Дети Дины к этому времени уже совсем замотали водителя. То они гонялись друг за другой, то кидались по деревьям каштанами, то трусили металлическую оградку, отгораживающую центральный вход в исправительное учреждение. Затем мальчишки решили посоревноваться, кто прыгнет выше и сдернет пожелтевшую газету с доски объявлений. Веселый шум и гам заинтересовал часового, стоявшего на ближайшей вышке. Он повернулся к ним лицом и вскоре начал беззвучно смеяться. Мальчишки, задрав головы, увидели грозного охранника с оружием в руках, и стали донимать того просьбами «популять по деревьям». Они забросили оградку и вприпрыжку подбежали к стене тюрьмы. — Дяденька-а, а если я кину вверх каштан, Вы в него попадете? — закричал раскрасневшийся от беготни Пашка. Водитель и себе рассмеялся от такой неожиданной ситуации. — Забирайте их, Дина Алексеевна, пока они нам всю тюрьму по винтикам не разобрали! А то еще чуть-чуть…и… — Вот теперь, я думаю, Вы ощутили, насколько нам весело дома, — засмеялась и Гнатенко. — Ну что, едем домой? — Да. Андрей, ты уже нашел жилье? — Пока нет. — Тогда заедем к нам, я тебя накормлю. Андрей принялся отнекиваться. Ему не хотелось стеснять наставницу. Со слов Муслия он понял, что Динин муж не любит посетителей. Но сама Дина — любила, и поэтому затащила своего подопечного поесть домашнего борща. Андрей был поражен тем, насколько скромно жили Гнатенко. Даже туалет у них все еще был дворовой. — Место в доме есть, но у мужа все времени нет, — извинилась Дина. Но Пашка беззаботно проговорился, что папа и не собирается «тратить время» на то, чтобы провести удобства. «Мол, и так сойдет»! «Ничего себе», — подумал удивленно интерн, — «Живем на стыке тысячелетий, а ему, по-старинке, не лень жить без удобств. И даже ради жены и детей не занимается этим вопросом»? И Андрей подумал, что обязательно постарается помочь Дине Алексеевне обустроить быт. Когда в кастрюле осталась лишь порция Игоря, все уселись перед телевизором складывать пазлы. Муж наставницы после знакомства и ужина заперся в кабинете и до конца вечера не выходил. Зато остальная четверка хорошо повеселилась. И интерн подумал, что все-таки, это, наверное, здорово — иметь такую семью! Андрей так понравился мальчишкам, что в конце вечера они уже висли у него на шее, а когда он засобирался уходить, обхватили его за ноги и не отпускали. — Вот это да! Никого из наших знакомых мальчики не полюбили так! Хоть бери тебя к себе! Да я бы и взяла, но у нас третья комната пока неотапливаемая. «Над этим я тоже подумаю», — твердо решил Андрей. И на следующий день, рассказывая Муслию о своих приключениях с Диной, он заметил, что Игорь просто какой-то нелюдимый, и внезапно услышал в ответ: — В тихом омуте черти водятся! Я думаю, что мы о нем еще услышим! Мне кажется, что он должен очень завидовать Дине. И это когда-нибудь выстрелит! — Почему? — недоумевал Андрей. — Потому что он все время что-то изобретает, но ничего не может из этого воплотить с прибылью, потому что никакой славы не приобрел. А наша Дина известна и за пределами района, районов. Кто-то ее боится, кто-то — ненавидит, но все — уважают. Для женщины это — большая сила. А он — хлюпик и не подходит ей. — Но Дина Алексеевна рассказывала о том, какой он интеллектуал… — Конечно, что же она тебе расскажет? Он интеллектуал, иначе она б уже с ним не была. Честно говоря, если взять наших мужиков из Подольска, я даже не знаю, кто бы ей по интеллекту подошел. А оценить ее доброту? Если б она сама не была в злыднях, она бы накормила весь шар земной! Ты понаблюдай, как она с пациентами обращается. У меня нервов нет с этими вонючими, завшивленными общаться, а она иногда сама им перевязку делает. Представляешь, каково женщине ее уровня считать каждую копейку, чтоб прокормить семью, когда муж ни черта не зарабатывает и не сдвигается с места, чтоб улучшить ситуацию. Самой шить, вязать, чтоб оставаться модной и экономить! Если б я был на ее месте, то уже б такой скандал устроил, что только бы его вещи и полетели из дому! Но ее свекруха считает, что Игорек — замечательный глава семейства, и Дина живет, как у Бога за пазухой. Так, но все это — между нами! Мы должны уважать ее выбор, поэтому… — Да я понимаю, Валерий Михалыч. Я уже думал, может, мы можем как-то помочь? Хоть туалет в дом провести… — Слушай, а вот это — мысль. Надо мне найти моих бывших алкоголиков! — В смысле? — Я же до судебки работал врачом-наркологом. И пациенты должны были проходить «трудотерапию». Конечно, я слегка пользовался служебным положением. Знаешь, сколько среди спившихся алконавтов есть отличных специалистов? У меня были и плотники, и слесари, и кровельщики. Короче — полный набор. В общем, себе я дом очень даже благоустроил. А Динке, конечно, тяжело. Сейчас ей все это надо делать за деньги. А их нет. Короче, подумаем. Молодец! А я — старый дурень, даже не задумался об этом. — Ну, у Вас же своя — семья?! — Да. У меня тоже проблем хватает. Но только моя жена никогда не помогала мне на грядках, ни бойлер топить, потому что у нее — ногти! А Дина делает все. А свекровь все-равно не довольна. — Говорят, что тещи и свекрови никогда не бывают довольными. — Поэтому еще не женился? — засмеялся начальник. — Найди себе сироту и у вас все будет прекрасно! Не страшась пути Андрей считал, что ему очень повезло с прохождением интернатуры. Он уже несколько раз был на местах происшествия, ходил с Диной Алексеевной на ее