– Знаю. То же самое сказал Дерек. Но я больше не мог справляться с такой ответственностью. Не мог смириться с тем, что умер ребенок. А еще это заставило меня усомниться в своей способности судить о характерах других людей. Я замолкаю. – После этого я сдался и стал перебиваться случайными заработками. Начал много пить. Жена меня бросила. Я был явно не тем мужчиной, за которого она меня принимала. Если бы Дерек не помог мне вернуться в Корнуолл, взять себя в руки и бросить пить, даже не знаю, что бы я делал. Так вот что он имел в виду, когда сказал, что разрыв брака был «его ошибкой». – Мне очень жаль. – Об этом знают только ты и он, – говорит Стив, – если не считать остальной городок. – Он криво усмехается. – Но они достаточно добры, чтобы не поднимать эту тему. И если не возражаешь, я бы предпочел, чтобы ты поступала так же, когда вернешься. – Если вернусь, – поправляю я. – Пожалуйста. Не отказывайся от меня. Но самое главное, не отказывайся от себя. Мы будем ждать тебя, Джаспер и я. Как и твоя прекрасная маленькая внучка. Ты нужна Мэтти, Сара. Всем нам нужна. Но я все еще обеспокоена. – Ты только что рассказал, как ужасный опыт заставил тебя усомниться в способности судить о характерах других людей. Он кивает. – Я должна спросить тебя, Стив. Это касается и меня? Он колеблется. Всего несколько секунд, но этого достаточно. – У меня действительно были некоторые сомнения, когда стало известно о Фредди. Но они почти сразу же рассеялись. Твой поступок – совсем другой. Ты любила своего ребенка. Возможно, даже слишком сильно. У меня перехватывает дыхание, и я не могу говорить. – В конце концов все будет хорошо, – говорит он. – Кстати, ты получила открытку от какого-то Зака. Я просила Стива проверять мою почту. Хотела, чтобы он знал, что мне больше нечего скрывать. – Зак был моим приятелем по школе искусств, – поясняю я. – Он хотел, чтобы ты ему позвонила. Запишешь номер? Звонки из тюрьмы – это вовсе не личное дело. В одном из коридоров каждого крыла есть полуоткрытая кабинка. И к ней всегда очередь. Все подслушивают. Я осознаю это, когда звоню. – Откуда у тебя мой адрес? В голосе Зака по-прежнему слышится хрипотца курильщика. – Я вычислил тебя по информации в газете. Уже много лет пытаюсь связаться. – Знаю. Пожалуйста, не делай этого. Мы в прошлом. – Но это не так. Видишь ли… Есть кое-что, о чем я тебе никогда не говорил. Насчет Эмили. Мое сердце пропускает удар. – Что? – Той ночью… Это была не только твоя вина. Эмили без конца приставала ко мне с просьбами о таблетках. Я сам был под кайфом. Так что дал ей парочку. – Это было до того, как она нашла мою сумку, или после? – До. – Но это моя партия была грязной. – А может, моя. Или мы, возможно, получили таблетки из одного источника. У меня самого была реакция, но не такая сильная, как у нее. – И ты никому не сказал? – Прости, Сара. Я был напуган. Но дело в том, что… я так же виноват, как и ты. Глава 67 Два года спустя – Бабуля, покажи еще раз, как строить замок из песка! Мой все время падает. Я на все готова, когда внучка так мне улыбается. Во рту у нее не хватает зубика, а разговаривая, она перебрасывает через плечо длинные блестящие черные косы. Помню, как сама так делала, впервые встретив Тома. Мы сидим на пляже в Шелл-Коув. Мэтти, я, Стив, Том, Хилари и Флик. Устроили пикник с хумусом, питой и домашней ореховой запеканкой. Никакого алкоголя. Никто из нас по разным причинам не пьет. Постороннему человеку мы могли бы показаться обычной семьей. Самое смешное, что я не чувствую неловкости рядом с Хилари. А должна бы. Но мой второй срок в тюрьме сделал меня терпимее к людям. Кроме того, она кажется довольно милой женщиной и, насколько могу судить, гораздо лучше подходит Тому, чем я когда-либо. Я на свободе уже год. Сначала боялась возвращаться сюда. Но Глэдис решила продать свой коттедж и спросила, не интересует ли меня такая покупка, поэтому я потратила оставшиеся от продажи лондонского дома деньги, к которым раньше боялась прикасаться. Хорошо пустить корни. Здесь я дома, и мне нравится думать об этом месте как о надежном прибежище для моей внучки на долгие годы. Я даже смастерила глиняную вывеску у входной двери в своих фирменных цветах морской синевы с надписью «КОТТЕДЖ ГЛЭДИС». – Всегда буду думать о нем именно так, – сказала я ей. – Благодаря тебе я впервые нашла место, где действительно почувствовала себя дома. Глэдис заключила меня в пахнущие лавандовым мылом объятия. – Не могу представить, что там будет жить кто-то другой, – прошептала она. – И всегда помни: никто не идеален. Мы просто изо всех сил стараемся. Это правда, несколько человек обходили меня стороной. А некоторые испытывали смешанные чувства. – Я был зол на тебя, когда узнал, что натворил твой пацан, – сказал Блокки. – Ведь помогал тебе, потому что думал, муж тебя обижает. Но потом жена заметила, что я охотно нарушил бы все правила, если бы это вернуло нашего мальчика. – Прости, – прошептала я, хватая его протянутую руку. Всю первую неделю Стив оставался у меня на ночь, а затем предположил, что я, возможно, хотела бы немного побыть одна. – На самом деле, – ответила я, – не мог бы ты пожить тут еще немного? – Думал, ты никогда не попросишь! Он так и не ушел. Тем временем я каждую неделю навещаю Фредди. Он проходит курс Открытого университета. Я рассказала ему о визите миссис Мохейм. Фредди написал ее семье письмо с извинениями. Ответа не последовало. Пусть моя посетительница и говорила, что нужно смотреть со всех сторон, некоторым преступлениям нет прощения. Как-то оказалось, что я стою в той же очереди на посещение сына, что и мой бывший муж. Мы приехали к одному времени. – Не знала, что ты будешь, – смущенно сказала я. – Я тут впервые, – ответил Том. – Честно говоря, очень нервничаю. – Он неловко сплел пальцы. – Но он же наш сын. Я должен. – А что думает Хилари? – не смогла удержаться я. – Она понимает, как важен для меня Фредди. И говорит, что, возможно, мне нужно было долго его не видеть, а затем получить шок от судебного процесса, чтобы осознать это. Он покраснел. – Похоже, ты нашел подходящую женщину. – Да, – сказал Том. – Нашел, хотя это и обошлось нам обоим очень дорого. Так на него похоже! Постоянно говорить о цифрах и стоимости. – Рад, что ты тоже обрела счастье, – продолжил он.