Но она сильно сомневалась в этом. Там было слишком много народу. Кто бы осмелился обчистить ее при такой куче свидетелей? А если б кто и рискнул, он не смог бы запустить руку в карман ее джинсов, пока она сидела, не разбудив ее. Джинсы были слишком тесными. Нет. Как бы ни хотелось ей верить, что ограбление произошло в кинотеатре, она понимала, что это не так. Деньги вытащили после того, как она обустроилась на ночь. Несмотря на то что в кафе было тепло, Робин почувствовала, как по спине ползут мурашки. Она стиснула ноги. Она представила Поппинсака, стоящего на коленях в темноте рядом с нею. Вот он расстегивает молнию ее спального мешка, наверняка обыскав уже рюкзак и даже обувь и полагая, что деньги она хранит ближе к телу. Представила его руки, исследующие ее тело, пока она спит, – не корысти ради, но удовольствия для, вот его рука проникает в трусики, нащупывает там деньги… и не только. Птичка-невеличка, и ни одного яичка. Грязный ублюдок. И он поил меня чаем! И я для него пела! И все это время у него были мои деньги, а он вспоминал, что со мной проделывал! Лицо Робин пылало. Сердце бешено колотилось. Ее всю трясло. Он все у меня захапал, всю меня облапал, а потом еще прикидывался другом. Так вот почему он советовал скорее покинуть город – надеялся, что я уеду раньше, чем обнаружу его проделки. Она оставила пустую посуду на столе, накинула на спину рюкзак и, подняв банджо, подошла к кассе. После оплаты завтрака у нее осталось ровно семь долларов. Она вышла на улицу. Теперь мне не покинуть город, думала она, как бы ни хотелось. Конечно, семь долларов – лучше, чем ничего. Но на дорогу все равно не хватит. Дрожа от гнева и стыда, она поспешила к променаду. Фанленд еще не открылся, но работники уже готовились к приему посетителей. Внизу, на пляже, бригада уборщиков сгребала мусор в кучи. Там же рылась и кучка бомжей. Поппинсака среди них не было. Несколько бегунов трусили вдоль берега. Какой-то мужчина в трико делал зарядку, выкидавая такие трюки, что, глядя на него, создавалось ощущение, будто смотришь балет в замедленном действии. Какой-то малыш возился в песочнице, а родители его фотографировали. Загорающих не было, солнце еще не начало припекать. Серфингисты исчезли, купальщики еще не появились. Тем не менее на вышке уже сидела девушка-спасатель, одетая в белую блузку и красные шорты. Та самая, которую Робин видела до встречи с Поппинсаком. Она поплелась дальше, оставляя всех позади. Наконец, миновав сорок – пятьдесят метров забора, отделявшего границу общественного пляжа, она свернула в сторону и продолжила свой путь через дюны. Борясь с отчаянием, она опустила банджо на землю, скинула с плеч рюкзак, вытащила из него нож и сунула в задний карман джинсов. Он же будет все отрицать, думала она. И что тогда? Зарезать его? Там поглядим. Черт возьми, никто не смеет проделывать со мной такие фокусы! Она нашла место своего ночлега, где Поппинсак подкрался к ней ночью и… лапал ее. Теперь она уже знала, где его искать. Она помчалась через дюны. Добежав до последней, выхватила нож… Взлетела на вершину… Поппинсака и след простыл. Только два использованных чайных пакетика сиротливо валялись в песке. 13 Джереми спустился по лестнице на пляж. Время приближалось к полудню, солнце жарило вовсю, поэтому многие девчонки уже загорали, развалившись на песочке. Но они его нисколько не интересовали. Первым делом он устремил взгляд на спасательную вышку. И она была там. Таня. Даже на таком расстоянии он узнал Таню по прекрасной фигуре, загорелым ногам и золотистым волосам. Его чувства обострились. Ему хотелось подойти к ней, обнять и поцеловать, ощущая, как прижимаются друг к другу их тела. По крайней мере мог бы просто подойти и поздороваться, подумал он. Но он не смог заставить себя сделать хотя бы шаг вперед. Он изо всех сил стиснул зубы. Чертов трус. Он поднялся по лестнице к променаду. Они договорились встретиться там с Ковбоем во второй половине дня, но конкретного времени не назначали. Поднявшись, Джереми огляделся вокруг, надеясь разглядеть друга в толпе. Он почему-то предполагал, что Ковбой должен быть где-то именно в южной стороне. Все самые лучшие аттракционы, в том числе и резервуар с Лиз, находились там. Но на северной стороне Джереми еще не бывал, а поскольку для встречи с Ковбоем у него был целый день, он решил прогуляться сперва туда. Попадавшаяся на пути публика ничем не отличалась от той, что он видел вчера: алкаши и голодранцы, крутые парни и хулиганы, молодежные компании, а прилично одетые и безобидные на вид люди в меньшинстве. В основном это были парочки или даже целые семейства, вероятно, приехавшие на отдых. Вчера, до встречи с Ковбоем, он изрядно натерпелся страху, бродя среди этой публики. Сегодня все было иначе. Пусть он один, одиночество не донимало его. Он знал, что теперь у него есть друзья. Не только Ковбой, но и Лиз, и Таня, даже те подростки, которых он не знал, наверняка приходились друзьями Ковбою или кому-нибудь из остальных, а значит, могли стать друзьями и Джереми. Он ощущал свою сопричастность. Тут он услышал музыку банджо. Мелодия доносилась из-за павильонов где-то впереди. Неужели это играет та сучка, что облаяла его прошлой ночью? Он продолжал идти, а музыка становилась все громче. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.