выступление в суде, а с Муслием достаточно много навскрывал трупов. Как для будущего специалиста, для него было плохо то, что в Подольске было мало травм, но как обычного человека — это его радовало. Пусть лучше люди живут и не умирают. Травм хватало и у живых. Конечно, Дина рассказывала ему, что в Одессе травмы были каждый день. То с высоты кто-то упадет, то машина кого-то собьет, то кто-то под трамвай попадет. И у нее вообще убойная интернатура была. Она через день травмы вскрывала. У нее сохранилось несколько общих тетрадей с собственными наблюдениями повреждений при самых разнообразных травмах. А еще, у нее была стопка книг, посвященных политравме. Короче, у Гнатенко было очень много чему поучиться! Начальник был тоже толковый. Но по наблюдениям Андрея, его авторитет несколько блек в сравнении со знаниями Дины. Так как Тихорецкий очутился в среде интеллектуалов, с которыми хотелось общаться 24 часа в сутки, то он не нуждался в каких-то иных развлечениях. Квартирку он уже нашел себе, но ни на дискотеки, ни на редкие в Подольске концерты не ходил. Не было интересно. Адреналина, жажды приключений и разнообразия вполне хватало на работе. До сих пор, будучи студентом, он полагал, что был очень загруженным. Смешно! Вот сейчас у него не было ни минуты лишней. И это при всем том, что до самостоятельной работы его почти не допускали. Он имел право и вскрывать, и осматривать потерпевших, но только под контролем кураторов. И у него еще не было права самостоятельной подписи. Во всем остальном он оставался полноценным молодым специалистом. Для того, чтобы поддержать в нем чувство собственного достоинства, врачи даже иногда советовались с ним. Но Андрей не представлял, каково Дине постоянно так крутиться, как белке в колесе. Она, наверное, работала на износ. Ведь мужчины, придя домой, обычно, отдыхают. Или по большей части отдыхают. А она должна была трудиться и дома. Он бы так не смог. Поэтому он, как никто другой, сочувствовал ей. Вообще мысли о наставнице посещали его довольно часто. Иногда ему казалось, что он немного влюблен в нее. Главное было держаться золотой середины в профессиональных отношениях. — Сегодня у нас выезд на МП на сахарный завод. Хочешь со мной? С нами сам начальник милиции едет, — спросила Дина, входя в морг, с направлением в руках. — Или останешься с Валерием Михайловичем? Муслий, увлеченно показывавший интерну атеросклеротические бляшки в просвете венечных артерий сердца, поднял голову: — А что там? — Смерть на унитазе бывшего главного инженера сахарного завода. — О, поезжай, посмотри, как чаще всего умирают гипертоники. — На унитазах? Вы смеетесь? Дина и Муслий переглянулись. — Ни на минуту! Чаще всего смерть застает их тогда, когда возникает напряжение, усилие. И особенно — когда тужатся в туалете. — А с чего едет начальник, если смерть скоропостижная? — Говорит, что его пригласил директор завода. — Может, все-таки, подозревают, что не сам умер? Дина пожала плечами. — Ничего не знаю. На месте разберемся. Андрей решил, что, хоть смерть и скоропостижная, но на такое стоит посмотреть, раз его не разыгрывают. И действительно, смерть несчастного гипертоника застала того в самых прозаических условиях. Он так и застыл на унитазе, а коже лица была слегка покрасневшей. — Классика, — констатировала Дина. — Для нас же главным является то, что нет следов насильственной смерти. После осмотра места происшествия сельский голова пригласил проехать следственную группу в клуб сахарного завода. В «ресторанном кабинете» щедрой рукой директора уже закрытого комбината был накрыт богатый стол. В советские времена накормить опергруппу после следственных действий было непременной традицией и признаком хорошего тона. Но в последние «скрутные» времена оперативники старались захватить с собой на всякий случай пирожки или бутербродик, чтобы не остаться голодными на весь день. — Ура, сегодня голодная смерть нам не грозит! — обрадовался водитель. — Добро пожаловать, жаль только что по такому поводу! — встречал их радушный хозяин. — Как давно мы с вами так не сидели! — сокрушался директор. — Откуда такие припасы, Иван Васильевич? — удивился следователь. — Завод опять открывают? — Ой, что Вы! Уже и не откроют. Повывозило начальство все, что оставалось. Теперь, если реанимировать завод, надо с нуля начинать. Опять искать станки и все остальное…. — Так начальство завода — это же Вы? — Как бы не так! Надо мной тоже есть. Негласное. Сверху. Депутатское. Которое в случае проверки будет ни причем. А припасы — не заводские. Радость у меня! Дочь замуж вышла! Так что давайте отпразднуем. Только сначала помянем моего заместителя. Действительно, хороший человек был. И специалист. Жалко его. Мы еще мечтали с ним, что пройдут плохие времена, завод опять заработает, и мы — вместе с ним. Таким неожиданным образом следственная группа побывала одновременно на поминках и свадьбе, без личного участия главных действующих лиц. Вскоре мужики немного выпили и совершенно трезвыми оставались лишь водитель и Дина. Дина уже нервничала, потому что малые вскоре после продленки должны были прийти со школы. В такое время она всегда старалась быть дома, чтобы растопить печь и накормить их горячим. А посиделки у довольного директора, похоже, задерживались. Поэтому она начала выспрашивать, нельзя ли ее как-нибудь отправить одну в Подольск. Начальник милиции спросил о причине ее спешки и признал, что причина — объективная.