– Шутки в сторону, – сказал Дэйв. – Кто знает, что она имела в виду. – Ну, обычно, когда говорят, что кто-то надкусил сосиску, это значит, что кто-то надкусил сосиску. – Логично. – Ладно, если серьезно, то лично я до сих пор не видела, чтобы они кого-то прикончили, а ты? – спросила Джоан. – Кошмарят бомжей, и все. До убийств им далеко. – Не так уж и далеко. Посмотри только, как все происходит. Сначала они просто отлавливали бомжей и выгоняли из города, а со временем стали действовать жестче. – Да и шуточки у них стали более жестокими, – признала Джоан. – Все чаще доходит до побоев. Рано или поздно и до убийства дойдет. Если уже не дошло. Кто сказал, что они на это не способны? Учитывая, как эти бродяги появляются и исчезают, детишки вполне могут мочить их направо и налево. Никто и не заподозрит, пока тела не найдут. – Не думаю, что дело зашло так далеко, – возразила Джоан, глядя в свой стакан с колой и помешивая ее соломинкой. – Несколько дней назад они подвесили того урода на фонарном столбе. Сомневаюсь, что они пошли бы на это, если бы на самом деле убивали троллей и уничтожали тела. Мне кажется, им просто нравится мучить и унижать их. – Тот парень вполне мог стать первой жертвой, а дальше убийства встали бы на поток. – Детишки наверняка местные, – заметила Джоан. – Только им могут быть известны лазейки в парк, когда он закрыт. Они просто хотели напугать бомжа до усеру. – Может, с этим Енохом они как раз и перестарались. – А может, старая кликуша просто запудрила тебе мозги. – Надо бы расспросить об этом кого-нибудь еще. – О, блестящая идея, – сморщила нос Джоан. – Провести остаток дня, общаясь с бомжатиной. – Многие из них наверняка знают того парня. Почему бы не задать им несколько вопросов? – Только для этого нам потребуется переводчик. Знаешь кого-нибудь, кто умел бы говорить по-бомжацки? По лицу Дэйва скользнула улыбка: – Где твоя человечность, напарница? – Приберегаю для человеков, кои изредка все же попадаются. – Она взяла пакетик с картошкой фри. – Понимаешь, о чем я? – Мне почти не попадались. Она поднесла пакетик с картошкой к его носу: – На, возьми хоть одну, здоровяк. Она к чертям вышибет из тебя проклятые ростки бамбука. Когда с едой было покончено, Джоан собрала все обертки и картонные стаканчики и отнесла их в мусорное ведро. На ее ногах остались красные отметины от стула. Видимо, картошка фри все-таки добралась до ее бедер, подумал Дэйв, никакого вреда, уж конечно. Впрочем, если поставить ее рядышком с Глорией, получится реклама той самой «отравы», которой Глория тщательно избегала (чем несказанно гордилась). Джоан была выше Глории примерно на фут, имела довольно объемистые формы и мускулатуру там, где у Глории были кожа да кости. Там, где Джоан была округлой, Глория была прямой, как доска. Кожа Джоан сияла здоровьем; кожа Глории была бледной и нездоровой. Джоан излучала силу и уверенность в себе; рядом с ней Глория казалась бледной немочью. – Так и будешь ворон считать? – спросила Джоан. – А, нет… Просто всякая дрянь в голову лезет. Они снова отправились на обход. Дэйву было паршиво. С тех пор как две недели назад они с Джоан стали работать в паре, настроение его с каждым днем становилось все хуже и хуже. Разумеется, с Глорией хватает проблем. Но не факт, что Джоан так уж идеальна. У каждого свои недостатки. Чужой хлеб слаще калача. Но чужой хлеб быстрей приедается. Никакая Джоан не идеальная. Помоги Господь тому, кто с ней свяжется. – Офицер? С одного взгляда через плечо Дэйв понял, что улыбающиеся Джоан четверо парней – моряки. Формы на них не было, но короткие стрижки и юные лица говорили сами за себя. Казалось, они сбежали с уроков и теперь не могут нарадоваться