Я поднялась к себе, умылась, собрала волосы в хвост и переоделась в толстовку. Из окна я видела Нормана: он надел красные очки и растянулся на капоте, болтая ногами. Его можно было назвать симпатичным – если бы он был в моем вкусе. А это не так. Я посмотрела на себя в зеркало. С забранными волосами я выглядела лет на двенадцать. Я распустила волосы. Снова сделала хвост. Переоделась и проверила, не заскучал ли Норман. Он, похоже, заснул, нежась на солнышке. Я еще раз переоделась, прицепила к джинсам плеер и спустилась. – Готова? – спросил он, как только я вышла на улицу. Я даже подпрыгнула от неожиданности. Значит, все-таки не спал. – Разумеется, – ответила я и забралась в машину. Сиденье нагрелось и обжигало мне ноги. Норман открыл бардачок, и оттуда немедленно выпало пар шесть разнообразных солнцезащитных очков: «Рэй-Бэны», старушечьи в фиолетовой оправе, узкие с загнутыми дужками в стиле семидесятых. – Ой! – Он принялся собирать их. – Извини. Он снял очки, поменял их на зеленые, затолкал остальные в бардачок и захлопнул крышку. Она немедленно открылась обратно. – Проклятье! – Он снова закрыл бардачок. – Это все твои? – спросила я, как раз когда крышка вновь открылась и очередная пара вырвалась на волю. – Ага! – Наконец ему удалось с грохотом закрыть бардачок. – Я их коллекционирую. – Он завел машину. – Хочешь взять одни? – Нет. – Ладно, – пожал плечами он. – Как знаешь. Мы задом выехали со двора. – Что слушаешь? – спросил он, указывая на болтающиеся на моей шее наушники. – «Фурий Фьюквея», – ответила я. – Кого-кого? – «Фурий Фьюквея», – повторила я. – Никогда не слышал, – заявил он и указал на магнитолу: – Вставляй. Я вставила. Это было не совсем честно, потому что песня «Укус» как раз дошла до момента, где солист просто орет поверх грохота барабанов. Норман поморщился, как будто кто-то наступил ему на ногу. Когда песня закончилась, он спросил: – Тебе они нравятся? – Да, – ответила я, возвращая кассету в плеер. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь