает или не придёт, то Егор мне ни за что не поверит. Все эти дни мы с ним жили мирно. Инцидент в деревне забылся. Вернее, Егор о нём больше не говорил и меня не допрашивал, а я и не стремилась вновь устраивать разборки. Для этого я намеревалась провести очную ставку. Если Яна не нарушит мои планы… Меня охватило необычайное волнение, и я стала с возрастающим наслаждением втягивать воздух. Я смотрела на воду, засунув большие пальцы в задние карманы джинсов. Ветерок раздувал мои кудри в разные стороны. Помимо волнения я чувствовала себя так, будто должна получить «Оскар», ведь у каждого в жизни он свой. Мне было интересно, если я разоблачу сегодня Яну, какая награда меня ждёт. Позвонил Егор и сказал, что в пробке. Пришлось придумать целую дичь, чтобы заманить его сюда в обеденное время. Мой план легко провалится в том случае, если Лена Барских находилась рядом с Егором, когда я звонила с просьбой подъехать и забрать меня, потому что я забыла дома деньги, вдобавок подвернула ногу. «Я на набережной, идти не могу», – сказала я, и Егор это «съел». «Буду через полчаса. Дождёшься?» Жду… Где-то в стороне вспорхнула стая птиц. Хлопая крыльями, они беспокойно покружились и снова расселись на земле. Мой взгляд застыл на них, а потом переместился дальше. Ко мне шла Яна и, клянусь, у меня запорхали бабочки в животе. Неужели мне удастся их столкнуть? *** Она ничуть не изменилась с последней нашей встречи. Шла всё той же уверенной походкой, изящная, прямая и свежая. На ней были розовые брючки и ажурная белая майка. Она остановилась, поправила золотистую цепочку сумочки на плече и растянула ярко-розовый рот в улыбке. Я словно отразила этот жест, только на моих губах не было помады. – Привет, – спокойно сказала я. – А выглядишь ты лучше, чем я представляла. – Да что ты? – я была искренне удивлена. – Разве ты не видела меня каждый день из окна своего «Кайенна»? – Это не то совсем, – честно сказала Яна. – Игра зашла слишком далеко. Ты, кажется, говорила, что на войне все средства хороши. А тут выяснилось, что воюем мы совершенно по другой причине. – Ну говорила. Я уже видела Его за спиной Яны, но постаралась не выдать себя, чтобы Яна вдруг не обернулась. Боковым зрением вылавливая широкие шаги Егора, я смотрела, как прогулочный катер приближается к берегу. На палубе можно было разглядеть с десяток людей, удовлетворённых летней прогулкой. У них в жизни всё прекрасно, как было и у меня несколько месяцев назад. – Раз говорила, значит, справляйся с тем, что я тебе заготовила. Прямо сейчас. И я широко улыбнулась. Не ей. Егору. Егор, который, узнав Яну, секунду не дышал. Она обернулась, и я ликовала, наблюдая изумление и растерянность в глазах обоих. – Лена? – произнёс Егор. – Не Лена, а Яна, – быстро сказала я. – Что? Ты путаешь, Наташ, это Елена, жена Эрика Барских. – Странно, – не сдавалась я, – а я знаю её как Яну Ривкер. Он посмотрел в сторону, на птиц, и нахмурился. – Я уже слышал это имя и… Что здесь происходит? – Я сама ничего не понимаю, – нашлась Яна. – Мы с твоей женой познакомились на приёме, иногда выпивали кофе, болтали о женских пустяках. Вот и сегодня встретились, чтобы поболтать… – Ты не говорила, что знакома с моей женой, – недовольно сказал Егор, и у меня создалось впечатление, что не я и мои подозрения ему важны, а Лена и тот факт, что она знакома со мной… близко. Я им не мешала. – Я ведь не обязана отчитываться. Кто и должен был рассказать о нашей дружбе, так это Наташа. Спрашивай у неё. Слово «Дружба» в интерпретации Яны прозвучало грязно, мерзко и фальшиво. Егор продолжал хмуриться, руки запустил в карманы брюк, что говорило о явном напряжении. Он нервничал. – Нат, что всё