свободе. – Чем могу служить, джентльмены? – спросила Джоан. – Разрешите с вами сфотографироваться? Всего по одному снимку, а? С каждым из нас. Были бы очень признательны. Что скажете? Можно? Без дураков, всего четыре снимка. Мы прекрасно понимаем, вы на дежурстве, и все такое, но видите ли, нам скоро отплывать в Персидский залив и… – Почему бы и нет? – перебила Джоан. Дэйв не верил своим глазам. Без тени раздражения или смущения она позволила предводителю встать рядом с собой. Он слегка прижался к ней, скорчив рожу пареньку с фотоаппаратом. Прежде чем тот успел сделать снимок, Джоан приобняла морячка. Паренек тут же зарделся, как рак. Как только снимок был сделан, он отошел, качая головой, и уселся на променаде. – Господа, я умер и побывал в раю, – заявил он. Следующий моряк был прыщавым толстячком. Джоан погладила его по голове, отчего он закатил глаза. Она обняла его и привлекла к себе. Тощий паренек щелкнул фотоаппаратом. Третьим был ухмыляющийся чернокожий гигант. Когда он встал рядом с Джоан, ему, чтобы попасть в кадр, пришлось слегка наклониться. Наконец самый первый матрос подошел к очкарику с фотоаппаратом и протянул руку за камерой: – Генри, твой черед. Иди. – О, пожалуй, не стоит. – Генри покачал головой и робко улыбнулся. – Боюсь, что дама уже подустала от нас. – Ко-ко-ко, – стали поддразнивать его товарищи. – Иди покажи, на что ты способен. – Генри женщин боится. – Не дразните его, ребята, – сказала Джоан и посмотрела на Генри: – Не бойся меня. Иди сюда. Паренек побледнел, но все же подошел. Его приятели засвистели, заулюлюкали. Он встал рядом с Джоан. Ростом он был так мал, что головой едва доставал ей до плеча. Слегка наклонившись, Джоан коснулась пальцем его щеки. Он посмотрел на нее со смущением и восторгом, слегка повернулся и попытался чмокнуть ее в щеку. Она же изловчилась и поцеловала его прямо в губы. В тот же миг щелкнул фотоаппарат. Приятели парня притихли. Как только поцелуй закончился, Генри обнял Джоан, и они так и стояли, обнявшись. Дэйву было видно его лицо: очки сползли, сдвинутые щекой Джоан, глаза закрыты, губы поджаты. Генри кивнул, и Дэйв понял, что Джоан что-то шепчет ему на ухо. Внезапно лицо его расплылось в улыбке. Он отошел от Джоан и вернулся к своим друзьям. – Везучий же сукин сын, – пробормотал кто-то из них. Чернокожий гигант похлопал его по плечу. – Счастливого пути, ребята, – сказала Джоан и помахала рукой на прощание. Оживленно жестикулируя и толкаясь, парни пошли прочь. Только Генри молча поднял руку и грустно улыбнулся. Со стороны казалось, будто он прощается с лучшим другом. Опустив голову, Джоан расстегнула кожаный чехол на поясе. Достала солнцезащитные очки, надела и повернулась к Дэйву: – Славные ребята. – Ты сделала их день. – Ладно, пойдем. Мы должны следить за порядком. 3 Джереми Уэйн мчался вниз по склону на своем десятискоростном велосипеде, улыбаясь ветру, треплющему его расстегнутую рубашку. Он испытывал непередаваемое чувство свободы и возбуждения. Он направлялся к променаду Фанленда. Вчера вечером он уже побывал там, после того как целый день распаковывал вещи, но тогда его сопровождала мама. «Мы просто осмотримся», – сказала она ему. Что они и сделали. Быстренько прошлись по променаду, не играя в игры и не катаясь на аттракционах. «У тебя будет еще уйма времени для этого, потом», – сказала мама. И теперь это «потом» наступило, решил Джереми. Свернув за угол, он оставил жилой район позади. Крутя педали, он мчался мимо мотелей, сувенирных магазинов, заправочных станций, торговых лавок, баров и продуктовых тележек. В машинах, похоже, сидели одни подростки, врубавшие магнитолы на полную мощность. Почти все прохожие были в купальных костюмах.