это значит? – А я скажу, что это значит. Лена Барских и Яна Ривкер – одно лицо. Эта женщина пришла ко мне домой в апреле и затеяла игру. Она сообщила, что является твоей любовницей, – на этом месте Яна расхохоталась, но я не обращала внимания. Надо было говорить, раз уж начала. – Предоставила фотографию, где ты, вы… в общем… Егор посмотрел на Яну, та продолжала улыбаться, затем пожала плечами. Он вновь обратил на меня своё внимание. – Игра заключалась в том, – продолжала я, – чтобы отвоевать тебя. Либо я сделаю всё, чтобы ты меня не бросил, либо она отобьёт тебя у меня. К кому ты уйдёшь, тому и победа. Поначалу я не хотела терять семью, но… Яна убедила, что ты и вправду мне изменяешь, поэтому я… – Поэтому ты? – повторил Егор холодно и отчужденно. – Поэтому я играла только для того, чтобы вывести Яну на чистую воду. Я… собралась подавать на развод, Егор. Яна не вставила ни единого слова. Она не пыталась оправдываться, что дало мне повод думать, будто этот разговор так же, как и вся игра доставлял ей удовольствие. Ей была интересна реакция Егора… Нет. Ей было интересно наблюдать за мной. Егор отступил на пару шагов. – Значит вы, две взрослые женщины, занимались глупостями все эти месяцы? Делили неделимое? – Что ты хочешь этим сказать? – злилась я. Затем разблокировала экран телефона и сунула фотографию, где он облизывает Яну, ему в лицо. – Это неделимое? Глаза Егора стали шире, он резко метнул взгляд на всё ещё улыбающуюся Яну. – Ты… Покачав головой, он развернулся и пошёл прочь. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ Рванула с места, желая остановить мужа. Что это значит? Почему он уходит? Но была больно перехвачена рукой Яны. Она крепко схватила меня за запястье. – Пусть идёт. Я пронзила Яну ненавистным, острым взглядом. – Тебе нравится причинять людям боль? – Только тебе. – Только что… – Только что, – перебила она меня, – Ты причинила боль Егору, не я. Ты сообщила о желании развестись. Ты рассказала об игре. Всё ты, Наташа. Вырвала руку. – Тварь! – Не волнуйся, – со спокойной ухмылкой произнесла Яна, – я сглажу его боль. Сегодня он получит доказательство того, что не он один стал виновником разлада. Вы квиты или… – Ты этого не сделаешь. Для чего? Все карты раскрыты. Всё! – Нет, не всё. Мы обе повернулись лицом к реке. Жарко и ярко заливая всё золотыми лучами, слепя глаза, на синем небосводе сияло высокое солнце. Прекрасный день превращался в кошмар. Казалось, сейчас меня накроет волна цунами или появится внезапный торнадо, или закрутит в свою воронку смерч. Она была само спокойствие, а я лишь делала вид, что равнодушна. Еле сдерживала порыв наброситься на неё, выдернуть её крашенные патлы и расцарапать самодовольное лицо. Пусть только повод даст, и я её растерзаю. – Знаешь, в чём разница между его изменой и твоей? – Яна смотрела прямо на меня, я чувствовала. Голос её смягчился и стал сочувственным. – Егор находился под воздействием психотропных препаратов, а ты изменила осознанно. Да. И не смотри на меня так. Егор с прошлого года находится под моим контролем, препараты вызывают апатию, психоз, галлюцинации, а в сочетании с алкоголем… о-о-о… – Что? – я едва держалась. – Что ты сказала? – Эрик Барских тоже инсульт не просто так получил. Ну, мне пора. – Нет, ты не уйдёшь, пока не ответишь на мои вопросы. Я требую, чтобы ты сказала, кто ты такая и что я тебе сделала. Яна сменила выражение лица. Теперь она выглядела опасно серьёзной. – У тебя есть личный шпион. Звони ему, пусть попробует выяснить, кто я. Уверена, что тогда ты поймёшь, что натворила. Птицы снова взлетели в небо, и я отвлеклась на них. А когда вернула взгляд на прежнее место, Яны уже не было.